Обычно поездка из Кэгёна во дворец Чонов в Согён занимала три дня. Чеён попала туда за один.

С усилением войны, неизвестным местонахождением большинства ее друзей, разрушительным предательством и раненой лучшей подругой, Чеён бросилась через суровый лес Корё в поисках Лисы.

Слова отца постоянно звучали в ее голове. «В мире, где мало союзников, ты только что обрела серьезного врага». Тогда она не осознавала истинного значения этого утверждения. Она недооценила, была наивна и, что хуже всего, слишком легко доверяла.

И теперь Лиса расплачивалась.

Чеён знала, что убежать от войны, которую она сама вела, было не лучшим решением. Королева никогда бы не бросила свою армию, свой лагерь, свой народ ради одного человека.

Образы Лисы промелькнули в ее голове, как трагический исторический сюжет. Как она родилась во дворце вскоре после принцессы и потеряла мать в раннем возрасте. Воспоминания об их детстве пронзили ее сердце. Они делились игрушками, часами играли в прятки в огромном дворце, вместе читали книги в дворцовом саду, танцевали во дворе, когда никто не видел. Лиса была для нее гораздо больше, чем просто подругой. Она была семьей.

И она провела всю свою жизнь, служа Чеён. Защищала ее, прикрывала, шила ее одежду, заплетала волосы. Все эти годы она страдала в молчании исключительно в поисках счастья Чеён, не удосужившись даже подумать о своем собственном. Чеён не смогла бы совладать с собой, если бы позволила Лисе умереть за нее.

Она ехала одна, оставив свою и без того немногочисленную армию на войне, которая становилась все более безнадежной с течением времени. Отчасти она знала, что ей не потребуется никого другого, чтобы спасти Лису. Потому что понимала, что она единственная, кто может дать семье Чонов то, чего они так отчаянно хотели. Чего желает каждый властолюбивый дворянин в стране.

Трона.

***

Усталость растеклась по мышцам Дженни, как внутреннее заболевание, которое только усугубило все физические травмы, полученные ею за три дня. Каждая рана на правой руке, несколько свежих порезов вдоль тела, царапина на левой щеке и бесчисленные синяки. Ее тело могло выдержать только то, что смогло вынести.

Она молча выдержала всю боль, продолжая пробиваться сквозь врагов в надежде добраться до Тэёна. Но с каждым шагом, который она приближала к нему, он, казалось, отступал на два. Как будто избегал. Эта мысль только разозлила ее до глубины души.

В конце концов, она была вынуждена отвести свою армию на отдых, даже не получив возможности выстрелить в Тэёна. Их армия была бы уничтожена, если бы они продолжили сражаться до ночи. К счастью, ее внутренние воинские инстинкты знали об этом факте и убедили ее отказаться от жажды мести в обмен на жизни своих солдат.

Но теперь, когда она вошла в палатку Чимина, пополнив свою энергию куском хлеба, часть ее не могла не сожалеть об этом решении.

- По моим подсчетам, - Чимин начал собрание, как только Дженни ступила ногой в переполненную палатку с воинами, - их армия все еще превосходит нашу как минимум на 5000 человек. Не говоря уже о шести армейских генералов, которые у них остались в дополнение к Тэёну.

- Кто оставшиеся цели? - спросила Дженни, ее память была туманной из-за событий прошлой недели.

- Джун, Уджи, Вернон, Эскупс, Дино и Сынкван, - оставшиеся генералы. Теперь Тэён, и конечно же, сам Мингю.

- Большинство людей уже погибло, - заявил Тэхён, нахмурив брови в глубокой сосредоточенности, - на данном этапе было бы бесполезно сосредоточиваться на вечернем бою, убивая как можно больше людей. Нам нужно подходить к этому стратегически и сосредоточиться на этих 8 людях. Без генералов у солдат не будет причин продолжать этот бой.

- Я думаю, они тоже знают об этом факте, - вздохнул Юнги. - Потому что я не видел никого из них за целый день. Как будто они прячутся.

Дженни усмехнулась, поняв, что Юнги прав.

- Трусы.

- Тэён, скорее всего, предупредил их, - пробормотал Чимин, бросив на Дженни многозначительный взгляд, от которого она в раздражении стиснула зубы. - Они знают, что если война будет продолжаться дольше, у нас закончатся ресурсы и солдаты быстрее, чем у них, тем самым обеспечивая победу.

- Тогда мы должны прорвать оборону и войти в их главный лагерь, - твердо заявил Дэсон, и хотя все подозревали, что это единственный оставшийся вариант, это не помешало опасениям окрасить все их черты.

- Это в лучшем случае самоубийство. Их основной лагерь переполнен солдатами и высококвалифицированными генералами. Мы погибнем сразу же, - ответил Юнги с горьким смешком.

