Теа

Вечером я чувствовала себя совершенно разбитой и опустошенной. Однако состояние апатии постепенно проходило. Я не спала считай две ночи подряд, но все равно не могла заставить себя лежать смирно.

Теперь у меня была просторная комната в шикарном доме, своя ванная, восемь тысяч долларов в месяц и гарантированное обучение в «Парсонс». Взамен пришлось отдать свою свободу, чувство уверенности в завтрашнем дне и мирное течение жизни. А еще – гр*баное то-не-знаю-что.

Ни одни мои доводы не помогали заткнуть назойливый голосок в голове. Да, у меня не было выбора. Да, это куда лучше, чем сидеть в тюрьме. Да, я готова отказаться от чего-то, что ни разу еще не пригодилось мне в жизни.

Но эта сделка... Не совершила ли я ошибку? Может, мне стоило подумать получше? Покопаться в памяти, прикинуть все варианты? Вот был бы у меня с собой телефон... Его у меня отобрали еще вчера вечером, когда везли обратно в особняк, но я сильно сомневалась, что смогла бы додуматься включить диктофон, пока сидела в кабинете Андерсона в одиночестве.

Я в который раз заворочалась на постели, а потом вообще встала и включила лампу на тумбочке. В который раз оглядела свое новое жилище и невольно отметила, что эта комната куда лучше, чем спальня в моей квартире.

Просторная, обставленная современной мебелью, с выходом на террасу и в ванную комнату. Здесь были такие огромные шкафы, что я даже не представляла, как можно занять их полностью. На дубовом столе у окна могли бы разместиться все мои тетради вместе взятые, а книжные полки можно было украсить фигурками или красивыми маленькими картинками.

Поймав себя на мысли, что уже мысленно переставляю здесь все по-своему, я тряхнула головой. Так нельзя. Это не мой дом, мне здесь не место.

Представлю, что живу в гостиничном номере. И правда, ощущение здесь было похожее – ощущение чужеродности. Все здесь было холодным и мрачным, эта атмосфера сполна компенсировала достоинства особняка.

Под ногами шуршал мягкий ковер, и мои босые ступни буквально утопали в нем. Я в который раз обвела комнату внимательным взглядом, хоть и исследовала каждый миллиметр несколько часов назад. Фонари, вмонтированные в стены дома снаружи, бросали тусклый свет на дорожки внизу и освещали часть комнаты ближе к окну и стеклянной двери на террасу.

Другое окно, зашторенное, выходило прямо на ворота и передний двор, но мне не хотелось смотреть туда – на единственный путь к свободе.

Так я и сидела, пока мышцы совсем не затекли от напряжения и неестественной позы. Снова опустилась на кровать и с головой укрылась одеялом, но так и не смогла успокоиться.

Ближе к утру я все-таки провалилась в беспокойный сон. Усталость взяла верх – как-всегда в самый неподходящий момент.

Проснувшись с утра, я сразу поняла, что меня ждут большие проблемы. Ни будильника, ни часов в комнате не было, но яркое солнце за окном говорило само за себя: я уже второй день подряд пропускала колледж. Элис будет вне себя. Она, наверное, звонила мне раз пятьдесят и успела съездить ко мне домой.

По коже у меня побежали мурашки. Что я скажу подруге? Как я объясню ей все это? Наверное, лучше сказать правду. Предугадать реакцию подруги было невозможно, и это меня пугало.

В душе я пробыла, наверное, около часа. Слава Богу, в ванной висело большое махровое полотенце, в которое я с наслаждением укуталась, чтобы не надевать снова грязную форму. Неплохо бы перевезти сюда свои вещи, раз уж в ближайшие месяцы мне придется тут жить.

Едва переступив порог ванной комнаты, я подпрыгнула на месте от неожиданности. На террасе спиной ко мне сидел Джеймс. Хоть он и не мог меня видеть, хоть нас и разделяло зеркальное стекло, мне стало не по себе, и я плотнее закуталась в полотенце. Щеки предательски полыхали.

