- Максим Юрьевич, какое бодренькое утро! – пропела я цитату из поднадоевшего мультика.

- Виктория, - староста вторил моим интонациям, - да вы просто светитесь вся.

Я не просто светилась, я прыгала, как заводная – энергия хлестала через край.

- Дайте! Дайте срочно поработать, Максим Юрьевич! А то лопну вся.

Голова скорбно улыбнулся и развел руками:

- А сегодня мы не работаем, Виктория. Сегодня у нас выходной.

Я разочаровано замычала.

- А что же делать?

- А накрывать на стол, Виктория. У нас выходной и праздник одновременно, - я заинтересовано подставила ухо, - у нас пополнение.

- Да вы что!

Рассказ про новоприбывших и новорожденных занял некоторое время, ровно столько, чтобы хватило дойти до дома, в который заселялись новоселы.

Я диву давалась, откуда в Максиме Юрьевиче столько сил и энергии, столько ячеек памяти и как виртуозно он пользуется ими, чтобы добывать информацию. Казалось, этот человек никогда не ударит в грязь лицом, никогда не ответит тебе отказом и всегда найдет решение в любой сложившейся ситуации.

Работа все же нашлась. На кухне. Мне снова без опаски доверяли колюще-режущие предметы обихода и диву давались, когда я хваталась за любую работу без разбора и выполняла ее с особым рвением, да еще и в кратчайшие сроки.

К обеду длинный стол, рассчитанный на сотню ртов, был накрыт. Дурманящие запахи костров и жареного мяса срывали стоп-краны терпения, многие не выдерживали и незаметно тискали закуски со стола.

- А вот тебе! – я легонько шлепнула по руке вора. – Скоро будет обед.

Парень виновато сдвинул брови и облизал пальцы, упустившие добычу по моей вине.

- А если я поделюсь?

Я впала в ступор. Нет, не от наглого предложения, не от заманчивой возможности заморить червяка. От голоса, скрутившего внутренности в тугую пружину. Тепло, словно от славного глотка алкоголя, растеклось по телу, во рту пересохло.

- Что с вами, девушка?

Я не смогла бы ответить, даже если б очень захотелось – возможность соображать отключилась напрочь, язык отказывался шевелиться. Вправится с оцепенением помогла рука, указавшая на стакан.

- Дать вам воды?

Короткий кивок, и вожделенная влага увлажняет губы.

- Спасибо, - снова появилась возможность дышать.

- Викуся, что с тобой? – настороженная Ирочка приземлилась рядом на скамью и положила руку на плечо.

Я благодарно улыбнулась юноше, намекая, что аудиенция окончена, но тот даже бровью не повел.

Забота заботой, но не стану же я посторонним, по сути, людям сообщать, что двухгодичное воздержание и первый встречный могут сорвать крышу и в секунду лишить меня самообладания.

- Все, Ир, уже все прошло.

Все действительно прошло, но лишь до первой звезды. С наступлением ночи помутнение нашло меня снова и пришло оно, кто бы мог подумать - вместе с молодым воришкой.

- Вика, идем танцевать, - вот так просто, по-свойски, на «ты», и не спросил – поставил перед фактом.

А воля моя ушла гулять по полям: рука потянулась навстречу мужчине, ноги сами впрыгнули в сброшенные ранее туфли и понесли вдоль стола туда, где под виртуозную игру гармониста кружились пары.

- О, Виктория, рад видеть вас в наших рядах, - Максим Юрьевич ловко перехватил партнершу – та взвизгнула.

- Да, Максим Юрьевич, - пролепетали губы, а глаза неотрывно изучали лицо пригласившего.

Задорные застольные песни в аранжировке баяниста обретали неповторимый шарм и звучали совсем не по-застольному. Одна, две, десяток ли мелодий отыграл музыкант – мне было абсолютно наплевать, я видела только огонь в глазах, слышала учащенный стук сердца.

- Нам пора, - он наклонился к уху, чтобы я могла услышать шепот. Или вдохнуть аромат. Или...

