Сумерки уже спустились на город, погружая его в новый колорит, от темно-красного до густого фиолетового цвета. Небесный белый диск холодного оттенка сменил яркую солнечную звезду, вокруг которой вращаются планеты.

Лёша выключил плиту, чувствуя приятный запах специй и продуктов из раскаленной сковороды. Ужин был готов, и теперь нужно было разбудить Соню. Девушка спала на протяжении трех часов. Парень оставил ужин немного остыть и направился в комнату.

Брюнетка все так же находилась в царстве снов. На её переносице появились складки, а лоб был мокрым. Видимо, сон не был спокойным. В нездоровом состоянии людей часто мучают кошмары. Лёша сел на пол, склонившись над милым созданием. Он невольно улыбался, обводя взглядом черты лица. Он бы смотрел на неё часами, иногда мягко касаясь её щек губами, так как наблюдать за ней и не целовать — слишком сложно, если вообще возможно. Знакомые мотыльки закружились в Лёшиной груди, освещая внутреннее пространство, согревая светом сердце и доставляя приятные ощущения, что-то на подобие легкой щекотки.

– Сонь, – тихо прошептал он, убирая пряди волос с веснушчатого лица.

Девушка почувствовала аккуратные прикосновения и приоткрыла глаза. Казалось, что сон длился около суток. Комната была погружена в густую краску вечера, лишь маленькая полоска света пробилась через щель между дверью и стеной.

– Сколько прошло часов? – тихо спросила она, оглядываясь вокруг себя.

– Около четырех часов. Я приготовил ужин. Поешь здесь или на кухне?

Лёша включил торшер, который создал иллюзию тепла желтым мягким светом лампочки.

– Наверное, здесь. Слушай, а где мой телефон? Нужно связаться с мамой, она наверняка сильно переживает.

Соня окончательно вырвалась из сонного царства и потянулась на постели. Головная боль отступала, и девушка чувствовала себя намного лучше. Лёша молча кивнул и, на несколько секунд задумавшись, направился к комоду. Потянув на себя первый ящик, он обнаружил смартфон в скудных стопках одежды.

– Что там делал телефон? – недоуменно спросила Соня.

– Я случайно кинул его туда, пока искал тебе вчера одежду.

Лёша отдал серебристый гаджет.

– Спасибо, – поблагодарила Соня.– Как думаешь, позвонить или написать смс? – задумчиво произнесла она, перемещая палец то к значку с телефонной трубкой, то к текстовому сообщению.

– А ты как хочешь?

– Мне кажется, что, если позвоню, у нее возникнет масса вопросов, на которые мне сразу же придется ответить. Не сброшу же я трубку. А в сообщении я могу написать что-нибудь кратко.

– Так и сделай. Я пока принесу ужин.

Лёша вышел из комнаты, а Соня приподняла за собой подушки повыше и сосредоточилась на сообщении. За несколько минут, скрупулёзно подбирая слова, девушка набрала сообщение: «Мам, надеюсь, ты еще не обратилась в розыск. Со мной все хорошо. Увидимся завтра и обо всем поговорим, как раньше. Я соскучилась по нашим семейным вечерам. Насчет Вадима... Ты права, я не должна была брать все в свои руки. Прости меня за резкость и грубые слова. Целую».

Соня с детской улыбкой нажала «отправить» и заблокировала телефон, вспомнив несколько моментов из прошлого, когда она была маленькой девочкой и попала в мир настоящей семьи. Сначала она думала, что это сон и вот-вот проснется на скрипучей кровати в детском доме и день пройдет по монотонному распорядку. С тех пор её жизнь изменилась, и мама приложила немало усилий, чтобы хоть как-то исправить свою ужасную ошибку. Соня поняла, что с этим придется смириться. Постепенно, но придется.

Лёша вернулся с тарелкой и со столовым прибором в руке. Он подал её Соне, и та с интересом глубоко вдохнула аппетитный аромат.

– Написала? – спросил Лёша и присел рядом, ожидая комментариев по поводу его кулинарных способностей.

– Ага. Перед отъездом я обязательно поговорю и помирюсь с ней. Возможно, я слишком много на себя взяла и таких огромных переворотов не требовалось проводить самой. Все-таки мама остается мамой, даже если в прошлом она совершила ужасные поступки. Думаю, я очень сильно вспылила, она такого не заслужила. Неизвестно, какие ошибки я совершу в будущем, может, мне тоже потребуется чье-то прощение.

– Ты самая замечательная дочь и девушка на свете.

Лёша наклонился и поцеловал Соню в лоб, испытывая за неё некую гордость.