Я осторожно, как можно тише ступила на ковер, который заглушил мои шаги. Еще больше утреннего появления Андерсона меня удивили стоящие на кровати бумажные пакеты – судя по всему, с одеждой.

Пакеты предательски зашуршали, когда мои пальцы нырнули в них.

– Одевайся быстрее, Грин.

Я рывком обернулась и увидела, что Андерсон смотрит на меня – видимо, не первую секунду. В его глазах плясали чертики, а по моим щекам снова пополз румянец.

Отвечать мужчине не было смысла, поэтому я подхватила пакеты и снова скрылась в ванной.

Еще вчера, лежа без сна, я решила, что постараюсь быть как можно незаметнее для него. Незачем создавать себе проблемы. Только вот я не учла, что Андерсон обладал поистине невероятным даром провоцировать мою злость. Страх, здравый смысл и желание нагрубить ему боролись во мне теперь точно так же, как и позапрошлым вечером.

Я вытряхнула содержимое пакетов на туалетный столик рядом с раковиной. Последним показался комплект нижнего белья в герметичной упаковке, и я покраснела, а потом вообще потеряла дар речи при виде эмблемы бренда. Я быстро нашла этикетки на других вещах и запустила пальцы в волосы.

Да это все вместе взятое стоит почти как моя месячная зарплата!

Если Андерсон заставит меня платить за это, я точно выпущу свою злость наружу. Мы так не договаривались.

Но сейчас выбора у меня, строго говоря, не было. Еще раз показаться ему в одном только полотенце я не решилась, поэтому быстро надела кружевное (кто вообще это носит?) белье, темное платье и короткий пиджак к нему.

Неплохо... Надо признать, выглядела я превосходно. Кто бы это ни выбирал, я должна сказать ему спасибо.

Только вот волосы... Я не рискнула пользоваться здешним шампунем, поэтому голова так и осталось немытой. Пришлось завязать хвост.

Я с сожалением провела ладонями по щекам, потом по синякам под глазами. Ладно, похоже, придется обойтись без косметики. И вообще, для кого я собралась выглядеть хорошо? Для стен и мебели?

Только теперь я всерьез задумалась, зачем же сюда пришел Андерсон и почему он принес мне новую дорогую одежду, а не еще один комплект униформы горничных. Зачем он вообще мне что-то принес?

Я осторожно приоткрыла дверь и выглянула из-за нее. Андерсон по-прежнему сидел на террасе, и я отметила про себя, что он тоже выглядел так, будто куда-то собрался. Вот же черт! Страх снова поскребся внутри назойливой мышью. Я вспомнила договор, который подписала вслепую, и поджала губы.

Ладно, проблемы будем решать по ходу дела. Пока мне ничего не угрожает.

Я вышла из ванной и быстро обула свои конверсы. М-да, теперь вид у меня нелепый до крайности. С другой стороны, еще и дорогие туфли от Андерсона меня бы просто убили.

– Собралась? Прекрасно.

Мужчина встал и вошел в комнату. Он прошелся по мне оценивающим взглядом и, кажется, остался доволен.

– Эти вещи слишком дорогие, – сразу решила уточнить я. – Я не стану за них платить.

– Предпочитаешь ехать голой?

Я поперхнулась уже готовой фразой и вспыхнула. Андерсон еще раз окинул меня взглядом с головы до ног.

– Шутка. Считай это моим подарком.

Мне стоило больших трудов не высказать ему все, что я думаю о таких подарках. Я впилась ногтями в ладонь и постаралась сделать выражение на лице таким же равнодушным, как у Андерсона.

– Где мой телефон?

– Я как раз собирался его тебе вернуть.

Андерсон сунул руку в карман пиджака и отдал мне мой смартфон. Я рассеянно повертела его в руках и включила. Полная батарея, а ведь должен был уже разрядиться.

