— Ну и гадость, неудивительно, что она убивает болезни! Я и сам от её вкуса одной лапой на небесах.

Светлячок бросил ещё несколько кусочков корня, не обращая внимания на ворчание Орлокрыла.

— Это невыносимо!

— Всё лучше, чем берёзовые листья перед едой. Без этих корней твоё состояние ухудшится.

— Что-то не слишком внушительные запасы остались, — сомнительно протянул Орлокрыл.

— Их и не нужно много, — в который раз объяснил Светлячок. — Хватит пары кусочков в какое-то время. Главное — продолжительность. Мы будем наблюдать за успехами и уже от этого регулировать дозу. Того, что мне дала Камнесказительница, достаточно.

Орлокрыл лишь покачал головой. А Светлячок с невиданным упорством продолжал перебирать травы, не желая ничего слышать против. С каждой луной нрав Орлокрыла портился из-за груза болезни, что не давала ему покоя ни днём ни ночью. Он полностью осознавал своё жалкое положение, но не мог ничего поделать. Ему самому было паршиво приходиться племени обузой, уйдя в палатку старейшин в ещё довольно раннем для этого поста возрасте. Но болезням всё равно, кто перед ними был: они одинаково косили как стариков, так и совсем юных.

Потому природное упрямство Орлокрыла только усилилось, стоило ему оказаться в бедственной ситуации. Он до последнего не желал выдавать свои проблемы, даже когда посреди разговора ему приходилось бежать на Поганое место по зову недавно принятых берёзовых листьев.

В тишине палатки, которую нарушал лишь шорох трав, внезапно раздался глубокий вздох.

— Как же скверно складывается жизнь...

— Ты всё равно не можешь повлиять на своё здоровье, — попытался утешить его Светлячок, не отрываясь от работы.

Но серебристо-белый кот помотал головой, в его глазах таилась горечь.

— Да не про то я... Всё, что сейчас происходит... это из-за меня.

Уши Светлячка удивлённо повернулись к коту.

— О чём ты?

— О племени, — Орлокрыл с сожалением нахмурился. — В своё время я увещевал Вранозвёзда присмотреться к Совиной Звезде, когда она была ещё воительницей. Уже тогда я чувствовал, что из-за этой хвори не смогу оставаться на посту, но моё проклятое честолюбие не могло упустить, чтобы хоть кто-то из моих детей продолжил наше семейное дело!.. Мой отец был глашатаем, его родители занимали высокие посты и их родители тоже. Если бы я только мог знать, к чему это приведёт... Я бы пожелал, чтобы мой язык отсох в тот же день.

Жизнь правда была неподвластным полотном, как небо, облака на котором плывут только по известному им умыслу. Когда пытаешься повернуть её в свою сторону, то шагаешь в пустоту. Неизвестно, что скрывается в будущем, и как твоё решение повлияет на мир вокруг.

К сожалению, Орлокрыл понял это, только когда его тело разбилось о скалы, поджидающие на дне пропасти.

Вот уже племена забыли прежние устои, правила перестали что-то значить перед словом главенствующих котов. Они и были теми, кто создавал новые правила — умело управляли чужой злобой и направляли её в выгодное русло. Тот, кто раньше имел в племени вес, теперь не раскроет рта, чтобы не навлечь на себя беду.

Светлячок ничего не ответил Орлокрылу, но в его душе поселился неприятный осадок. Каждый из них, независимо от того, кем он был в прошлом, находился под пристальным взором хищника. Даже если ты не совершил ничего ужасного, одни твои мысли уже могли настораживать. А мысли властны над поведением. Кто знает, когда они выдадут все твои секреты.

Наступит ли когда-нибудь оттепель?