В палатке воцарилась напряженная тишина, когда Юнги произнес слова, над которыми все задумались.

- К сожалению, это все, что мы можем. С учетом того, как идут дела, мы все умрем в считанные дни. Выедем с первым рассветом, - заговорил Тэхён первым, его заостренный подбородок напрягся от решительного установления.

С этими заключительными словами собрание было завершено. Все разошлись в разные стороны, направляясь к своим палаткам в надежде немного отдохнуть перед грядущим хаосом.

Но ничто не могло вылечить беспокойство Дженни. Она не могла просто бездействовать, пока мир вокруг нее рушился. Схватив свой лук вместе с черно-белыми стрелами, она снова направилась к границе врага.

Вокруг нее грохотали гром и молния, тяжелые капли дождя смывали окровавленную землю и покорно сметали пепел сгоревших трупов. Ночь стала пугающе тихой, когда обе стороны ухаживали за своими ранеными воинами и готовились к следующему дню. Достигнув небольшой удобной точки за большим камнем недалеко от одного из вражеских лагерей, она мельком увидела несколько факелов, освещающих каждый угол, и защитные манжеты, которые защищали их, как бдительные статуи.

Вздохнув, Дженни взглянула на полумесяц и тысячи звездных спутников, завидуя их невежественному блаженству. Как они продолжали светить сквозь тьму ночи, какие бы ужасные события ни происходили днем, было ей непонятно.

Шуршащие и приглушенные голоса вернули ее внимание на вражеский лагерь. Медленными, осторожными движениями Дженни выглянула над камнем, чтобы оценить ситуацию. Когда она поняла, что стража сменяет друг друга, она использовала их краткое отвлечение, чтобы незаметно подползти ближе к лагерю - на этот раз используя временно конюшню в качестве укрытия.

Она не знала, каков был ее план. Но точно знала, что первым шагом в войне нужно было узнать своего врага. Вот почему ей нужно было немного времени, чтобы понаблюдать за ними. Как они двигаются, кому подчиняются, когда меняют свои посты, все это можно было применить против них, если использовать должным образом. И в этот момент армия принцессы могла использовать это преимущество.

С этого места Дженни могла четко различить их главный лагерь. У них было гораздо больше палаток и лошадей, чем у армии принцессы. Их солдаты занимали гораздо больше пространство, и это значило, что им нужно было больше брони для защиты всего периметра своего лагеря.

Дженни уже собиралась выглянуть из-за конюшни, чтобы продолжить свои наблюдения, как внезапно чья-то рука накрыла ее губы. Первым ее желанием было закричать, но рука злоумышленника это предвидела. Следующей реакцией она хотела ударить. Однако длинная крепкая рука сильно обхватила ее талию, удерживая ее прежде, чем она смогла пошевелить хоть одним мускулом.

- Что, черт возьми, ты здесь делаешь? - потребовал напавший ей на ухо достаточно громко, чтобы она могла его услышать.

Возможно, она бы испугалась еще больше, если бы не узнала эти руки и этот отчетливый голос Тэёна.

***

Чеён стучала по воротам дворца со всей силой, оставшейся в промокших, онемевших руках. Боковым зрением она увидела нескольких лучников, сидящих на вершине ворот и целившихся в нее, как на животное без цепи. Возможно, они бы и выстрелили, если бы не громкий, властный приказ секретаря Чона.

- Откройте ворота!

Она вошла достаточно быстро, бросившись через вход на лошади, как только деревянные двери раскрылись шире, чтобы соответствовать ее росту. Однако как только она оказалась внутри, вид перед ней не только заставил ее почувствовать тошноту, но и резко остановиться.

Потому что там, посреди открытого двора, находилась очень слабая и бледная Лиса. Ее губы практически посинели от холода, а руки были связаны за спиной вокруг большого деревянного ствола так жестко, что веревка заставила вены просачиваться по ее тонким запястьям. Дезориентированная из-за того, что она так долго оставалась на грозе без еды и питья, чтобы исцелить измученное тело, она даже не осознавала Чеён, постоянно закрывая веки от сильного ливня.

- Лиса!

В ужасе задохнувшись, Чеён спрыгнула с лошади и бросилась к ней. Слезы горя и ярости затуманили видение ее трагического состояния. Она могла только представить себе синяки, окрасившие ее ноги после нескольких часов нахождения на коленях в таком неудобном положении. Но прежде чем принцесса смогла добраться до нее, секретарь Чон и Джэхён преградили ей путь, пока несколько страж окружили Лису.

- Что это значит?! - потребовала Чеён, выкрикнув им в лицо, когда гнев захлестнул ее. - Отпустите ее немедленно!

