4 апреля 2018 года

Кафе где-то в Сеуле

Бариста быстрыми движениями рук перебирал чашки и стаканы, наполняя те горячими или же морозно холодными напитками. Его пальцы лишь на миг касались приборов и посуды, прежде чем воздух наполнялся сладким утончёнными запахом кофе или сока. Где-то вдалеке были еле слышны стуки ножа о деревянную доску и то, как из свежих сочных томатов плещет бледно красный сок, а листья салата превращаются в горькие гормошечки будущего «Цезаря». Это кафе было наполнено движением и, в то же время, спокойствием. Воздух был каким-то особенно чистым, а атмосфера за всеми столиками — ясной. Только за одним из них витал какой-то непонятный оттенок, какая-то лёгкая нотка романтичности и волнения.

— Спасибо, что пригласил меня сюда сегодня, — промолвила Сынван, на секунду оторвав свой взгляд от книги с заметками, сделанными хорошо заточенным карандашом, но, как только она уловила на себе взгляд Ханбина, то не смогла вновь вернуться к учебнику.

Они оба слабо улыбнулись, как будто взяли паузу от друг друга, после чего парень ответил тихим, но довольным — или такое впечатление он справлял на тех, кто его слушал — голосом:

— Это — мое извинение, — он что-то черкнул в своей тетради, по-прежнему сидя, откинувшись назад, на спинку маленького стула, словно босс в какой-то корпорации. — За то, что попросил тебя о помощи в то воскресенье.

В голову Сон тут же пришла мысль, что заставила её улыбнуться. Но со стороны это, наверное, казалось всего лишь вежливой улыбкой, как ответ на вежливое объяснение. Хоть она и, где-то глубоко внутри, где был слышен только лишь её внутренний голос, надеялась, что не только у неё была иная причина на подобную реакцию.

— Ничего, — ответила Сынван, скрыв Ханбина от своего поля зрения. — Бал всё равно был бы не таким полезным, как то, что мы тогда выучили.

Девушка осознавала, что её слова вряд ли прозвучали правдоподобно, но всё это, конечно же, можно было списать на обычную вежливость. Хотя Ким видел выражение её лица и то, как оно менялось — он не был настолько глуп, чтобы не воспользоваться этим хотя бы мысленно. Но он не получал от этого такого же удовольствия, как надеялся. Ведь...

— Просто я знал, что тебе нужно готовиться к тому конкурсу, а у меня как раз были проблемы с учёбой, так что я решил... — добавил тот, и, казалось бы, тема исчерпала себя, но Сон сделала последний комментарий по этому поводу:

— Всё в порядке.

Они оба вновь углубились в учёбу и вновь продолжили говорить что-то только «по делу», как вдруг, посреди одной из многочисленных затишек, Ханбин вдруг заерзал на своём месте и произнёс:

— О, кстати, — Сон лишь через некоторое время перевела на него свой взгляд. — Ты же помнишь Джису?

— Девушка Чимина, да, — слегка призадумавшись, ответила та, — помню. А что?

— У неё день рождение пятнадцатого числа, и она приглашает всех на свою вечеринку.

— О, — немного удивилась Сынван, но, вскоре, её лишь вновь просияло расслабленностью и естественной серьёзностью — хоть и слегка разбавленные радостью. — Я и не знала... А другим прийти можно будет?

— Конечно, — хохотнул парень, — Йерим тоже пригласи. Всех, с кем вы дружите — чем больше людей, тем больше веселье. И купальники с плавками не забудьте — вечеринка у бассейна.

— А Джису против не будет?

— Да не-ет, — махнул рукой Ким. — Она только «за». И Чимин тоже. Он, кажется, купил слишком много выпивки, а столько, сколько я увидел в чеке, даже он и все наши гости не выпьют. Так что все, кто хочет помочь с этим — автоматически приглашены.

Они оба рассмеялись, но только Сынван ощутила желание прикрыть рот рукой — рефлексивное действие, вызванное чувством смущения. Девушка, и правда, нечасто его ощущала, что и было причиной того, почему она не обратила на это особого внимания. Наверное, такие вещи замечаешь, когда они случаются так часто, что ты начинаешь задумываться о том, чем они спровоцированы.

Пока они разговаривали и шутили, к их столику внезапно подошла девушка. Внешность — не особо яркая, но лицо достаточно красивое и скромное, чтобы такой называть и её саму.

