—Станция «Капон*» – разрывались старые колонки от громкого голоса мужчины-машиниста, который заставил даже самых сонных встать со своих мест и пройти к выходу.

*(название выдуманное, а если такое и существует — значит, я экстрасенс)

Перед тем, как сесть на поезд, я предупредила родителей, что приеду не одна, а с другом, и что будем мы ближе к вечеру. И хотя часы показывали шесть часов ровно, солнце все так же ослепляло своими лучами. Мне даже пришлось выставить руку перед собой, чтобы не упасть с и так не очень-то и надежных ступенек пассажирского вагона.

Вторая — пала на ладонь Чонгук, крепко ухватившей меня, в то время как я неумело переставляла ноги, пока, наконец, уверенно не ступила на платформу.

Мое мысленное «спасибо», я заменила небольшим кивком в сторону вампира. После этого мой взор пал на знакомую мне «копейку*», стоящую за оградой. Возле нее о чем-то говорили двое взрослых, которых я тоже сразу же узнала.

*(машина; и даже если таких нету в Корее, повторю еще раз для особо одаренных, что это — фанфик, книга, история;)

Быстрым шагом мы с Чонгуком прошлись до турникетов. Признаться честно, мне было очень страшно. С одной стороны, я вернулась в родной город, сейчас увижу своих родителей. Это правда, очень круто.

Но с другой — я ведь так ничего значительного и не добилась. А если они начнут спрашивать меня о работе? О жилье? О женитьбе? Что мне отвечать на все эти вопросы — я и сама не знаю.

Но все мои сомнения просто испарились, как только я завидела отца, готового к моим крепким объятьям, и который уже расправил руки для меня.

—Папа! – прокричала я, наплевав на поток людей, идущих против меня. Я ринулась к мужчине, прижимаясь щекой к его груди. Я сразу почувствовала резкий аромат его одеколона. Он так и не поменялся — такой же приятный, хотя и очень пахучий.

Спустя несколько секунд, я отстранилась от отца и перевела свой слезящийся взгляд на маму, грустно улыбающуюся мне.

—Мама, – не так громко, но так же тепло и по-детски протянула я, прижимаясь к маме уже с меньшей силой.

Я отошла на один шаг, как раз туда же, где стоял все это время Чонгук. Сдерживая эмоции, но не свою речь, я пропищала:

—Я так скучала по вам...

—Мы тоже по тебе скучали, доченька, – поддержала меня мама. Отец обнял ее за плечо так, что первая положила голову ему на плечо.

—А это твой...? – спросила женщина, пока уставились оба родителя на Чонгука.

—Мой друг, – продолжила я предложение матери. И опережая встречный вопрос — зачем же я привезла его с собой – я продолжила:

—Он работает детективом.

—Детективом? – переспросила мама. Мы с Чонгуком переглянулись. Тот вопросительно выпучил на меня глаза, пока я пыталась так же, на «подсознательном уровне» объяснить ему.

—Да, – подтвердил мои слова вампир, поняв все.

Конечно же, я соврала им. Зачем бы я тащила с собой «друга»? То есть, он мне не парень и не родственник тем более. Единственная причина — потому что он вампир. Но не скажу же я такое своим родителям!

Прервав неловкую паузу, когда ни кому из нас не было что сказать, зазвонил телефон Чонгука. Он сунул руку в черное пальто, которое казалось теплым, но все равно не способно было согреть бледнолицего.

Через работоспособный динамик всем троим, был слышен разговор. Но вот в чем загвоздка — мои родители понятия не имею о том, что я оставила своего бедного кота с двумя вампирами, которым Бог знает сколько лет, и, которые, никогда в жизни не приглядывали за котом. Хотя, наверное, в этой ситуации именно они — «бедные».

—Да? – ответил на звонок Чонгук.

—Хен! – сразу же прокричал Тэхен, чей тон я так же быстро узнала, – Хен, в доме творится хаос! Мы не знаем что делать! – впервые в жизни, я услышала тревогу в речи Тэхена. Судя по всему, дела и правда, шли плохо.