- Боюсь, мы не сможем этого сделать, - произнес секретарь Чон преувеличенно спокойным тоном, который только усугубил разочарование Чеён. - За просто так.

Она оглянулась на старика и бросила на Джэхёна неодобрительный взгляд, как будто ожидала от него лучшего. Но он нагло отвел глаза и уставился на свои туфли, как будто тоже ожидал лучшего от себя. По крайней мере, молодой человек был достаточно порядочным, чтобы проявить некоторое смирение. Чего нельзя было сказать о его коварном отце.

Вздохнув, Чеён вернула свое внимание к главной угрозе.

- Чего вы хотите?

- Я хочу того, чего не может получить даже самый богатый человек без статуса. То, что вы могли бы дать нам, произнеся всего несколько обетов. То, что вы могли дать нам четыре месяца назад. Тогда это спасло бы вас от многих несчастий.

- Что вы имеете в виду? - страх наполнил вены Чеён, как холодный лед, и замерли ее мысли так же, как ледяной дождь заморозил ее тело. - Вы...вы были ответственны за убийство моего отца?

Королевский секретарь рассмеялся, и неприятный звук эхом разнесся по безмолвному дворцу.

- О нет, Ваше Высочество. Это стало бы изменой! Но мы знали о покушении. Мы знали, когда это произойдет, поэтому мы предложили взять вас с собой в наш дворец. И если бы вы присоединились к нам, Мингю никогда бы не осмелился вести войну. Не с теми ресурсами и солдатами, которые есть у нас.

Чеён отшатнулась от этой новости. Они знали. На протяжении всего визита они могли предотвратить смерть ее отца и спасти страну от разрушительной войны, но их уязвленная гордость и жадность не позволяли им поступить правильно.

Внезапно перед ее глазами промелькнули последние несколько месяцев. Вселенная предложила ей два пути, и она выбрала сложный, но приятный. Одно решение коренным образом изменило ее жизнь, превратив ее в дни, полные приключений, размышлений, саморазвития, опыта, дружбы и любви.

Если бы Чеён выбрала легкий путь, трон не только принадлежал бы жадной, корыстной семье, но она и не заслужила бы такой признательности на всю жизнь. Каким бодрым может быть напиток из холодной воды после утренней тренировки. Как каждое существо, независимо от его размера и силы, отступало, чтобы отдохнуть в сумерках. Она не могла бы понять свой народ и свою культуру. Она никогда бы не создала узы, которые принесли бы ей больше счастья, чем когда-либо набитый карман, полный золота. А в браке, сформированном строго по обязательствам, она никогда бы не открыла для себя любви. И хотя кислород продолжал наполнять и покидать ее легкие, она никогда бы не выжила по-настоящему.

Ей стало ясно, что, хотя отказ от предложения руки и сердца семьи Чонов усугубил невзгоды, с которыми она столкнулась в последние несколько месяцев, это было лучшим решением в ее жизни.

Но, возможно, полноценная жизнь никогда не предназначалась для нее.

- Вы хотите трона, - категорично заявила Чеён, ее выражение было мрачным, а мышцы напряжены, - но это не то, что я могу вам дать. Вы не можете просто наброситься и потребовать его себе, пока мы бесконечно сражаемся, чтобы вернуть его из недостойных рук Мингю. С этой целью сейчас идет война, а вы тащите меня за много километров, чтобы обсудить такие поверхностные вопросы?

Хотя ее доводы не были ложью, в глубине души Чеён знала еще одну причину, по которой она не могла согласиться выйти замуж за Джэхёна. Кулон на ее шее был твердым доказательством этого.

- Вы говорите, что жизнь вашей подруги - поверхностное дело? - драматично удивился секретарь Чон.

- Нет, - произнесла Чеён сквозь зубы, чувствуя, как закипает злость. - Я говорила, что вопрос о наследовании может быть обсужден в другое время. Похищение моей семьи в разгар войны, чтобы загнать меня в обязательный брак - вот что является поверхностным.

- В любом случае война будет проиграна без нашей помощи, - небрежно пожал плечами секретарь Чон, - но если вы согласитесь выйти замуж за моего сына, мы станем вашей семьей. А это значит, что мы поможем в войне и обеспечим вам победу. В конце концов, мы не можем допустить, чтобы страна рухнула, если мы будем следующими, кто будет править ею.

Чеён колебалась, рассматривая их предложение как образы продолжающейся битвы, вторгшиеся в ее мысли. Джису была ранена, Тэёна восстал, половина их армии была безжалостно убита, а Мингю остался жив. Не удивление, что они проигрывали. Если она отвергнет их снова, Лиса не только умрет, но и вернется на войну, которая все равно будет проиграна. Юнги, несомненно, знал об этом факте. Они выбрали идеальное время, чтобы предъявить ей этот ультиматум.

