– Дура! – обозвала я сама себя, пулей вылетев из кабинета. На глаза попалась служанка, что заставило взять себя в руки и идти более степенно. Приказала ей захватить совок с веником и убраться в кабинете, а сама пошла на улицу, проветрить голову. Предыдущие дни, наполненные ухаживаниями и мужским вниманием, видимо, мне совсем мозги размягчили. Какого черта я побежала показывать супругу принявшуюся розу? Как же глупо все получилось! Да, для меня это было сродни чуду, а для него заурядное событие. Я чувствовала себя невоспитанным ребенком, который помешал взрослым и которого родитель ткнул носом в отсутствие манер. И все это на глазах у Кима! Как же унизительно… А еще горько, что в первый моменткогда я увидела некроманта, мелькнула мысль: «Что, уже?» Дура! У них свои дела, как оказалось, а тут я  словно идиотка со своим цветком врываюсь. «Я не обязан перед тобой отчитываться». Слова из прежней жизни, которые плетью хлестнули. Руки ослабели, и дурацкий горшок выпал, разбиваясь. Как и мое сердце, которое против воли стало отогреваться и чувствовать. Мы же в последние дни с Чонгуком много разговаривали, шутили, смеялись… Я расслабилась в его обществе. Идиотка! Глупостью было поддаваться его обаянию. Прежняя жизнь ничему не научила? У нас ведь и с Хваном все хорошо начиналось, он проявлял заботу, внимание. А потом разладилось. Ему стало не до моих бытовых просьб, если просила помочь в чем-то, тут же все воспринимал в штыки, злился, раздражался. Но я  ведь не игрушка, захотел – поиграл, а надоела  – убрал на полку. На вопрос, чем он занят, я получала коронную фразу: «Я не обязан перед тобой отчитываться, не надо меня контролировать», и это бесило и ранило одновременно. Со временем я  научилась справляться со всем сама, не искала его общества и занималась своими делами. Я как клинок закалялась, чтобы стать самостоятельной, независимой личностью, ни в  ком не нуждающейся и в сердце оставившей место лишь для дочери. Каждая женщина со временем понимает простую истину: мужчины приходят и уходят, а любовь к детям незыблема и постоянна. Они – единственная настоящая ценность, то, ради чего стоит жить. Есть ты и ребенок – вы уже семья, самая крепкая на свете. Чону было достаточно один раз перевести наши отношения из холода в жар и обратно в холод – и я сразу отрезвела. Хватит, проходили. Я не девочка, чтобы меня так осаживать, и не потерплю такого с собой обращения. Хватит здесь сидеть, пора домой! Здоровье поправила, пусть теперь Тэхён выполняет свое обещание. Хочу к Розэ, обнять свою малышку и послать всех мужчин к черту. Хотя… Было приятно вновь ощутить, каково это, когда за тобой ухаживают. Ну так дома никто не мешает начать смотреть по сторонам. Я с Хваном не потому, что люблю его. Чувства ушли, но осталась привычка, привязанность. На других мужчин я не обращала внимания, сердце как будто заморозилось. Но если сейчас оказалась готова к флирту, то кто знает?.. В любом случае наш мир мне нравится гораздо больше, чем этот. Магия магией, но та свобода, которой обладают наши современные женщины, здешним даже не снилась. Когда я остыла и вернулась в дом, Кима с  Чонгуком уже не было. До вечера я занималась тем, что подбивала дела и писала письма. Дженне. Делилась с ней своими впечатлениями об ее отце, мачехе, сестрах. Рассказала о  похищении, сделала выводы насчет несостоявшегося жениха. Сообщила о деньгах в ячейке банка. А вот книгу оставить ей не решилась. Отнесла в библиотеку поместья и спрятала на стеллаже с философскими трудами. Их вряд ли будет перечитывать Чонгук, и туда не полезет Дженна. Извини, девочка, но оставлять тебе книгу с ритуалами – это как доверить обезьяне гранату. В этот день я не только обедала, но и ужинала в одиночестве – хозяин вместе с гостем покинули особняк. Уже поздним вечером Айрин сообщила, что лорд вернулся и приказал принести перекусить в кабинет на двоих. Я уже собиралась идти купаться, но, понятное дело, теперь о сне не было и речи. Нестись сразу в кабинет не стала. Глупо начинать серьезный разговор с уставшим, голодным мужчиной. Но я была уверена, что Чонгук пожелает сегодня же выяснить, о чем я хочу поговорить с его другом, и осталась ждать в своей комнате, готовясь к серьезному разговору. Внутреннее чувство не подвело, и вскоре пришел лакей с сообщением, что супруг желает меня видеть. Выдохнув, как перед казнью, пошла к нему. Хоть я готовилась к этому разговору, но нервы были натянуты до предела. В кабинет я больше не врывалась, а чинно постучала, уведомляя о своем прибытии, и  только после этого вошла. Увидела Тэхёна, и  немного отлегло от сердца. Некромант встал, приветствуя меня. А вот Чонгук выглядел мрачным и недовольным. Сидел за столом, как судья, собирающийся вынести приговор. Интересно, плохое настроение мужа связано с  его делами или с неразговорчивостью рыжего? Чутье подсказывало, что право рассказать о себе Тэхён оставит мне. Супруг окинул меня долгим взглядом и неторопливо поднялся.

