***

— Проклятие!

Тэхён громко кричит на всю квартиру и кулаком бьёт по стене, оставляя на своих руках яркие покраснения. Кричит не от боли, волосы у корней сжимает тоже не от неё. Тэхёна мучает чувство похуже боли, его гнобит чувство разочарования в себе. Ощущение бесполезности и паршивое отчаяние заполняют все мысли, переключить которые невыносимо трудно и порой кажется невозможным. Ким Тэхён — перфекционист в себе, ему нужно быть уверенным, что всё, что он делает идеально, безупречно и правильно, но всё лишь рушится и беспорядок обретает. Не только в работе, но и в нутре Тэхёна происходит хаос. Поиски собственного «Я» для него затянулись или же не начинались, не поймёт. Хочет отказаться от этой работы, думает, что не его, что ошибся, выбирая профессию, но что-то останавливает написать заявление. В последнее время лишь одно осознание, что он бесполезен въелось в голову, навязчивыми мыслями в самые недра проникает, словно подлый червь изнутри выгрызает остатки надежды.

Брюнет проходит в гостиную и усаживается в мягкий молочного цвета бархатистый диван напротив брата, подпирая лоб руками, облокачивается на колени и громко выдыхает. Чонгук сидит в кресле напротив, закинув ноги на подлокотник, и ножом разрезает яблоко, языком снимая сочные дольки с лезвия. Приехал он по первому звонку расстроенного брата и уже несколько часов молча выслушивает маты старшего, давая выпустить пар и выговориться. Отрезает очередной ломтик яблока и тянется к Киму, предлагая сладкий фрукт, на что тот только хмурится и откидывает голову на спинку дивана.

— Можно попробовать другой вариант, — первый раз за час подаёт Чонгук голос и закидывает кусочек яблока в рот. — Ну есть же адвокаты. По сути, тоже борцы с преступниками. Что тебе приспичило быть детективом? Я не понимаю.

— Чонгук, в том то и дело, что не понимаешь, — сухо произносит Тэхён, проводя ладонью по лицу. — Офис, документы... — парень резко пододвигается к Чонгуку и опирается на колени, — не моё это, ты же знаешь. Хочу вот этими руками наручники надевать на убийц и насильников. Всегда стараюсь, но что-то делаю не так.

— Истеришь, например.

— Очень смешно, — притворно улыбается Тэ и заводит пятерню в волосы.

— Хочешь знать в чём твоя ошибка, серьёзно? — усмехается Чон.

Тэхён кивает брату и заглядывает в глаза, потому что тот что-то видит, что-то, что Тэхён делает неправильно, но неотступно молчит и продолжает только слушать. Чонгук кладёт яблоко на тумбочку рядом и втыкает в него нож, а сам смотрит на Кима и тоже пододвигается ближе.

— Твоя проблема в том, что ты стараешься думать, как коп.

— Что?

— Я знаю тебя всю жизнь. И лучше всего у тебя получается то, что ты делаешь отсюда, — Гук пальцем тычет ближе к левой стороне груди брата и снижает тон голоса. — Ты пытаешься понять, как бы поступил профессионал, детектив со стажем, и поступаешь также. Но не выходит знаешь почему? Потому что у каждого свой метод, не все действуют по шаблону. В детстве ты всегда с лёгкостью вычислял, куда я прятал твои игрушки. Потому что ты думал, куда бы ты спрятал их на моём месте.

— При чём здесь игрушки? — Ким усмехается и заваливается на диван, просверливая взглядом дыру в потолке.

— Не думай, как коп. Думай, как преступник.

Улыбка с лица Тэхёна исчезает моментально после последних слов Чонгука. Считает, что доля правды в словах младшего брата есть. Тэхёну до абсурдности смешно, что его проблема в чрезмерном старании быть идеальным полицейским мешает поистине стать таким. Не зря говорят, что оригинальность — залог большого успеха.

