Последующие события предсказуемы, и от того я была к ним готова. Но даже когда человек предупреждён насчёт чего-то плохого, наша натура устроена так, что мы будем нервничать.
Наши с Кэндис родители, как и, собственно, родители Макса, вскоре узнали об иске, поэтому были приглашены в полицейский участок для разрешения вопроса. И итог решения, как выразились органы порядка, вопроса тоже очевиден. Я, честно говоря, засмеялась - конфликт был исчерпан деньгами. Мать Кэндис приняла в качестве компенсации за телесный вред своему ребёнку сумму в семьсот долларов. Именно столько стоит здоровье Шиммер.
Что до меня, то тут вообще отдельная история: мало того, что отец рассердился на вольность, которую я себе позволила, без его ведома подав заявление, так мы просто ушли. Поставили жировую точку, а точнее - всем было глубоко чихать на позорный поступок Макса. В ту секунду мне хотелось заорать на весь коридор, что парень находился под наркотическими веществами, однако голос Кэндис в голове растормошил меня. Шестое чувство, наверное, подсказало, не стоит тянуться к козырям.
В конце концов, Макс остался безнаказанным, зато школа снова заполнилась слухами, к толике справедливости, против блондина.
В английской лексике нет таких слов, которые могли бы описать мою злость на отца за его бездействие и, осмелюсь заметить, равнодушию. Я ему прямо в лоб сказала, что Макс пришёл и устроил скандал на заправке, а отец рявкнул только одно: «Ты виновата сама! Сколько раз я предупреждал тебя об этой работе?!». Конечно, виновата я. Не тот, который практически не контролировал свою ярость, а девушка, спокойна выполнявшая свои обязанности.
С папой я не разговарила целый день. Я заперлась в комнате и читала книжки, пока не получила смс от Леона.
— Ты жаждешь моей смерти, не так ли? - запыхавшись от ходьбы, я поднималась по снежному покрову к детской площадке.
Снег сухой, и я проваливалась в него до щиколотки. Небо пасмурное, с просветами, но непокорный ветер гонял кучевые облака с тучами по кругу, поэтому иногда снова начинался снегопад.
Я не виделась с Беккером четыре дня. Я игнорировала его звонки, сообщения и любые попытки связаться со мной, потому что мне было больно. Мне нравился Леон, сильно нравился, даже больше, чем нравился Брайан и мне казалось, что и он испытывает ко мне нечто подобное. Возможно, мы запутались. А может запуталась только я.
Прокручивая перед сном слова Скарлетт, я убеждалась в точности её замечаний: у них много общего и они одинаково начитанны. Раньше мне казалось, что Скар просто самоуверенная выскочка, которая многое на себя берет, однако её слова имеют магическую силу. Она была уверена, что станет девушкой Леона и теперь у неё шансов на это больше, чем у меня. Пока я пускаю ситуацию на самотёк, Скарлетт берет её в свои руки. В любом случае, я пока что сама не понимаю, хочется ли мне встречаться с Беккером или оставить все как есть - быть лучшими друзьями?
— Привет, - с сомнением произнёс брюнет, поправив чёлку и долго разглядывая меня, — что с тобой?
Он спрашивал за мое лицо: я подвела глаза карандашом, как советовала Мэй, и нанесла на губы вишневый блеск.
— Тебе не нравится?
— У тебя свидание? - вопросом на вопрос ответил Беккер, спрятав руки в карманы зелёной куртки.
На площадке, помимо нас, гуляли детишки с мамами и бездомные собаки, которых сейчас отлавливают, дабы укрыть от холодного дыхания зимы. Породистая собачка без ошейника, весело виляя хвостом, пробежала мимо и остановилась у голого куста, что-то учуяв. Через секунду собака подняла одну ногу и «сделала свои дела», как это говорилось в книге «Путь домой», которую я прочла позапрошлым летом.
— Ага, с домашкой, - мне удалось уловить секундное напряжение брюнета, поэтому я предположила, что он ревнует. Так ли это, я не знала, но впечатление сложилось машинально.
— Как дела у Джонни? - подумав, что предыдущая тема разговора изжила себя, я завела новую.
— Ах, да, я же не рассказывал, - потрепал волосы на голове Леон, мы зашагали по аллее, — я снова заявился на тренировку и застал тех придурков прямо за дракой. Пришлось отказаться от принципов и разговаривать с ними на языке засранцев. Вроде бы, они от брата отстали.
— Рада это слышать. Надеюсь, он попадёт в сборную.
— Обязательно попадёт, - без сомнений в сказанном, гордо кивнул Леон, — кстати, тебе разве не интересно для чего я тебя сюда позвал?
Отморозить мне почки, вот зачем.
— Без понятия, - театрально протянула я, поджав губы.
Парень вдруг остановился, выдохнул горячий пар изо рта и прищурился, глядя чуть выше моей макушки. Я нервно сжала ладони в кулаки, позволяя ветру, из-за которого стынет кровь в жилах, лизать мне щеки.
— Я хочу официально пригласить тебя на бал.
Будто ослышалась, удивлённо изогнув одну бровь.
— Меня? - почему-то я думала, что спутницей Беккера станет Скарлетт.
Секунду поразмышляв, брюнет закивал головой, словно мысленно беседуя со своим вторым «я». Он что, сомневался в выборе? Значит, у него точно мелькала мысль пригласить Скар.
— Тебя.
— Даже не знаю, - притворно отнекивалась, продолжив шаг; мои руки соединились в замок за спиной, — вряд ли папа одобрит идею заявиться на вечер.
— Я готов пойти на жертвы.
— Серьёзно? - скептически понизила тон голоса, обернувшись к нему.
