Мой выбор пал на ангельского вида золотой венец, сплетенный из искорок звезд. С аккуратностью ювелира надев его на бархатные волосы Солнца, я посмотрел в окно, но изменений в природе после Конца Света не заметил. Старик сказал, что при закрытии шкатулки с неба спустятся войска Апокалипсиса; только ради этого парада я так долго прихорашивался, хотя и сомневался, что из присутствующих кто-либо будет выделяться особой красотой. Потратив еще час на собственный туалет, я усадил Солнце на спину и отправился в путь.

Уже с утеса нашей горы я видел, как что-то громоздкое вываливается из облаков на землю у склона. Светила не было видно, но неизвестные вспышки ярко освещали небо меняющимися цветами. Вскоре, мы были на месте.

Первое, что я заметил, были люди. Множество жителей разных возрастов и происхождений лежали, сидели или висели в ненатуральных позах с закрытыми глазами и отсутствующим выражением лица. Потрогав пульс у одного из развалившихся мужиков, я убедился, что библиотекарь не соврал - все они были живы, но пребывали в глубоком сне. Побродив немного у окраины, я вспомнил, что праздничные процессии обыкновенно проходят в центре города, и поспешил туда, уже слыша непонятные мне, неблагоприятные звуки.

К началу шествия я не успел, все из-за моей нерешительности при выборе выходного убора. Не видя головы шеренги, я побрел за строем неказистых уродов, при мне плюхавшихся с неба на камни. Я не питал особых надежд по поводу этого сборища, но они все равно умудрились меня разочаровать. Вместо невообразимых монстров предо мной предстали пародии на ожидаемое всепоглощающее зло. Их внешность была настолько банальна, что казалось, их нарисовал испуганный полузабытым кошмаром ребенок. Повторюсь, что открытия парада я не застал, а к его середине чудища уже начали сдавать позиции. Рядом со мной заплетался ногами вшивый зверь, пиявкообразные прихлебатели которого смачно чавкали кровью, качаемой из его непропорционально большой бошки, покрытой черными пятнами. Передние лапки его были так коротки, что он не мог согнать жирных клещей, то и дело сильно встряхивая головой, от чего его шея неприятно хрустела. Далее шествовало нечто неопределенное, что при рассмотрении оказалось небольшой, практически слипшейся процессией грязно-рыжих крыс, несущей лысое злое существо с белесыми глазами и ржавым мечом в трясущихся руках, повелевавшее ими, но так же ими кусаемое за задницу, если толчки от «царька» были откровенно наглыми. После него шел вороной конь-сороконожка с прозрачным брюхом, в котором можно было разглядеть медленно заполнявший желудок бычий цепень. От смрада его меня чуть не вырвало. Увидев мои судороги, ко мне слетелись крошечные насекомые, пытающиеся влететь мне в рот. Поняв, что от меня перемолотой пищи они все-таки не дождутся, мушки обиженно уселись на задней части уже уходящей лошади. После, в строе образовалась дыра, никем будто бы не занятая, но тоже движущаяся, с помощью ниоткуда звука. Невидимое создание, или скорее клубок из кем-то изрыгающихся выкриков, двигался вперед, пока я стоял на месте на Солнцем. Уши драло непонятным визгом, от которого я не мог скрыться, плотно закрывая своими руками голову жены. Сзади идущие чудища монотонно переступали лежащих на брусчатке людей; я тоже вышел на дорогу с ними, ведь постоянно спотыкаться о чьи-то тела быстро надоедало.

Вдруг твари, будто по команде общего инстинкта уставились на небо, и в их настроении что-то переменилось. Те, кто до этого не спешил нарушить строй, начали нервно подталкивать своих соратников, иногда даже пытаясь обогнать замешкавшихся впереди демонов. По земле будто прошла вибрация. Внезапно, черти понеслись вперед.

Как я понял позже, нечисть моего разряда была неспособна сразу различить клик ангельских труб. Солнце дрожала, и навострившись, через какое-то время смог услышать и я. Хотя, сказать, что я слышал, было нельзя: вместо этого, я почувствовал внутри себя высочайшей громкости звон, наполняющий все мое тело гулом, пульсируя в каждой моей клеточке. В этот момент я не видел света, но чувствовал, что был ослеплен. Схватив Солнце и закрыв ее собой, я жалко сжался на земле, надеясь, что при давке пострадаю только я. Не знаю, как, но эта мысль позволила моему сознанию настолько успокоиться, что шум сошел на нет, так же как и мою возлюбленную перестало дико колотить. Проверив биение ее сердца и губами прикоснувшись к ее лбу, я стал медленно отползать назад. Очутившись в укромных, правда колючих кустах, но еще не имея достаточно сил, чтобы убраться восвояси и запереться в нашем домишке, я стал наблюдать за происходящим из-за пожеванных паразитами листьев. После случившегося, возвращаться в первые ряды желания не было. Стало ясно, почему при людях в сознании эти твари не появлялись.