Чонгук не просто двоюродный брат Тэхёна. Чонгук — настоящий друг, которому Ким доверяет порой даже больше, чем самому себе. Их отношения с самого детства были весьма тёплыми и близкими. Конечно, часто дрались, когда маленький засранец Чонгук прятал вещи Тэхёна ради забавы, таким образом привлекая к себе внимания. Гук действительно нуждался во внимании со стороны старшего, ведь жили они в совершенно разных городах и приезжали друг к другу не чаще одного раза в два месяца. Но в такие дни они ночами сидели в одной кровати под одеялом с фонарём и рассказывали друг другу страшные истории, проверяя, кто же из них первым сдастся и побежит включать свет. Одна история ужасов им помнится и по сей день, ведь тогда они оба не выдержали и побежали к родителям.

Чонгук бросает на брата странный взгляд и поднимается с кресла.

— Яблоко, — намекает на недоеденный фрукт Ким.

— Оно кислое.

Тэхён на яблоко отрезанное молча глядит, о чём то сильно задумавшись, а Чонгук направляется к двери и, что-то вспомнив, резко останавливается.

— Кстати, Тэ.

— Что?

— Завтра приезжает Хосок?

— Да, он наконец взял отпуск, — Тэхён поднимается с места и идёт проводить брата. — С университета его не видел в живую. Как узнал?

— Мне позвонила тётушка. Ты же знаешь, что я с ним до сих пор на ножах?

— Прекрати.

Тэхён наблюдает, пока тот обувается, завязывая шнурки кроссовок на массивной чёрной подошве. Ким облокачивается плечом на стену и руки скрещивает, внимательно разглядывая недовольное лицо брата.

— Прошло больше года, а ты всё держишь на него обиду? — Чонгук лишь мимолётно бросает озлобленный взгляд и тянется за кожанкой. — Брось, так по-детски? Она выбрала его сама. Ты бы ничего не изменил.

— Если ты сейчас пытался меня поддержать, то херово вышло. Я пойду.

— Пытался, — поджав губы и пожимая плечами, сказал Тэ.

Чонгук ухмыльнулся брату и, попрощавшись, вышел из квартиры. Приезду Хосока он откровенно не рад, хоть тот и друг его брата. Сердце боль помнит, а обида, словно тучи перед бурей только сильнее сгущается. Мирэ была единственной девушкой, которая настолько сильно нравилась Чонгуку, но взаимности он так и не получил. Но больше всего он не ожидал, что всё это время она засматривалась на Хосока, что ходила гулять с Чонгуком, ожидая встретить именно Хо. Прошло много времени, и Чонгук больше не держит на них зла, но обида живёт по сей день и гордость не позволяет дать слабину. Хосок не чувствует себя виноватым, а Чонгук видит в нём предателя, ведь он знал, что Мирэ симпатична Гуку.

Парень спускается по лестнице и случайно задевает кого-то плечом.

— Чёрт, прости, мужик, — Чонгук поднимает глаза на парня напротив и, извиняясь, уходит, пока незнакомец молча провожает его пристальным взглядом, а после смотрит на дверь, из которой вышел Чон.

— Да ничего...

Он только делает шаг, как наступает на что-то и сразу приподнимает носок кроссовка, оглядывая предмет. Небольшая связка ключей выпала из куртки Чонгука, а тот и не заметил. Парень поднимает их и, поняв, что его  уже догонит вряд ли, направляется к той самой двери, откуда и выбежал молодой парень, словно ошпаренный кипятком.

Пара попыток дозвониться до хозяина дома и Тэхён, наконец, открывает дверь, недоумевающе пялясь на светловолосого парня.

— В чём дело? — спрашивает Ким.

Человек напротив странно задумался, будто отключился из этого мира и ничего не воспринимал вокруг себя. Он всматривается в удивлённое лицо Тэхёна и даже не моргает, не шевелится. Тэхён щёлкнул пальцами перед лицом незваного гостя и, прищурившись, немного переступил через порог.

— Всё нормально?

— Да... Я... — он опустил взгляд на свою ладонь и протянул ключи. — Тот парень, что только что вышел отсюда, он выронил ключи.

— Серьёзно?! Спасибо.

Тэхён благодарно улыбается, мысленно матеря рассеянного брата, и довольно перебирает связку ключей в руке. Парень не сводит глаз с Тэхёна и, внимательно рассматривая лицо, неожиданно прерывает тишину.

— Музыка не будет мешать? — спрашивает блондин.

— Что?

— Мы будем слушать музыку.