Леон ничего не говорил. Он стоял в пяти шагах от меня, смотрел прямо, но отчужденно; его непонятный взгляд был каким-то туманным, будто Леон прощался со мной. Я не выдержала молчания, вопросительно нахмурилась и встала уже всем телом к нему.
— Я запутался, - неожиданно громко вздохнул тот и зашагал в мою сторону, пройдя мимо.
Что Леон имел в виду под этим «запутался» я поняла уже потом, гораздо позже событий, перевернувших мою жизнь наизнанку.

***
Ненавижу физкультуру, ненавижу волейбол.
— Ты как?
Кэндис села рядом, с соучастием разглядывая мое лицо. Пакет со льдом, который достали из кафетерия, уже растаял, но я все равно не убирала его от глаза.
Бросив презрительный взор в сторону бегающего в синих штанах Брайана, я скрипнула зубами.
— Он это нарочно, я клянусь тебе. Есть синяк? - я повернула голову к брюнетке, и та пристально всмотрелась.
— Вроде бы нет. Вечером будет видно. Я не думаю, что он сделал это специально.
— Конечно, просто мяч выскользнул из его рук прямо мне в глаз, - с сарказмом фыркнув, я отложила пакет со льдом и обхватила колени холодными ладонями.
Через плотную ткань спортивных штанов все равно чувствовался холод.
— Макса что-то не видно, - сменила тему Шиммер.
— Его отстранили на два дня за то, что он врезался в бампер учителя анатомии.
— Правда?
— И ты до сих удивляешься? - мы медленно и незаметно для всех направлялись к раздевалкам, единственной женской на всю школу. — Знаешь, такие как Макс после старших классов попадают в тюрьму.
— Благодаря его зависимости наркотиками, это вполне может быть. Кстати, с кем ты идёшь на вечеринку?
— Вечеринку?
В коридоре воняло хлоркой, поэтому я быстро юркнула в раздевалку, где, увы, стоял тяжёлый воздух - кто-то переборщил с дезодорантом.
— Новогодний бал, - исправилась та. Я ответила, что меня пригласил Леон. Кэндис прыснула смешком. — Значит, мне придётся с ним разговаривать, раз уж вы дружите. Он, на самом деле, неплохой, но от него идёт аура странности.
— Как понять «аура странности»? - стянув кофту, я осталась в нижнем белье, поправляя наэлектризовавшиеся волосы.
— Не знаю. Он немного другой. Закрытый, смотрит на людей долго и разговаривает мало. Одним словом, странный.
— Он нормальный человек, Кэндис. Не все же должны постоянно улыбаться, болтать, будто язык без костей и общаться по типу «хей, чувак, пойдём выпьем пивка».
— Как яро Агата Додсон защищает своего необычного друга, ха, - хихикнула издевательски брюнетка, натянув джинсы на бёдра. — Смотри, только не влюбись в него.
— Мы просто друзья, ничего большего.
— Именно с этой фразы начинаются любые подростковые романы и сериалы.

***
Снег простоит до новогодней ночи. Рождество я провела на ферме, как и каждый год. Ёлку наряжала в этот раз не бабушка, а дедушка, поэтому вышло немного наляписто, поскольку дедушка не скупился на гирляндах.
Леон сделал мне подарок: в большой коробке с оранжевой лентой, которую он подобрал специально под цвет моих волос, оказался виниловой проигрыватель. Тот самый, который я давно хотела. Тогда с языка случайно сорвалось «я люблю тебя. ты лучший», тем не менее мы списали мои слова на переизбыток чувств и эмоций.
За окном все белое. В руке кружка горячего чая, на плечах плед. Папа подошёл совсем близко, пальцами легонько отодвинув шторы и одобрительно хмыкнув.
— Не думаешь, что это уже слишком? - не отводя глаз от Леона, чистящего отцовскую машину от снега, спросила я.
— Напротив. Если он правда хочет сходить с тобой на танцы, то пусть немного попотеет.
— Он может заболеть.
— Остался только капот, Леон справится, - уверенно кивнул папа и улыбнулся, — как прошли занятия с педагогом по химии?
Я уже неделю хожу на дополнительные занятия, как и хотел отец.
— Как и всегда, скучно.
Я снова посмотрела в окно. Леон ещё минут семь надрывался над машиной, чистя ту от осадков, после всего он отбросил швабру и, протирая красный нос, направился к крыльцу. Я тут же ему открыла дверь, впуская в дом.
— Пусть мистер Додсон даст мне оценку, - с порога попросил парень.
— Заткнись и входи, ты весь замёрз.
Разлив чай с лимоном, я достала из холодильника колбасу и сыр, нарезала хлеб и сделала бутерброды. Леон уничтожил их за считанные минуты, попросив добавки чая. Его волосы растрепаны, челка лезет в глаза, ладони и нос до сих пор пестрят. Я жалостливо соединила брови у переносицы и скрестила локти на груди, наблюдая за голодным парнем.
— Танцы того не стоили, - заключила я.
Леон перестал жевать и посмотрел на меня с будничным взором.
— Танцы нет, ты - да. Я подписался на это ради тебя.
От услышанного ухнуло в груди. Я в панике сглотнула и спрятала глаза в пол, запустив пальцы в кожу.
— Вечеринка уже послезавтра. Ты определился с нарядом?
— Если ты думаешь, что я разоденусь, как на красную дорожку, то ты ошибаешься.
— Отлично, мы на одной волне. Я тоже не собиралась наряжаться, - нагло соврала.
