Стоило нам заточить господина Момоцуки и начать за ним пристальную слежку, как нападения Широтамаши резко прекратились... Пока что мы и сами не торопились их атаковать, и не могли достойно убедиться в том, правда ли они лишились информатора и действительно ли те ослабли, но у нас хотя бы появилась возможность отдышаться и прийти в себя. Для многих это стало поводом для радости, мало уже кто сомневался в повинности Момоцуки, однако же я относился к их числу. Слишком всё гладко пошло... Я словно бы заранее предчувствовал ветры той бури, что вскоре должна настигнуть нас. А как же мы её отразим без самого опытного командира?

     Но кому вообще было дело до моих опасений? Разве что госпоже Накамуре и тем нескольким самураям, с которыми я общался время от времени. И помимо прочего, я совсем не знал, что делать. Я понимал, что во всей нашей ситуации что-то не так... Но не знал, как из неё выйти. Из меня явно не получился бы отличный военачальник, или же всё дело в моей молодости... Похоже, мне лишь хотелось спихнуть решение проблем на кого-нибудь другого, более опытного, нежели я. Может, и так...

     А меж тем, невзирая на текущее затишье, мы не прекращали слежку за границей. Однажды врагу уже удалось прорваться через неё, и мы не намеревались пускать их во второй раз. И несмотря на то, что я ещё испытываю небольшие боли в голове, меня тоже запрягли сторожить лисьи владения. Но я не жаловался, ведь многие на этой войне лишились рук, ног... Жизней, в конце-то концов! Так что мой удар по голове - это ещё цветочки.

     Как же давно я не видел ясного звёздного неба... Так уж получилось, что после налёта экзорцистов, среди беженцев не осталось ни одной амэ-онны, над головой которых вечно клубились плотные тучи. А их было меньше, чем я думал. И пусть мои слова прозвучат ужасно, но я в какой-то степени рад, что они погибли.

     И вот, сную я туда-сюда, патрулируя вверенный мне участок леса, озарённого лунным светом... Вздрагиваю от каждого дуновения зимнего ветра... И хочу сказать вам, да не дадут вам Боги проверить на своей шкуре всю рутину должности охранника. Мне настолько скучно, что я из последних сил борюсь с соблазном хотя бы на минутку закрыть свои глаза и утешаю себя лишь знанием того, что меньше чем через час меня обязаны сменить. И тогда я, наконец, вернусь к футону, согретому моей женщиной. Хотя сейчас меня по сути-то заботят всего две вещи: тепло и сон, и ничего большего.

     Но стоило где-то метрах в двухсот от меня прогреметь взрыву и раздаться крику, пронзившему холодный ночной воздух, как мою дремоту словно ветром сдуло. Нехорошо было покидать свой пост, однако на меня также возлагалась обязанность проверять все подозрительные вещи, которые я замечал, а крики и взрывы - это ну очень подозрительные вещи, скажем прямо. Сорвавшись с места, я побежал в ту сторону, откуда меня настигли вышеупомянутые звуки.

     Бежав, что только позволяли силы и пару раз чуть не упав, я через несколько минут уже был на месте. В снегу была растоплена широкая воронка, уходящая так глубоко, что в её центре даже виднелась почва. Неподалёку от неё валялось тело человека с оторванной ногой, облачённого в доспехи Широтамаши. Проверив его пульс, я убедился что он точно мёртв. Судя по всему, он подорвался на одной из рун, что лисы установили в качестве ловушек. Оглядевшись вокруг, я нашёл и его утраченную конечность, но мне до неё не было и капли дела.

- Лучше уж живи в покое в царстве Ками, чем учиняй террор в земном. - поднимаясь, сказал я его мёртвым ушам.

     Жаль, конечно, что он помер. Так бы доставил его в долину и отдал на допрос... И к тому же теперь мне нужно вернуться на прежнее место, а мне это делать ну ой как не хочется, пусть мне и осталось дежурить каких-то пятьдесят минут. Может, мне пойти на поводу у собственных капризов и посмотреть, откуда этот экзорцист пришёл? А почему бы и нет. Если тут и был ещё кто-то, то он явно испугался взрыва и уже удрал со всех ног. Теперь мне и сторожить уже нечего.