- Куда пора? – а самой совсем неинтересно – уже иду.

Теплая ночь. Звездная. Упоительная. Чарующая.

Мы идем долго, но я не устала. Сжимаю его пальцы, задавая немой вопрос, а он оглядывается и в его глазах отражается небо. Еще немного, десяток шагов, сотня ударов сердца.

Легкий порыв ветра бросил челку на глаза и отвлек от дороги, я споткнулась, а он, вместо того, чтобы остановить мое падение, аккуратно уложил на землю. И нет мне дела до того, что земля сыра, и наплевать на возможные последствия – насморк, температуру. Важно только здесь и сейчас. С ним жарко, с ним стыдно, с ним мягко...

Рассветное небо каплями росы упало на ресницы. Я сладко потянулась и сбросила остатки сна. Кончики пальцев нещадно жгло. Чтобы хоть как-то облегчить довольно ощутимую боль, я впилась пальцами в сырую землю и задохнулась от пришедшего облегчения.

- Бери, - прошептало небо.

Я резко дернулась, оборачиваясь и выбрасывая руку вперед, защищаясь от говорящего. Но позади никого не оказалось.

- Что за черт?

- Проси, - снова шепот позади и снова никого.

- Хоть ты и архангел, Михаил, а шутки у тебя дурацкие, - произнесла я во всеуслышание, но никто не засмеялся над концовкой анекдота.

Шепот больше не повторялся. Еще раз с опаской оглянувшись вокруг, принялась восстанавливать события вчерашнего вечера. Застолье, танцы, выпивка в щадящих объемах, мужчина с глазами, отражающими звезды, дорога в темноту, ласковые поцелуи, любые мои желания, сладкий сон про древние ритуалы, жертвоприношение без крови. И пробуждение в одиночестве. И снова этот противный зуд.

Очень не кстати вспомнился рассказ Стивена Кинга про молодого человека, у которого на кончиках пальцев появились глаза, мешающие ему жить. Я глянула на свои – горят внутри, а кожа приятного розоватого цвета. И не холодно им. А ведь я до сих пор не одета. И не укрыта.

Чтобы не доводить руки до истерики, снова погрузила пальцы в землю.

- Бери, - раздалось сразу со всех сторон.

Разозлившись, я зарычала и тут же заткнулась, испуганно подобрав под себя ноги и выдернув руки из земли. Ровно от места, где пальцы вонзились в землю, во все стороны разошлись траншеи, словно армада кротов разбежалась, испугавшись моего рыка, и земля осела, засыпая кротовьи ходы.

Я испугалась. Очень испугалась, потому что ответ на незаданный вопрос лежал передо мной, но все мое естество вставало против такой логики.

Был проведен ритуал, была принесена жертва. Я отдала и теперь могла брать. Могла просить.

Отставив в сторону сомнения, как отставляют опустевшую чашу, я вдохнула и опустила руку на землю, закрыла глаза и на выдохе отпустила жаждущую выхода энергию – глубокая трещина расчленила поле пополам от места моего пребывания и доколе хватило глаз.

Не почувствовав недомогания, я продолжила экспериментировать: одна, две, десяток ровных траншей, глубокие и мелкие, холмики и ямы.

- Ух! – только и оставалось сказать.

Солнце ласково коснулось кожи первыми лучами, намекая, что пора приводить себя в порядок.

Итак, я осталась на Земле не просто так, недаром всю зиму проходила, словно медведь, не залегший в спячку – мне подвластна Стихия Земли. Но за все приходится платить. В моем случае – приносить жертву, занимаясь сексом в открытом поле. Что в общем-то неплохо и даже оригинально. Для некоторых.

А жаль, что мой волшебный мальчик исчез. Стоит ли его искать?

От мыслительного процесса отвлекла мычащая корова.

- Ну, да, пора и честь знать.

Деревня просыпалась медленно. Я брела по пустым еще улицам, но во дворах за заборами уже буяла жизнь – домашний скот и птица требовали внимания.

День обещал быть жарким. Как для меня лично, так и для остальных жителей.