– Мне звонила Алина, спрашивала, как ты. И пообещала зайти в восемь часов. Ты же не против? – спросил Лёша, помня, что между подругами были некоторые недопонимания.

– Конечно нет, я очень хочу с ней поговорить, – одновременно уплетая вкусную еду, ответила Соня.

– Неужели простая жареная картошка может быть такой вкусной? – чуть засмеявшись, спросила она.

– Просто картошка? Сонь, я думал, что даже это не смогу, – усмехнулся Лёша, заметив проснувшийся аппетит девушки.

– Перестань, может, ты был поваром.

– Судя по тому, что происходило на кухне, то нет, – ответил Лёша, отрицая свою принадлежность к способностям в области кулинарии.

– Это очень вкусно, – подтвердила Соня.

Лёша хотел что-то сказать, но трель дверного звонка прервала плавную речь его мыслей и вынудила обратить на себя внимание.

– Либо Дима, либо Алина. Пойду открою.

Лёша потянулся вверх и на время вновь скрылся из комнаты.

Соню в который раз посетил навязчивый вопрос: как Алина узнала место проживания Вадима? Она надеялась, что Лёша окажется прав и все недоразумения разрешатся за несколько минут, и после разговора останется лишь нелепая улыбка. Через несколько минут Соня увидела в проеме Алину. Она загадочно смотрела в ответ, и на её лице постоянно менялись эмоции. Брови медленно двигались, а губы то и дело предавались власти белых зубов.

– Как ты? – спросила Алина, но по её туманному взгляду было понятно, что она напряженно думала о чём-то другом, сильно волнуясь.

– Уже лучше. Садись.

Соня прижала одеяло к своим ногам, освободив место для подруги.

Та не сразу выполнила просьбу, но вскоре несмело приблизилась к дивану и присела, ссутулившись и рассматривая свои окоченевшие от мороза ладони.

– Лёша рассказал, что это ты показала ему, где живет Вадим. Откуда ты знаешь его адрес? – не сумев скрыть свое нетерпение, спросила Соня, чуть наклонившись вперед, будто приготовившись слушать какой-нибудь секрет.

Алина с испугом взглянула на Соню и побледнела. Она ожидала этого вопроса, но до последнего надеялась, что он не прозвучит. Левицкая из-за игнорирования сурово взглянула на подругу. Почему Алина играет в молчанку именно в этот момент?

– Что происходит? – Соня не сводила глаз с подруги, которая кусала губы, не жалея тонкой кожицы.

– Я кое-что не рассказывала тебе, – медленно ответила та, опустив голову. Её подбородок затрясся, и сама Алина явно почувствовала себя хуже.

– Я это уже поняла, – неотступно продолжила Соня.

Её догадки, которые она так не хотела допускать, все больше пугали.

– В начале учебного года мы с Вадимом начали общаться. Пару раз встретились в кафе, а потом наше общение стало чем-то большим.

Алина с сожалением взглянула на Соню. Она смотрела с искренним раскаянием, словно заранее прося прощение. Но брюнетка даже не догадывалась, насколько все серьёзно.

Соня разочарованно покачала головой. Её мимика лица замерла, выпустив на волю дикое изумление.

«Алина и Вадим? Да все что угодно, только не это! Они же даже не выносят друг друга при встрече!»

Брюнетка посчитала, что может быть Алина шутит, но сейчас не первое апреля, чтобы разыгрывать подругу, впутывая такие серьёзные дела.

– Алин, почему ты не рассказала мне? Да и как ты вообще могла? Вадим же явно чувствовал ко мне неприязнь с самого нашего знакомства, но ты все равно с ним общалась.

Соня вспыхнула, и вся напряглась от смеси эмоций, в хаотичном порядке путешествующих по её венам. От злости девушка откинула одеяло и быстро прошла к окну, от которого дул холодный ветер. Соня представила, как он её охлаждает и приводит в чувства. Но легкие все больше горели оттого, что Соня противостояла словам Алины, всеми силами пытаясь их отрицать.

– Я знаю, Сонь, что было неправильно скрывать от тебя. Но ты бы только посмеялась над моими словами или того хуже постаралась бы как можно скорее разрушить наши отношения, считая, что так будет лучше. Ты не поверила бы, как и сейчас, что, когда я общалась с Вадимом, видела совсем другого человека.

– Я на собственном опыте знаю, каким он может быть хамелеоном. Не надо мне рассказывать эти басни. Мне жаль, что ты попала в его ловушку, но не могу поверить, что ты не сказала мне.