     Окончательно вознамерившись пойти по его следам, я воплотил свою идею в жизнь и уже через пару минут вышел как минимум на двух человек, что само по себе возбудило во мне хоть какую-то каплю интереса, только вот...

- ...бы только и мораль читать, да? Мораль, которую вам даже нечем подкрепить.

- Нечем подкрепить здесь только ваши мотивы. Мотивы служить демонам!

- Ну вот, наша песня хороша, начинай сначала. Заткнись-ка и топай в долину, а там уж...

     ...только вот один из этих голосов показался мне ужасно знакомым. Я, конечно, знаю многих самураев, находящихся на службе у ёкаев, но этот голос явно не принадлежал никому из них. Прогнав последние следы скуки и сна со своего лица, я решительным шагом направился вперёд. Хруст снега под моими ступнями явно заставил стоящих впереди людей напрячься, ведь для них обоих сейчас возник вопрос, кто же к ним идёт, друг или враг.

- Без паники. - сказал я на подходе. - Стоял вот на посту, как вдруг моих ушей настиг тот вз... - остановился я на полуслове от увиденного.

     Из-за ночной тьмы, рассекаемой разве что лучами слабого лунного света, я не сразу понял, кого именно вижу перед собой. Я было засомневался, но присмотревшись повнимательнее понял, что глаза меня вовсе не обманывали... И между тем, объект моего внимания, явно тоже не верил, что смотрит он именно на меня.

- Тадао? - уставившись в меня широкими очами, громко спросил экзорцист, схваченный другим самураем.

- Ясухиро? - взаимно удивился я.

- Ты что, знаешь его, Сэнши? - спросил у меня мой соратник, в котором я узнал Канэцугу, с которым мне довелось пообщаться лишь самую малость.

- Да... Знаю... - ошарашенно кивая, ответил я ему. - Ты что здесь забыл, Хиро?

- Демонов рублю, что же ещё? Это я тебя хочу спросить, что ты здесь делаешь?

     Я неуверенно взглянул на Канэцугу, держащего его. Кажется, он понял, в насколько неловкую ситуацию я угодил. Горько усмехнувшись сквозь зубы и покачав головой, он сказал мне:

- Ведём его в долину, разжуёшь ему всё по дороге.

- А-Ага...

- А что сталось со вторым? Мне кажется, я слышал взрыв.

- Да, он на руне подорвался. Замертво, я проверил.

- Н-да? Чёрт... Ладно, хоть этого взяли.

     Канэцугу явно не хотел доверять мне сопровождение Ясухиро, опасаясь как бы я из личных чувств не отпустил его. Отдам ему должное, ведь данная идея и вправду пару раз успела посетить меня. И похоже, объяснять мне было совершенно нечего, ибо Ясухиро даже не пытался со мной заговорить, а лишь изредка бросал на меня разочарованные взгляды. Половину дороги это ещё оказывало на меня хоть какой-то эффект, но в один момент мне это жуть как надоело.

- Хиро, кончай уже дуться. - небрежно бросил я ему. - Раздул тут из мухи слона.

- Да что ты говоришь? - наконец, заговорил он со мной. - Я, значит, отчий дом покинул чтобы вас с Ханами оберегать, где бы вы ни находились, а ты вон служишь тем, кого твоя жена боится!

- Жена? - вопросительно взглянул на меня Канэцугу. - Ты разве женат, Сэнши? Госпоже своей изменил?

- Речь о госпоже и идёт. - ответил я ему. - Но мы не женились, а просто притворялись супругами.

- Ч-Что!? - взвыл Ясухиро. - Так, по порядку... Что ещё за Сэнши?

- Имя моё... - устало вздохнул я, заранее зная что он сейчас скажет. - Сэнши Харуки.

- А, то есть ты мне ещё и про имя солгал!? - злобно уставился он на меня. - Хорошо!.. Харуки... А Ханами тогда кто?

- Госпожа Накамура.

- Накамура!? Ты издеваешься надо мной? Ты не просто присягнул демону, но и выбрал в качестве хозяйки худшую из худших!?

- Ты ничего о ней не знаешь, чтобы судить здраво. - нахмурил я брови, смотря ему в глаза.

- Я, может, знаю побольше твоего от господина Цубасы.

- А ему-то откуда знать о Цуяко?

- Без понятия, я не интересовался.

- Ну и значит, это выдумки.