Вообще-то, Кэндис помогла найти мне в интернете очень красивое изумрудного цвета платье с квадратным вырезом на груди. Оно, конечно, простенькое, но безумно изысканное и женственное, что в новинку для меня. Я предпочитаю джинсы, а не юбки, однако на одну ночь можно сделать исключение, чтобы покорить Беккера.
Я с трепетом ждала и воображала свой выход. На дворе смеркалось, не расчищенный снег сверкал на свету фонарей.
Вот и настал час наших первых с Леоном танцев. Я стояла у зеркала, застёгивая цепочку на шее, а сама мысленно была где-то над землей, но ближе к небу. Раз десять я погладила руками платье, разглядывая шелковую ткань и корсет, подпирающий грудь. Теперь есть хотя бы видимость её размера.
— Агата, ты скоро? - постучался папа. — Леон уже здесь.
— Сейчас, - откликнулась я, напоследок надушившись первыми попавшимся духами.
Длинные волосы уложены за плечи, а на голове надёжно сидел ободок под цвет платья. Я надела ботинки, напрочь не желая даже примерять каблуки, зашнуровала их и выпрямилась.
Ручка двери дернулась, и я легко вышла в гостиную, где спиной ко мне стоял брюнет, одетый в чёрные классические брюки, рубашку и пиджак. Он достаточно медленно, а может так казалось мне, повернулся ко мне всем телом и застыл, не моргая. Его глаза цвета сегодняшней ночи будто загорелись и рот слегка приоткрылся. Леон смотрел на меня так, как персонажи моего любимого сериала смотрят друг на друга. Леон смотрел так, как бы хотела, чтобы на неё смотрел любимый человек, любая девушка. Леон смотрел с нескрываемым восхищением, из-за которого я засмущалась, сжав губы.
— Вау, - выпалил парень, и я улыбнулась, густо краснея от немой лести в свою сторону.
Наконец он пришёл в себя, откашлялся и, кивнув моему отцу, подошёл близко. Я, не изменяя привычкам, состроила игривое выражение лица и расслабилась.
— Знаю, мы договаривались не наряжаться, но ты как будто правда собираешься на красную дорожку.
— Ты тоже очень красивая, - протянул раскрытую ладонь Беккер.
Папа за спиной брюнета взмахнул конечностями, неловко бегая взором по углам.
— Давайте вы поторопитесь, пока я не передумал.
— Я почистил вашу машину, а вы отпустили Агату на танцы, все честно. Уговор дороже денег.
— Наглец, - прищурился папа, — но ты мне все равно нравишься. Идите.
Мы вышли на улицу.
— Ты за рулем? - ахнула я, остановившись напротив припаркованного автомобиля.
Брюнет любезно открыл для меня дверь и помог залезть в салон, потом обогнул авто и сел рядом.
— Эта машина моей тёти, и вышло так, что я её любимый племянник. Она не смогла отказать в просьбе.
Он завёл двигатель, салон затрясло, но я была занята тем, что, расплывчато улыбаясь, глядела на парня.
— Что с тобой сегодня? Ты такой самоуверенный.
— Разве?
Итак, кокетливый, болтливый, постоянно ухмыляется. Я быстро сообразила, в чём дело.
— Ты пьян?!
— Нет! - резко повернул шею ко мне Леон. — я сделал только глоток шампанского.
Ничего не ответив, я без лишних слов натянула ремень безопасности и схватилась за поручень. Наблюдая за этим, Леон усмехнулся и дал газу.
Перед дверью в актовый зал стояли старшеклассники, выдавая бесплатные маскарадные маски. Все были взбудоражены атмосферой праздника и свободы, поэтому, когда они лезли ко мне с улыбками гаргантюарских размеров, тормошили за плечи и визжали подобно ненормальным, я оборачивалась к Леону, ища поддержку и понимание, и находила. Он ловил мой многозначительный взгляд, выпучивал глаза и подталкивал вперёд. Уже в зале мы смогли вздохнуть спокойно: здешние ребята расчистили проход, заняв всю танцплощадку. Кругом свет, конфетти, шарики и флажки. Искусственная ель в самом углу сцены весело мигала и искрилась на свету диско шара.
— Нужно найти Кэндис, - крикнула в ухо Леона я, встав на носочки.
— Тянет аппендикс? - не расслышал он.
— Нет! Я говорю, надо найти Кэндис. Она где-то здесь.
Леон все равно половину сказанного не разобрал и отошёл в сторонку. Вернулся он с содовой, и я охотно отпила два глотка.
— Вот она, - радостно воскликнув, я помахала подруге, чтобы она заметила нас и улыбнулась.
Кэндис выглядела неуверенно, поскольку была одна, однако стоило ей разглядеть меня в толпе, на её напудренном лице родилась улыбка облегчения. Она ладонями приподняла пышную юбку и поспешила к нам.
Шиммер всегда была в восторге от платьев диснеевских принцесс, особенно Золушки. Подобно тому голубенькому платью наряд сейчас красиво сидит на брюнетке. Пока шла, запыхалась, от того отобрав мой стаканчик и опустошив его.
— Каблуки - это ад, - не обращая внимания на Леона, а точнее игнорируя сам факт его существования, Кэндис вела диалог только со мной.
— Надела бы ботинки. Под твоим платьем все равно же не видно.
— Я хотела, чтобы все было идеально, но не учла, что нога может вспотеть и появятся мозоли.
Беккер не отводил глаз с бурчащей Шиммер, вскоре они встретились взглядами, и девушка растерялась, запнувшись на полуслове.
Они никогда не общались прежде, даже когда была жива Бьянка. Кэндис могла пройти мимо Леона, задеть его плечом, случайно наступить на ногу, не извинившись. Она как будто нарочно, дабы кому-то что-то доказать, ни во что не ставила Леона. Пустое место. Невидимка.