— Ким Ханбин, ты ли это? — спросила она, как только все трое заметили друг друга. Сынван на миг глянула в сторону парня, но тот не отрывал своего взгляда от незнакомки. В его взгляде была прежняя весёлость, но его глаза не покидал оттенок ошеломления — или даже страха.

— Да, — как-то неуверенно ответил тот, до сих пор не бросив ни единого взгляда на свою спутницу, что сидела напротив него.

Девушка, стоящая около них, посмотрела на Сынван, и они встретились взглядами. Первая была, по-прежнему, весёлой и радостно удивлённой.

— Сокджи сказала, вы-...

— Мы больше не общаемся, — перебил ту Ханбин, что достаточно насторожило Сон, чтобы она, с этих пор, начала больше следить за выражением его лица, что выдавало многое, но ровно столько же было девушке и непонятно.

— А, — выдохнула незнакомка, кивая головой, словно вспомнила что-то очень важное. — Да, жаль, что ничего не вышло, — она хихикнула, но это больше походило на неловкий смешок, чтобы хоть как-то скрасить напряжённую атмосферу. Именно «скрасить», а не исправить.

Лишь тогда Ханбин удостоил свою подругу взглядом. Но он был настолько полон раздражённости и явного волнения, что только отпугивал Сынван. Так, словно это она была причиной всех этих эмоций. Хоть это было вовсе не так. Ну, по крайней мере, она заставляла себя так думать. Хотя бы для того, чтобы не разволноваться и не сказать что-то не то.

— Ладно, — протянула девушка, чувствуя вину и понимая, что ей больше нечего было ни сказать, ни делать с парой друзей. — Мне пора уже, — она издала смешок, поглядывая на часы на своём левом запястье. Так и не сказав традиционного «пока», она удалилась в ту сторону, в которую шла до этого.

— Старая знакомая — промолвил Ханбин, но не посмел вновь взглянуть в глаза Сынван. А та, наоборот, не сводила взгляда со своего спутника. Было что-то в его реакции на фразу девушки, кроме раздражённости. Словно какое-то необъяснимое — по крайней мере, для неё — желание провалиться под землю, либо же заставить говорящую сделать это. Как бы выразиться? Оно было настолько очевидным, что вызывало подсознательное недоверие. Даже у Сон, что уже была достаточно одурманена приятной атмосферой между ними.

4 апреля 2018 года

Комната Чон Чонгука

Холод переполнял комнату из-за отсутствия обогревателя или какого-либо другого источника тепла. Однако то, что происходило где-то между молодыми людьми — там, где смешивались ароматы их парфюмов и дыхание — было настолько лёгким и приятным, вызывающим такую искренне глупую улыбку и глубокую ямочку по одну сторону рта, что хотелось хохотать и прыгать от чувств, переполнявших их.

За запотевшим окном были видны лишь их размытые разноцветные силуэты. Казалось, даже небольшое растение — кажется, это было денежное дерево — отвернулось к виду в окне, чтобы бесстыдно не наблюдать за парой. Двух неуверенных взглядов в той комнате было достаточно.

Почему-то чашка, из которой Йерим иногда пила воду, казалась ей неимоверно лёгкой. Настолько, что девушке казалось, будто она держит рукой воздух. Когда она ставила посуду обратно на ту часть стола, что не была завалена учебниками и какими-то листочками, то всегда поглядывала вправо. Именно с той стороны она слышала тихое шуршание стержня ручки о бумагу и изредка ловила ответный вкрадчивый взгляд. Но ей хотелось считать, что это были не единственные разы, когда она попадала в поле зрения Чонгука. Мысли барышни были настолько затуманены каким-то непонятным мятно-голубоватым дымом, что она даже не отказывалась от этих мыслей и не начинала мысленных дебатов с самой собой.

— У тебя есть ластик? — вдруг спросил парень, чем вырвал Ким из лабиринтов её сознания.

Она не подскочила, но по горлу девушки пронёсся поток затягивающе холодного воздуха. По ощущениям, словно алкоголь — крепкое домашнее вино, что оставляет после себя обжигающую дорожку свежести.

— Да.