- Да, отмахивайся от правды! Конечно, выдумки! Как будешь помирать в одиночестве, попомнишь мои слова.

     Настроение было испорчено на неделю вперёд. Но не только из-за нашей перепалки, а в придачу из-за совести. Меня уже не волновала эта избитая мораль от службы демону, нет, дело было в другом... В словах Ясухиро. Он ведь сказал, что ушёл из дома только чтобы защищать нас с Ханами. И получается, что... Последние дни в Эдо он нас не избегал, а лишь договаривался с Широтамаши о его зачислении в ряды! Ой, чёрт возьми, угораздило же меня оправдать наш с Цуяко уход тем, что она боится демонов... Ясухиро хороший друг. Слишком хороший... Чего не скажешь обо мне, сопровождающим его на пути к полчищам разгневанных ёкаев. Буду надеяться, что ситуация не выйдет из под контроля...

     Из-за новоприбывшего пленника шли мы немного медленнее обычного, но тем не менее вернулись в лисью долину без каких-либо приключений. После недавнего нападения, хижин у нас заметно поубавилось и нам просто негде было запирать Ясухиро, кроме как вместе с Момоцуки. И только когда мы направились к нему, я понял что у нас появилась прекрасная возможность доказать или же опровергнуть его виновность.

- Хиро. - резко обратился я к нему. - А скажи-ка нам сейчас, к вам приходил кто-нибудь из наших? Передавал вам информацию?

     Ответа не последовало, один лишь холодный, пробирающий до костей взгляд.

- Тебе вопрос задали. - небрежно толкнув его в спину, спросил Канэцугу. - Давай, отвечай. В самом-то деле.

- Ну... - нехотя заговорил он, предварительно вздохнув. - Приходил к нам один. Потом что-то перестал.

- Кто? - взбудораженный интересом, вцепился я в него взглядом, в то время как его глаза выражали полнейшее безразличие к происходящему.

- Без понятия. - пожал он плечами. - Он или она... Информатор в общем... Посещал нас только будучи закутанным в мантию с капюшоном. О том, кто это был, знает только господин Цубаса.

- Да? - язвительным тоном спросил Канэцугу. - А не лжёшь ли ты нам?

- Не кипятись. - сказал я ему. - Даже если лжёт, силу подключать необязательно. Пусть на него взглянут лисицы, и дело с концом.

     В самом деле, он ведь не служил ёкаям и на его душе не должно быть никаких заслонов от прослушивания мыслей. Я всё лелею надежды на то, что Ясухиро не придётся убивать... Не знаю, как я оправдаю сохранение его жизни. Важной информацией он, вроде бы, не располагает, явно не собирается никому присягать, в обороне не поможет... Это просто лишний рот, который нет смысла держать в плену. Но я должен хотя бы попытаться...

- Канэцугу! Сэнши! - неожиданно окликнул нас знакомый голос.

     Уже сама степень паники в его интонации заставила нас напрячься. Резко обернувшись на его источник, мы застали бегущего к нам со всех ног Акахиро, на котором просто лица не было от страха и волнения.

- Скорее, в темницу! Там такое случилось!

- Что? Что случилось? - тут же спросил его уставший Канэцугу.

- Момоцуки! Он... Он!..

- Что с ним? Он вырвался на свободу и буйствует? Или, быть может, просто сбежал? - выдвинул я свои предположения.

- Нет, нет и нет! Он сэппуку себе сделал! Лежит теперь мёртвый и весь в крови!

- Ч-Чего?.. - не успел я даже осознать, что именно услышал.

- Бежим скорее, сами всё увидите!

- Ладно. - буркнул Канэцугу. - И ты тоже пошевеливайся, с соседом познакомишься! - бросил он Ясухиро, поскольку мы в любом случае должны были вести его в тюрьму.

     Тот лишь презрительно фыркнул, но противиться не стал. Из-за него мы опять-таки не могли просто побежать, а потому лишь пошли быстрее обычного, хотя стоит признать, что любопытство в этот момент меня просто выедало изнутри. Я не верю, что господин Момоцуки умер. Сколько ещё жизней заберёт эта война? Я так устал от неё... Так устал... Когда уже наступит время мира и покоя? Без красных рек, мучительных воплей, сомнений друг в друге и этих растреклятых потерь... А ведь в этой войне ещё есть смысл. Насколько же должно быть тяжело терять дорогое на бессмысленной войне? Нет, даже представлять себе не хочу! Я уже тут вдоволь натерпелся.