Если Джеймс копался в моем телефоне... Да как он вообще смог его разблокировать? Он же не знал мой пароль. Я отогнала все мысли в стиле шпионских блокбастеров и сосредоточилась на разговоре. У меня все равно нет ничего, что могло бы его заинтересовать – разве что дурацкие фотки и переписки с Элис.

– В колледж ты опоздала, – он посмотрел на часы у себя на запястье и едва заметно нахмурился. Наверное, он и сам куда-то опаздывал. – На улице ждет машина, съезди за своими вещами. Потом можешь делать, что хочешь.

Он прошел мимо меня, уже совсем собранный и отчужденный. Лукавые искорки пропали, Андерсон будто превратился в ледяную глыбу.

– Да, еще, – уже в дверях обернулся он. – Угомони свою подругу. Она звонила тебе на протяжении часа.

...

Следующее утро для меня превратилось в настоящий кошмар.

Добираться до колледжа отсюда было неудобно, поэтому мне пришлось встать куда раньше обычного.

Не знаю, как люди умудряются выглядеть свежо и бодро в такую рань, потому что мне каждое утро приходилось буквально собирать себя по кусочкам и еще ленточкой перевязывать, чтоб не развалилась!

Завтракала я в одиночестве. Раньше я сомневалась, что мне не придется самостоятельно готовить себе, но теперь немного успокоилась. Еще один плюс в моем положении – очень пугающий плюс в очень пугающем положении.

Я как будто оказалась в золотой клетке. Где-то рядом бродила опасность, но я не видела ее за блеском роскоши и соблазнительной дымкой выгоды. Любая на моем месте, наверное, уже визжала бы от радости, но я чувствовала себя отвратительно.

Что ж, душевное спокойствие мне в ближайшее время явно не светит.

Когда с аппетитными булочками и чаем было покончено, я незаметно выскользнула из дома. На крыльце скучал Майкл.

– Привет, – криво усмехнулся он. – Сегодня я – твой водитель.

– Мой водитель? – я забыла поздороваться в ответ и нахмурилась. – Мне не нужен водитель. Я поеду на своем мотоцикле.

На секунду на лице Майкла отразилось замешательство, а потом он коротко качнул головой:

– Мистер Андерсон дал мне достаточно четкие указания.

Вот же... Зараза! Не хватало еще появиться возле колледжа на дорогущей тачке с личным водителем в придачу!

Я решила взять другую тактику и изобразила на лице милую невинность:

– Разве ты не можешь просто ехать следом за мной? Я ведь никуда не сбегу...

– Мисс Грин, этот разговор окончен.

Что-то в его глазах подсказало мне, что спорить дальше действительно бессмысленно. Ладно. Сейчас у меня не было времени и дальше добиваться своего, поэтому я подняла руки и расслабила лицо. От улыбки сводило скулы.

– Называй меня Теа, – попросила я, идя мимо него к машине.

– Хорошо, Теа. Только не пытайся больше строить из себя невинность.

Он обогнал меня и, не оборачиваясь, обошел машину. Я недоуменно замерла у пассажирской двери. Интересно, охранники Андерсона в курсе, что за сделку мы заключили и что на самом деле произошло в особняке той ночью?

Надеюсь, что да. Не хочу быть воровкой в их глазах. Единственный, кто тут строит из себя невинность и лицемерит – это Андерсон.

Я тут же усмехнулась собственным мыслям. Зачем ему строить из себя невинность, если он может добиться всего и без нее?

...

Умей Элис разговаривать взглядом, я давно утонула бы в потоке ее замечаний. Ерзая на стуле под ее неусыпным вниманием, я радовалась, что Майкл все-таки согласился высадить меня за квартал от колледжа. Остаток пути я прошла пешком, немного опоздала, но избежала любопытных взглядов.

Не уверена, что смогла бы выдержать сплетни и расспросы сейчас. Было бы замечательно, если бы о моем проживании в особняке Андерсона вообще никто не узнал, но я не тешила себя подобными надеждами. Такие, как Джеймс, всегда под надзором общественности. Рано или поздно все вылезет наружу.