Йерим потянулась за стирающей резинкой, на которую они оба смотрели уже несколько секунд. Девушка протянула её Чонгуку и, в какой-то момент, их пальцы соприкоснулись. Никто из них не дрогнул и, вообще, не подал виду, что что-то произошло, но, отчего-то и он, и она уставились на свои руки, что были такими же холодными, как и прежде, но их хозяева ощущали волнительное жжение в районе груди.

Чон стёр что-то, что прежде нацарапал карандашом, и аккуратным движением руки забрал с тетради частички резинки, что остались. Затем положил ластик туда, куда ещё доставала его рука, и только тогда Йерим смогла вновь сконцентрироваться на задании в учебнике. Естественно, они обменивались фразами «по поводу и без», что и заставило девушку вернуться в прежнюю, рабочую атмосферу.

— А? — вдруг издала та, остановив свой внимательный взгляд на каком-то слове.

— Что такое? — спросил Чонгук, сначала посмотрев на саму девушку, а уже потом на то, что привлекло её внимание.

— В ответах «historical», но нет примечания, что возможен и ответ «historic», — ответила Ким и кончиком карандаша почесала затылок, а затем тяжело вздохнула и уставилась на задание, словнотв надежде понять, в чём была её ошибка. — Я думала, они одинаковые...

— М-м, — протянул её ученик, вспомнив что-то. — Недели две назад ты давала мне задание, — он подвинул учебник Йерим поближе к себе. — По моему, в нём было что-то похожее. Точнее, оно было о словах, которые часто путают.

— Так они не одинаковые? — барышня посмотрела на него с интересом в глазах.

— Нет. Они оба переводятся как «исторический» — я помню, потому что специально написал перевод в тетрадь — но их значения немного отличаются.

— И как?

— Сейчас, — Чон вытащил из правого переднего кармана джинсов телефон и ввёл что-то в поисковик, а спустя несколько секунд зачитал написанное на экране вслух: — «Historic используется, когда мы говорим о каком-то событии или месте в прошлом. В то время, как historical употребляется, когда мы говорим о чём-то, связанным с изучением вещей в прошлом».

— Стоп, — легонько замахала руками та, ошарашенная таким количеством информации. — Historic, когда мес-... Нет, когда мы... Что там было? Место в прошлом? Изучение прошлого?

— Нет, — Чонгук набрал воздуха в лёгкие, пока у него в голове уже строился план того, как он будет объяснять своему непосредственному учителю то, что, судя по всему, понял только он. — Мы говорим historic, когда речь идёт о каком-то важном событии, месте и тому подобном. Например, «This is a historic moment for our country».

— Мгм, — кивнула та, давая парню знак, что он может продолжить.

— Historical же употребляется в более «научном» смысле. То есть, когда мы говорим об изучении истории или каких-то вещей из прошлого. Типа, — задумался тот, — факты, люди и всё такое. К примеру, «It is a historical movie».

Йерим молчала несколько секунд, сгорбившись, думая о том, что сказал парень, после чего внезапно произнесла:

— Отлично, — она вдруг, улыбаясь, посмотрела на Чонгука и повторила: — Отлично!

Чон уставился на неё в легком непонимании.

— Хорошая работа, ученик, — издала смешок та и заулыбалась ещё сильнее, а затем коснулась головы Чонгука и взъерошила его волосы.

— Ты что, притворялась, что не поняла чего-то? — догадался он.

— Маленькая проверочка, — пожала плечами барышня, уже убрав руку от волос Чона. — Но ты хорошо справился. Даже пример привёл — прямо-таки настоящий учитель английского.

Довольная улыбка его подруги не могла не делать Чонгука счастливым, но что-то другое правило в его душе. Какое-то иное, неизвестное ему чувство. Оно было похоже на удивление, на свежесть, на ясность ума и на гордость одновременно. Чон был не до конца уверен, что это было, но он догадывался, что причиной этого невероятного чувства было то, что произошло несколькими минутами ранее. И, отчего-то, ему вдруг захотелось повторить это ещё и ещё раз.

— Может, ты учителем станешь? — добавила Йерим, когда они оба уже успокоились.

— Учителем, — тут же издал смешок тот. — Может.

На его лице осталась сиять слабая — но не менее красивая и радостная — улыбка, на которой Ким задержала свой слегка удивлённый взгляд, после чего, наконец, опять вернулась к учёбе. Но она точно заметила что-то новое в выражении его лица, из-за чего ещё несколько минут после продолжала раздумывать об увиденном.