Ким усмехнулся забавному поведению этого парня, хоть тот и не имел ни капли забавы, а напротив, говорил серьёзно. Мало того, что на нём чёрная кепка, так ещё его голову прикрывает капюшон тёмно-зелёной толстовки, практически полностью закрывая вид на лицо, лишь светлые пряди волос еле выглядывали из под головного убора. Незнакомец, так и не получив ответа, разворачивается и поднимается дальше.

— Странный.

***

С самого утра телефон Чимина разрывается от непереставаемых звонков учителя, что снова собирается наорать на Пака за не явку на занятия. Вновь поставит плохую отметку и вызовет бабушку в школу, и вновь не разобравшись. Всем в школе плевать на то, что происходит с детьми. Кто моральный урод, а кто жертва никого не волнует, ведь для них гораздо важнее статистика школы и высокие показатели на олимпиадах. Тебя будут избивать в школьном туалете, на перемене за школой, но никто из учителей не станет влезать. Они либо делают вид, что ничего не видели, либо просто не вмешиваются, сваливая всё на подростковую жестокость и их излюбленное: «все через это проходят». Они говорят, что драка в присутствии учителей недопустима, а если учитель не будет это видеть, то это нормально? Многие подростки жестоки, им неведомо сожаление и полностью отсутствует чувство собственной ответственности, что и делает их опасными. Но ужаснее всего, что жертвы подросткового насилия не могут рассказать об этом взрослым по двум причинам: они либо боятся, либо их не слушают. И вторая причина гораздо страшнее.

Тысячи детей мучаются и справляются с этим одни. Ты сидишь в углу ванной комнаты своего дома, поджав под себя колени и уперевшись носом в скрещенные руки. Тихо зажимаешь зубами рукав кофты и плачешь, стараясь не допустить, чтобы родители услышали, как твоя душа рвётся наружу, желая покинуть наконец этот чёртов мир, в котором нет ничего, кроме злобы и жестокости. Глаза ничего не видят из-за пелены пламенных слёз, а огонёк жизни в сердце потихоньку затихает, делая тебя каменным и пустым. Не хочешь ложиться спать, поскольку знаешь, что завтра снова придётся просыпаться и всё начнётся по-новому.

Но когда-нибудь терпению наступает конец...

Чимин с огромными усилиями открывает глаза и оглядывается по сторонам, пытаясь сфокусироваться. Ярко белая палата слепит и больно режет глаза, отчего он зажмуривается и чувствует дикую боль на затылке. Пак прикладывает руку к голове и нащупывает бинт, пытается снова открыть глаза и видит рядом с собой капельницу. Людей нет, в принципе, для него это было ожидаемо. Лицо Чимина болезненно бледное, губы пересохшие и разбиты. Парень чувствует, что его состояние не из лучших и боится встать с кровати. Боится не потому, что упадёт, он боится вновь увидеть это изуродованное лицо, боится увидеть себя. Он аккуратно спускает ноги с кровати и сидит так ещё пару минут, пока голова не перестаёт кружиться. Выдернув катетор из вены, Чимин поднимается с места и направляется к зеркалу.

Этот вид его убивает морально, Чимин устал, больше не может всё это терпеть, но и пересилить свои страхи не в состоянии самостоятельно. Пак тяжело сглатывает и приоткрывает рот, проводит ладонью по синей от ударов щеке и заглядывает в отражение собственных глаз. Столько боли и ненависти в них, но Чимин управлять всем этим не умеет, он не научился правильно распоряжаться своими чувствами. Состояние физического здоровья не лучше, чем состояние ментального и в мыслях лишь желание убраться отсюда. Парень хватает свои вещи и, пробираясь мимо медицинского персонала, бежит на улицу прямо в больничной одежде.

Люди вокруг удивлённо таращатся на бегущего босиком и в больничной одежде парня по улице и тихо хохочат в стороне. Чимин забегает в небольшой обшарпанный домик и закрывает за собой дверь, скатываясь по ней и держась за голову от пронзающей боли. Стонет в руку и сбивчиво дышит, но услышав шаги резко подскакивает на ноги и, стаскивая с головы бинт, прячет за спиной.

— Мини?