—Стой, стой. Говори спокойнее, – не подозревая о том, что у Чонгука уже собрался целый «зал» зрителей, ответил тот, – Что такое? – видимо, вампир тоже уловил нотку волнения в голосе младшего брата.

—Этот кот — дьявол! – прокричал Тэхен, – Чимин держит его на кухне, но я не знаю, сколько мы протянем так!

—Хе-е-е-ен! Тут рвота-а-а! – чуть тише был слышен голос Чимин, судя по всему, не менее обеспокоенного данной ситуацией.

После этой «ненавязчивой» фразы мои родители переглянулись, но, видимо, так и не поняли, что такого ужасного случилось у абонента, звонящего Чонгуку. Сам он не выглядел взволнованно и серьезным тоном ответил братьям:

—Я уехал всего на два дня. Не ломайте комедию, а лучше приберитесь там. Все, ложу трубку.

Даже такое его выражение лица меня завораживало. Серьезный, ответственный, строгий. Все эти качества сочетались в нем и прекрасно гармонировали. Он и сам выглядел просто прекрасно. Так... о чем это я?

Мужественно нажав на иконку сброса вызова, Чонгук посмотрел на моих родителей, затем на меня. Все были довольно озадачены его «милым» разговором с братьями, но Чонгук обошелся простым и ясным объяснением:

—Младшие братья, – пожал тот плечами и глупо улыбнулся. Я поддержала его, искривляя лицо в такой же нелепой улыбке.

—Так... – промямлила я, – О чем мы говорили?

—Как тебя зовут? – дружелюбно спросил мой отец.

Чонгук хоть и выглядел прекрасно, но я столь прекрасно улавливала его волнение даже за километр, так что было решено — быстрее затолкать всех в машину и наконец, прекратить эти ненужные расспросы.

—Чон Чонгук, – ответила я за «друга», – И нам уже пора, – посмотрела я на свои «воображаемые часы», – Давайте! Нужно шевелиться!

С парочкой-тройкой возражений моей мамы, мы все-таки сели в машину — отец за рулем, мама возле него, а мы с Чонгуком на задних сиденьях. Мы с отцом несколько раз спорили, какую же песню послушать, но наш спор разрешила мама, включив радио. И правильно сделала. Раньше наши споры могли продолжаться хоть неделю, даже по таким мелочам, как песня.

Я открыла окно, простым нажатием на кнопку около стекла. Ветер сразу всполошил мои волосы, зато очистил голову. Все присутствующие в машине пытались отвлечься от навязчивой мысли — внезапная смерть мэры Юна. По крайней мере, мне, это удалось.

Поначалу я пыталась даже пыталась считать деревья, мимо которых мы проезжали все эти полчаса. Но сбилась на двенадцатом. Кто сказал, что я хороша в арифметике? С седьмого класса, когда я впервые получила отметку «2» по алгебре, меня абсолютно прекратил волновать и учитель Чхве — он же преподаватель математики — и сама математика, как наука. Что сказать — принципы!

За то время, что мы ехали домой, собрались тучи. Серые, не сказать, что противные, но уж точно не легкие и прекрасные — должен был начаться дождь. Естественно, я взяла с собой и зонтик, и теплую одежду — куда ж без них? После нескольких таких «приступов погоды» в моем месте жительства, я готовлюсь к плохой погоде каждый раз, как выхожу на улицу!

Я окунулась в атмосферу с головой, когда по радио включили песню «The Neighbourhood — say my name/ cry me a river».

Я вдыхала запах сырости и закрывала глаза от наслаждения. Кажется, Чонгук пару раз посмотрел на меня, не поворачивая голову полностью. Ну и пусть. В такие моменты наслаждения я забываю обо всем. Должен начаться дождь, а я тут релаксирую. Иронично, не правда ли?

***

Она с таким восхищением смотрит в окно. Высовывает голову, как собака. Очень милая собака. Чихуа-хуа, может быть?