Но если согласится, Чеён потеряет любовь всей свое жизни. Когда она осознала это, образы Тэхёна пересилили все остальные мысли. Его беззаботный, глубокий смех, к которому она только недавно получила доступ. Его темные умные глаза, которые смотрели на нее так проницательно, что она была уверена, что он мог видеть ее душу. Как ее сердце трепетало каждый раз, когда его пальцы касались ее. Их блаженная ночь в пусанском саду. Они делились шепотами о любви и обещании, будучи уверенными, что ничто не сможет их разлучить.

Она всегда была скована долгом, но ее сердце не позволяло ей отказаться от Тэхёна, и выдержать ни секунды наблюдения за пытками Лисы. Никогда еще она не чувствовала себя такой сломанной, такой беспомощной.

- Есть ли другой путь? - спросила Чеён, пытаясь скрыть отчаяние в голосе. Она и так находилась в невыгодном положении: проявление эмоций сделало бы ее слабее, чем она себя уже чувствовала.

- Боюсь, что нет, - ответил секретарь Чон, обращаясь к ней задумчиво, - мы предложили вам более чем достаточно. Надежный трон, нагруженная армия, конец войне. Решение очевидное. Я не понимаю вашей нерешительности.

- Я дала обещание другому, - слова сорвались с ее губ в порыве разочарования. Поскольку ее оправдания не работали, она надеялась, что правда может спасти ее.

И ее надежды были слишком высоки, потому что ни секретарь Чон, ни Джэхён, похоже, нисколько не обеспокоились ее заявлением. Как будто она поставила перед ними обыденную дилемму. Это заставило ее задуматься, испытывали ли они когда-нибудь тяжелые чувства любви и преданности, которая возникла в результате этого.

- Воину с бала Айрин? - мягко спросил Джэхён, заставляя секретаря Чона раздраженно оглянуться на двоих, как будто у него не было ни времени, ни желания обсуждать такие несущественные вопросы.

Чеён слегка расширила глаза от удивления. Она забыла, что Джэхён был там той ночью. Как он поднял тему брака, но она остановила его на сцене, чтобы побежать за оправданно раздраженным Тэхёном. Он был там, когда они вдвоем пели друг другу, изливая свои сердца. Он видел ее уязвимой и обнаружил ее самые сильные и слабые стороны. Он был свидетелем всего.

Поэтому искра надежды зажгла ее израненное сердце. Возможно, Джэхён поймет.

- Его зовут Тэхён, - ее голос не мог не дрожать, когда даже произнесенное ею имя разорвало ее на части, - и мы помолвлены.

Секретарь Чон усмехнулся, пока Джэхён смотрел на нее с тем же ровным, пустым выражением лица, которое было прервано только вспышкой сочувствия в его глазах. Но оно исчезло почти сразу же, как и появилось, забрав с собой всю надежду Чеён.

- Помолвка ничего не значит, - сухо заявил секретарь Чон, и ей потребовалось все самообладание, чтобы не наброситься на него. В конце концов, он все еще держал жизнь Лисы в своих руках. - Однако брак обязателен.

- Вы не понимаете, - пыталась объяснить Чеён, ее лицо покрылось румянцем, когда она готовилась раскрыть свой самый сокровенный секрет, - она была завершена. Я не невинна.

Чеён ожидала, что это отменит сделку. Возможно, какие-то шокированные вздохи или испуганные крики. Взгляды с отвращением вперемешку по крайне мере с разочарованием. Но вместо этого они продолжали со спокойствием смотреть на нее. И она задавалась вопросом, сможет ли что-нибудь в мире помешать им занять трон. Потому что все, что она говорила, не имело значения.

- Я тоже, - пожал плечами Джэхён, пока секретарь Чон начал нетерпеливо топать ногой.

- Боюсь, ваше время на исходе, принцесса, - заявил королевский секретарь, - у вас есть два варианта. Либо вы соглашаетесь выйти замуж за Джэхёна после окончания войны, вернуться на поле битвы с полностью загруженной армией, выиграть войну и освободить свою юную подругу. Либо вы возвращаетесь на поле битвы в одиночестве к безнадежной войне и смотрите, как ваши воины и близкие умирают вокруг вас. Начиная с этой.

Прежде чем она даже успела осознать, что он творит, секретарь резко развернулся и сделав большой шаг, направил меч к шее Лисы.

- Ваш выбор?

Чеён ненадолго закрыла глаза, позволяя еще одной слезе вырваться из ее усталых глаз, борясь с собой во внутренней борьбе, которая соответствовала текущей войне. Будто она физически чувствовала, как ее сердце разбивается на тысячу частей, когда приняла горькое решение.

Она знала, что ей нужно сделать, молясь, чтобы и Тэхён, и ее сердце смогли простить ей это.