Светлячок вспомнил детство, когда он ещё только заступил на обучение Травоглазки. Мир казался огромным и неизведанным, а будущее пугало. Оно было таким тёмным и непроглядным, как Лунное озеро, к которому он пришёл объявить звёздам о своём выборе. Тогда ещё Небесное племя и племя Ветра не ушли в себя, не закрыли границы. Их целители сидели у кромки озера наравне с другими, но уже тогда едва заметный мороз рисовал между ними черту.

«Целители держатся вне племенной вражды, глупый», — сказала когда-то Смородинка. Могла ли она или кто-то ещё представить, что однажды звёзды перестанут общаться с живыми, оборвут единственную нить, соединяющую племена с предками — собрания в ночь Половины луны?

«Ты удивительный», — вдруг всплыло другое воспоминание. Смородинка восхищённо смотрела на Светлячка, после того, как он излечил Угорька.

«Я в бесконечном долгу перед тобой».

«Ты делаешь гораздо больше важного, чем думаешь».

...почему именно это?

Почему он продолжал помнить все эти слова? Скажи их кто-то ещё, память была бы такой же яркой?

Светлячок не понимал. Он был в растерянности. Сколько бы дней ни прошло после его похода в Речное племя, он не переставал видеть перед собой образ их со Смородиной разговоров и совместной работы. Любое воспоминание рано или поздно сводилось к этому.

Хотя, они ведь и правда были хорошими друзьями. Может, Смородина не знала об этом, но она тоже имела для Светлячка большое значение. Если бы не её поддержка, он бы не ушёл искать Вспышку, не нашёл бы в себе сил... Как бы повернулась его жизнь без Смородины?

Это так странно, но Светлячку ничего не оставалось, кроме как признать, что на самом деле он скучал не по Собраниям целителей. Больше всего ему было жаль, что тех ночей не стало, ведь он не сможет так часто узнавать о жизни Смородины.

Неизвестно, когда Светлячок вырвался из задумчивости. Он поймал на себе взгляд Морошинки, выглядывающей из-за угла пещеры. Поняв, что её заметили, она ойкнула, но не скрылась, а лишь опустила взгляд.

— Интересно? — легко улыбнулся Светлячок.

Бело-медовая кошечка кивнула.

«Конечно, чем ещё здесь можно заниматься».

— Можешь подойти. Тебе было лучше с утра, как самочувствие сейчас?

Морошинка послушалась и неспеша подошла к целителю, присев рядом.

— Лучше... значит, скоро мне можно будет вернуться в детскую?

Светлячок задумался.

— Если всё пойдёт, как я предполагал, то да.

Просияв, Морошинка продолжила с любопытством следить, как быстро лапы Светлячка отделяли негодные листья от стеблей и складывали их в равные кучки. Неподдельное восхищение читалось в её больших зелёных глазах.

«Интересно, как сейчас живёт Клан Падающей Воды?» — вдруг подумал Светлячок. Он вспомнил Луча, к которому за время проживания в горах заметно привязался. Сейчас эпидемия прошла, значит, Луч заступил на роль преемника следующего Камнесказа. Этот котёнок считал его кем-то в роде старшего брата и всюду следовал за ним, этим странным котом из пророчества.

Для Морошинки, Когтинки, Ледка и Паучонка ведь Светлячок и Вспышка тоже были старшими родственниками. Всё племя так думало. Светлячок чуть заметно нахмурился. Ему не хотелось рушить этот занавес, который бы повлёк для них огромные проблемы. Пусть племя продолжает считать их детьми Волнистого, хотя сердце непрестанно царапали невидимые когти при мысли о том, что всё это фальш.

Последний лист опустился в кучу, и Светлячок встал, собирая части растений, чтобы выбросить. Он выбрался наружу с охапкой сухой листвы во рту. Уже на выходе из лагеря он внезапно столкнулся с Травоглазкой и чуть было не выронил свою ношу. Однако когда Светлячок увидел позади рыжей кошки силуэт Смородины, травы окончательно выпали из его пасти.