Что он скажет? Как все объяснит? Меня это не касалось. Главное – не приобрести печальную известность.

Первую лекцию, слава Богу, вел строгий преподаватель. Экзамены по его предмету весь поток ожидал с содроганием, и даже Элис не осмеливалась отвлекаться от конспекта. Что, впрочем, не мешало ей испепелять меня ядовито-зелеными глазами.

Эти ее глаза всегда вызывали во мне тайную зависть. Такая необычная внешность – подарок природы! Если мне когда-нибудь выпадет шанс представить свою коллекцию одежды на подиуме, я уговорю подругу быть одной из моделей. На нее мешок надень – все равно красиво будет.

Пара, к сожалению, кончилась. Обычно преподаватель задерживал нас на несколько минут, но сегодня этого не случилось. Едва он с характерным хлопком собрал воедино разбросанные на столе бумаги, в аудитории поднялся мерный гул.

– Ты не отвечала на мои звонки два дня подряд, Грин. Два гр*баных дня!

Элис повернулась ко мне и хлопнула ладонью по парте.

– Я приехала к тебе домой – и что? Пустота. Ни ответа, ни привета.

Мне конец. Врать – заведомо плохая идея. Да и что можно придумать? Уехала к своему тайному ухажеру на пару дней? Спилась? Заболела? Потерялась? Просто смешно...

– Я все расскажу, – честно пообещала я, – но не здесь. Много ушей.

Мы вдвоем покосились на одногруппников, которые покидали аудиторию и переговаривались между собой. Вряд ли кто-то из них обратил бы на нас внимание, но мне все равно было не по себе.

– В общем, я вляпалась во что-то очень... подозрительное, – начала я, когда мы вышли через заднюю дверь и сели на ступеньки крыльца.

Во дворе были и другие студенты, но они сидели на скамейках под раскидистыми деревьями и совсем не обращали на нас внимания.

– Это я уже поняла.

Я снова повернула голову к подруге, но не выдержала ее пристального взгляда. Как же не хочется говорить обо всем сейчас... Я сама еще не до конца разобралась в своем отношении к ситуации, да и во всем происходящем тоже, и комментарии Элис только усложнят дело.

Но молчать дольше я не могла. Элис меня с ума сведет своими расспросами, пока я не выложу ей все как есть!

– Теа, ты меня пугаешь, – девушка сжала мою ладонь. – У тебя такое лицо... Что случилось? Ты же знаешь, вместе мы быстрее найдем выход.

Она была права. Конечно, две головы лучше одной. Ну почему мне так тяжело просто открыть рот и рассказать ей все по порядку?

– Я была в особняке...

– Черт!

Я запнулась на полуслове и недоуменно посмотрела на Элис.

– Прости, – тут же выдавила она. – Просто я боялась, что ты скажешь именно это. Ну действительно, куда еще ты могла вляпаться, как не в дела Андерсона... – пробормотала Элис уже себе под нос.

– Ну, ты, в общем-то, права, – смущенно продолжала я. – Мисс Бром отпустила нас пораньше, но я случайно уснула в библиотеке.

По лицу Элис было видно, что она едва удерживается от того, чтобы стукнуть меня по голове чем-нибудь тяжелым. И я с ней была полностью согласна...

– Потом услышала какой-то шум...

Я на секунду запнулась, раздумывая, стоит ли рассказывать все целиком. Что если Андерсон хочет за мной следить именно потому, что я узнала о шантаже? Тогда мне не стоит подвергать Элис опасности.

Но как объяснить ей все без этого? Как объяснить, почему я взяла чертову папку и пыталась убежать с ней? Выглядеть в глазах подруги еще большей дурой мне совсем не хотелось.

– Секретарь Андерсона украл у него папку и диск, – наконец решилась я. – Он сказал, что там – доказательства причастности Андерсона к шантажу и другим махинациям...