- Давайте, давайте быстрее! - торопил нас Акахиро. - Не заставляйте госпожу Мио ждать слишком долго!

- Мио? - переспросил его Канэцугу. - А при чём здесь твоя хозяйка?

- Ну... Поскольку господин Момоцуки всё не унимался, остальными командирами было принято решение усмирить его при помощи физических пыток, а моя прелестная Мио в этой области просто неподражаема.

- По личному опыту небось знаешь?

- Эхех... Хехехех... - истерически засмеялся он.

- И что же, вы с госпожой Мио пришли к Момоцуки, а он там уже лежал замертво? - спросил я у него.

- Да. Разумеется, мы растерялись. И решили, что лучше нам будет предупредить кого-то ещё.

     Возле тюрьмы нас и правда дожидалась высокая брюнетка в милом цветочном кимоно, совсем не подходившим к её злым и кровожадным глазам. Как и у любой другой бакенэко, из её поясницы торчал длинный кошачий хвост, который та, в отличие от госпожи Накамуры, вовсе не стремилась прятать под одеждой. Стоило нам приблизиться к ней, как шёрстка на нём практически встала дыбом, а глаза блеснули ещё более недобрым огнём.

- Чего так долго? - нахмурившись, спросила она. - Диву даюсь, как труп ещё не сгнил до вашего прихода.

- Как смогли, так и пришли. - бросил ей Канэцугу.

- Не смей грубить моей госпоже! - разозлился на него Акахиро.

     Казалось бы, эти слова должны были потешить самолюбие бакенэко, но Мио напротив ударила своего самурая ладонью по его затылку.

- Тебе слова не давали. - презрительным тоном сказала она и Акахиро тут же замолчал как в тряпочку.

     Для обладательницы столь стервозного характера, у неё был слишком уж приятный голос. Пожалуй, один из самых бархатных, что я только слышал в своей жизни. Вот уж действительно, демон, принявший очертания некогда искренне любящей и добросердечной девушки. Но не о голосе этой чертовки мне сейчас стоит волноваться, а о господине Момоцуки. О его трупе, если быть точным... Хотя мне до сих пор сложно смириться с его смертью, несмотря на всё услышанное. Впрочем, я сейчас легко смогу это проверить. Итак, надеясь на лучшее и готовясь к худшему, я медленно открыл дверцу нашей однокомнатной тюрьмы.

     Не знаю, что же привлекло к себе моё внимание в первую очередь... Резкий запах железа, витающий по всей комнате... Или гигантских размеров кровавая лужа, растёкшаяся чуть ли не по всему полу... Но страшнее всего мне было смотреть на увесистый труп самурая, который невзирая на свой возраст, всё ещё был сильнее многих из нас. Именно, что был... Его могучие руки уже никогда не вознесут меч над головой и не покажут нам ни одного знака, значение которого я даже не пойму.

     Несмотря на то, что я уже знал ответ, мне просто было необходимо подтверждение увиденного... Я прошёл внутрь, ступил в лужу крови и проверил пульс Момоцуки. Ну да, глупо было ожидать иного результата... Его жилы сейчас так же пусты, как и я сам. Лежал он лицом вниз, поэтому нам с Канэцугу пришла в голову идея перевернуть труп на спину, чтобы хоть изучить его повнимательнее.

- Мы уже смотрели, но решили вернуть его в исходное положение. - сказала нам Мио, стоя у двери. - У него живот вспорот.

- А, так вот почему у него и спина в крови? - спросил Канэцугу.

     Невзирая на показания госпожи Мио, мы всё же решили взглянуть на рану собственными глазами. Но это и правда ничего не изменило, всё в ней говорило лишь о том, что он совершил обряд сэппуку. Но зачем?.. Ничего не понимаю. Так или иначе, а временить было нельзя. Примерно час мы потратили на то, чтобы оббежать все уцелевшие дома в долине и предупредить жильцов об этом происшествии. И вот, в три часа ночи уже никто не спал, но зато активно окружал темницу, как муравьи брошенный в траву огрызок яблока.

- Господин Ивасаки? - удивилась Цуяко при виде Ясухиро. - Что вы здесь делаете? И почему вы так... О нет...

