Светловолосая девушка внимательно разглядывала меня из зеркала. Нет, не я на нее смотрела, а именно она на меня. И судя по всему, не особо была довольна результатом. До назначенного времени оставалось всего пятнадцать минут. Я тяжело вздохнула и окинула долгим взглядом выбранную одежду. Меня съедали смутные сомнения.

А что, если у них здесь так не принято, и меня только на смех поднимут?

Я тряхнула головой, выпрямленные волосы рассыпались по плечам, несколько прядок упало на лицо. Когда, час назад, я робко постучалась в дверь Офелии, то и предположить не могла, что она с таким энтузиазмом возьмется за облагораживание моей личины. Девушка притащила устрашающее количество косметики и рисовала, рисовала, рисовала...

От моей личности не осталось ничего. Да, выглядело это эффектно и красиво, впору теперь стоять рядом с Даериной и не горбиться. Но всё это было фальшивым. Лицо напоминало маску. Волосы с непривычки жутко мешали. Они лезли в глаза и рот, липли к помаде. Но Офелия запретила менять даже мельчайшие детали в фасаде, пригрозив, что "выщипает все очаровательные белокурые волосы".

В Талитане я так и не освоила искусство макияжа. На поле красится бессмысленно, в школе запрещали, а гулять мы выходили исключительно после комендантского часа, то бишь в кромешной тьме.

Собравшись с духом, сбросила с себя халат и стала переодеваться. Офелия пыталась "разбавить мой унылый образ" отвратительным платьем в цветочек, но в этом случае я бы не вышла из комнаты. Мы воевали минут двадцать, но право одеваться во всё чёрное осталось за мной. Не так просто избавиться от закоренелых привычек.

Чего я ждала от Винаиса? Чего-то сказочного, умопомрачительного, романтичного. Чего-то такого, что вдохнет в меня жизнь. Придаст ей красок и добавит свой новый смысл. Что-то, что заставит меня улыбаться по утрам.

И в то же время я не ждала ничего. Логическая сторона сознания понимала, что это всего лишь праздник. Тем более, в свете последних событий, вряд ли он будет весёлым. А завтра, все начнётся точно так же: завтрак, Ангар, душ и спать.

Но даже не столько сам Винаис будоражил, как утренняя идея. Изначально решиться на неё было несложно. Позже, при подготовке пыл поумерился, и я трижды себя спросила: а нужно ли мне это всё? Но неведомая сила была непреклонной и всегда отвечала положительно.

Наконец, я была готова к выходу. Украдкой посмотрела на кофту Ситара. Слишком велик был соблазн взять её, но голос здравого разума твердил, что это глупо. День выдался жарким, вечер будет едва ли прохладнее. Да и к тому же будет костер.

До выхода оставалось пять минут, и я решила больше не тянуть. Коридор был оживлен, все сновали туда-сюда, абсолютно не смотря под ноги. Из комнаты по соседству доносился громкий голос Дофы:

— Сиди смирно или без волос останешься!

— Не хочу! Пусти!

— Сидеть, я сказала!

Наверняка Дофа пыталась заплести Мышке косички. А она, как и любой ребенок, не могла усидеть на месте. Бам-Бам же сидел под дверью и игрался с мячом, бросая его в стену. Впервые я видела его таким спокойным и умиротворённым.

Резко открывшаяся дверь чуть ли не расквасила мне нос. Едва успела отшатнуться.

— Ой, простите, Тиная ради! Я не... Тайрина? — моё новое имя прозвучало на ноте неожиданного удивления.

Большие карие глаза смотрели на меня с некоторым шоком. Розовые волосы были заплетены в причудливую косу.

— Я успела среагировать, — заверила я.

Венара скользила по мне взглядом с жадным интересом. Начиная от самих ног и заканчивая головой. Больше всего внимания она уделила волосам и лицу. Чувствовала я себя крайне неловко. Захотелось убежать в комнату и умыть лицо с мылом.

— Ты... хорошо выглядишь, — наконец, выдавила она.

— Спасибо, — проворчала я, — ты тоже. Сама заплеталась?

Венара кивнула. Она вышла из комнаты и закрыла дверь. Естественно, к пляжу мы шли уже вместе. Девушка продолжала искоса на меня поглядывать.

— Ты праздновала, когда-нибудь Винаис? — спросила она, стараясь заполнить неуютную тишину.