— Мы как раз шли к тебе, — неловко улыбнулась Травоглазка. — Я искала дубовую кору в лесу и встретила Смородину по пути обратно. Ей нужно обсудить кое-что с нами.

— В пещере сейчас мало котов, — растерянно обронил Светлячок.

Смородина тут же показалась из-за плеча старшей целительницы:

— Нет, будет лучше, если я не побеспокою ваших соплеменников. Раз Светлячок уже здесь, можем поговорить и за стенами лагеря.

Коту ничего не осталось, кроме как последовать за ними, не забыв про свой мусор от растений, который он вынес за пределы лагеря.

Трое целителей остановились за стеной кустов, где холодный ветер не продувал их спины. Травоглазка выжидающе посмотрела на Смородину, и та выдохнула облако пара.

— Спасибо, что согласились, у вас есть и свои дела помимо меня... Жёлтый Кашель в моём племени не разросся, многим стало гораздо легче. Но коты всё ещё слабы, с каждым днём их может ожидать уже Зелёный Кашель, если я не подберу правильное лечение... Но в этом и проблема! Даже пижма не помогает. У меня нет времени тянуть ещё больше, но я ума не приложу, что ещё может сработать!..

Травоглазка задумчиво повела ушами.

— Хм, если кот долго болеет, на него не подействует пижма или мята. Болезнь уже укоренилась слишком глубоко.

Вид Смородины из подбитой птицы преобразился в птицу, попавшую в когти зверя. Слова Травоглазки ни капли не утешали. Она схватилась лапами за голову в попытке унять отчаяние.

— Нужно найти то, что будет поддерживать состояние больного, — сразу же исправилась Травоглазка. — Все эти травы эффективны, когда у кота ещё есть силы сдерживать болезнь. Но если его здоровье уже ослаблено, тут мало что поборется с любым Кашлем.

— Тогда что же мне делать? — испуганно выпалила Смородина. — У меня почти иссякли даже эти травы.

На какое-то время кошка почувствовала, что может сама совладать с огромной волной, несущейся на неё с убийственной мощью. Но стоило только траве чуть шелохнуться не по её плану, и вся уверенность спала пожухлой листвой.

Смородина вновь ощутила себя лишь ученицей, опыта которой всегда будет недостаточно. Но Лапчатка уже не сможет наставить её на верный путь, в то время как проблемы плотной стеной окружили её со всех сторон.

Светлячок вспомнил времена в горах и поёжился. Он понимал Смородину, как никто другой. Тогда у него хотя бы был призрачный ориентир в виде пророчества, но что делать Смородине, которой ни один из предков не собирался указать путь к спасению?

— Я не уверена, но, возможно, есть кое-что...

Слабый голос Травоглазки стал соломинкой посреди свирепой реки, но Смородина была рада ухватиться и за неё. Она оживилась:

— Что?

— Когда-то мой наставник столкнулся с бедой, всё племя ослабло из-за лесного пожара и не смогло восстановиться до прихода Голых Деревьев. Болезни уносили котов одного за другим. Травы быстро подошли к концу... Хм, многие ругали Змеехвоста за дурной нрав, но я знаю, что никто из них не сохранил бы рассудок чистым после такого и уж точно не вывел бы племя из могилы!

Осёкшись, Травоглазка кивнула Смородине.

— Итак, он всё-таки нашёл растение. На всей племенной территории его встретишь нечасто, к тому же оно очень капризное. Это шефердия, возможно, Лапчатка рассказывала тебе о ней. Раньше на вашей земле она росла у русла реки, пока та не пересохла.

Чёрная кошка задумчиво склонила голову.

— Да... С тех пор прошло много лун, но Лапчатка всё равно жаловалась из-за того, что она так и не выросла заново после возвращения воды в реку.

— Шефердия очень редкая. Кроме Речного племени она может расти разве что где-то рядом с болотами. Там-то, на границе с племенем Теней, Змеехвост и обнаружил её, но для этого ему пришлось пройти трудный путь. Это почти неплеменные земли. Туда мало кто забредает без необходимости, так что я не знаю, растёт ли там что-то до сих пор...