- О да, гнусная ты ведьма. - презрительно взглянул он на неё. - Попомни мои слова, ты ещё поплатишься за то, что околдовала моего друга.

     Вместо словестного ответа госпожа лишь грустно улыбнулась и уронила голову на грудь.

- Что, сказать нечего? - спросил он её.

- Да, вы правы. Нечего.

     Те немногие, кто ещё сомневались в повинности господина Момоцуки, разумеется, сейчас были поражены случившимся, а вот уверенные напротив ликовали над смертью нашего предателя, ссылаясь на то, что в нём взыграла совесть, и толкнувшая его на самоубийство.

- Час от часу не легче... - смотря на труп, со вздохом высказал Чибоши. - Я голову ломал над тем, как же сподвигнуть его к сотрудничеству, а он берёт и убивает самого себя.

- Да уж... - медленно кивал Учида, держащийся на ногах только благодаря костылю, наскоро сделанному из подручных материалов. - Как этот ненормальный вообще вырвался из оков?

- У нас не было ни кандалов, ни чего либо ещё. - ответила ему самурайка, неизвестная мне. - Так что мы лишь связывали его по рукам и ногам.

- Додумались, однако. Вы его мышцы вообще видели? Естественно, они со временем ослабли, под его-то силой.

- Воздержитесь от преждевременных суждений, господин Учида. - сказал ему Чибоши, вместо женщины. - Мы регулярно затягивали его путы или обновляли их. У него банально не хватило бы времени ослабить наши узлы.

- Ну а как иначе он избавился от верёвок?

- Может, разрезал? - выдвинула предположение госпожа Мио. - Нанака, покажи-ка им, что мы нашли на месте происшествия.

- Да, конечно! - тут же стал он рыскать по карманам с небывалой скоростью. - Ага, нашёл. Смотрите!

- Танто? - озадаченно спросил Чибоши, принимая из рук Акахиро протянутый им длинный нож, почти полностью покрытый кровью. - Нет, подождите... Вы нашли его здесь?

- Да. - подтвердила Мио. - Просто лежал себе на полу, в луже крови. Мы решили на время спрятать его от греха подальше, но теперь, когда все в сборе, уже можно показать его.

- Этот танто был на месте уже когда вы пришли сюда? - риторически спросил я. - Это что же получается, он всё это время был у господина Момоцуки?

- Может быть. - пожал плечами Чибоши. - Но это очень странно... Мы детально обыскали Момоцуки, когда запирали его здесь и заранее изъяли всё оружие.

- Не забывай, что он был ниндзя. - напомнила ему Мио. - Они порою совершали невозможное благодаря своим секретным навыкам. Что уж ему стоило спрятать какой-то кинжальчик?

- Значит, он всё это время был вооружён? - удивилась самурайка. - Боги мои...

- Я больше дивлюсь тому, что он воспользовался своим танто не для того, чтобы сбежать, а чтобы провести сэппуку. - качая головой, сказал Акахиро.

- Зачем?.. - тихо плакала тем временем госпожа Тоджо. - Зачем ты это сделал, Рюширо?..

     Все явно пребывали в шоке. Немногие сейчас были способны сохранять хладнокровие и рассудительность, однако же моя хозяйка относилась именно к тому числу немногих. Вместо того, чтобы бесцельно задаваться глупыми вопросами, которые явно ничего не изменят, она пристальным взором сыщика анализировала как сам труп, так и место происшествия. Мне хорошо знакомо это выражение её лица. Кажется, она что-то уловила... Что-то, что мы все проглядели.

- К западу лунный свет продвигается. - тихо заговорила она. - Тени цветов же идут на восток.

     Хокку? Теперь у меня точно не осталось никаких сомнений - госпожа поняла что-то, ускользнувшее от нас. И даже если я напрягу все свои извилины, то не пойму того же, что и она. А самое печальное, что оно наверняка окажется настолько логичным, что позже я начну стыдиться собственной недальновидности. А впрочем, наплевать... Это не игра, а жестокая реальность. Неважно, сам ли я приду к истине о гибели моего товарища, иль на правду мне укажет кто-то другой. Я просто хочу знать ответ.

- Госпожа Накамура, вы что-то осознали? - громко поинтересовался я с целью привлечь к ней всеобщее внимание.