— Никогда. В Талитане нет такого праздника. И понятия не имею, как его вообще празднуют.

На самом деле, спрашивать не было смысла. Через несколько минут я бы сама все узнала, и это было бы приятным сюрпризом. Но тишина напрягала и меня. С Венарой мы раньше не общались и это была единственная общая тема, которая не затрагивала личности.

— Ничего особенного, если честно. Разжигаем костёр, слушаем музыку, танцуем. Балуемся выдержанным виноградным соком.

— То есть вином, — улыбнулась я.

Венара продемонстрировала идеальный прикус.

— Бумфис против алкоголя, но в редкие дни и он не гнушается. Да и не алкоголь это. Так, баловство. Даже Бам-Баму с Мышкой разрешают немного выпить. Скажу по секрету, Дофа была бы рада влить в них по три литра этого сока, — хихикнула девушка. Я удивленно округлила глаза.

— Почему?

— Потому что они становятся спокойные и быстро засыпают.

— Ну, учитывая их настоящий возраст, не так уж и страшно.

— А ещё в Винаис мы ищем камни.

— Какие ещё камни? — ничего не понимая, переспросила я.

— Говорят, что солнце и луна в Винаис светят с такой силой, что превращают обычную гальку в самоцветы.

— Хоть кто-то нашёл? — скептически хмыкнула я.

— Лично я ни разу. Но говорят, что находили, — пожала плечами розововолосая.

Я не верила в подобную чепуху. В Талитане нас такому не учили. Долгожители любили рассказывать, дескать, раньше люди верили во всякие странные вещи. Они видели тайный смысл во всём, что их окружало. Верили, что звёзды как-то влияют на их жизни, боялись разбитых зеркал и чёрных собак. Нам с детства твердили что всё, чего нельзя объяснить научно, не существует. А если и существует, то объяснение этому должно быть. Весь мир — это математика, физика и химия. Всё остальное — глупые выдумки.

Хотя... Тинаан существует на грани миров. Здесь всё перевернулось с ног на голову, и если всё же мне удастся отыскать самоцвет, то могу поспорить на что угодно, что этому есть логическое объяснение. И небесные тела здесь абсолютно ни при чём.

Но вслух, конечно, делиться этим не стала.

Солоноватый морской воздух имел сегодня иную атмосферу. Он пах пряностями и корицей. А ещё костром. Было светло, но солнце уже посматривало вниз. Океан был тихим и блестящим под лучами вечернего солнца. Лес темно-зеленой полосой окаймлял побережье, равно что обнимал, укрывая от напастей. Если обладать соколиным зрением, то можно было разглядеть мерцание светлячков в кронах деревьев. Никаких голубых точек. Тревожных чёрных птиц не было видно. Лишь чайки, которые перекрикивались между собой, громко и гнусаво.

От ярмарки не осталось и следа, все понемногу стекались на берег. Если посмотреть на наскальные домики, то можно было заметить подрагивающие огоньки — зажжённые свечи, оставленные на окнах в память об Итиде. Его вдова не отменила праздник, и сказала, что это её горе и она не вправе лишать других возможности радоваться.

Венара шагала рядом и крутила головой во все стороны, словно впервые здесь была. С её лица не сходила лёгкая улыбка, а мечтательное выражение глаз говорило о чём-то сокровенном в её мыслях. Странно было осознавать, что это милое наивное дитя на самом деле воин. Слишком свежи были воспоминания грозной пятерки, спешащей навстречу опасности. Первое впечатление всегда обманчиво.

Сознание выхватило из памяти образ Аргеса. Знает ли он об этой закономерности? Вряд ли он меняет отношение к кому-то.

 Я раздражённо одернула сама себя. Слишком часто думаю о нём. Этот парень не стоит душевных терзаний. Потому что каждый раз, вспоминая колкие фразы, в моей голове поселялась одна мысль: доказать, что он не прав и посадить в лужу. И странное чувство, похожее на жажду возмездия, всегда загоралось следом. Но оно было слишком сильным и сжигало все жизненные силы.

Прикусив губу, я погнала эти мысли прочь.

Кто-то помахал нам рукой. Венара подскочила на месте, а потом сама себя осадила и оглянулась. Чувство такта не позволяло ей оставить меня в одиночестве и умчаться к друзьям. И сейчас девушка разрывалась между двумя противоречивыми чувствами.

— Иди, — мягко улыбнулась я.