– Проходи, Дженна.

Начинать разговор я не торопилась, как и садиться. Зато его продолжил Максимилиан, и  совсем не о том, о чем я думала.

– Ты сегодня разбила горшок с цветком, который тебе был дорог. Я приказал все исправить. Как видишь, не случилось ничего непоправимого, – произнес он, делая несколько шагов в сторону и доставая откуда-то снизу цветочный горшок с розой. Поставил его на стол.

В словах мужа мне послышался подтекст: мол, что бы ни случилось, нет ничего непоправимого и лучше обо всем рассказать. Я подошла ближе посмотреть на цветок. Он был похож, но не тот. Слишком долго я сидела над розой, желая сохранить неувядающей ее красоту, и изучила каждый лепесток и оттенок. Наверное, ту выбросили вместе с мусором, а когда получили приказ от хозяина, сорвали похожую, и садовник прорастил ее в горшке. Подделка.

– Это не моя роза. – Я с грустью погладила лепесток. Чонгук посмотрел на меня. На цветок…

– Я могу уточнить. Но какая разница? Это тот же сорт.

– И правда, какая разница, – медленно повторила за ним. Как символично! Прямо взглянула на мужа и улыбнулась. – Думаю, ты хочешь узнать, что за дела у  меня с Тэхеном?

Моя фамильярность по отношению к  Киму пришлась Чону не по душе, и  он весь подобрался.

– Считаю, что имею на это право.

– Ничего предосудительного, Чонгук. Потребовала с него долг жизни, чтобы он вернул тебе настоящую Дженну, – произнесла я.

Хотела бы сказать, что мое заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы, но нет. Аррх Коурстена отреагировал весьма сдержанно, лишь приподнял бровь и вопросительно посмотрел на меня, а потом на некроманта.

– И как это понимать?

Ким сел в кресло, закинул ногу на ногу, скрестив руки на груди, и всем видом дал понять, что объясняться с мужем я должна сама.

– Дженна настолько не хотела замуж, что провела один ритуал, призванный перенести ее как можно дальше от дома. Но вместо того чтобы самой переместиться, перенеслась ее душа. В мой мир. Я же легла спать в своем, а  очнулась в ее теле. И очень хочу вернуться обратно. Я нашла ритуал и показала Тэхену, а  он указал возможную причину, почему что-то пошло не так.

Чонгук смотрел на меня с таким видом, как будто в любой момент ждал, что я рассмеюсь и  скажу, что это шутка.

– И ты этому поверил?! – изумленно спросил он у некроманта.

– Дженни, нарисуйте ему схему.

– Как ты ее назвал? – вскинулся Гук.

– Мое настоящее имя  Дженни Руби Джейн, можно Дженни, если сокращенно. У нас с Дженной даже имена похожи. И в восемнадцать лет я выглядела как она. Сейчас мне тридцать четыре. В нашем мире нет магии, развитие получили технологии.

– Вы меня разыгрываете?

У Чона был такой скептический вид, что мои нервы не выдержали, и я взорвалась:

– Мне делать больше нечего, как разыгрывать спектакль! Наверное, я бы что-то весомее придумала, чем участие в розыгрыше, требуя долг жизни. Дайте мне чистый лист, я нарисую эту чертову схему! – потребовала у мужа.

Как ни странно, но именно мой срыв заставил Чонгука по-иному взглянуть на ситуацию. Он достал листок бумаги и писчие принадлежности. Рисовала я нервно и не очень ровно, а вот символы и руны передала точно. Не знаю, что не так с этими скопированными записями, но, увидев их, муж на меня посмотрел изучающим взглядом военного. Цепким, оценивающим. Как просканировал, а потом повернул голову к некроманту.

– Да-да, весьма интересное смешение классической и запретной магии, – отозвался Тэ.

– Где ты это взяла? – требовательно и резко спросил Чонгук.

– Нашла в вещах Дженны. Откуда? Спрашивайте уже у нее.

