Теперь я завела новую привычку и блокнот – стала записывать все детали снов. На сей момент я побывала в четырех мирах: дорога с полем и летом, адская пещера с огненной рекой, голодный зимний город и спальня Микарта. Везде – летальный исход. В одном мире – явное проявление магии. В одном – полное отсутствие черно-белого дуэта. Или я просто не успела их заметить?

Что же это за компьютерная игра такая? Или это разные уровни одной и той же игры? Если верно последнее, значит, и магией я могу пользоваться в каждом мире, или на каждом уровне.

Наверное, еще рано звонить Светлане. Следует узнать, будут ли повторяться миры-уровни в определенной последовательности, либо меняться?

Офисный корпоратив был назначен на пятницу. И до конца рабочей недели «провалов» в иные миры не случалось. Поначалу это настораживало. Ну, как же! А собрать информации побольше?! Докопаться до сути...

А в пятницу случилось. Вот она я такая вся красивая стою перед высоченной пирамидой из бокалов шампанского, а напиток течет каскадом с верхних ярусов до самого низа. И все искрится, переливается. Народ ходит нарядный, весь важный и значимый из себя. Впервые шеф расщедрился на праздник такого масштаба. Развернись душа, заиграй гармонь! И вдруг – фьюить! «Засосало»...

О, любимая спальня цвета игристого вина! А стаканчик на месте?

Я обошла кровать – на месте. И сари из простыни легко обмоталось вокруг обнаженного тела. А вот интересно, я сюда попадаю со всеми изъянами и достоинствами или меня «модифицируют»?

В большое напольное зеркало удалось разглядеть немного: грудь на месте, талия никуда не делась, попа наличествует, ноги не удлинялись, лицо оставили мое. Только вот волосы нарастили и выкрасили в светлый каштановый оттенок. Но блеск оставили, да!

- Наглядеться не можешь?

Вот, блин, я опять пропустила появление красавчика!

- Микарт, давай сразу к делу, - я обернулась к темному, но больше ничего сказать не успела, потому как была сбита с ног, схвачена и водружена той именной частью, которая наличествовала у моего отражения, прямо на стол.

Непрерывный поток ласк и поцелуев не позволял вымолвить и слова. Глова взрывалась фейерверками – какой же он все-таки опытный любовник!

- Микарт, стоп!

Мужчина остановился, но отпускать меня не стал. Так и держал меня в объятиях, уткнувшись носом в шею.

- Давай еще раз по условиям...

Вот теперь отлепился. Отошел на несколько шагов, остановился и хмуро поглядел на меня.

- Оденься, прошу тебя, - я покрутила указательным пальцем, обозначая место, меня отвлекающее, то, что именно надо прикрыть.

Микарт хмыкнул, но просьбу исполнил.

Я же тем временем направилась к столику со смертью в стакане. Взяла его в руки и вернулась на середину комнаты. Только сейчас заметила, что упиваюсь мягкостью ковров.

- Итак, условия, - я сделала вид, что делаю глоток.

- Зачем тебе это? – удивился темный.

- Еще не выучила, - скривилась я, - повтори для неученых. Пожа-алуйста.

Микарт принялся перечислять уже слышанное мной. И с каждым пунктом я делал вид, что пью и кривилась.

- Что с водой? – я уставилась на стакан. – Она что, несвежая?

Не спрашивая разрешения, Микарт протянул руку, выхватил посудину, понюхал, а затем отхлебнул. Повозил языком, задумался.

- Да нет, вроде нормальная.

- Допей и налей мне вина, - я махнула рукой и плюхнулась на кровать.

Темный, не задумываясь, допил до дна, подошел к столику и только сейчас сообразил, что по бокалам уже разлито вино. Уже! Поставил стакан. Взял кубок. Развернулся и застыл.

Я смотрела на него, прищурившись. В первый раз яд действовал быстро, но и комплекция у нас с темным была разной.

Вот его качнуло. Вот рука обвисла, выронив кубок. А вот и в глазах отразилось понимание происходящего.

- И ниёр вурту, - прошипела я падающему на ковры мужчине, - я тебя нашла!

Он больше не шевелился. Не было агонии. Не было пены изо рта. Просто плюхнулся поломанной куклой на пол и затих.

Я подошла ближе. Присела на корточки. Вгляделась в лицо. Да, конечно, они чем-то схожи... Микарт и мой насильник. Прической? Формой носа и подбородка? И все...

Так ладно, с этим покончено. И раз я не вернулась, раз меня не «выплюнуло» обратно в мою реальность, значит, еще не конец.

Проверяем на наличие магии. Кильвар говорил, сила в огне. Ну-с, приступим!

Свечей в комнате было дай Боже. Для антуража! Я протянула руку к одной из восковых фигур и «втянула» в себя огненную силу. Лепесток пламени вмиг разросся до размеров еловой шишки, подпалил штору, и тут же погас – свеча расплавилась в мгновение ока. Зато кровать полыхала.

Как я ни пыталась упросить огонь не пожирать здесь все и меня в том числе – воришка воздуха не слушался.

Где же выход?!

А выхода не было!

Я что теперь – Рапунцель?!

Выскочив на балкон, сжала кулаки от страха и от досады: ни намека на ступени или канат. Все, из чего можно было сделать узелковую лестницу – горело ярким пламенем. На какой-то миг мне стало жалко темного – сгорит, и никто по-человечески его не похоронит...

- Вирай! – донеслось сверху.

Я тут же задрала голову, чтобы увидеть сидящего на карнизе Кильвара. Хмурого, злого блондина.

Я улыбнулась, но в ответ улыбки не получила. Он легко спрыгнул с крыши, подошел ко мне. Взял за подбородок, заглянул в глаза. Стоял и долго смотрел, медленно склоняя голову.

Какой же ты, черт, красивый!

- Ты убила его?

Я еще раз улыбнулась и кивнула.

- Молодец, - прошептал мне в губы Кильвар.

Голова закружилась, ноги подкосились. Свободной от меча рукой блондин подхватил меня за талию, крепко прижал к себе. Ох, какой страстный мужчина! Дом горит, а он и не думает бежать!

Я потянулась за поцелуем и получила почти то, что искала. Нежное касание губ, частое дыхание и запутанные мысли. Кильвар наступал, покусывал нижнюю губу, запрокидывал мне голову. Я отступала, пока в бедро не уперлись перила балкона. Дальше идти было некуда, а блондин наступал. Я все сильнее отклонялась назад, пока не поняла – сейчас упаду.

- Кильвар...

- Да?

- Я сейчас упаду...

- Ты убила его? – шептали губы у виска.

- Да, - радостно ответила я.

- Опять...

Я протрезвела в секунду.

- Опять?!

Но блондин не ответил. Просто толкнул меня в пропасть. Я летела и видела, как его губы шевелились: «И ниёр вурту...»