И сегодня вдруг Кэндис решила изменить своей привычке. Люди, которых мы игнорируем, зачастую становятся нашими друзьями. Мы с Кэндис тому живое подтверждение.
— Почему он на меня так смотрит? - спросила Шиммер, не отводя взора с невозмутимого брюнета.
— Не разговаривай так, будто меня здесь нет, - произнёс тот.
— Обязательно грубить?
— Ты первая начала вести себя, как грубиянка.
— Я?! - слетело возмущение из уст девушки. — Да когда такое было?!
— Делать вид, словно человека тут нет и при этом говорить о нем, к твоему сведению, считается грубостью, - жеманно ответил Леон.
Я закатила глаза, осознав, что оказалась меж двух огней. Может, это было правильно, что они никогда не общались? Сама вселенная этого желала, потому что она знала к какой катастрофе их встреча приведёт: что-то среднее между столкновением Млечного пути с Андромедой.
— Агата, он напрашивается, - предупреждающе сказала Кэндис и демонстративно принялась массировать шею, разогревать мышцы, словно готовясь к бою.
Смешно, учитывая в каком она виде и прической на голове.
— Ты снова это делаешь, - Беккер закатил глаза, мол, брюнетка безнадёжна.
Как по мне, они оба безнадёжны.
К счастью, за спиной Шиммер выросла фигурка, которая, к неожиданности девушки, «ужалила» ту пальцами в талию, чем до чертиков и напугала. Кэндис, завопив, подпрыгнула на месте и с тревогой оглянулась, тут же накинувшись на Бруно с кулаками.
— Ненавижу! Ненавижу, идиот!
Парень одет в синюю рубашку и обычные джинсы, глаза прикрыты чёрной маской с одним пером.
— Извини, правда извини, но тебе когда-нибудь говорили, что ты визжишь, как свинья? - этого достаточно, чтобы вывести Кэндис окончательно. Она скрипнула зубами и вновь начала лупить одноклассника по груди.
— Что я здесь делаю? - наклонилась я к Леону, тот одним уголком рта ухмыльнулся.
Диджей, которым оказался парень из десятого класса, сменил пластинку, заменив на зажигательный рок. Я вмиг оживилась, выпрямилась стрункой и зацепилась пальцами в локоть Беккера. Он тотчас разгадал мои мысли.
— И не проси.
— Один танец, - похлопав ресницами, я лукаво улыбнулась.
— Нет.
Его «нет» для меня «да». Я потащила брюнета ближе к танцплощадке, двигаясь под ритм. Сперва он с неохотой стоял расслабленным, смотрел на меня и не реагировал на попытки разбудить его.
Кэндис наблюдала за нами со смешком, однако, опять же спасибо Бруно, её также, как и Беккера, уволокли в пляс. Я злорадствующее захохотала, почувствовав себя спустя столько событий беззаботной. Будто вот она моя жизнь - сегодняшний вечер, танцы, улыбка Кэндис, хмурый и стесняющийся Леон, эта песня, свет прожектора, конфетти под подошвами обуви. Один миг, растянувшийся в долгие годы. Как будто до этой секунды ничего не существовало, словно я только осознала, кто я есть. Мне семнадцать и я оканчиваю старшую школу через год. Мать бросила меня, когда мне было десять, лучшая подруга покончила с собой и я до сих пор не знаю с чем свяжу своё будущее. Я не знаю, что мне нравится и я без понятия какая профессия мне подходит больше остальных. Я постоянно спорю с отцом и натыкаюсь на проблемы в школе. Мне семнадцать лет и я местами наивная, грубая, эгоистичная и совершенно запутанная личность. Моя жизнь разделилась на три части: первая - жизнь до смерти Бьянки. Та Агата постоянно тусила со своим парнем и друзьями, любила вечеринки и прогулки, жила одним днём и плевала на ответственность. Вторая - жизнь после смерти Бьянки. Эта Агата перестала быть уверенной в чём-либо и в ком-либо. Она поняла, что игнорировала важные моменты своей жизни. Она не знала человека, которого любила, не знала тех, с кем дружила, не знала город, в котором живет. Агата думала, что все в порядке пока она со своей компанией на очередной домашней вечеринке. Она не думала, что, возможно, парень лучшей подруги разошлёт всем её фотографии. Она не думала, что друзьям плевать на смерть этой подруги. Она не думала, что её «идеальный» парень окажется настоящим придурком, которому чужое мнение важнее своего. Она не думала, что её подругой манипулируют и избивают. Она не думала, что директору плевать на своих учениц. Но с наступлением второй части жизни Агата лично столкнулась с этим и теперь совсем не может перестать думать об этом.
Эти навязчивые мысли обсессией забились в голову той Агаты. Она не управляет собой: воспоминания о Бьянке и попытки что-нибудь изменить - её личный диагноз. Навязчивые мысли вытесняют полноценную жизнь, забивая черепную коробку тревогой. Пытаться идти против всех и идти против всего - два разных шага, идентичные в уровне сложности. Вряд ли ваш голос кто-то услышит, вряд ли вас поймут и ничтожны шансы, что у вас получится своего добиться. Такое возможно в фильмах - добро побеждает зло, но в реальности, где всем плевать на чашу весов, добра и зла в отдельности не существует. Существует хаос и порядок. Просто есть люди, которых иногда озаряет, что мы живем неправильно, этот мир неправильный, а есть те, кому нравится и выгоден хаос.
Третья часть жизни Агаты наступает сегодня.