– Значит, ты очнулась внутри этой пентаграммы? – потряс он листком.

Черт, а это ведь слабое место моего рассказа. Не хотелось бы подставлять мачеху и вредить хоть кому-то, пусть разбираются уже без меня. Но и сказать о том, что сама уничтожила все следы, глупо. С какой стати мне бы это делать?

– Нет, очнулась я уже в постели. Наверное, тот, кто меня нашел, испугался и уничтожил все следы. Мне сообщили о падении с лестницы. О потери памяти я уже придумала сама, чтобы хоть как-то объяснить, что я ничего не понимаю и не знаю. К счастью, хоть язык я понимала. Даже читать смогла, а вот с  письменностью оказалось сложнее…

– Тогда откуда ты узнала об этом? – Он ткнул пальцем в схему.

– Стала выяснять, что да как, и узнала, что дело совсем не в падении с лестницы.

– От кого узнала? – настойчиво допытывался лорд.
Форменный допрос!

– Не скажу! – прямо заявила я. – Не хочу подставлять тех, кто оказался лоялен к Дженне и  скрыл следы произошедшего.

– Это была твоя служанка?

– Нет. Это основное, что тебя волнует во всем сказанном? – пошла я в наступление.

– А почему я должен тебе верить? Вдруг ты лазутчица из другого мира и сама провела этот ритуал, выбив из тела настоящую владелицу?

Зашибись, еще и доказывать, что я не я и лошадь не моя!

– В нашем мире изобрели детектор лжи – механизм, подтверждающий, говорит ли человек правду. Еще есть сыворотка правды, – медленно произнесла я, подбирая слова. – Если у вас тоже есть нечто подобное, я готова подтвердить свои слова, что к перемещению сюда не имею никакого отношения, не желаю никому зла и просто хочу вернуться обратно.

Кажется, мои слова его успокоили, но проблему не решили.

– Ладно. Допустим, все сказанное – правда. Почему ты не призналась и не попросила помощи?

– У кого? У отца, который спешил выдать Дженну замуж, беспокоясь о потере титула?

– Но в день свадьбы прощалась ты с ним тепло. – За время, проведенное дома, у нас было время поговорить. У меня сложилось впечатление, что он все же любит дочь, но прежние обиды и долгая разлука мешали проявлению чувств. А просить помощи у тебя было опасно. Тебе был нужен лишь ребенок, и мои утверждения, что я не Дженна, ты воспринял бы как предлог избежать супружества. Еще бы сумасшедшей меня объявил! Ведь даже ректор Тэян утверждает, что переселение душ невозможно.

– А что мне мешает сделать это сейчас?

– Долг жизни. И надеюсь, за время нашего общения ты убедился, что я в здравом рассудке.

– Так ты все спланировала… – Чонгук сузил глаза.

– Что спланировала? Намеренно выпила яд и  едва не умерла? Специально погубила ребенка? – зло спросила я, обиженная подозрениями.

Понимала, что он еще имеет в виду и  наше сближение после отравления, но пусть думает что хочет. Мне это было не надо, я помощи могла у него попросить и упирая на то, что он мне должен. 

– Не я затеяла игры и идиотские проверки. Знай, что беременна, никогда бы не потянулась к спиртному! Мне есть ради чего жить и к чему стремиться. Тэхён держал мою душу и знает, что я рвусь обратно. Это дало мне возможность обратиться к нему за помощью.

– Это так? – спросил Чон у некроманта.

– Да. Но я ответил, что нужно вначале восстановить здоровье, чтобы сильная аура тела притянула к себе настоящую душу, когда будем возвращать Дженни домой.

– Ты сможешь это сделать?

– С твоей помощью – да.

– Тэхён, оставь нас. Я хочу поговорить с  женой наедине, – после недолгого молчания произнес Чон.

– Выпью чего-нибудь в гостиной, – сообщил некромант, нехотя поднимаясь. Он ушел, а между нами повисла тишина.

– Ты поможешь мне? – первой не выдержала я.

– Зачем мне возвращать вздорную девчонку, от которой неизвестно чего ожидать?

– Эм-м… – Я даже растерялась в первое мгновение. – Затем, что она настоящая Дженна и здесь ее место.

– Хм, а может, это рука судьбы? И высшие силы решили вас поменять…

– Я сомневаюсь, что высшие силы решили разлучить меня с дочерью.

– У тебя есть дочь?

– Да. Ей девять лет. И муж. Чонгук, мне тридцать четыре года, и я хочу вернуть свою жизнь обратно.

– У него есть титул? Вы богаты?

– У нас вообще нет титулов. У него свое дело, у  меня тоже. Там другой уровень жизни. Но дело даже не в этом.

