Высоко на небе висела жёлтая луна, серые мрачные обрывки облаков плыли по небу и закрывали её. Густой туман опустился на лес, капли недавно кончившегося дождя замерзали на листьях травы. В пронизанном мрачной атмосферой лагере было тихо, в воздухе витало спокойствие.

  В тенистом углу воинский палатки блистали янтарные глаза Шишколапа, его внимательный взгляд проникал в каждую щель лагеря, его уши стояли торчком и улавливали даже самые тихие звуки. Через некоторое время наблюдения глашатай спокойно лёг спать, но кончик его хвоста всё равно дёргался выдавая беспокойство Шишколапа.

                                        ***
  Лучи раннего солнца проникли в лагерь, показывая, что настал новый день. Из палаток начали выходить проснувшиеся воины. Шишколап начал свой очередной распланированный день, казалось он даже дышит по своему расписанию. Глашатай сел напротив поваленного дерева и начал смотреть на воинов «так для начала нужно отправить патрули, два охотничьих и один пограничный » - подумал Шишколап.
  - Черника, Грязилап, Пышнохвостка и Репейник, подойдите сюда, - громко проговорил он.
  После того, как все названные воины подошли к нему, он продолжил менее громко, - Отправляйтесь на охоту в чернолесье, возглавлять будет Грязилап.
  - Малиновка, - позвал он белоснежную воительницу.
  - Что? - спросила она подойдя ближе и внимательно посмотрев на глашатая.
  - Бери Полынь, Коротколапа, Медолапу, Пылегона и отправляйтесь на охоту в просеку, там недавно нашли кроличьи норы.
  - Хорошо, - улыбчиво ответила собачка и побежала к сестре.
  Шишколап побродил глазами по лагерю ища, кто пойдёт в пограничный патруль. Немного подумав он направился к дальней воинской палатке.
  - Храмолап, - позвал он пса, но ответа не последовало.
  Принюхавшись он недовольно подметил, что запах слишком старый. «Где этот пучок шерсти лазает всю ночь?» - задумался Шишколап, но сейчас было не до этого.
  - Листвянка, - рыкнул грязно-коричневый пёс, увидев проходящую мимо волчицу.
  - Чего разрычался? Я не глухая, - недовольно буркнула воительница в ответ.
  - Извини, - произнёс пёс сморщив нос, - Бери Кедровку, Полдня, Грома и отправляйтесь в пограничный патруль.
  - Так бы сразу, - всё ещё недовольно произнесла зеленоглазая волчица и поспешила собирать патрульных.
  После назначения двух охотничьих патрулей и одного пограничного, Шишколап закончил с распределением и отправился к Бесхвосту, чтобы узнать нужно ли ему, что-нибудь.

                                         ***
  Синица и Храмолап шли по лесной чаще. После той встречи с Джесси Синица ничего не спрашивал у брата. Но для Храмолапа его чрезмерное спокойствие и чувство того, что он сделал всё правильно очень сильно раздражало. Ему было противно сидеть и слушать домашенку, которой вздумалось поиграть в воительницу. На какое-то мгновение ему даже показалось, что Синица нашёл себе эту Джесси, только потому что его отвергла Медолапа. Но брат продолжал твердить о взаимной любви и верности, что только сильнее раздражало воина. Он не знал, как смог вынести их болтовню целую ночь, Храмолап никогда не ждал восхода, как тогда. «Прошлой ночью Синицу ударила по голове мысль, что познакомить меня и Джесси хорошая идея, а теперь ему вздумается её в свору притащить» - мысленно рычал тёмно-рыжий, не смотря на брата, который виновато плёлся следом. Раздумья были прерваны удивлённым лаем Синицы, но после того, как Храмолап сам увидел, почему тот так отреагировал, самые худшие опасения пса превратились в реальность.
  - Что ты делаешь в лесу и к тому же одна, а если бы ты наткнулась на воинов? - заботливо, но разочарованно прогавкал Синица.
  - Я тебя искала, не очень хорошо прошла моя встреча с твоим братом и я подумала вдруг он уговорил тебя бросить меня, - со слезами на глазах, говорила Джесси.
  Синица нежно лизнул в ухо подругу и что-то прошептал, но что именно Храмолап не смог расслышать.
  - Развели тут драму, - рычал тихо Храмолап, - Тупой братец и самонадеянная домашенка, - продолжал он злиться, наблюдая за парой.
  Наконец домашняя отстранилась от бледно-рыжего бока пса и не спеша поплелась в сторону гнёзд двулапых. Синица и Храмолап не медля отправились в лагерь, а Джесси проводив их грустным взглядом, скрылась в дали. Неприятное чувство только усилилось начиная сжимать желудок голубоглазого воина. Храмолап понял, что теперь он уже не переубедит брата бросить домашенку. Если теперь брат её не бросит, то она сама исчезнет из жизни Синицы, либо добровольно, либо Храмолап поможет.
  - Надо что-нибудь поймать, а то Шишколап уши оторвёт, - предложил Синица сделать их исчезновение оправданным.
  - Хорошо, если только оплеуха глашатая, ведь и Корнехвосту можно пожаловаться на наше исчезновение, - угрожающе тихо, с нотками таинственности, произнёс Храмолап.
  Брат ничего не ответил, только с тоской в глазах обернулся и вздохнул.

                                          ***
  Воины грелись в лучах тёплого солнца поры зелёных листьев. Медолапа тихо лежала на своей подстилке её холодные, как лёд глаза, безжизненно смотрели в темноту. Вид воительницы был весьма подавленный и немного жалкий. С лап валясь, в палатку зашла Пышнохвостка и одним прыжком она оказалась на своей моховой подстилке и прикрыв глаза улеглась отдохнуть. Не желая принимать сочувствий или отвечать на чьи-то вопросы, Медолапа с кое-как натянутой улыбкой быстро пробежала от палатке воинов до конца поляны и скрылась в проходе. Долгое отсутствие Храмолапа сильно волновало воительницу, она начала подозревать, что он что-то от неё скрывает. Но гнала такие мысли прочь, если он что-то утаивает от неё, значит нарушил обещание, а если нарушил, то обманул и предал.

                                       ***
  Солнце сменилось когтем луны и начался мелкий тёплый дождик. В тёплой детской мирно спали Мягколапка и Сладоухая. В скрытом тенью углу палатки, сверкнули пара чёрных глаз, а следом появилась ещё одна пара ярко-зелёных глаз. Из тени вышли два щенка, но они шли столь грациозно и важно словно они были Небесными Хранители, а вовсе не щенками пяти рассветов от роду. Холодный свет луны, серебряными нитями, путался в их мягких детских шерстях, щенки больше напоминали крохотные мягкие облачка. Сделав несколько шагов они улеглись у живота кормящей и жадно вдохнув их запах, закрыли глаза. Сон к совсем маленьким щенкам не сразу пришёл. Больше всего, брат и сестра с нетерпением ждали своей первой половины луны и представляли, как они впервые покинут детскую, и пойдут исследовать лагерь. Спустя столько времени они наконец-то смогут увидеть других воинов и воительниц своры, о которых им рассказывала Мягколапка. Вскоре, излишняя дневная активность щенков взяла верх и усталость накрыла их с кончиков ушей до последний шерстинки на хвосте. Широко зевнув, Мятка положила голову на серую спину брата и закрыв глазки начала тихо посапывать. Заметив, что сестра заснула Паучёнок прижался сильнее к тёплому животу матери и тоже не спеша погрузился в сон.