Это было похоже на лакомый кусок, который занесло на самую вершину высокого дерева, куда невозможно добраться, но в душе Смородины зажёгся огонёк надежды.

— Значит, только это сможет помочь моим соплеменникам?

Травоглазка опустила плечи.

— Я больше не знаю других способов.

— Отлично!

Мгновением назад она была готова самолично закопаться под землю, но теперь силы вернулись. Смородина больше не плутала в одиночку посреди тёмной чащи. Густые заросли раздвинулись, являя её взгляду дорогу.

— Мне всего лишь придётся потратить немного времени на поиски. Затем я сделаю лекарство и спасу своё племя...

Травоглазка тяжело вздохнула, пока Смородина витала в своих фантазиях.

— Я не зря сказала, что Змеехвосту дались эти поиски с большим трудом. Иначе бы мы давно избавилась от любых проблем с эпидемиями. Не говоря уже о том, не пусты ли те места, это может быть опасно для тебя, — наставительно сказала кошка. — Отправиться туда в такое время — значит заглянуть зверю в пасть.

— Но у меня нет другого выхода, — беспомощно выпалила Смородина. — Или я найду это растение, или все те больные умрут зря. Это значит, что их целительница ни на что не годна и заслуживает провести всё время после смерти в Сумрачном лесу за свою глупость.

Она была чересчур строга к себе, но её можно было понять. Слишком высока была цена за ошибку или промедление.

— Как выглядит шефердия? — вдруг вклинился до этого молчавший Светлячок.

— Почти как облепиха, но ягоды красные, — ответила Травоглазка. — Именно ягоды и используют для лечения.

Она не успела сказать что-то ещё, потому что Светлячок быстро прервал её:

— Тогда я могу помочь Смородине с поисками. Одной ей идти рискованно, но я знаю наши территории лучше. Ничего не случится, если меня не будет в племени до вечера.

Травоглазка посмотрела на кота скептически и фыркнула.

— Меня совсем никто не слушает? Даже я сейчас не смогу точно найти те места, что уж говорить о двух птенцах, которые вдруг вообразили себя орлами.

Затем она покачала головой.

— Хотя зачем бы мне вообще поднимать эту тему... Поймите меня правильно, я не просто так беспокоюсь. Что будет с племенем, если тебя не станет? — повернулась она к Смородине.

— Ровно то же, что и сейчас, если я ничего не сделаю, — ответила та.

Жива она или нет, всё это не имеет значения, пока не появится лекарство. Лишь Смородина должна была его отыскать.

— Я не могу подвергать тебя такой опасности, — заявила она Светлячку.

Кот закатил глаза и натуженно улыбнулся. Стоит ли говорить, что по сравнению с дорогой до гор и обратно всё это похоже на поход до кучи с дичью?

— Это наша территория, или ты думаешь, что мы собираемся искать ягоды в лисьей норе?

Смородине нечего было возразить. Она опустила голову.

— И всё равно ты слишком много помогаешь. Я начинаю чувствовать себя неловко... мой долг перед тобой и без того очень большой.

— Даже не знаю, чего требовать, — усмехнулся Светлячок, принимая это за шутку.

— Нет! Когда река оттает, я поймаю для тебя самую огромную и самую вкусную рыбу из нашей реки, — с крайне серьёзным видом ответила Смородина.

Травоглазка смотрела на них, словно на двух голубей, не способных построить общее гнездо. Они показывали друг другу ветви и солому, чтобы угодить, но этому не было конца.

— Надеюсь, звёзды правда не отвернулись от нас, и ваша беспечность не обернётся бедой, — вздохнула Травоглазка.