- Виктория? Вы чего в такую рань?

Максим Юрьевич – хозяйственный мужик. Вот так бы я охарактеризовала нашего голову совета. И сделала бы ему комплимент. Но сейчас было не сантиментов.

Я стояла, разинув рот, и откровенно пялилась на мужчину. То, что видела я, было чертовски красиво и пугающе в одночасье. Я видела ауру.

- Виктория, с вами все в порядке?

- Нет, - «а кто бы сомневался?».

- Я могу помочь вам?

- Вам видна моя аура, Максим Юрьевич?

- Что?

Мужчина, конечно же расслышал, но я предпочла не повторять вопрос. Минутная заминка, неуклюжее переминание с ноги на ногу, и я решилась идти ва-банк.

- Максим Юрьевич, по человеческим меркам, со мной не все в порядке.

- Нижайше прошу меня простить, Виктория, а по каким меркам мерять вас?

- Теперь уж и не знаю, - я развела руками, - но точно не человеческими. Пойдемте со мной, прошу вас. Должна показать.

Бесконечно простирающееся поле за задним двором показалось мне отличным полигоном. И я проделала фокус с траншеями. Аура мужчины озарилась ультрамарином, а сам мужчина схватился за сердце.

- Виктория... - прошептал староста.

- Максим Юрьевич, - я тоже перешла на шепот.

- Что это было?

Беззаботная школьница в белом передничке, жившая во мне до этого момента, весело ускакала вдаль.

- Это была Стихия. И она может давать то, что я попрошу.

- А что вы можете попросить?

- Ну, - я пожала плечами и задумалась, действительно, что еще можно попросить у Матери-Земли?

Взглянула на серый пейзаж и мысленно пустила струю энергии в небольшой пятачок у самых ног. Результат эксперимента явил нам свои зеленые очи – на двух серых пятнах земли пробилась молодая травка.

- Ох, - высказал свое мнение голова.

Я подняла глаза и с облегчением заметила, что синий цвет ауры сменился зеленым.

- Максим Юрьевич, скажите: я – бог!

- Вы – Бог, - ошарашенно повторил староста.

- Нет. Максим Юрьевич. Я прошу вас повторить слово в слово: я – бог.

- Я – Бог, - аура мгновенно окрасилась в фиолетовый.

- Отлично. Ваше имя Максим?

- Да, - аура зеленая.

- Вы девочка?

- Нет! – уже совсем возмущенно уставился на меня Максим Юрьевич, а аура вновь окрасилась в фиолетовый.

- Класс!

- Не понял.

- Я могу работать детектором лжи.

- И экскаватором.

Веки отбарабанили морзянкой «не понимаю».

- И удобрением.

- Максим Юрьевич, вам плохо?

- Вика! – мужчина схватил меня за плечи и принялся трясти. - Вика! Вот! Вот, что это было! Вот зачем все... Это оно!

Цвета ауры старосты сменялись один за другим – жуткая картина.

- Идемте, Вика! – меня потащили прочь с поля.

Бормоча что-то себе под нос, голова сельсовета почти бежал, увлекая меня за собой. В какой-то момент его пальцы разжались, отпуская мою руку. Я остановилась. А он даже не заметил – побежал дальше.

Ну, и пусть. Хотелось бы выяснить, куда подевался вчерашний ухажер, а Максим Юрьевич был бы очень не кстати.

Люди просыпались, выходили со дворов, здоровались, а я с упоением читала их, как открытые книги.

- Викуся! – Ирочка обнаружилась выходящей совсем не из своего двора. – Ты вся светишься!

Я лишь виновато улыбнулась – эта не врала.

- Ир, ты не в курсе, что за молодой человек вчера мне воды подавал?

- А, это тот с которым вы танцевать ходили?

- Он.

- Не знаю. Думаю, один из новеньких. А ты чего, даже имение у него не спросила?

- Не спросила, - посетовала искренне я и махнула докторше рукой.

Молодой человек так и не нашелся. Более того – никто не смог понять, о ком шла речь, а тем более – вспомнить имя.

~z1*