***
— Чего это Бруно вертится вокруг меня весь вечер?
В женском туалете никого, к нашему с Кэндис везению. Брюнетка сидела на полу, играясь с каблуками и жалостливо глядя на отёкшие ноги. Я же размазывала блеск на губах.
— Мне тоже любопытно, - отозвавшись, настороженно посмотрела на дверь.
Музыка гремит на все здание.
— Я от него еле убежала. Он, конечно, всегда был обаятельным, но сегодня его слишком много.
— Брайан и Макс не упускают шансов посмеяться мне в глаза, - я намылила руки и прополоскала их под тёплой водой, закрыв кран, — когда мы танцевали с тобой под «Фриков», Макс ткнул меня локтем в спину.
— Обезьяна!
— Надеюсь, он тебя не беспокоит? Макс злопамятный кусок дерьма. Его поведение тому доказательство.
Туалет остался позади. Босая Кэндис рассказывала о своих способах игнорирования бывшего и его попытках обратить на себя внимание, а я, как только мы вернулись в зал, глазами рыскала туда-сюда в поисках Леона.
Где же он?
— Расслабься, ты аж вся покраснела от волнения, - неловко посмеялась Кэндис, заподозрив о моих чувствах. Я ничего не ответила, и тогда подруга отвела взгляд, но вместе с тем выражение её лица скоропостижно поменялось на мрачное и взволнованное. Я проследила за взором Шиммер, но лучше бы этого не делала.
— Что за?..
Первый, второй, пятый шаг... Я нагло втискивалась в толпу, юркала мимо компаний друзей столь быстро, что даже будучи босой Кэндис не поспевала за мной.
Девушка стояла ко мне боком. Она улыбалась и не была похожа на человека, который бы чувствовал себя не в своей тарелке в чужой школе.
Клянусь мирозданием, у меня сейчас нервный тик начнётся! Скарлетт - последняя, кого ждали на этом балу, она здесь лишняя. Она должна уйти! Исчезнуть! Раствориться! Почему она тут?
Я в бешенстве, но стоило мне приблизиться к сладкой парочке, я мастерски строю статую, лишённую эмоций.
— Какая встреча, - чересчур фальшиво улыбнулась я, разводя руками.
Похоже, Скар застали врасплох. Она вздрогнула, похлопав накладными ресницами и также фальшиво хихикнула, повернувшись в мою сторону всем телом.
Скарлетт надела чёрное платье с квадратным вырезом. Наряд целиком и полностью обычный, тем не менее девушке удалось, просто надев его, сотворить чудо. Не наряд красит человека, а человек наряд - идеально описывает талант темноволосой.
— У нас в школе тоже проводилось мероприятие, но там было невесело, так что я решила составить компанию вам. Ты же не против? - невинным тоном объяснила ситуацию Скарлетт.
Против. Всей душой против. Была бы моя воля, я бы тебя сама проводила до выхода.
— Конечно, присоединяйся, - кивнула я.
Кэндис поравнялась со мной, став свидетельницей любовного треугольника.
— Ты точно не против? - Леон сделал шаг ближе, приподняв вопросительно брови.
Он хорошо меня знает, поэтому я в проигрыше.
— Ой, мне очень нравится эта песня, - обрадовалась Скар, услышав, что зазвучала новая композиция, — Леон, давай потанцуем? Помнишь, как мы зажигали под неё на работе?
Ага, значит, на работе со Скарлетт танцевать он не смущается, а со мной... Меня мучает обида.
Леон смотрел на меня, я со смешанными эмоциями глазела в пол. Ревность тупое чувство, а ревновать своего лучшего друга это вообще последняя стадия тупости.
Темноволосой всё-таки удалось увести Беккера потанцевать.
Вдох, выдох, Агата Додсон. Смирись, что ты в пролёте.
— Хей, - Шиммер аккуратно опустила ладонь на мое плечо, — не стоит плакать из-за этого.
— Я и не плачу, - и тут же вытерла пальцем слезу, ползущую по щеке.
— Я никогда не видела тебя плачущую из-за парня.
— Сказала же, я не плачу! - подобно хлопушке взорвалась я, отодвинувшись в сторонку.
В данную минуту меня раздражала каждая мелочь. Хотелось просто спрятаться в укромном месте и подумать, потому что думы отвлекают от чувств. Человек, который мыслит, всегда трезв, а человек, руководствующийся одними чувствами, пьянеет ими.
Кэндис собрала брови у переносицы и взволнованно прикусила губу. Мне надоел её сочувствующий взгляд. Так смотрят на тех, кого отшили, а мы с Беккером даже не парочка. От собственных слов в голове я закипела пуще, и бросив взгляд на веселившихся Скарлетт и Леона, ноги повели меня обратно в женский сортир.

***
Быть сильной - это не значит не быть слабой. Я думаю, быть слабым это тоже сила.
За моей спиной новогодний бал, Кэндис, Леон и Скарлетт, за спиной вся моя жизнь, а передо мной мое отражение. Оно не улыбается, отнюдь, выглядит угрюмо. Я слабо помню себя счастливой.
Шестнадцать лет, такие же длинные вьющиеся волосы, веснушки горят на лице, на моём плече ладонь Брайана, рядом живая Бьянка, уверенная в себе Кэндис, ещё адекватные Макс и Бруно. Мы стоим на автостоянке, слушая музыку на всю улицу.
Тот момент казался мне вечностью, но, оказывается, вечность это не так уж и долго. Прошёл год, все теперь иначе, и я правда не знаю, что мне делать. Я не знаю, что меня ждёт завтра и я не уверена, кого могу назвать своим другом. Быть подростком не так просто, как думают взрослые - они-то знакомы со всеми трудностями мира, а мы только протягиваем руки.