Это были её последние напутствия перед тем, как немного проводить Смородину со Светлячком, а дальше они должны были преодолеть всю эту тропу сами. Травоглазка, насколько могла, подробно описала, что из себя представляла шефердия, где и как её искать. По сути, её опасения были реальными, и эти двое могли вернуться ни с чем. Холода с каждым днём крепчали, не каждый ягодный куст устоит перед ними. Даже если растение живо, что, если все ягоды на нём — нет?

Светлячок отогнал от себя такие мысли. В тревогах не было смысла, они бы только отняли силы.

Вместо этого он поравнялся со Смородиной и участливо спросил:

— Как дела у Угрелапа?

— Ты боишься, что он тоже заразился? — угадала его мысли кошка. — Всё в порядке, насколько это возможно... Я держу его подальше от больных, но он всё равно упрямится и помогает мне с ними. А ещё мне кажется, что чем больше он будет походить на колючего ежа, тем сильнее привлечёт внимание Бузинолапки, — тихо добавила она, секретничая. — Так смешно наблюдать за ними!

Светлячок улыбнулся, видя воодушевление Смородины. Ему было тяжело переносить все её страхи, даже если она не хотела их показывать. Но он знал, что Смородине становилось получше, когда кто-то ещё мог разделить с ней её проблемы.

Снег в лесу сиял чистой белизной, полосатый от падающих на него теней деревьев. Но по какой-то причине, стоило наступить, и он уже не так сильно колол холодом.

Целью их была земля на границе с племенем Теней, что была ближе к ничейным землям. По правде говоря, Светлячок слабо представлял себе те места. Когда он был оруженосцем воителя, Грозовое племя ещё не разрослось так сильно. Вместе с Чибисом он мельком обходил границы, а после перешёл на обучение к Травоглазке. Когда ему пришлось уйти из племени, то и вовсе знания о местах, которые теперь расширились из-за захвата Небесных территорий, постепенно стёрлись из памяти. Но какие-то обрывки всё ещё сохранялись, похожие на клочки тумана.

Коты уже приближались к намеченной земле, а вокруг стояла лишь усыпанная снегом поросль можжевельника. Где же среди этого искать шефердию? Светлячок вспомнил свои слова и пожалел.

Поход до кучи с дичью? О, покажите ему племя, чей лагерь был настолько огромным! Они бы могли дойти до горизонта, но не увидели бы ни намёка на эту кучу.

— Нам стоит спуститься ближе к болоту, если обычно она растёт в поймах рек? — предположила Смородина.

— Это рискованно, — покачал головой Светлячок. — Мало ли что могло измениться за это время. Под снегом скрывается что угодно, и не заметишь, как провалишься.

Ему не хотелось признаваться, что сам он не намного лучше Смородины осведомлён об этом месте. Но почему он сразу вызвался ей помочь? Наверное, просто не хотел отпускать одну, а остальное лишь предлог.

В итоге они оба крутились вокруг собственного хвоста, не зная дороги.

— Медлить нет времени! — решительно высказалась Смородина. — Жди тут, я проверю, есть ли что-то за следующим оврагом.

Светлячок протестующе раскрыл рот для спора, но большое чёрное пятно уже заскакало по снегу, забыв о всякой осторожности.

Смородина всегда напоминала Светлячку Вспышку, она была такой же энергичной и смелой, вот только иногда целительница была ему ближе из-за своего умения слушать голову вместо эмоций. Так куда же теперь подевалась вся её рассудительность?!

— Стой! — воскликнул Светлячок. В один момент у него самого улетучились все мысли, его заполнил страх.

Сугробы скрыли кошку из вида, Светлячок подбежал к обрыву и тревожно заметил нору, припорошённую снегом прямо впереди Смородины. С такой высоты он смог заметить её, но беспечная Смородина пробиралась сквозь снежные преграды, и её взгляду была недоступна эта опасность. Один неверный шаг — и она провалится в нору!

Если он предупредит о ней, то Смородина не успеет среагировать. Что ему делать?..