***

- Отпусти меня, предатель! - Дженни попыталась закричать, но это вылилось в серию приглушенных мычаний в ладонь Тэёна.

Он прижал ее бьющееся тело к себе, чтобы свести к минимуму ее движения, и утащил ее в конюшню. В гораздо более скрытое и тихое место всего в нескольких шагах от главного лагеря Мингю.

- Ты пытаешься убить себя? - прорычал он, как только они исчезли из поля зрения других солдат.

Намеренно медленными движениями он начал отпускать ее, убедившись, что стоит между ней и дверным проемом. И когда Дженни подняла на него свой пламенный взгляд, она наконец начала понимать, что попала в ловушку. И смерть, скорее всего, была рядом.

- Нет, - она встретила его взгляд одним из своих, - но я действительно собираюсь убивать.

Прежде чем он успел среагировать, Дженни потянулась к луку и зарядила стрелу со скоростью скрытной и разъяренной кошки.

Но Тэён даже не вздрогнул. Он лишь смотрел на нее своими темно-карими глазами, выражая сожаление и привязанность. И когда она посмотрела на него в ответ, все воспоминания и эмоции, которыми они делились, нахлынули на нее с такой силой, что пальцы, обвитые вокруг тетивы, начали дрожать. Слезы разочарования выступили на глазах, когда она вспомнила, как он сражался на другой стороне, не заботясь о мире. Как легко он завоевал ее доверие и как бездушно оставил ее.

- Джен.., - он начал приближаться к ней, но она только подняла лук выше.

Не в силах больше скрывать слезы, она позволила одной свободно скатиться по щеке.

- Почему? - спросила она, и ее голосу хватило дерзости сорваться. - Почему ты это сделал? Почему ты ушел и доказал, что все правы? Я доверяла тебе, я верила в тебя, и я была достаточно глупа, чтобы влюбиться.

Он сжал губы в тонкую линию, пока ее слова успешно прорезали его непреклонное выражение.

- Я не планировал этого делать, - произнес он, отводя глаза и раздраженно взъерошивая волосы, - но, кажется, у меня нет выбора.

Одним рывком он выбросил оружие из ее рук и схватил ее за запястье. Она могла застрелить его, и часть ее кричала, чтобы она это сделала, но другая, большая часть нуждалась в объяснении. В правде. Ту, что она могла бы использовать как оправдание, в котором так нуждалась. И что бы он ни сделал, убивать его без объяснения причин казалось неправильным.

- Ты берешь меня в заложники? - с ужасом спросила она, когда он продолжал тащить ее к вражескому лагерю.

Ей стало бы ясно. После недель, которые он провел в цепях и скованном плену Чеён, для него стало логичным отплатить и отомстить.

Но Тэён лишь усмехнулся, напрягая Дженни тем, насколько этот звук все еще был ей знаком.

- Ты мне не доверяешь? - спросил он чрезвычайно обиженным голосом.

- Нет! - шепотом закричала она на него, когда они приблизились к задней части вражеского лагеря. - Конечно же, я не доверяю тебе в данный момент!

- Наверное, это мудро, - пожал плечами он, - но отвечу на твой вопрос: нет, я не беру тебя в заложники. Но не переживай, у нас будет полно времени, чтобы связать друг друга после войны.

Дженни подавила желание ударить его. И как он мог сделать такой скрытый и пошлый комментарий в такое серьезное время, было за ее пониманием.

- Если ты не похищаешь меня, то что тогда делаешь? - она решила оставаться невозмутимой и холодной.

- Мне нужно тебе кое-что показать.

Дженни собиралась ответить что-нибудь резкое о том, что единственное, что она хотела видеть - это его голову на блюдце, но она быстро отказалась от этого, поняв, что они только что вошли в лагерь врага.

Тэён мгновенно присел за небольшую палатку, утаскивая Дженни за собой как раз вовремя, чтобы избежать группы солдат, патрулирующих периметр. Они оставались совершенно неподвижными до тех пор, пока приглушенные голоса полностью не затихли, позволяя одновременно с облечением выдохнуть.

- Что ты пытаешься мне показать? - со злостью прошептала она. - Смерть?

Он скрыл улыбку, отвернувшись, чтобы взглянуть через остроконечную крышу палатки, указывая на что-то за ней с волнением и опасением.

- Ты видишь эти две палатки в самом центре лагеря?

Дженни нетерпеливо высунула голову, чтобы проследить за его указательным пальцем, заметив две очень крупные палатки, сделанные из богатейшего бордового шелка.

- Две палатки?

- Это не просто палатки. Они предназначены только для Мингю и его генералов.

- И? - она вскинула бровь, не понимая важности всего этого.