Из сортира я вышла, по-моему, через минут десять. Вытирая сухим полотенцем платье, которое мне больше не казалось красивым, я шла прямо, расслышав голоса. Их было много: больше, чем два человека, но меньше, чем десять.
Только мне захотелось узнать, кто разговаривал в коридоре на повышенных тонах, из угла выбежала Кэндис.
— Вот ты где, - широко улыбнулась она, вытянув руки, желая схватить меня за кисти.
Мне не пришёл по душе этот жест. Я увернулась.
— Что там происходит?
— Где?
— Там, - я кивнула за угол, с подозрением взглянув на нервную Шиммер. Её поблёскивающий взор и не сползающая улыбка не внушали доверия.
— А, старшеклассники курят травку, - отмахнулась неубедительно брюнетка.
Прислушавшись краем уха, я хмуро посмотрела на Кэндис.
— Это голос Брайана. Так, что происходит? - и не дав подруге вставить слово, отодвинула ту, завернув за угол.
В конце пустого коридора с украшенными гирляндами и платками шкафчиками стояли ребята в лице Мойса, Макса, Бруно, Леона и находящейся в самой стороне Скарлетт.
Все, кроме Беккера, виднелись мне спиной, но, благодаря их громкой манере общения, мне удалось их узнать. Они перекрикивали даже диджея в актовом зале.
— Агата, не стоит, - предостерегающе произнесла Кэндис.
— Ты же знаешь, я не могу. Чего им надо? Я уже не впервые вижу их в компании Леона? Что они скрывают?
— Мальчишки, им только дай повод поцапаться.
— Нет, - я мрачно покачала головой, перебив подругу. Парни в это время схватили друг друга за воротники, намереваясь развязать драку, — должна быть причина...
За считанные секунды я дошла до раздражённых ребят, услышав нотки спиртного. Впрочем, подойдя ближе, перегаром воняло так, словно Макс и Брайан искупались в чане с текилой.
— Что вы тут устроили?! Убрал от него свои грабли, - шикнув на Брайана, я оттолкнула Макса подальше от немного потрепанного Леона.
— Агата, отойди. Все в порядке. Идите с девочками в зал, - Беккер крепко обхватил мое тонкое запястье длинными пальцами, отчего мне привиделось, будто меня обрекли на наручники, и легонько отвёл в сторону недоумевавшей Скарлетт.
— А чего ты её выпроваживаешь? Боишься, что она узнает о твоём пофигизме? - едко усмехнулся Макс, чьи зрачки заполонили весь глаз.
Он под кайфом и, видимо, несёт очередную ахинею, лишь бы рассорить нас.
— Умолкни. Серьезно, парень, заткнись.
— Не затыкай ему рот, - Мойс ткнул указательным пальцем Беккера в лоб.
— О чем вы? - я не обратила внимания на подошедшую Кэндис, ощущая некую недосказанность.
Такое впечатление, как будто ребята играют в секретики, и я единственная, кого не посвятили в игру.
— Да так, ерунда. Правда, возвращайтесь в зал, - мягко, но с нетерпением обратился Леон ко мне, взгляд которого выдавал волнение.
Я явно что-то упускаю из-под носа...
— А знаешь, нет смысла больше молчать, - подначивал Макс.
Бруно вмиг оказался перед ним, что-то шепча прямо в лицо, прикрывая того всем телом. Я переводила недоуменный взор с одного на другого, почувствовав, что сердце под рёбрами застучало в разы быстрее. Вся эта напряженная атмосфера давила, вынуждая заразиться волнением.
— Успокойся, Макс.
— Отвали, Бруно, - парень толкнул второго в грудь, тот, в свою очередь, попятился к стене. — Слышь, Эгги, твой камикадзе не такой уж ангелочек, каким ты его считаешь.
— Если ты не закончишь этот фарс, я его закончу сам, - Беккер не на шутку разозлился.
Он выглядел сейчас именно таким, каким был на стадионе, узнав о том, что Джонни досталась роль жертвы буллинга. Его ноздри расширились и мускулы лица затвердели, выделяя скулы. Я глядела исключительно на него, все больше веря Максу, ведь, не будь его слова правдой, Леон оставался бы спокойным. Однако он в слепой ярости. Это даже хуже, чем на стадионе. Я в смятении. Что может скрывать от меня Леон?
— Попробуй заткнуть меня, давай, - остановился впритык к брюнету Макс, подставляя щеку для удара, — ну? Вперёд, ангел без нимба.
— Макс, хватит! - Кэндис рявкнула дерзко, но голос её подвёл тем, что задрожал в конце.
На это Брайан ухмыльнулся, скрестив руки на груди. Этот жест говорил о том, что Мойс готов к представлению. На сей раз, я с ним согласна - мне важно узнать, что тут происходит и в чем состоит секрет Беккера.
— Бруно, - я решила обратиться к самому адекватному, — может, ты прояснишь ситуацию?
— Нечего прояснять! - встрял брюнет, голос которого отдавал холодом. — Они просто, как обычно, решили испортить нам вечер.
— Отчасти, ты прав, неудачник, но ты и дальше собираешься вести себя, как святоша? Или может соскребёшь остатки совести и расскажешь обо всем Агате? - Брайан, подобно змею-искусителю, подошёл ко мне и скользко улыбнулся. — Ты готова?
— Мне надоели ваши загадки.
Между Леоном и Максом велась немая война, оба держались достойно. Взгляд Леона без эмоций, одна сталь и непокорность, в глазах русоволосого - хитрость. Он вдруг разорвал зрительный контакт и громко обратился ко мне.