Долго думать не пришлось — Светлячок спрыгнул с обрыва, увязнув по плечи в густом снегу. Новым рывком он высвободился, но одна лапа осталась в снежных тисках. Потеряв равновесие, Светлячок нелепо покатился вперёд навстречу Смородине. Та услышала позади себя шум и удивлённо обернулась, но не смогла отступить, как катящийся с холма Светлячок сбил её с лап, и они понеслись вниз. Ужас и непонимание закружились вихрем в голове; ничего не соображая, Светлячок ухватился за Смородину, боясь выпустить из лап. Её чёрная шерсть заполнила весь обзор. К счастью, они набрали слишком большую скорость, катясь со склона, поэтому меховым шаром пролетели мимо злосчастной норы.

Приземление было быстрым и мягким. Словно подбитый ястреб, они шумно обрушились в снег. Птицы вокруг разлетелись, потревоженные вторжением.

Светлячок продолжал крепко держать Смородину за плечи, чувствуя резкое сердцебиение их обоих. Он лишь хотел быстро подбежать и остановить её, но всё вышло так глупо!

Прижатая к снегу, Смородина смотрела на него снизу вверх, и в её больших синих глазах читалось недоумение. Светлячок продолжал смотреть в ответ, но не мог подобрать слов, чтобы оправдаться. Он чувствовал жуткое смущение и стыд, сейчас на его фоне Вспышка была примером благоразумия.

— Эм... хочешь согреться? — выдавила Смородина. — Когда мы с Угрелапом спим вместе, он всегда говорит, что с моей шерстью нестрашно провалиться даже в ледяное озеро.

Только так Светлячок понял, что до сих пор не разжимал хватки и лежал на Смородине, словно желал спрятаться от мороза в её длинной густой шерсти. От шока он сначала был парализован, а после резко поднялся на лапы, стыдливо отступая.

— Извини, я слишком неуклюжий, — пробормотал он. — Ты... в порядке?

Смородина встала и отряхнулась, отбрасывая прилипшие белые комья.

— Тут повсюду снег, нестрашно. Зато мы спустились даже быстрее, чем я хотела, — засмеялась она.

Светлячок опустил голову, скрывая бегающий взгляд. У него под шкурой туда-сюда сновали муравьи. Никогда он не чувствовал себя так неуютно. Но Смородина, казалось, была не сильно озабочена этим. Она внимательно оглядывалась по сторонам.

Внезапно хруст послышался из-за елей, чьи ветви опускались до самой земли. Светлячок и Смородина застыли, их испуганные взгляды приковались к тому месту, когти впились в землю.

Но когда хвойные лапы раздвинулись, они увидели рыжую голову Кедроуха, недоумённо уставившегося на котов.

— Вы что здесь забыли? — подозрительно сощурился целитель.

— А ты? — насторожилась Смородина. — Границы племени Теней прямо за тобой. Это Грозовая территория.

— Я целитель и могу ходить по любым территориям, — зло ответил Кедроух. — К тому же это земли Союза. Мне нужно собрать можжевельник.

Он бесцеремонно обошёл их и начал срывать замёрзшие ягоды с ветвей. Светлячок наблюдал за ним и в конце концов спросил:

— Мы... ищем кое-что, может быть, ты знаешь, где здесь шефердия?

Кедроух обернулся и посмотрел на него, как на глупца.

— Так вот же она, — легко сказал кот, повернувшись и уйдя куда-то за деревья.

Светлячок и Смородина переглянулись. Явление Кедроуха не радовало, но шло им на лапу. Осторожно следуя за целителем, они осматривались. Ели уже росли не так плотно, солнечный свет свободно тянулся к земле.

— За кустами! — вдруг сказала Смородина, на этот раз ожидая Светлячка и не бросаясь вперёд сломя голову.

Завернув за можжевельник, они увидели покрытый льдом ручей. Впереди была каменистая поляна, которую окружали высокие пихты. Галька смешивалась со снегом, тянулась вверх по крупным валунам на небольшую возвышенность. Подняв взгляд, Светлячок увидел среди зарослей приземлённый кустик, почти полностью засыпанный снегом.