– И ты ему поверила?

– Да. Он отдал мне папку, и я сбежала с ней.

– Боже... – Элис протерла глаза ладонями. – Мне не надо объяснять тебе, насколько это было глупо и самонадеянно? Да у него там, наверное, каждый угол камерами видеонаблюдения напичкан!

Я засомневалась. Да, снаружи дом был под круглосуточным наблюдением, но внутри... Я никогда не видела ни одной камеры. Может, они были хорошо замаскированы? Тогда это объясняет, почему меня так быстро вычислили и догнали. Черт!

– А ведь секретарь сказал правду, Элис. В папке действительно был компромат. Я никогда не думала, что Андерсон...

Подруга угрюмо молчала. Наконец она подняла на меня глаза, и в них мелькнула растерянность.

– Знаешь, я должна была больше тебя предупреждать, а не подкалывать, – заявила она. – Андерсон – жестокий человек. Перейти ему дорогу – это все равно что подписать себе приговор.

– При чем здесь ты? – отмахнулась я. – Я сама виновата.

– И что, он поймал тебя?

– Конечно, поймал.

– Он угрожал тебе?

– Да, – поколебавшись, кивнула я. Обещание засадить меня в тюрьму вполне можно считать угрозой. – Его люди привезли меня обратно в особняк, и я всю ночь просидела в кабинете Андерсона. На утро он наконец пришел и сказал, что предлагает мне выбор: либо я подпишу договор, либо он заявит на меня в полицию.

– Сфабрикует улики, – догадалась Элис. – А что за договор?

– А вот этого я как раз и не знаю.

– Теа... Ты же ничего не подписывала? Скажи мне, что ты ничего не подписывала!

Я потупилась под сумасшедшим взглядом подруги. Элис выругалась и хлопнула себя ладонью по бедру.

– Твою мать, Теа, ты чем думала? Ты подписала какой-то ср*ный договор, и говоришь мне, что даже не знаешь, что в нем было?

– А у меня был выбор? – ощетинилась я. – Взамен Андерсон пообещал оплатить мое обучение, каждый месяц я буду получать от него оговоренную сумму. Это лучше, чем сидеть в тюрьме и угробить свое будущее!

– Тогда все еще хуже!

– Да, это подозрительно, но что мне было делать, Элис? Андерсон ясно дал понять, что если у меня и есть то, что ему нужно, я об этом не подозреваю.

– Все хуже и хуже, – непреклонно качала головой Элис. – Еще что-то?

– Да. Он потребовал, чтобы я жила в его особняке и меня везде сопровождали его люди. Наверное, боится, что я могу пойти в полицию первой.

– Конечно, боится, потому что это первое, что придет в голову нормальному человеку!

Элис вскочила на ноги и потянула меня за собой.

– Ты сейчас же выйдешь через эту калитку, – она ткнула себе за спину, где был второй выход из колледжа, – и поедешь прямиком в участок.

Нет, нет, нет! Она же не серьезно?!

На моем лице, наверное, отразились все мысли, потому что Элис отвесила мне легкий подзатыльник.

– Ты еще сомневаешься, идиотка? Прости, конечно, но ты по уши в дерьме, Теа. Твой единственный шанс отделаться от Андерсона – убедить полицию в своей правоте.

– И кто мне поверит без доказательств?

– Андерсон не успеет сфабриковать улики так быстро, – убежденно заявила Элис. Она силой надела мне на плечо ремень сумки и сунула в руки куртку. – Ему придется до мелочей продумать свою версию, на это нужно как минимум несколько дней.

Это звучало разумно. Но Андерсон мог уже начать работу – на всякий случай. Если он поймает меня, мне конец. Если полиция поверит ему, мне конец. Да у меня практически нет шансов...

– Давай же, Грин, – Элис подтолкнула меня. – Это, конечно, очень круто – жить в таком доме, получать за это деньги и не париться о будущем, но Андерсон не похож на благотворительный фонд.