– Любишь мужа? – криво усмехнулся он.

– Люблю дочь.

– Ее можно попробовать перенести сюда.

– К кому? К девочке восемнадцати лет, и убеждать, что она ее мама? Лишить ее привычной жизни, образования, папы, бабушки и дедушки? И кем она здесь будет, когда вырастет? Собственностью мужа, который будет указывать, как ей жить? У нас все не так. Мужчины и женщины равны в правах, равноправные партнеры.

– Я рад, что ты понимаешь, что твоей дочери будет лучше в твоем мире.

– Что ты этим хочешь сказать? – тут же насторожилась я.

– Что у тебя еще будут другие дети. У нас будут дети.

– Ты сошел с ума?! – воскликнула я. Как-то себе иначе представляла наш разговор…

– Почему же? – В отличие от взволнованной меня Гук был совершенно спокоен.  – Уверен, что мы можем быть счастливы вместе.

Усилием воли я взяла себя в руки, понимая, что даже если закачу истерику, это не поможет. Слишком многое решалось сейчас.

– За тобой долг жизни. Я спасла твою, верни мне мою! – потребовала у него.

– Я возвращаю долг тем, что не сообщу никому о тебе. Дженна Чон может рассчитывать на мою защиту, но если будешь упорствовать, что ты Дженни, тебя заберут на дознания и  исследования. Переселение души!..

Да это сенсация!

– И как в будущую счастливую супружескую жизнь вписывается король? – язвительно поинтересовалась у него. – Ему все равно, Дженна я или Дженни, лишь бы ребенка одаренного родила. А у настоящей Дженны не было с ним совместимости. Теперь ты знаешь, что причина активации способностей – вовсе не в падении с лестницы и потери памяти, а в том, что у меня душа старше. Я иная, возможно, именно иномирность играет свою роль.

– Я это решу, – скрипнул зубами Чонгук.

– Как? Приказам короля нужно подчиняться, иначе ты станешь изменником. Смотри на вещи трезво. Мое обучение перемещениям – это детский лепет против такого противника. Никуда не скрыться от короля в его стране. Аррх Коурстена занимает слишком высокое положение, чтобы подаваться в бега. Я уже не говорю о чести рода! И думаю, присяга для тебя что-то да значит, ты не сменишь страну, предавая все, что дорого. Так как собираешься действовать, Чонгук?

Он молчал.

– Не стоит надеяться на то, что ты сильнейший и незаменимый маг и король не захочет портить с тобой отношения. Он уже это сделал, поставив личные желания и интересы выше семейного счастья своего верноподданного, – не жалея, добивала я. – И не сбрасывай со счетов мое желание вернуться домой. Не поможешь ты – найду иной способ, но вернусь. Я мать, тебе этого не понять.

– Нет никаких гарантий, что после ее возвращения дар уснет.

– Это моя душа его пробудила. Чонгук,  – я шагнула к нему и взяла за руку, – это единственный способ избавиться от внимания короля. При потере памяти бывает, что если воспоминания возвращаются, все, что происходило в этом промежутке времени, теряется. Так что никого не удивит, если Дженна не будет помнить то время, что я здесь была, да и исчезновение дара будет объяснимо. Игры разума. Зато у тебя есть шанс начать с ней отношения с чистого листа. Вы ведь даже не дали себе шанса узнать друг друга! Можно начать строить отношения совсем по-другому, а не так, как начали мы. Мне же не кажется, я тебе нравлюсь.

– Ты не думала о том, что мне нравишься именно ты? – Он накрыл мою ладонь своей.

– Если мы поменялись с ней, значит, похожи. Но она не обременена прошлым, ее не ждет ребенок дома. Дженна юная девушка, но одинокая, и в твоих силах подарить ей семью. Она воспитана в традициях этого мира, что тебе ближе. А я… Гуки, я давно самостоятельный и  независимый человек, привыкла жить без оглядки на одобрение супруга.

– Ты его любишь?

– Нет. Любовь прошла. Нас связывает лишь дочь, но мы привыкли друг к другу и нас все устраивает.

Я не врала: за последние годы не припомню ни одного скандала, в отношениях все тихо и  ровно. Хвана я не проверяю, не ревную. И не люблю.

– Гуки, я хочу домой. К дочери. Верни меня, пожалуйста, обратно, – проникновенно попросила его, умоляюще заглядывая в  глаза.

– Мне нужно подумать. И поговорить с Тэхеном, как он себе это представляет.

– Хорошо, – отступила я, понимая, что больше не стоит давить. Если обдумает мои слова, сам поймет, что иного выхода у него нет.