Нет, наверное, все-таки побольше, сильнее. В такой момент она одевает улыбку на лицо, будто ничего и не случилось. Будто мы едем на уикенд к ее родителям. Но я понимаю, что она чувствует на самом деле. Тэен встревожена, взволнована, она не знает — куда себя деть? Чувство, когда тебе неудобно, ты не знаешь, как реагировать, что делать? Плакать? Смеяться? Кричать от боли? Шутить? Закрыться в себе и ничего не говорить?

Я не пожелаю испытать такой же боли, какую испытал сама и, наверное, которую сейчас испытывает Тэен. Но мне было бы приятно, если бы она рассказала о том, что чувствует. Может, я смог бы что-нибудь посоветовать? Конечно, помимо последнего пункта (выделенный текст).

Я хотел бы обнять ее, защитить. Почему нельзя просто перенять всю боль на себя? Нажать кнопочку «принять» и она перестанет так грустно смотреть на меня своими печальными глазами, из которых вот-вот хлынут слезы.

Тэен никогда бы не сделала ничего, чем бы заслужила потерю кого-то близкого. Наверное, ей сейчас тяжелее, чем было мне. Ведь она знает, что Юн Сан Хек умер от укуса вампира. И кто сейчас сидит рядом с ней? Правильно, сородич убийцы ее друга. Да что там, я и сам — убийцы.

Не прошло и полгода, как говорят, и мы уже оказались перед небольшим домиком, с внушительным количеством окон и всего одной-единственной деревянной дверью. Ручка выглядела старой, но на ощупь была довольно приятной, если так можно выразиться.

Когда мы вошли, мой слух отгородил меня от невнятных фраз родителей Тэен о том, как они делали ремонт несколько раз, потому что обои были ужасной окраски. В общем-то, ничего важного я не пропустил.

Гостиная была довольно большой, с бежевого цвета диваном напротив старого телевизора, хоть и с большим экраном, но малым количеством каналов, на что отец Тэен так же жаловался весь разговор.

Тэен заявила, что будет спать на диване, а меня они поселят в ее старую комнату, но, которую, если верить ее маме, та убирает каждые выходные. Выбора у меня особо-то и не было, да и не капризный же я маленький мальчик.

—Тут ничего не изменилось, – оглядывалась Тэен по сторонам, в попытках найти хоть какой-то изъян.

—Ты жила здесь с рождения? – спросил я, желая хоть как-то поддержать разговор.

—Да, но ремонт мы сделали, когда мне было шесть. Я как раз пошла в первый класс, так что родители сказали, что сделают мне подарок. И к первому сентября они почти закончили все.... Оставалось только завезти новую мебель из магазина.

Тэен присела на чистую кровать и погладила одеяло ладонью. Выглядело так, будто она вспоминала все, лишь прикоснувшись к старой мебели. Я представил себе маленькую Тэен, лежащую в кровати. Мама читает ей сказку, пока та не может заснуть. Мать нежно целует дочь в лоб и, выключая свет, прикрывает дверь, оставляя небольшую щель, чтобы маленькой Тэен было не так темно и страшно.

—Но.... Для чего вторая кровать? – не выходил из головы у меня вопрос.

Девушка тут же обернулась на меня и каким-то обвиняющим взглядом уставилась на меня. Я не понимал причины внезапной злости, но ничего не сказал в свою защиту.

—Это — кровать моей сестры, – все же Тэен ответила на мой вопрос, и хотя бы этому, я был рад.

—Где она сейчас? – спросил я, перейдя на более спокойный и аккуратный тон, присев рядом с ней. Но на следующий момент Тэен встала со своего места и, посмотрев прямо мне в глаза, ответила:

—Я не хочу об этом говорить.

Даже в ее голосе я слышал суровость и «иголки», которые лучше было бы назвать «шипами». Она будто выставила их, чтобы я не подходил ближе. Знакомый прием. Но я не сдаюсь так быстро.

И даже после того, как ты захлопнула хрупкую дверь, я не осмелился открыть ее после тебя. Но ты стояла, сжав ладони в кулаки. И ждала, когда я открою ее.

—Что же такого случилось с твоей сестрой, что даже меня ты отталкиваешь? – прошептал я, опуская голову.

ʑU[&