Больше я не стала отягощать её вопросами, ибо занятие это было бессмысленным. Даже если Дофа и знала что-то, то под страхом смертной казни бы не раскололась. Всё, что оставалось, так это смиренно вглядываться в темноту, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь.

Трейлер трясло. Дорог здесь нет, только протоптанные тропинки, щедро усеянные камнями. Лесная чаша была настолько густой, что ветки задевали окно и шуршали по металлической крыше. Дорога стала заворачивать влево, деревья понемногу редели, пока и вовсе не скрылись из виду. Открывшийся пейзаж заставил шумно охнуть. Дофа как-то забавно крякнула на мою реакцию, но комментировать не стала.

Ещё бы! Ведь не каждый день увидишь восход солнца над океаном!

По левую сторону небо окрашивалось в оранжево-розовые цвета, в то время как с другой стороны было еще трудно различить линию горизонта. Морская гладь и небесная синева сливались в одно целое, и, казалось, что там вовсе ничего нет. Неизбежная всемогущая пустота, которая проглотит любого без сожалений. Но она была не страшной, а скорее волнительной.

Из-за горизонта показался огненный диск, и окружающие пейзажи стали проявляться. Появился пляж и скалы, странные деревья. Пришлось протереть глаза, потому что это больше походило на мираж. Но нет, не показалось. В скалах наблюдалось множество отверстий, а когда караван стал приближаться, то я обнаружила в этих отверстиях двери и некое подобие окон.

— Так ведь это дома! — воскликнула я, позабыв про своё обещание молчать.

— Угу, — рассеянно ответила Дофа.

— Почему вы живете в скалах?

— Потому что горы — наши защитники. Это титаны, которые оберегают от всяких напастей. Нет более защищённого места, чем горы.

— А я тоже там буду жить?

— Это зависит от того, что решит Бумфис.

Ошибка состояла в том, что я всколыхнула своё смирение призрачной надеждой, что жизнь еще не утеряна. Эти сказочные пейзажи, океан и домики в скалах всем своим видом кричали о том, что здесь нет забот, что можно жить свободно, не зная горя и бед. Что можно распоряжаться жизнью по собственному желанию, что здесь преобладают законы чести и нравственности.

Но я снова ошиблась. Глупая надежда. О, какая же она глупая! Зачем она появилась? Зачем заткнула рот здравому разуму?

Ничего этого не будет. Можно даже не мечтать.

Не знаю, что этому Бумфису, кем бы он ни был, нужно и зачем он изменил мою внешность, но единственный здравый выход, чтобы не сойти с ума и выжить — смириться и принять. Ведь человек может приспособиться ко всему.

Что-то внутри под грудной клеткой невыносимо закололо. Перед глазами всплыли лица мамы, Рупа и папы. Я больше никогда их не увижу. Они никогда не узнают, что я жива и со мной все хорошо. Возможно, это действительно к лучшему. Слишком много страданий я принесла людям, которые меня любили, и за это заслужила наказания.

Вдоль берега мы ехали еще минут двадцать, пока наконец караван не остановился. Дофа засуетилась и стала собирать свои вещи.

— Не поможешь? — спросила она, всовывая мне в руки льняную сумку, набитую какими-то тряпками.

— Ты босая, так не пойдет. Вот, возьми мои сандалии, но потом вернешь. И аккуратно! Обувь на дороге не валяется!

— Спасибо, — поблагодарила я, обувая старые разношенные сандалии. Они были малы, и пальцы черкали о землю. Но привередничать не приходилось. Идти босиком по острым камням было не очень приятно.

Выйдя из трейлера, я топталась на улице несколько минут, ожидая свою попутчицу. Было неловко и страшно. Выходившие из вагонов люди не обращали на меня никакого внимания. Они суетились, разговаривали и расходились по своим делам. Но всё равно хотелось стать невидимой и маленькой, размером с зернышко, чтобы меня вообще не было видно.

Дофа, наконец, выбралась из трейлера и вышла на улицу. Она прищурилась, и её лицо озарила улыбка, открыв взору милую ямочку на щеке.

— Дома, — выдохнула она и зашагала вслед за остальными.

Поспешно последовала за ней.

Казалось, что мне не хватит глаз, чтобы рассмотреть всё. Пока чувство режущего спину взгляда не заставило споткнуться, казалось бы, на ровном месте. Коротко оглянувшись, заметила странную фигуру, с ног до головы покрытую чёрной полупрозрачной тканью. Послышалось не то шипение, не то рычание. Как ни пыталась я разглядеть человека под вуалью — ничего не получилось. Только общий силуэт говорил о том, что это женщина. Она шла медленно, плавно, словно левитировала над землей. Её руки не были обременены никаким багажом. Что-то гипнотическое было в ней, хотелось подойти поближе, дотронуться и заглянуть в глаза.

Кто-то пронесся мимо меня с гоготом, задев так, что едва удалось сохранить равновесие. Странное чувство отступило так же внезапно, как и появилось. Отвернувшись от чёрной женщины, я посмотрела наверх и охнула: посредине скалы, на большом выступе возвышался замок, задняя стена которого была частью самой скалы.