- И, - Тэён повернулся к ней и глубоко вздохнул, явно разочарованный тем, что она не поняла его намерений, - мы взорвем их.

***

Оглядываясь назад, можно сказать, что сражаться с полностью вооруженными солдатами одними лишь горшками и палками было, вероятно, не самой мудрой идеей, которую когда-либо придумал Джин. Со страстью и злостью, которые горожане Корё выразили в начале войны, это казалось более осуществимым. Но по мере того, как война затягивалась, солдаты становились свирепее. Безжалостнее. Не боясь убивать при малейшем признаке непослушания.

Он не знал, как выглядело поле битвы, но зрелище скорее было столь же ужасным, как и вид разрушенной кровавой столицы.

Теперь, когда Джин в унисон маршировал к королевскому дворцу с небольшой толпой оставшихся жителей, вид десятков солдат, ожидающих их у ворот, вызвал у него приступ тошноты. Его уверенность была почти так же подорвана, как и тело за последние несколько дней.

И все же он продолжал двигаться вперед. Возможно, они не выиграют войну, но, по крайней мере, победят в битве. Пока его друзья сражались на поле боя, ему нужно было захватить дворец. Это была решающая роль. Глубоко вздохнув, Джин приготовился к самому худшему, когда солдаты ринулись к ним агрессивным строем.

Но до него они так и не дошли.

За секунды до того, как солдаты обнажили свои мечи, сотни пылающих стрел посыпались с неба, как чудесные падающие звезды. Джин мог только с полным трепетом и недоверием наблюдать, как солдаты падали на землю в считанные секунды, наполнив ночной воздух дымом и запахом горящей плоти.

Медленно повернувшись, он пытался найти их спасителя. И снова все, что он смог сделать, это посмотреть с полным шоком.

- Кто-то звал подмогу? - ухмыльнулась Айрин, глядя на него сверкающими ониксовыми глазами, удобно устроившись на верху боевого коня с замысловатым луком, перекинутым через плечо.

Казалось, она была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел в своей жизни. Особенно в тот момент, когда смерть была рядом, а надежды уже не было. Облегчение не могло описать волну эмоций, которые он испытал, глядя на ее ангельское лицо.

- Вы потерялись, госпожа? - спросил Джин, его глаза заблестели от восхищения. - Потому что до небес далеко отсюда.

Айрин оставалась совершенно невозмутимой, хотя он был уверен, что увидел, как уголки ее губ дернулись в веселье. Но с его нынешнем потерянным состоянием все могло быть галлюцинацией.

- Забавно, - ответила она без улыбки, - хотя не думаю, что слышала это раньше.

С этими словами она проехала мимо него. Только потом он заметил армию воинов, которых она привела с собой. Джин узнал в некоторых из них лучников из Тэгу, а других он видел на празднике в Донгёне. Но, безусловно, самым удивительным из всех было то, что ее сопровождали десятки женщин-воительниц. Это заставило его усомниться в том, чем на самом деле занимается Айрин в борделе «Черный бархат». В ней было нечто большее, чем красота, и это было очевидно.

- Перестань пускать слюни на моих дам, - крикнула Айрин через плечо, когда ее армия начала проходить мимо него и груд мертвых тел к воротам дворца.

Слегка покачав светлыми волосами, Джин последовал за ними, решив задать вопросы чуть позже. Прямо сейчас им нужно было устранить одну из своих жизненно важных целей: наложницу Ким. Или, как Айрин любила ее называть, сучку.

Захват дворца не заставил себя долго ждать. Оборона была сильно ослаблена в результате войны. Мингю взял на битву слишком много воинов, не ожидая тайной засады дворца. Он не ожидал, что у Чеён хватит ресурсов или уверенности, чтобы заявить столь преждевременные претензии на столицу. И также, он недооценил силу сотен лояльных граждан, которыми командовала дерзкая куртизанка.

Перед восходом солнца они победили всех оставшихся солдат в пределах города и настигли Намгёна.

- Отлично, - задыхалась Айрин, вынимая стрелу из одного из последних одетых в красное солдата, - нам нужно найти эту сучку.

- Самая крутая сучка стоит прямо передо мной, - ухмыльнулся Джин, вытирая рукой пот со лба, и наблюдая за тем, как Айрин изо всех сил старалась не поддаваться его резким словам.

Она даже не ответила, проходя мимо него, и ему это показалось даже более привлекательным, чем что-либо еще. Джин упомянул, насколько она красива? Было вполне уместно, что он, Ким Сокджин, самый красивый мужчина в Корё, был привлечен к самой красивой женщине. Кто-то назвал бы это пустышкой. Другие назвали бы это судьбой.

- Ты идешь или нет, - простонала она, дойдя уже до конца двора. - Я должна все здесь делать сама?

