Девушка расплылась в улыбке и с сумасшедшими криками: "Братишка!" кинулась к парням. Марин заблаговременно отошел сторону, дабы его не снесло несущейся на них тушкой, какой бы стройной эта тушка не выглядела.

Она крепко обняла рыжика, который прямо лучился радостью и жизнелюбием.

-Это мой друг,-он встал рядом с брюнетом, когда девушка отлипла.

-Марин,-бесцветным голосом представился Дымченко, предугадывая, что ничего хорошего с ним точно не сделают.

Судя по безбашенной двоюродной сестрёнке и ее сумасшедшему братику, не имевшему ни проблеска адекватности в глазах, Марина ожидают великие страдания, из-за чего из груди вырвался вздох мученической, истинной безысходности.

-Яна!-громко и радостно выкрикнула шатенка и потянула свои загребущие конечности к парню, что бы сжать его в предсказуемо удушающих обнимашках.

Так вот у кого Женя этого набрался! Марин резко отшатнулся, узнавая приёмчики Жени по захвату. Натренирован уже.
По его убеждению, со Светловым всегда нужно держать ухо востро и, конечно, беречь запас сил не растечься от живого тепла такого позитивного рыженького солнышка.

-Держи себя в руках,-в своей обычной манере проворчал темноглазый, отступая.

-Марин не очень любит обнимашки,-пояснил Евгений разочарованно, слегка поникнув,-Они на него не действуют.

-Что-то мне подсказывает, не по собственному желанию он сюда пришел,-девушка прищурилась и окинула темноволосого внимательным взглядом пронзительно-серых глаз, почти как у Ярослава.

А Марин и правда выглядел так, как ягненок в очереди на забой.

-Проиграл спор,-рыжик подпрыгнул, хлопнув себя по ноге.

-Странности притягиваются,-поучительно изрекла Яна и спохватилась, закудахтав,-Так что вам понадобилось? Стрижка, покраска, наращивание?..

Женечка хитро улыбнулся и быстро зашептал что-то сестре на ухо.

-Ну, и от себя что-нибудь можешь добавить, по своему усмотрению,-он подмигнул девушке.

-А ты не боишься того, что твой друг с тобой сделает после этого?-полюбопытствовала Яна, поправляя розовый фартучек, отлично сочетающийся с ее карминно-розовым блеском для губ.

Слишком белая кожа Марина немыслимым образом побелела еще больше.
Женечка лишь небрежно махнул рукой:

-Мне Гера, Ромка, Егор и Яр уже пожелали долгих лет жизни,-он показал экран смартфона девушке, где была открыта переписка шестерых друзей,-Приступай!

Та, с фанатичными искрами в глазах, усадила Дымченко в кресло и начала творить и парикмахерить, перебирая черный шелк в своих тонких умелых пальцах.

***

Шумно и глухо работал фен, из которого вырывался горячий сухой воздух на уже не совсем черный шелк.

Брюнет прикрыл глаза, боясь увидеть свое отражение в большом зеркале, висящем прямо напротив. А еще ему жуткое удовольствие доставляли аккуратные прикосновения теплых пальцев к волосам и коже головы. Женя, заметив еще один заскок друга, запомнил это.

Мастер, положив фен на тумбу, позвала брата и оглядела свою работу, ахнув.
Черная челка, которая раньше находилась где то в основной массе волос, заправленных за ухо, плавно ложилась на лоб и спускалась теперь до уровня скулы легкой, изящной, темной волной, удачно контрастируя с яркими от природы губами.
А в волосах, почти от самых корней, черные волосы оказались слегка промелированными темно-синим, но хорошо заметным невооружённым глазом цветом. В челке тоже имелись три-четыре синие дорожки.

Трое находившихся в салоне человек тупо рассматривали новый образ.

Брюнет поднялся, снова внимательно всматриваясь в свои черты, коснувшись черно-синей волны снежными, хрупкими пальцами.

-Уау...-наконец смог сказать Евгений, не в силах перестать пялиться. 

-Сильно плохо, да?-абсолютно ровным голосом поинтересовался парень, отходя от отражающей поверхности.

-По-моему, получилось слишком восхитительно,-на выдохе, опасно тихо, произнесла Яна, на шее у которой обнаружилась серебряная подвеска в виде ножниц. С красивым таким фианитом на одном из лезвий.

Прямо перед Светловым и его сестрой находилось, хоть и  холодное к этому, воплощение белой эстетики с идеальными пропорциями, тонкостью, хрупкостью, ярким контрастом черно-синего, как ночь, белого, как сахар и красного, как вишня.

А Дымченко наблюдал за реакцией мастера и друга, и никак не мог соотнести её с собой. Рука снова и снова тянулась к невообразимо очаровательной черной волне.

Уголки губ опасно дрогнули и брюнет тут же опустил взгляд вниз.

-Прекрасно!-прозвучал голос Жени совсем близко, с придыханием.

Он честно сдерживал себя.
Яркие губы растянулись в легкой, исчезающей, не широкой улыбке. И он стал еще прекраснее.
А Женя пребывал в шоковой прострации, ведь Марин улыбался. Незаметно, неуловимо... а ведь он так редко видел, как он улыбается. Без преувеличений, впервые, когда так искренне, осторожно и очаровательно смущенно. Это легкое движение губ так удивительно шло ему! И без всяких там ямочек, которые все, будто сговорившись, посчитали милыми и тычут теперь в них пальцами, умиляясь.

-А ты все равно сидишь без тактильности за покраску,-предупредил Дымченко Женю,-хорошо, что Яна- хороший мастер.

Девушка прямо расцвела от похвалы.

-Приходите еще!-прокричала она парням в темноту вечера.

-Ты про обнимашки серьезно?-недоверчиво уточнил рыжик, надеясь на шутку.

-Конечно, серьезно. Великодушно сокращаю до трех месяцев.

-Неужели тебе они не нравятся? И прям ни разу?

Марин отрицательно мотнул головой.

-Жестокий ты.