Старушка медленно подходит к внуку, держась одной рукой за сердце, а второй придерживаясь об стену. Обеспокоенная женщина взмаливает всем Богам и, обхватывая лицо руками, расцеловывает щёки. Дырявый халат и старинная шаль на ней прижились так, что Чимин в другой одежде и представить её не может.

— Где ты был? Почему не позвонил? Я не знала, что и думать!

— Ба, я у друга был. Прости, — парень держит женщину за тыльную сторону ладоней и нежно улыбается. — Телефон сел.

— Ох, Господи. Зачем ты мне врёшь? — она осмотрела его лицо и внешний вид. — Что за одежда? Почему ты весь в синяках, Мини?

— Ба, всё в порядке, ещё раз тебе говорю. Я пойду помоюсь.

Парень обходит старушку и быстро проскальзывает в ванную, громко хлопнув старой дверью, соскальзывая по ней спиной. Чимин руками в густые волосы зарывается и голову между коленей опускает. Вымученный ежедневными издёвками одноклассников, истощённый беспрестанным унижением и оскорблениями парень устал получать беспричинные увечья и терпеть изо дня в день то, чему в полне мог бы дать отпор. Но насилие не для него.

Десять лет назад Чимин жил совершенно другой жизнью. Никто не докучал ему, не позволял себе поднимать руку и бросаться мерзкими словами, надеясь задеть или как-то обидеть. Детство Пака было спокойное и счастливое лишь до его девятилетия. В тот злополучный день, день своего рождения, Чимин гулял вместе с лучшим другом на мосту реки Хан и небольшая ссора, возникшая из-за поломанного самолётика, превратилась в кровавый инцидент, что оставил отпечаток на жизни Чимина. Отпечаток, который разрушил всё сознание Чимина, перевернул всю жизнь, заставляя мучиться и избегать людей. Когда мальчик перелез через перила, пытаясь отобрать самолёт, Чимин слишком сильно толкнул его. Ребёнка спасти не удалось, поскольку перед падением в воду, он ударился об бетонную колонну, превратив лицо в кровавое месиво. В тот день Чимин убежал и долго не мог прийти в себя. Его пугала ужасная смерть друга, но он не понимал, что чувствует. Почему в голове пустота и лишь картина того моста перед глазами осознать не мог. Пак поклялся, что никогда больше не причинит никому вреда, что никто больше не умрёт по его вине и поэтому не мог даже позволить себе повысить голос на человека. Потому что помнит, потому, что до сих пор чувствует боль и вину.

Однако, время не остановилось, оно скоротечно уносится в небытие и проживать и без того короткую жизнь в страхе и угнетение не лучший выход. Чимин зол, впервые за долгое время он зол ровно также, как в тот день на мосту. Сильно сжимая волосы, парень даже не замечает как даёт ране снова открыться и горячая кровь стекает по шее. Алая жидкость медленно течёт по позвоночнику, на удивление доставляя тёплые и приятные ощущения на коже. Кровь, словно кипяток, она будоражит сознание и Чимин чувствует, что голова резко начинает кружиться. Флэшбеки в памяти сдавливают грудную клетку и лёгкие болезненно наполняются, казалось бы, чертовски горячим воздухом, будто адским паром обдаёт все внутренние органы. Руки трясутся и Чимин подносит их к лицу, вглядывается в кровь и пускает одинокую слезу. Он даёт волю мучащим всё это время его эмоциям и утопает в разрушающей сознание боли.

Громкий, обеспокоенный тревожным поведением внука стук доносится в дверь, который Чимин прерывает непривычно для себя грубым тоном.

— Я же сказал, всё нормально!

— Ох, Мини...

— Оставьте меня в покое... — тихо шепчет себе под нос и прикрывает глаза, запрокинув голову назад.

Через несколько часов Чимин наконец покинул ванну, после того как привёл себя в порядок, дабы не пугать бабушку снова. Весь день Чимин не выходил из комнаты и даже отказывался от еды, он безмолвно лежал на кровати и смотрел в потолок. Не мог понять, как оказался в больнице, ведь тот переулок всегда пустует и люди туда практически не ходят. Не верит, что эти ублюдки, испугавшись того, что натворили, могли вызвать скорую. Однако это последнее, что сейчас волновало парня. Он не хочет больше быть грушей для битья, быть той игрушкой, поломав которую все вокруг только радуются. Ему надоело. Устал постоянно винить себя за то, что произошло случайно в далёком детстве и искренне не понимает причины такой расплаты за всё. Разве все, кто это делает лучше? Разве они достойны спокойной жизни и имеют право терзать издёвками, унижениями и синяками других людей? Чимин хочет для этих троих такой же участи, как с Мисо на мосту. Понимает, что эти ужасные мысли не должны быть в его голове, но они всё крепче удерживаются в сознании, воображая эту «прекрасную» картину.