Это внушило ему некоторый смысл. Она не могла просто крутиться и претендовать на эту победу как на свою. Он бы этого не допустил.

- Как ты вообще узнала, что нам нужна помощь? - спросил Джин, затаив дыхание, и побежал, чтобы догнать ее.

Они завернули за поворот коридора, находясь теперь всего в нескольких шагах от покоев наложницы Ким.

- Моя гадалка предсказала твою смерть, и я взяла на себя ответственность спасти тебя, - объяснила она, сосредоточив свое внимание на пути перед ней. - Я не могла просто сидеть сложа руки, пока страна самоуничтожалась. Мне пришлось отправиться в Донгён и Тэгу, чтобы собрать самых верных воинов, поэтому прошу прощения за ожидания.

- Тебе удалось побывать в Донгёне, Тэгу и вернуться сюда всего за несколько дней? - спросил Джин, его челюсть отвисла в сотый раз за день.

- Я быстрая наездница, - Айрин пожала плечами, хотя в ее глазах была тень гордости, когда она бросила на него быстрый взгляд.

- Выходи за меня замуж, - он услышал все, что ему нужно было услышать, чтобы убедиться, что она - самое идеальное создание для ходьбы по земле.

- Встань в очередь, - Айрин не смутилась, если не считать легкой ухмылки, которая, наконец, добралась до ее безупречных черт.

Джину хотелось бы обсудить, насколько длинна эта очередь, но времени было в обрез. Они добрались до покоев наложницы Ким.

На счет три они вместе выбили дверь и ворвались внутрь. Айрин со стрелой наготове и Джин с обнаженным длинным мечом. Они были готовы к сражению, но были потрясены, не обнаружив никого.

Там, посреди пышного матраса из красного шелка, лежала идеально безупречная, но очень бледная женщина, сложив руки на груди, а рядом с ней стоял бокал вина и пузырек чистого яда.

Наложница Ким была уже мертва.

***

- Ты в своем уме? - завизжала Дженни, только уменьшив громкость до шепота после того, как Тэён шикнул. - Ты даже не представляешь, сколько вопросов крутится у меня в голове прямо сейчас.

- Спрашивай, - спокойно попросил он, его настроение резко отличалось от ее панического состояния.

Она даже не знала, с чего начать.

- Во-первых, зачем тебе убивать свою армию?

- Джен, ты действительно все еще думаешь, что я на стороне Мингю? - Тэён уставился на нее, и это был один из немногих случаев, когда она видела такие явные эмоции на его холодном лице. - После того, что они собирались сделать с этим ребенком в Донгёне? После того, как я охотно остался с твоей командой, когда у меня была возможность сбежать в любой момент? После того, что я сказал тебе той ночью? После того, как мы начали эту войну, сражаясь бок о бок? После всего?

- Я..., - она оставалась безмолвной, ее решение ненавидеть его начало растворяться в воздухе так же легко, как и облако дыма. Она была невероятно сбита с толку. Но все, что он сказал, звучало для нее правдой, и ей захотелось снова верить в него, несмотря на стресс, который он им всем представил.

- Разве ты не видишь? - прошептал он, быстро погладив ее по щеке тыльной стороной пальцев. - Почему я должен был сделать это?

- Заставь меня увидеть. Заставь меня понять, - слезы навернулись на ее глаза, и она проклинала себя за свою нежелательную чувствительность.

В эту секунду Тэён выглядел так, будто постарел из-за сильного стресса. Он провел рукой по своим темный волосам и вскинул голову к небу, словно ища божественной помощи.

- Мы проигрывали, Джен, - произнес он нехарактерно нежным голосом, - слишком много воинов, слишком много генералов, повсюду столько огня. Единственный способ выиграть эту войну, который я продумал, - это притвориться, что присоединился к другой стороне, и напасть на них, когда они меньше всего этого ожидают.

- Если ты всегда был на нашей стороне, для чего ты убивал собственных воинов на поле боя? - она нахмурила брови в глубокой задумчивости.

- Мне нужно было заслужить их доверие. Они бы никогда не позволили мне войти в эти королевские шатры, если бы я этого не сделал. Вот почему я не мог никому из вас рассказать свою идею. Мне нужно было, чтобы мое предательство выглядело как можно правдоподобнее.

Она медленно кивнула, начиная понимать его намерения. Хотя он все сделал неправильно, и заставил их всех пережить невыносимое разочарование, она поняла. Застыв, чтобы обдумать его план, который показался ей великолепным. В этих двух палатках находились все их основные цели. Группа, которая контролировала всю свою армию. Если бы они смогли успешно «взорвать их», как было задумано Тэёном, тогда война была бы выиграна. Нанести им удар сейчас, когда они меньше всего этого ожидали и были наиболее уязвимы, было еще лучшей идеей. Гроза почти полностью утихла, как будто она тоже одобряла этот план.