Я настолько засмотрелась на это величие, что не заметила, как мы оказались посреди рынка. Множество прилавков с едой, одеждой и техникой пестрили своим разнообразием. Палатки не стояли ровными рядами, а были разбросаны вразнобой. Ещё одно разительное отличие южных земель от Белой Империи, где царил беспрекословный линейный порядок.

Было шумно. Каждый что-то выкрикивал, зазывая покупателей или приветствуя прибывших. Им были рады, Дофа то и дело приветливо улыбалась и раскланивалась во все стороны.

— Моё почтение, госпожа, — прозвучало над самим ухом, отчего я вздрогнула и оглянулась. Какой-то мужчина, стоящий рядом, смотрел своими разноцветными глазами на кого-то за моей спиной. Невольно проследила за его взглядом и уткнулась в уже знакомую женщину в чёрном. Она грациозно поклонилась, придерживая подол своего длинного платья. Несмотря на жару, её руки были облачены в длинные чёрные перчатки.

— Здравствуй, Каим, — ответила незнакомка.

Она обладала низким грудным голосом, в котором вновь послышалось шипение. А потом женщина повернулась ко мне и склонила голову набок. Холодный страх пронзил всё тело, и я поспешила отвернуться.

Мы подходили к замку.

— А что там, в замке? — не выдержав, спросила я.

— Дом. Мы там живём.

Челюсть отвисла ещё больше. Всё моё представление об этом месте было разбито в пух и прах. Об уродах всегда рассказывали, как о диких животных. Мы росли на лживом представлении о мире, которого никто никогда не видел. Они были цивилизованными. Конечно, не настолько, как мы или Империя, но тем не менее. Они не зависели от технологий настолько сильно, как мы. И нельзя не отметить, что воздух здесь был чистым и имел совершенно иной запах. А на небе были только пушистые белые облака. Солнце с непривычки резало глаза, но ситуация изменилась, когда на нас пала тень от замка.

— Он называется Картарэф, — объяснила Дофа.

Самая высокая башня, по совместительству центральная, до половины пряталась в облаках. Но и того вида, что открывался глазам, хватало, чтобы захватить дух. В центральные ворота входил немаленький поток людей.

— Сейчас тебе нужно к Бумфису. Его кабинет на самом верху. Поторопись, потому что он не любит ждать, и ещё больше не любит, когда опаздывают.

— Ничего, что я в таком виде?

— Он тебя видел и с иного ракурса, — хохотнула Дофа.

Я залилась краской, понимая, что именно он вытащил меня из капсулы. Что ж, самое время получить ответы на вопросы.

Войдя внутрь, Дофа ещё какое-то время поднималась со мной по ступенькам, но приблизительно на третьем этаже скрылась в глубинах коридора. Замок изнутри был таким же каменным, как и снаружи. Никаких украшений не было, только светильники, кое-где стояли в больших горшках странные растения, кое-где на стенах висели гобелены. Я поднималась дальше, и уже минут через пять начала подозревать, что ступеньки никогда не кончатся. Почему здесь нет лифта? Даже у нас в школе он был.

Очень скоро дыхание сбилось, а ноги болели с непривычки. Но очередной пролет внезапно закончился, и я оказалась на маленькой площадке, где была всего одна дверь. Огромная дверь, сделанная из темного дерева.

Остановившись перед ней, постаралась унять дрожь во всём теле и нерешительно постучалась.

— Войдите, — послышалось по ту сторону.

Толкнула тяжеленную дверь. Комната была тёмной. Единственным источником света служила настольная лампа. Сидевший за столом человек был повёрнут ко мне спиной.

— Присядь, — велел он. Почему-то я упорно не могла вспомнить его черты лица.

Мне хотелось вывалить миллионы вопросов на его голову, но что-то не давало этого сделать. Бумфис производил впечатление грозного и сильного человека. И я его боялась.

— Тебе интересно знать, почему ты оказалась здесь?

Безобразный вопрос. Нет, мне интересно, почём нынче продают сахарную свёклу!

— Да, — охрипшим голосом ответила я.

— Потому что я так решил. Большего тебе знать незачем. Поверь, я спас твою шкуру.

— Но от чего? И зачем? Почему именно меня, а не кого-то другого? А остальные?

— Разве я разрешил задавать вопросы? — рявкнул Бумфис, повернувшись ко мне. Я подскочила на месте от неожиданности. Глаза наполнились слезами. До боли закусила губу, дабы сдержаться.

— Отвечай! — процедил он.

И в этот момент поняла, что моя жизнь сложилась самым худшим образом, который только можно представить. Они действительно звери, монстры, обозленные на весь мир. И Бумфис — живое тому доказательство.

— Нет, — прохрипела я.

— Забудь про Талитану, про Империю, про родных и друзей. Ты умерла для них. Забудь свое имя. Теперь ты будешь жить и работать здесь, — уже намного спокойнее ответил мужчина.

Света от лампы было достаточно, чтобы рассмотреть его лицо. Бумфис был мужчиной в возрасте, впрочем, трудно сказать, сколько ему было лет. Он не поддавался определению. Курчавые волосы с проседью, едва достигавшие плеч, лицо было усеяно глубокими морщинами. На подбородке красовалась достаточно длинная борода. Синие глаза смотрели на меня мрачно. Они были полны усталости и какой-то пустоты. Невозможно было угадать, что на уме у этого человека.