Соня изредка смотрела на подругу, но не вынося её отношения к Вадиму, которое девушка никак не могла понять, отворачивалась обратно к окну.

– Он, правда, становился другим. Искренним. Да, со своими заморочками, с вспышками ярости, с плохими привычками. Он просто не дает никому узнать себя настоящего.

Соня вспомнила, что она думала точно так же. Она тоже надеялась, что под ледяной антарктической корой найдет живого человека, не порабощенного в царстве жестокости. Но девушка не могла снова допустить такие мысли и поверить в какую-то невидимую внутреннюю красоту качеств Вадима.

– Ты такая же наивная, как я. Наверняка, он хотел узнать что-нибудь обо мне, – насмешливо фыркнула Соня, желая растоптать все хорошие мысли Алины о Вадиме.

– Ему ничего не нужно было от меня. Он никогда не спрашивал о тебе. Я собиралась

рассказать все тебе, когда мы были вместе уже около месяца.

– Но что-то пошло не так... Я угадала? – Соня вздохнула, не понимая, как её сообразительная подруга попала в капкан каменной души Вадима.

– В один вечер мы слишком много выпили у него дома. У него был плохой день, и по привычке он хотел выплеснуть эмоции. Я выслушивала его, но разговор о трудном дне перешел совсем в другое русло. Вадим проболтался, что ты его сестра, – тихо, почти шепотом боязливо произнесла Алина.

Соня резко обернулась к ней, словно слова подруги донеслись длинными языками пламени и обожгли. Орбита глаз потеряла нормальный размер, и девушка с невероятным удивлением, в шоковом состоянии пронзила взглядом подругу, которая в согнутом состоянии неподвижно сидела на диване, не отвечая на посланный зрительный контакт.

– Ты знала все это время?! – закричала Соня, испугавшись собственных высоких децибелов.

Она застыла на одном месте, не в силах что-либо еще сказать или подойти к Алине.

– Да, но я не могла тебе рассказать, – ответила русоволосая девушка, опустив голову. Русые пряди закрыли обзор на бледное лицо.

– Не могла?! Боже, да что со всеми вами? Я думала, что мама — это единственный человек, который обманывал меня и скрывал столько важной информации.

Соня почувствовала, как её сердце в сотый раз лопается, как воздушный шар. Его проткнули иглой вновь, разлив душевную боль, как литры крови, которую перекачивает незащищенный от ударов в спину орган.

Она устало села на стул у двери, чувствуя, как запас сил, успевший набраться за время сна, иссяк. Соня вновь была опустошена. Холодный пот выступил на лбу и шее, но девушка одновременно ощущала жар, пылающий на всех частях тела.

– Вадим обещал всем рассказать о наших отношениях не в лучшем свете, если бы я сообщила все тебе. Он даже угрожал моей семье... В тот момент он бы пошел на любые меры, лишь бы ты не знала. Не знаю почему, но тогда он не хотел, чтобы ты была в курсе ваших родственных связей.

– Ты понимаешь, что все могло сложиться по-другому?! Столько бы можно было предотвратить... И ты так хорошо все это время скрывала эту информацию. Искренне удивлялась тому, что я рассказывала... А ты все и так знала. Почему ты говоришь о Вадиме сейчас в таком добром тоне? Он совершил много непростительных поступков, почти убил меня в своей же квартире под добрым предлогом выпить с ним всего один стакан, угрожал твоим близким.

– Сонь, я знаю, но это его привычка.

– Калечить жизнь людей?! Ты вообще слышишь себя?

Соня хотела встряхнуть Алину за плечи, привести её в чувства, но в глазах начало темнеть, так что девушка могла действовать на подругу только словами.

– Он привык поступать эгоистично, как самый последний мудак и так далее. Можно перечислять бесконечно, включив в список вчерашний случай. Я не прощаю его за это, но я говорю о том, что было до этого. И верю, что тот Вадим, который был со мной наедине, существует.

– А я думала, что это я сумасшедшая и чокнутая! Почему же вы себя так вели все это время? Почему ты говорила о нем, как о самом ужасном человеке на планете?

– Это часть нашего уговора с Вадимом.

Соня заходила по комнате, не зная, что делать с этой информацией.

– Сонь...

– Ничего не говори. Просто уйди. Пожалуйста. Можешь навестить Вадима, вы отличная пара, – сухо ответила Соня на все попытки разубедить её.

Она снова ядовито усмехнулась, не сдерживая яркие вспышки гнева. Какая же ирония. Соня так хотела найти в Вадиме что-то хорошее, но как только нашелся человек, говорящий об этом, она указывает на дверь. Она вся дрожала. Её губы стали сине-фиолетового оттенка, и сама она чувствовала себя одноклеточным, ни на что неспособным существом.