Первый раз Чимин улыбается, представляя кровь и трупы.

Два дня пропущены в школе и мечта Пака закончить её с золотой медалью постепенно прекращает быть желанной. Пару дней не подходил к учебникам, не отвечал на звонки классного руководителя и только на протяжении всего времени смотрит на своё отражение в зеркале. Чимин подходит к тёмному шкафу, старому и очень несуразному, и встаёт напротив большого зеркала, что покрылось пылью, потому что Чимин не из тех, кто любит видеть своё лицо, особенно, когда оно всегда в синяках и ссадинах.

— Паршивое зеркало... — Пак бьёт по нему ладонью и заглядывает в свои глаза, понимая, что паршиво здесь вовсе не зеркало.

Огромная серая футболка оголяет через чур худые ключицы, свет солнца освещает тёмные круги под глазами, и даже шорты больше в несколько раз стали всего за неделю, что, по всей видимости, для Чимина была невыносимой.

— Надо тебя занавесить. Бесишь.

***

(mp3: NINJA TRACKS — Crash the System)

— Чёрт! — глаза капитана полиции чуть ли на лоб от ужасающей картины не лезут. Мужчина прикрывает рот рукой и, морщась, резко выдыхает. — Иль, что это, твою мать? — Чипаль сдерживает рвотный рефлекс пока судмедэксперт осматривает труп.

— Это, капитан... — Иль приоткрывает рот жертве и не видит в нём ни зубов, ни языка, — ...когда-то было человеком.

Огромное фермерское поле до сегодняшнего дня было абсолютно безлюдным и тихим. Утром дети фермера бегали по полю и наткнулись на изуродованный труп. Испуганные до костей дети сразу же рассказали отцу, а тот позвонил в полицию. Оперативная группа прибыла в скором времени и всё здесь оцепила сигнальной лентой. Куча полицейских внимательно прочёсывают местность с поисковыми собаками, эксперты пытаются найти хоть одну зацепку и собрать все улики.

— Тут даже опознать труп будет невозможно, — Чипаль оттягивает галстук, пытаясь расслабить, и подходит ближе, присаживаясь на корточки.

— Я бы сказал, проблематично.

Тело выглядело до жути омерзительно и невообразимо. Будь тут мясник, привыкший к трупному запаху и потрохам, всё равно бы не смог сдержать рвотный рефлекс, ибо это трудно представить человеком. Труп даже на пол трудно определить, ибо со всего тела снят скальп. Кожа абсолютно отсутствовала, её не было ни на ногах, ни на лице, лишь кровавое месиво, похожее на фарш валялось посреди поля. Гримаса ужаса застыла на хладном трупе. Убийца вырезал верхнее веко, поэтому глаза открыты и выглядят пугающе. Складывается ощущение, что этот человек на тебя смотрит и сейчас встанет.

— Проблематично? Дружище, ты видишь этот огромный кусок разорванного мяса? Здесь лицо должно быть!

— Это мужчина. Уже что-то, — Ку Иль осматривает ладони жертвы и замечает, что ногтей нет. — Чипаль, смотри. Ногтей нет, на ногах тоже.

— Как и у тех жертв. Сукин сын умён!

— Думаю, жертвы живы, пока их кромсают. Ему, должно быть, нравится сопротивление. Поэтому, чтобы под ногтями случайно не оказалось его ДНК, он их просто вырывает. На сто процентов уверен, что и этот труп не был изнасилован, как и другие, — Иль снимает перчатки и поднимается, громко выдыхая.

— Кем бы не был этот ублюдок, он явно не ради сексуальных утех ловит людей. Иль, мы не можем больше ждать.

