Эй, мальчик, кажется, ты заигрался.
Твой пьедестал взмывает в небо и легко упасть.
На жизненном пути ты часто спотыкался,
Да, но... где же настоящий ты пропал?

Где искренность? В глазах живой запал?
Где та особенность, где чувства, где душа?
Когда пустоты там ты спиртом заливал,
То вместе с телом опьянела и она?

Смешно не правда ли? Судьба так иронична:
Ты потерялся в том, что осуждал.
Власть всех дурманит, слава к всем цынична.
Не обожгись. Когда-то так сгорел Икар.

Чем ближе к солнцу, тем страшнее раны.
Больней упасть, когда забрался выше.
Да вспомни, ну: все короли когда-то пали!
Ведь дальше чтоб, то надо тише.

Тебе же хочется салют, фанфары,
Все крики "браво", чтоб потешить эго.
Все короли свой трон кому-то отдавали.
Как думаешь, твой будет вечным?

Те лавры, почести — они ведь эфимерны.
А как давно снимал ты маску?
Она в тебя вросла с корнями, верно?
Впитала в кровь и в кожу свою краску.

Картинка яркая — пестрит цветами.
В глуби же страшно. Разучился жить.
Когда в пустой квартире выжигает,
Когда осколок по-живому в сердце вшит.

Когда внутри сильнее кровоточит,
Когда так часто врал, что правду сам забыл.
И люди всё успех тебе пророчат,
А у тебя сквозь пальцы половинка от души.

Ты чувства топчешь под ногами.
Грязные танцы на костях мечты.
Толпа вокруг тот танец слепо хвалит,
Но образ ею правит, а не ты.

Одно. Большое. Лицемерие.
Кому ты нужен, если ты не идеал?
Сегодня носят на руках, а завтра в бездну.
Не верю, чтобы ты не понимал.

Эй, мальчик, свет софитов зыбок.
И даже звёзды падают с небес.
Они сгорают в атмосфере слишком быстро.
К чему я это? Опомнись, пока время есть.

Вечеринка закончиться. От гордыни лишь прах.
В рупор крикнут о том, что финал.
Ты по пояс в болоте и в красных сетях,
Те которые сам для себя навязал.

Весь истерзанный, с гематомами,
На коленях и в луже из слёз.
Маска рядом. Теперь точно сломанна.
И сюда ты лишь чудом дополз.

Губы дрогнут, улыбка искомая
Перережет лицо, как оскал.
Ты же знал, что успех стоит дорого.
Заигрался и вот... проиграл...

Знаешь, мальчик, глаза твои — омуты.
В них погибших почти океан.
Но когда оголённый, что толку-то,
Если пуст теперь твой пьедестал?

И корона разбилась, а казалась из стали.
Слишком мнимое, слишком чёрствое.
Мальчик был чересчур ослеплённый огнями.
Жаль, что понял, как стал слишком взрослым.