Однако на белоснежном фоне яркими кровавыми каплями сияли ягоды.

Глаза целителей наполнились восторгом. Смородина первой подскочила к шефердии, боясь даже слегка коснуться, словно это была иллюзия.

— Получилось! Она ещё растёт здесь! — ликовала кошка.

— Зачем вам сдался этот сорняк? — фыркнул Кедроух.

Смородина зыркнула на него так, словно он оскорбил лично её.

— Этот сорняк единственный из трав может остановить болезнь в моём племени!

— Его ягоды горькие или кислые, хуже полыни, — нахмурился Кедроух. — В здравом уме никто не потянет это в пасть. Если только у вас больные не вываливаются из целительской.

— Так и есть, — хмыкнула Смородина. — Эпидемия Жёлтого Кашля.

Кедроух чуть удивился, но затем с сомнением окинул её взглядом.

— И с чего вы вечно такие хилые? Что ни сезон, то болезни. Наше племя часто обходится без трав, потому что эпидемии бывают редко. Пройдёшь по сосновому лесу — и уже стало легче.

— А с чего ты так быстро привёл нас сюда? — поднял бровь Светлячок. — Кажется, на чужой территории ты не должен знать, где растёт шефердия.

Это заставило Кедроуха заволноваться.

— Э... потому что весь можжевельник на вашей территории! Это несправедливо. Вы всё равно им не пользуетесь. Какая разница, если я пройду пару лисьих хвостов через границу...

Смородина задумчиво смотрела на ближайшую сосну, затем перевела взгляд на пихты и можжевельник. Странный огонёк вновь зажёгся в её глазах.

— Мне некогда с вами возиться! Дела не ждут, — фыркнул Кедроух и поспешно забрал свои ягоды, завёрнутые в широкий лист.

Когда он скрылся, Светлячок первым собрал красные ягоды с шефердии, с волнением заметив, что их не так много на кусте. Смородина наконец вернулась в этот мир из своих раздумий, она с благодарностью приняла из лап Светлячка ягоды.

— Негусто, но и то подарок, — улыбнулась кошка. Помедлив немного, она добавила: — Что ты думаешь о том, что сказал Кедроух?

— Ну, он не из приятных, но он прав. Мы редко берём отсюда можжевельник.

— Да нет, не об этом! Он сказал про сосны на их территории. Что благодаря им болезни ослабевают. Не думаешь, что это связано?

Светлячок припомнил слова Кедроуха, он не придал им такого значения, как Смородина. Но если подумать, в этом был смысл. Племя Теней редко серьёзно заболевало, поскольку их территория усеяна хвойными деревьями. Целители часто использовали хвою как средство против инфекции.

— Тут и правда есть особый запах, — кивнул Светлячок.

— Возможно, части сосен или пихт можно не только принимать лекарством, но и окружать себя ими. Если больных много, то воздух заразен, но хвоя может с этим бороться. Для моего случая это очень важно!

Смородина мечтательно посмотрела на ощерившиеся иглами деревья, огонёк осознания наконец разгорелся в полноценный пожар.

— Да, да, да! Мне нужно собрать как можно больше веток! 

И она принялась срывать нижние ветви пихт и можжевельника, но вскоре обнаружила, что такую большую кучу не сможет донести за раз. У неё ведь были ещё и ягоды. Светлячок завернул их в лист туи и посмотрел в глаза Смородине.

— Не переживай. Сначала отнеси им это. Потом мы вернёмся за хвоей, её придётся часто обновлять.

Всё тепло Голых Деревьев, что было рассеяно по миру, собралось в одну точку во взгляде Смородины. Она опустила голову и подобрала свёрток.

— Ох, мне придётся выловить всех больших рыб из озера... Реки будет недостаточно.