— Нет смысла. Теперь ясно, что это дело рук одного и того же человека. Я заметил, что на копчике трупа вырезана та же буква, — судмедэксперт осматривает коллег и замечает подъезжающий к ним грузовик. — Это ещё кто?

Капитан полиции поворачивается в сторону и тихо матерится, догадываясь кто это. Грузовик останавливается и оттуда выходят двое парней с камерами и одна девушка.

«Место преступления! Вход запрещён!»

Они нагло поднимают жёлтую ленту и идут к скоплению экспертов, пока полиция не останавливает их, запрещая идти дальше.

— Пустите нас! Мы должны сделать репортаж! — возмущается девушка и грубо отталкивает от себя полицейских.

— Нельзя! Территория ограждена!

— Не трогай!

— Отставить, — обращается Чипаль к своим подчинённым, отпуская их по своим делам, и подходит к репортёрам, — я сам разберусь. Кто вы?

— Меня зовут Мирэ, я репортёр главного новостного канала, — девушка показывает своё удостоверение и сразу же достаёт папку, протягивая её капитану. — Вот здесь официальное разрешение на съёмку репортажа и интервью.

Мужчина рассматривает разрешение, подписанное генералом и устало возвращает его девушке, поглядывая на двух операторов.

— Я вас знаю. Вы капитан убойного отдела Со Чипаль. Позже мне нужно будет и с вами поговорить.

— Послушайте, девушка, снимайте быстро, и не мешайте работать моим парням. Здесь вам не фильм ужасов, а гораздо хуже. Убедите людей не выходить по ночам и не пускать детей гулять одних.

Мирэ испуганно сглатывает, ощущая неприятный табун мурашек по спине, и заглядывает за капитана. Девушка рукой прикрывает рот и ужасается увиденному. Было решено огласить это дело на всю страну и заставить людей остерегаться, ибо убийства стали чаще, практически каждую неделю находят труп. Девушку предупредили, что этот репортаж очень важен и касается убийств, но такого зверства она не представляла.

***

Весь день Чипаль провёл на месте преступления и пришёл в участок к позднему вечеру. Как он и ожидал, Тэхён снова остался разбираться с бумагами до последнего. Капитан отправился в свой кабинет, желая хоть немного отдохнуть, и включил телевизор. Целый день эти репортёры его раздражали и выводили своими вопросами и вот наконец-то тишина. Дело действительно требовало огласки, поскольку это уже не просто обычное убийство, но Со до безумия зол, что его не поставили в известность заранее.

— Можно? — Тэхён проходит в кабинет и кладёт папку с бумагами на стол, сонно потирая глаза. — Рапорт.

— Шёл бы ты домой. Твоя квалификация от перебора бумажек не повысится, — фыркает Чипаль и откидывает папку в сторону.

— Я сдохну здесь, но закончу дело, — Тэ устал, но вида показывать не собирается, также, как и сдаваться. Он определённо точно знает, что добьётся звания детектива и поднимется в глазах босса.

— Вот же, сопляк! Так и быть. Если удивишь меня, я угощу тебя соджу и мраморной говядиной. Но накосячишь снова и отправлю участковым в деревне работать. Идёт, засранец?

Чипаль надеялся, что Тэхён откажется, но упёртость и гордость не позволяют ему этого сделать. Парень протягивает руку мужчине и ухмыляется, будто ждал этого спора всю жизнь. Капитан косится на ладонь, но тоже протягивает свою и они пожимают их друг другу.

— Мне уже сейчас звонить в деревенский участок? — издевается Со.

— Скорее, в дорогущее кафе.

Новости, что показывали по телевизору резко прерываются и начинается экстренный выпуск с того самого поля.

«Останки мужчины на территории местной фермы были найдены сегодня утром. Ссылаясь на данные регионального главного следственного управления Южной Кореи это не первичный случай жестокого убийства на территории Сеула. В городе ведётся следствие по делу о череде жестоких убийств и устанавливается комендантский час. Личность серийного убийцы на данный момент неизвестна. Полиция просит соблюдать правила комендантского часа и остерегаться безлюдных мест...»

— Какого...

— Да, Тэхён, — мужчина вздыхает и трёт лоб. — Безбашенный ублюдок рассекает по улицам с ножом и срывает с людей кожу заживо.