     Как и следовало ожидать, все тут же замолчали и устремили взгляды на спокойную и сосредоточенную Цуяко. Кажется, её это нисколько не смутило, а возможно она и вовсе только и дожидалась той минуты, когда толпа наконец-то успокоится и пребудет в состояние, готовое выслушать её догадки.

- Не осознала, но заподозрила. - поправила она меня. - В любом случае, мне ещё предстоит убедиться в собственных теориях. Господин Чибоши, могу я действовать по своему усмотрению?

- М-Можете, конечно... - замялся он, поглядывая то на Цуяко, то на труп Момоцуки. - Только вот, что это должно значить?

     Получив разрешение, и решив ничего и никому не объяснять, госпожа лишь мельком взглянула на меня и приказала выволочь труп наружу, под предлогом, что она не хочет запачкать подол в луже крови. Ну что же, сейчас стирать весьма проблематично, поэтому постараюсь отнестись к причине с уважением. Так или иначе, при помощи моих усилий - ну и ещё нескольких самураев - тело Момоцуки легло на снег, под слабый свет зимней луны. По той же воле госпожи возле него встала ещё пара людей с факелами, решающими нашу проблему освещения.

- Что теперь? - спросил я у неё.

- Теперь... - ответила она. - Мне стоит заранее попросить прощения у госпожи Тоджо.

- У меня? - утирая слёзы, спросила её хэби.

- Да. - сверкнула ей госпожа своей виноватой улыбкой. - Прошу, не держите на меня зла. Это необходимые меры, надеюсь вы меня поймёте.

- Ты что задумала?.. - занервничала Тоджо в следующую же секунду.

     Но госпожа Накамура больше ничего ей не сказала, а лишь возвратила решимость на своё лицо, подошла к Чибоши, протянула ему руку и властной, сухой и твёрдой интонацией выдвинула ему своё требование:

- Танто.

- Что? - опешил тот.

- Дайте мне танто.

- Зачем он вам нужен?

- Дайте. Мне. Танто... Живо. - впилась она в него ледяным взглядом.

- Х-Хорошо... - решил Чибоши не идти с ней на конфликт и покорно вложил ей в руку лично охраняемое оружие.

     Наконец, заполучив свой вожделенный нож, госпожа немедля возвратилась к трупу, засучила рукава, присела возле него и не колеблясь вонзила его лезвие в и без того изувеченный живот погибшего. Разумеется, среди нас нашлись и те, кто воскликнул от увиденного, хоть и большинство отреагировало достаточно сдержанно. Или просто не подали виду... Лично вот я был одним из таких, хотя её поступок поверг меня в ступор. Что госпожа вообще хочет сделать? Провести вскрытие?

- Ты что творишь!? - во всё горло закричала на неё госпожа Тоджо. - Убрала от него руки! Убрала сейчас же!

     Она уже была готова броситься вперёд, дабы остановить Цуяко, столь хладнокровно обходившуюся с телом её почившего защитника, но я на пару с Акахиро не подпустил её к ней. Хоть она и была женщиной, гнев явно прибавил ей сил и пару раз она чуть было не прорвалась сквозь нашу блокаду. Хотя с другой стороны злоба затуманила ей разум... Ей подвластна грозовая магия, а она ею не воспользовалась. Всего один разряд - и мы бы все легли здесь без сознания. Впрочем, мне сейчас напротив стоит радоваться этому. Подоспев на помощь, остальные самураи тоже принялись оттаскивать Тоджо от Цуяко, невзирая на все претензии и угрозы с её стороны. Неважно, насколько страшной она захочет показаться, ей не переплюнуть госпожу, ведь у неё есть то, чего нет у Тоджо... Ужасная репутация. Никто здесь не желает наживать врага в госпоже Накамуре. И, стоит заметить, это правильное решение.

- Остановись уже! - продолжала горланить Тоджо, обливаясь горькими слезами. - Хватит! Сжалься если не над ним, то надо мной!

     Но мольбы хэби словно бы вообще не достигали ушей госпожи... Она всё продолжала и продолжала сосредоточенно потрошить бедного Момоцуки, уже принявшись вытаскивать органы из его брюшной полости. Я серьёзно поражаюсь её выдержке... Меня от одного их вида чуть ли не выворачивает наизнанку, а она смотрит на них, как ни в чём не бывало. На окровавленный желудок, если быть точнее... Сперва она отсекла его от пищевода и поднесла его поближе к факелу, а затем принялась за тщательный осмотр. Один раз она слегка сжала его, отчего изнутри опять полилась самурайская кровь.