Но световой удар, как выяснилось минутой похоже, я получил не от неказистых гостей. Важно уточнить, что после притупления внезапной вспышкой, мой организм вообще с трудом воспринимал раздражителей. Едва различая цвета и отдельные звуки, я вглядывался в небо, пытаясь понять, что послужило источником первобытного страха. К своему ужасу, я узрел необычайной величины трубы, как змеиные головы тянущиеся к городу. Было видно, как громоподобные ветры сотрясали части инструмента, проходя через них. Звери скользили и падали ниц, не в состоянии скрыться от разрывавшего их грома. Я только сейчас заметил накрапывающий ржавый дождь, замедляющий чудищ; липкий и смердящий, он красными потеками стекал по плиткам, не впитываясь в землю. Через несколько мгновений я понял, что удушающий запах исходил не из жидкости - куст, в котором я прятался, горел ярким пламенем. Выкарабкавшись из пылающего укрытия, я устремил свой взор на нашу гору, пытаясь вычислить, насколько безопасным будет бег вверх по ней. Увы, спрятаться уже было нельзя. Казалось, будто кто-то упорно двигал склон, не замечая огромного веса. Стал доноситься шум прибоя, неизвестно откуда взявшейся воды. Не решаясь рисковать Солнцем, я стал искать иные пути отступления. И только обернувшись, я увидел апокалиптический оркестр.

Озаряемые Светилом, к уже разбросанному шествию приближались несколько крылатых существ. Мое скудное воображение не было способно описать некоторых из них - до того они не походили ни на что прежде видимое мною. Осознавая это, я все равно не мог оторвать от них глаз, как ребенок разглядывающий разноцветные камни гадалки, не понимающий, какую силу они таят в себе, но искренне веря в неё. То, что не можешь опознать, должно пугать, но мой страх в те минуты был возвышенным, идолопоклонническим. Не зная, что принесет мне встреча с небесными воинами, я все равно подсознательно тянулся к ним, будучи уже весь залитый кровью, но внутренне очищенный. Первое впечатление благодати мигом исчезло, когда я увидел их лидера, безмолвно протыкающего насквозь скулящего монстра. Мои глаза затмила кипящая багряная жидкость.

Начну свое описание с того, что больше всего ценю - костюм. На лучезарных воинах все будто бы горело праведным пламенем - монстрам, да и мне тоже, оно жгло глаза, от него выступал ознобный пот. Но жар, исходящий из них, не тревожил самих крылатых созданий. Я не спешу назвать этих андрогинов ангелами, ведь они не были похожи на много раз описанных легендами златовласых молодых людей в развивающихся одеяниях. Для меня их вид был невероятно отличным от шаблонов красоты нашего времени, тем не менее, чем-то притягивающий взгляд и сердце наблюдающего. На большинстве из них были раскаленные доспехи, металл которых воспроизводил окутывающий их дым различных оттенков. Не без боли присмотревшись к ним, я понял, что блестящая кольчуга не являлась рыцарской броней - напротив, острые чешуйки, облеплявшие тела атакующих, были кожей. Видимо, плоть их была подобна железу, обжигающему до шрамов своим прикосновением. Поверх они носили разных фасонов одежды из тканей вызывающе пестрых цветов. В месиве тел они выделялись своей свежестью красок, разгоняющих смрадно-увядающее серое полчище демонов. Из-за их быстрых движений создавалась иллюзия сказочного Северного сияния на фоне пасмурного неба, еще более мрачного от дыма пожарищ. Несмотря на их величественную осанку, шикарные платья не красили их воинственный стан. Мне казалось, что первый раз в жизни вера в прекрасное предала меня. Находясь в эпицентре битвы, я перестал слепо верить в вечную правоту красоты.

Я и Солнце лежали в сожженной дотла траве, отрывисто вдыхая пепельный воздух. Разгром продолжался, уже час спустя надоев своей напускной величественностью и неприкрытой жестокостью. Оттащив несколько горожан подальше от поля боя, я положил раскалывающийся голову на чей-то мерно вздымающийся крупный живот и уставился на Солнце. Мне так хотелось показать ей что-то прекрасное, но выдавшийся день был напрочь испорчен вонью плесневевших ран и кровавым дождем. Более того, мне было скучно. Бессмысленный для меня бой затянулся, повторяясь опять и опять. А я все гладил Спутанные волосы Солнца и надеялся, что когда-то нас все же оставят в покое.

Чье-то брюхо под моим ухом начало урчать, напоминая о неизменном - во время Апокалипсиса тоже хотелось есть. Пробиваясь через расходящуюся толпу, смирившеюся с побоищем силами небесными, я поспешил к единственному не тронутому моим сомнением месту. Через несколько минут я уже стоял напротив кафе, зайти в которое я так долго жаждал. Ворвавшись внутрь, я обнаружил, что все пирожные склевали грязные от поднявшейся пыли голуби.