— Бьянка не отправляла свои фотографии Чаку. Чак сам все сделал, не без помощи твоего драгоценного друга, которого ты предпочла нам.
Невесомость на планете, где есть гравитация, это нормально? Полагаю, что нет. Слух пропал за секунду, я слышу только писк в голове, который увеличивался, становясь громче и вытесняя даже собственные мысли.
Я медленно обратила голову в сторону оцепеневшего Леона, только вот глаза остались на месте, проделывая сквозную дыру в Максе.
Любопытно, на сколько процентов его слова - правда? На десять, семьдесят или сто? Разве не очевидно, что это ложь? Леон не мог поступить с Бьянкой таким образом, он ведь был влюблён в неё, а когда любишь, не причиняешь зло. Ведь так?
Но если так, тогда почему Леон смотрит на меня виноватым взглядом провинившегося щенка? Почему на его лицо ложится тень печали? Почему он не пытается опровергнуть обвинения, почему не скажет «Агата, он лжёт». Почему он только смотрит на меня и сглатывает? Почему?
Тысяча почему и ни одного ответа, точнее ответ есть, но мне он не подходит.
— Ты говоришь неправду! - не убирая глаз с Беккера, воскликнула я.
— Не будь дурой, я не лгу.
Нет, нет, нет. Это ложь, ничего, кроме неё. Леон бы так не поступил. Он хороший человек. Он не такой.
— Леон? - я вопросительно приподняла брови.
Парень в молчании отвёл тусклый взор. Боюсь, Агата, это был ответ.
Происходящее перед глазами исказилось, слёзы внезапно подступили к векам, все горело, словно я тронула глазное яблоко замазанными перцем пальцами.
Бьянка, моя Бьянка не отправляла интимные снимки Чаку. Она этого не делала, а за неё столько всего говорили, её винили в распутстве и смеялись, говоря как она ещё не подхватила заразу. Я знала, что Бьянка не такая, я знала, что она бы ни за что не решилась на подобный шаг. Поэтому мне это показалось странным, я чувствовала.
Черт побери, она не сделала ничего плохого, она не собиралась ничего такого делать, но покончила с собой, потому что оказалась под давлением. Её избил отец, её осудило общество, её не собирались защищать, хотя Бьянка Вайш НЕ ДЕЛАЛА НИЧЕГО ПЛОХОГО. Она не отправляла... Она...
Нет, не могу поверить. Я отказываюсь принимать эту правду. Каким образом Леон замешан в этом? Что это все значит?
Я подняла полные слез глаза на темноволосого и, сглотнув горький ком, открыла сухой рот:
— Что ты наделал?
Леон зажмурился, ладонью протерев лицо. Я не реагировала на чужое присутствие, в данный момент меня волновал только один человек - предатель и притворщик. Одним словом, настоящий Тартюф.
— Я не хотел, чтобы все так вышло, - раздробленно признался Беккер, получив от меня сильную пощечину, в кою я вложила боль, ненависть и желание мстить.
Пощёчина - малое для него наказание, я хочу вернуть должное.
— Ты... сволочь. Расскажи, что ты сделал! - я закричала, напугав этим даже обдолбанного Макса.
Кэндис стояла поблизости, в шоке прикрыв рот обеими руками.
Мои уста дрожали, да и по спине била холодная дрожь, словно от лихорадки. Я не издавала ни звука, слёзы бесшумно градом бежали по покрасневшим щекам.
— Богом клянусь, я не хотел.
— Заткнись! Закрой рот! Ты... ты... ты говорил, что любил её три года. Ты столько добрых слов говорил о ней, а сам... Это ты и Чак убили Бьянку! Вы довели её до самоубийства! - не помню каким именно образом я лупила брюнета по груди, но это точно было больно, поскольку кости у меня тяжёлые. Он даже не отпирался. — Ублюдок! Убийца! Она умерла из-за вас! Что ты сделал?! Как ты ему помог?!
Меня кто-то оттащил от покрасневшего Леона. Его глаза тоже стали влажные, капилляры полопались, он готов был пустить слёзы, однако плевать на эмоции. Пусть хоть на колени свалится, он для меня теперь пустое место.
— Я не хотел. Это было на вечеринке Чака. Я пошёл только из-за Бьянки, я хотел признаться ей в чувствах, но увидел её целующейся с Гудманом. От злости я немного выпил... Я... позже я нашёл её сотовый, ей звонил отец. Мне пришлось соврать насчёт группового занятия, потом я решил вернуть мобильник хозяйке, но меня перехвалил Чак. Сказал, что ему нужно позвонить. Я помнил пароль Бьянки ещё со дня, когда она его передо мной ввела, поэтому отдал телефон ему. Уже гораздо позднее я застал Чака среди его компашки, обсуждающего какие-то фотографии. Я не знал, что он так поступит. Я не хотел! Клянусь, я сожалею об этом по сей день.
— Какое право ты имел отвечать на чужие звонки?! Какое право ты имел распоряжаться чужим мобильником?! Ты врешь, ты хотел этого! Ты был не в себе от ревности, поэтому решил ей отомстить, ты специально убил Бьянку!
— Я не убивал её! - закричал в ответ Леон, из-за чего я пошатнулась. — Я не знал, что у неё хранятся такие фотографии.
— А вы все знали и молчали, да? - вспомнив о ребятах, я обхватила вмиг затихших школьников зареванными глазами. — Бьянку обзывали шлюхой, а вы, зная правду, вместо того, чтобы заткнуть народ, поддакивали им? Чем вы лучше Чака?! Ты тоже все знала?