- Угу... - кивнула она самой себе и отложила в сторону желудок, который связывала с телом разве что кишка, которую госпожа не отрубила.

     У Тоджо уже сил не было кричать, она просто рыдала от увиденного, а от падения её удерживали только наши руки... Но я уверен, информация от госпожи Накамуры будет оправдывать средства. Ей просто нужно вытерпеть... Похлопотав над телом Момоцуки ещё одну минуту, госпожа наконец-то закончила со вскрытием, поднялась, отряхнула руки от крови и решительным, полным уверенности голосом заключила:

- Это не сэппуку. Его убили.

     Все присутствующие неуверенно переглянулись. Одна лишь Тоджо, больше всех нас вместе взятых возмущённая судьбою своего самурая, решилась задать ей вопрос:

- Убили?.. - шмыгнула она, более-менее успокоившись. - Вы в этом уверены?

- На сто процентов.

- Это довольно серьёзное заявление. - сказал ей Чибоши. - Полагаю, вам есть чем доказать вашу теорию?

- Не теорию, а правду, господин Чибоши. - хитро улыбнувшись, ответила ему Цуяко. - Но да, я могу её доказать.

- Мы все внимание. - скрестил он руки на груди.

- Хорошо. Прежде всего, никого из вас не смутило количество крови, растёкшейся на полу?

- А что здесь удивительного? - язвя, сказала ей госпожа Мио. - У этого придурка был вспорот живот, и ты ещё поражаешься количеству крови?

- Да. - решительно ответила ей Цуяко. - Её всё равно было слишком много. Словно бы наружу вытекли все шесть литров его крови... Ну, я это прикидываю, основываясь на его комплекции. Не суть. Главное здесь то, что жилы Момоцуки явно полностью опустели. Уже вначале меня стал искушать вопрос, как при сэппуку можно потерять так много крови, ведь на животе нет требуемого количества кровеносных сосудов. И в конце концов я пришла к выводу, что... Никак.

- Нет, погодите, вы несёте какую-то околесицу! - завозмущался тем временем Учида. - Вы говорите, что вспоров себе живот, невозможно потерять так много крови, но ведь живот-то у него как раз разрезан! И крови всей он всё-таки лишился! Так как же это может быть невозможным? Доказательство обратного лежит прямо у ваших ног!

- Вы правы лишь наполовину, господин Учида. Да, он умер от кровопотери, но оно было вызвано не рассечением живота... А перебитием аорты.

- Аорты? - переспросил он.

- Да. Прошу, взгляните.

     Цуяко отошла в сторону, позволяя всем желающим взглянуть на причину смерти Момоцуки. Поскольку она убрала часть органов из брюшной полости, её область с почками осталась открыта всем на обозрение. И в ней-то мы заметили, что самый толстый сосуд в его теле и правда оказался разрезан, немного выше ранее упомянутых почек.

- Видите? - не дожидаясь комментариев, вновь заговорила Цуяко. - Живот ему рассекли лишь с целью скрыть истинную причину смерти, сославшись на самоубийство.

- Так, погоди минуту. - вдруг сказала ей Мио. - Ты тут двадцать минут в его кишках ковырялась и могла сама рассечь ему аорту!

- Ну и зачем же мне это делать? - спокойно спросила Цуяко.

- Да кто ж тебя, проклятущую, знает? И помимо прочего, ты могла просто задеть её во имя вскрытия, совершенно случайно. Хочешь, чтобы мы тебе поверили, так предъяви нам доказательство!