– Соня, я знаю, что этому нет оправдания, но это уже сделано, понимаешь? У меня никогда не было в мыслях предавать тебя или причинять вред. Ты самый близкий человек, который есть у меня. Нам нужно двигаться дальше и...

– Уйди!

Соня рывком показала на дверь, бешеным взглядом посмотрев на Алину. Её зеленые глаза напоминали дикую кошку, сильно раненую и защищавшую себя и свое пространство. Алина сначала удивленно посмотрела на подругу, но увидев следы слабости и уязвимости на её лице, кивнула головой.

– Хорошо... Но мы еще поговорим, когда тебе станет лучше, и придумаем, что делать дальше.

Алина хотела сказать что-то ещё, но Соня находилась в каком-то трансе под действием новостей. Русоволосая девушка покинула обитель скорее не людей, а борющихся эмоций.

Почему, как только Соня решает с новыми силами жить, не думая о прошлом, не поднимая «справочники» о своей жизни, то выпадает новая проблема, нещадно забирающая физические и эмоциональные силы.

– Сонь, ты чего? Почему не в постели?

Как будто издалека послышался голос любимого человека, который остался у Сони единственным, к кому она пошла бы в любой трудной ситуации. Он опустился перед ней на колени и внимательно, будто угадывая каждую мысль Сони, посмотрел в её красные глаза. Он нахмурился, ведь ненавидел, когда слезы обжигали настолько, что сеть капилляров лопалась и оставляла розовые разводы. Лёша хотел разобраться с каждой причиной появления соленых капель, убивающих здоровый и цветущий взгляд Сони.

Девушка зажала нос пальцами, чтобы очередные слезы не коснулись её щек. Услышав Лёшу, она больше не собиралась плакать и быть настолько слабой, чтобы постоянно требовалась чья-то защита. Хотя кроме Лёшиной, больше никакой другой нет. С настроем бесхребетного существа в этой судьбоносной игре не остаться в списке выживших. Соня молча обхватила руками шею Лёши и, закрыв глаза, разместила голову на его плече.

– Вы поругались? Я слышал крик, – терпеливо спросил Лёша, пытаясь узнать в чем же дело.

Неужели и Алина оказалась не тем, кем казалась?

– Я сорвалась. Можно я расскажу тебе, когда мы будем далеко отсюда? Я хочу уехать в Питер как можно скорее.

Соня подняла голову и умоляюще взглянула на Лёшу. Её глаза покрылись глянцевой плёнкой из-за застывших слёз.

– Скрыться от проблем?

Лёша провел ладонью по бледным, но горячим щекам девушки, желая хоть как-то помочь ей.

– Мне нужен отдых, чтобы продолжить бороться с ними дальше. Я хочу побыть с тобой вдалеке от этого города. Только ты, я и Невский проспект, – уверенным тоном ответила Соня, как будто в своей жизни она никогда не желала ничего другого так сильно.

– Хорошо, я займусь этим завтра, – успокоил Лёша, надеясь, что Соне станет от этого легче.

Она и впрямь вздохнула с неким облегчением, словно ей только что подарили свободу.

– А откуда у тебя документы? – спросила она, пытаясь отвлечься от разговора с Алиной.

– Дима сделал через знакомых.

Соня была лишь немного удивлена. Она была так спокойна, словно не кричала несколько минут назад и не получила очередное неожиданное ранение от близкого человека. Все будто проплывало мимо нее, словно невидимые морские волны уносили суть разговора куда-то далеко, на самое дно подводного мира.

– Держись крепче, – предупредил Лёша перед тем, как поднять её на руки, обхватив бедра.

Соня повисла на нём, образовав из рук и ног кольца вокруг шеи и торса парня. Через несколько секунд она оказалась вновь на диване. Девушка была благодарна Лёше за то, что он не давил на неё вопросами и не злился за временную неспособность контролировать свои эмоции.

– Мы все с тобой преодолеем, слышишь? – Лёша уткнулся в острые колени Сони.

– Конечно, – уверенно согласилась Соня и запустила пальцы в темно-каштановые блестящие пряди парня.

Она выдохнула с полуулыбкой на лице, понимая, что ни за что на свете Лёша не причинит ей боль. Соня чувствовала себя в объятиях любимого мужчины, как за огромным щитом. До этого она считала, что любовь делает людей только уязвимыми и беспомощными. Но теперь Соня ощущала огромный прилив энергии, с которой она сможет преодолеть вместе с Лёшей все трудности.