Единственная неуверенная часть всего этого заключалась в том, смогут ли они сбежать живыми после совершения такого смелого поступка.

- Я планировал сделать это в одиночку из-за высокого риска погибнуть, - пробормотал Тэён, бросая на нее раздраженный взгляд. - Но теперь, когда ты здесь, я сомневаюсь, что что-то помешает тебе включить себя в этот план.

- Ты абсолютно прав, - с самодовольной улыбкой она перекинула лук через плечо.

Вместе они бесшумно подошли ближе к двум возвышающимся палаткам, пока Тэён объяснял детали своего плана.

- Я уже облил обе палатки легковоспламеняющимся маслом и поместил ртуть сразу за поворотом. Все, что нам нужно сделать, это подойти достаточно близко, чтобы выстрелить пылающей стрелой в основание каждой палатки.

- А потом?

- А потом мы побежим как из ада.

***

Тэхён не мог заснуть. Необъяснимое чувство страха пробегало по его венам, как ядовитая змея, заставляя его ворочаться всю ночь. Было ли это из-за нервов, ожиданием их задачи с высокими ставками на следующий день или неуверенностью в местонахождении Чеён, он не мог быть уверен. Все его инстинкты говорили ему, что вот-вот произойдет что-то ужасное. Скоро. Трагедия, которую он не сможет контролировать.

С разочарованным ворчанием он поднялся с соломенного матраса, который они называли кроватью. Надев доспехи и прихватив оружие, он вышел из палатки. Ему нужно было что-то сделать. Тэхён никогда не оставался бездействующим, а терпение не было одним из его величайших достоинств.

Первое, что он должен был сделать, чтобы успокоиться, - это проверить своих друзей, убедившись, что они в безопасности и послушны. Зная, насколько они все одинаково вспыльчивы, ему нужно было убедиться, что никто из них не совершил ничего глупо героического за последние несколько часов.

Как только он добрался до палатки Чимина, темноволосый мужчина вышел из нее, чуть не врезавшись в его грудь.

- Не можешь заснуть? - весело спросил Тэхён, когда Чимин от удивления схватился за сердце.

- Ты тоже? - спросил Пак, сверкнув робкой улыбкой.

В эту же секунду Юнги вышел из своей палатки с полным набором стрел на спине. Чимин вместе с Тэхёном обменялись потрясенными и удивленными взглядами, когда воин подошел к ним.

- Я не могу уснуть, блять, - простонал он, надуваясь.

- В аду холодный день, раз даже Мин Юнги не может уснуть, - усмехнулся Тэхён, когда старший начал тревожно шагать перед ним.

Секундой позже Ким быстро просунул голову в палатку Намджуна и Дэсона, с облегчением услышав их мягкий храп.

- Я понятия не имею, что это такое, - Чимин нахмурился, выглядя озадаченным. - У меня такое дурное предчувствие. Как надвигающееся чувство гибели.

Двигаясь дальше, Тэхён осторожно вошел в палатку Дженни. Медленными движениями он нащупал путь через темную как смоль палатку к фонарю в углу. И когда его руки наконец коснулись холодного металла, он без колебаний зажег его.

Он ожидал увидеть, как она прикрывает глаза от света и ругается за то, что прервал ее прекрасный сон. Он ожидал услышать, как она бормочет череду проклятий и бьет его подушкой, пока он не уйдет. Но вместо этого он увидел совершенно пустую постель.

Паника охватила его сердце, когда он выскочил из палатки.

- Подождите, где, черт возьми, Джен? - спросил он двух, которые смотрели на него, ничего не понимая.

Юнги усмехнулся, выхватывая фонарь из его рук и приближаясь к ее палатке.

- Что значит где Джен? Она здесь...

Он замер как вкопанный, как только вошел в ее палатку. Чимин, столь же недоверчивый, как и Юнги, тоже вошел внутрь в тот момент, только столкнувшись с тем же замешательством, что и остальные. Они обменялись настороженными взглядами, пока медленное чувство паники начало захватывать их.

В эту же секунду по полю эхом разнесся громкий гул взрыва, заставляя их выскочить из палатки полностью остановившись при виде перед собой.

Поле боя пылало чудовищным кроваво-оранжевым пламенем, затмивший любой пушечный огонь. В самые темные ночи вражеский лагерь сиял так ярко и опасно, как если бы в него попал метеор. И когда Тэхён смотрел, как огонь распространялся своими смертоносными полосами по всему вражескому лагерю, он знал, кто нес за это ответственность, и что она никогда не сможет выбраться из этого живой.

Он понял, почему трое из них не могли уснуть и откуда исходил их страх. Они собирались потерять Дженни.