- Легко. - пожала госпожа плечами. - Могу дать сразу два, если уж вы так хотите. Прежде всего обратите внимание на небольшое углубление за областью разреза. Толщина и ширина точь-в-точь подходят под лезвие танто, из чего можно сделать вывод, что перебитие сосуда произошло через один мощный и точный укол в брюшную область. Момоцуки, конечно, мог и сам нанести себе этот удар, но я просто смысла в нём не вижу. Какой прок наносить себе смертельное увечье до того, как ритуал не будет завершён, рискуя умереть раньше, чем его закончишь? И даже если после этого у вас остались подозрения в мой адрес, тогда я попрошу вас взглянуть на желудок господина Момоцуки. Он тоже был пронзён насквозь, поскольку оказался на пути у лезвия. И поскольку одна из его пробоин находилась напротив вскрытой аорты, внутрь желудка затекло большое количество крови. Она, кстати, и стала одной из ключевых причин выставить его убийство, как сэппуку. Его обычно проводят сидя на коленях, а падают замертво именно на живот, лицом вниз. Когда господин Момоцуки ещё был жив, он рефлекторно стал выплёвывать кровь, поступающую ему в рот через пищевод, отчего на его губах и шее остались следы её потоков. Положив его как при сэппуку, на живот, убийца окропил кровью всё его лицо и тем самым избавился от вышеупомянутых улик. А, и ещё... Если господин Момоцуки был убит, то можно смело предполагать, что этот танто не принадлежал ему и соответственно не был нигде спрятан. Убийца подложил его на место преступления, только и всего. Ну, развеяла я ваши сомнения?

     Явно не все хотели соглашаться с госпожой, однако её факты и основания, на которых они лежали, оказались слишком логичными, непробиваемыми и не подлежащими сомнению, а потому никто из присутствующих даже не пытался оспорить то, что они сейчас услышали. К тому же особо любопытные воочию взглянули на желудок господина Момоцуки, взаправду обнаружив в нём сквозную рану, соответствующую по размерам лезвию танто. А учитывая, что во время вскрытия Цуяко не наносила Момоцуки мощных колющих ударов, в конце концов у нас не осталось никаких сомнений полагать, что господин Момоцуки вовсе не совершал самоубийства...

- И какие обстоятельства в итоге мы имеем? - задал Учида вопрос, который явно мучал каждого из нас. - Помимо того, что обстоятельства имеют нас.

- Мы имеем напрасно потерянного товарища. - тяжко вздыхая, заключил Чибоши. - И неизвестного убийцу в наших рядах.

- А кто вообще мог его убить? - впервые за долгое время, решился я заговорить.

- Предатель, очевидно же. - угрюмо бросил мне Чибоши. - Решил покончить с Момоцуки раньше, чем тот даст на него показания. Хоть этот чудак и едва шёл на контакт...

- Вообще, не факт. - не согласился я. - Это мог быть кто угодно, убеждённый в том, что Момоцуки был вражеским информатором.

- Вы, значит, всё ещё считаете его виновным?

- Не совсем. Я лишь пытаюсь выявить все возможные варианты. Эта версия ведь не лишена права на жизнь?

- Бесспорно, возражать не стану... Но когда его вообще убили? Я был здесь до восьми вечера и готов поручиться, что тогда он ещё был жив.

- А после вас к нему кто-то заходил? - поинтересовался Акахиро.

- Это нужно у Сугавары спрашивать, он тогда остался сторожить темницу.

- Вроде, было несколько посетителей... - замялся человек в толпе, явно вышеупомянутый Сугавара. - А может, это было перед уходом господина Чибоши... Извините, я не запоминал их. Вход сюда был свободен для всех, кроме госпожи Тоджо, ведь мы опасались, что она его освободит. Но мы никак не ожидали, что его кто-то убьёт...

     Этой ночью великое множество извинений и соболезнований было принесено в адрес госпожи Тоджо, к этому моменту пребывающей в глубочайшей апатии, что только доводилось видеть моим очам. Но всё же она понимала, что рано или поздно ей придётся отпустить эти болезненные воспоминания и просто снова двинуться вперёд. Вопрос стоял скорее в том, когда же она сможет это сделать.

     Мы пообещали ей похоронить Момоцуки со всем подобающим уважением и, как бы ужасно это ни звучало, вернули все его органы на место. Зимой, когда почва слишком твёрдая, похоронить его было невозможно и мы просто закопали его тело в снегу, где оно надёжно сохранится до тех пор, когда мы сможем выполнить обещанное. Его кровь мы наскоро вытерли с пола темницы и теперь её единственным обитателем стал Ясухиро. Ох и не завидую я ему... И даже не представляю, как же нам с Цуяко защитить его от будущих допросов, пыток и, быть может, от смерти. Как я и говорил... Я ужасный друг.