Кэндис очнулась от вопроса в свою сторону. Она широко раскрыла веки и поспешила запротестовать.
— Честное слово, я впервые об этом слышу. Эгги, я не знала.
— Она не врет. Знали только мы, - имея в виду себя, Макса и Брайана, треснуто сказал Бруно.
Я снова заплакала, взъерошивая рыжие пряди на голове. Это какой-то кошмар наяву. Не смешная и жестокая шутка. Идиотизм.
Моя несчастная Бьянка... Она умерла из-за чужой глупости.
Скарлетт, ставшая свидетелем разборок, больше в коридоре видно не было. Она, судя по всему, не сумела переварить услышанное и покинула вечер.
— Я ненавижу вас всех. Никто из вас не защитил Бьянку и никто не пытался наказать Чака. Вы тупо проглотили его мерзкий поступок, который привёл к самоубийству нашей общей подруги. Вы что, не понимаете?! Бьянка убила себя! Она испугалась осуждения, она считала, что опозорила себя и свою семью! Эта девочка знала, что не делала ничего постыдного, но, испугавшись, убила себя! А вы, её якобы друзья, плюнули на это, вы её бросили. Вам было насрать. Я никогда вас не прощу и более того, я отомщу, - судорожно кивая, ноги стали ватными, повели меня назад, к выходу.
Меня затошнило от переживаний. В желудке сосет, как от голода, а во рту собирались слюни, которые пришлось периодически глотать.
Я громко хлопнула дверью, выйдя в следующее крыло, оставаясь в мыслях и в воспоминаниях, вынуждающих повторно заливаться слезами.
«Эгги, успокой меня! Скажи, что это все не взаправду». «Пожалуйста, останови их! Прошу тебя!». «Эгги, я не могу! Что мне делать? Что мне делать? Эгги, умоляю, помоги!». «Эгги». «Все кончено, это конец»... Голос покойной Бьянки преследовал меня, в конце концов, я не выдержала такого давления, свалилась на ноги и закричала со всей мочи, пока голос не сел, а силы не иссякли. Крик отдавался эхом, в груди горело все, даже само сердце, барабанившее по костям.
Ненавижу, ненавижу, ненавижу!..
— Агата! - окликнули за спиной.
— Не приближайся! - хрипло крикнула, поднимаясь на совсем слабые конечности. — Я знать тебя не хочу.
— Прошу, не говори так. Я сожалею, мне так стыдно. Ты права, я виноват...
— Леон, не подходи ко мне, не то клянусь всем на свете, я выцарапаю тебе глаза! Ты монстр. Ты лгал мне, ты притворялся добреньким, спокойно говорил о Бьянке... Вешал лапшу на уши о любви... Не смей больше утверждать, что ты любил её! Если бы ты правда её любил, ты бы поступил иначе и не стал бы молчать.
Парень сжимал кулаки и постоянно облизывал губы, не находя себе место. Он делал шаги ближе, затем вновь отступал, топтался на месте и снова шаг вперёд. Брюнет бился в агонии, и я была этому искренне рада. Правда о Леоне - это необъяснимо отрезвляющее чувство, как после прыжков на батуте вступить на твёрдую землю - теряешь ориентир. Отныне я ни в ком не уверена, потому что доверять больше некому, только самой себе.
— Мне жаль.
— Пошёл ты со своим сожалением. Оно никому не сдалось.
— Я собирался тебе рассказать, но боялся потерять тебя, - Беккер сократил между нами дистанцию, но он даже не подозревает насколько мы далеки друг от друга будучи рядом.
— Ты ещё и трус. И ты хочешь стать полицейским? Ты не смог защитить свою первую любовь, что ты можешь предложить другим людям? Ты жалок.
— Не говори так, - он рыскал глазами по мне, пытаясь считать эмоции, но правда в том, что я исчерпала их.
Одна пустота. Воронка. Чёрная дыра.
— Я не хочу знать тебя, - в презрении выплюнув желание, я развернулась, ударив кончиками волос того по лице.
Не сделав из пару шагов, парень поймал меня под локоть и растормошил.
— Я не рассказал, потому что начал испытывать к тебе что-то большее, чем дружба. Ты мне нравишься, Агата. Я не хочу потерять тебя, - Леон наивно потянулся за поцелуем, однако я опустила его на землю, грубо оттолкнув от себя.
— Это не взаимно. Мы больше не друзья. Держись от меня подальше и будь начеку, потому что тебе я тоже собираюсь мстить.
Мое обещание выросло между нами подобно неприступной крепости, теперь мы по разные стороны баррикад.
Я вернулась домой на такси, заранее попросив отца вынести наличку. Всю дорогу я лила слёзы, а несчастному таксисту пришлось терпеть мой скулёж, но он поступил как джентльмен, включил музыку и позволил мне выплакаться без смущения.
— Эгги, погоди, - поймал меня отец в доме, — почему ты плачешь?
— Всё в порядке.
— Вы поругались с Леоном? Он обидел тебя?
— Можно сказать и так. Доброй ночи.
Но ночь доброй не была. Я проревела почти до четырёх утра, игнорируя нескончаемые звонки от Беккера и смс от Кэндис. Я нуждалась в уединении и в Бьянке.
Сегодняшним вечером я потеряла не только дружбу, но и симпатию. Кажется, люди правы - от любви до ненависти всего один шаг. Я ненавижу Леона Беккера, я ненавижу Брайана Мойса, ненавижу Макса и Бруно. Но больше них, я ненавижу себя за то, что я такая слепая дура.
Прости, Бьянка. Я очень плохая подруга, но обещаю, они все заплатят за молчание. Я тебе клянусь.