Розововолосая сорвалась с места, дважды просить не пришлось. А я украдкой перевела дыхание. Покрутив головой по сторонам, приметила одно знакомое брёвнышко, которое и стало пунктом назначения. Дойдя до него, присела с некоторым наслаждением, отставляя в сторону ногу, которая ещё не успела зажить до конца. Днём она вела себя относительно сносно, но под вечер начинала гудеть и ныть.

На пляже было довольно людно. Некоторые инициативные уже суетились, собирая хворост для костра.

А во мне упрямо сидело ожидание чего-то грандиозного. Голос здравого разума то и дело осаживал разбушевавшиеся чувства. Но те были сильнее, и волна приятного волнения накатила с тройной силой, проиграв, в конце концов, логике.

Если отключиться от шума голосов, то можно было услышать шум океана. Фокус смазался, сознание покачивалось на волнах, а внутренний слух уловил какую-то странную этническую мелодию. Её пел сам океан. Он словно что-то пытался сказать, поделиться вековой мудростью, дать напутствие. Жаль, что я его не понимала.

— Добрый вечер, юная леди! Не откажите мне в милости, составить вам компанию, — прозвучало совсем рядом.

Ироничный прищур карих глаз Ситара заставил внутреннюю струну волнительно трепетать. Я улыбнулась в ответ, дабы скрыть смущение и пододвинулась, освобождая ему место. Парень присел, потирая ладони.

— Тигры тебя не съели, и это не может не радовать.

— В этот раз они были более снисходительны.

— От чего же? — его брови удивленно взмыли вверх.

Я хмыкнула.

— От того, что со мной была Люция, а не Аргес. Она, в отличие от него, детально объяснила, что и как нужно делать. И не оставила меня на растерзание зверям.

— Ах вот оно что! Знаешь, у меня иногда складывается впечатление, что Аргес втайне мечтает выпотрошить каждого второго тинаанца, — засмеялся парень.

Я скривилась от этой фразы, передёрнув плечами.

— Как минимум довести его до морального дна. И хватит о нём. Слишком много чести.

— Ты права, — согласился Ситар, а затем, воровато оглянулся и пододвинулся ближе, слегка наклонив голову в мою сторону. Сердце взволнованно вздрогнуло.

— Расскажи лучше, зачем Бумфис позвал тебя тогда? Работницу полей решили впутать в дела политические?

Такого вопроса я не ожидала. Окружающие краски словно поблекли. С ответом не спешила, обдумывая причины, по которым этот вопрос вообще прозвучал. Не хотелось думать о чём-то плохом, по отношению к Ситару, но слишком отчётливо крутилась в голове угроза от Бумфиса.

— Не доверяешь? — иронично осведомился он, но в голосе прозвучала обида. От чего мне сделалось ещё тяжелее.

— Бумфис запретил говорить кому-либо. Прости.

— Простые смертные не достойны этой тайны. Так и уйдём из этого мира с неудовлетворенным любопытством, — притворно тяжело вздохнул он.

— Просто я... замешана в этой истории. Против своей воли.

Эти слова сорвались с языка прежде, чем я успела их подхватить. Ситар окинул меня заинтересованным взглядом.

— Ты о тех устрашающих синих точках?

— Химеры, — еле слышно выдавила я.

Уж коли назвался груздем — полезай в кузов.

Каждую последующую секунду, я корила себя за неумение держать язык за зубами. Хоть Ситар и не вызывал у меня каких-то подозрений, это не говорило ровным счётом ни о чём. Нас мог кто-то подслушать. Или он мог взболтнуть невзначай. Так, как сделала я.

— Химеры? То есть, гибриды из разных животных? — значительно понизив голос, уточнил он.

Я коротко кивнула, не отрывая напряженного взгляда от толпы. Повсюду мерещился Бумфис.

— А ты какое к этому имеешь отношение?

— Я видела их в ночь своего побега.

Ситар задумчиво изучал каждую деталь во мне. Он о чём-то увлеченно думал, и это было видно невооруженным взглядом. И, очевидно, придя к какому-то выводу, сказал:

— Ладно. Долой разговоры о делах! Сегодня ведь праздник! Как ты смотришь на выдержанный виноградный сок? — жизнерадостно спросил парень.

В глубине души я почувствовала разочарование.

— Положительно.

— Тогда никуда не уходи. Я сейчас вернусь, — на этих словах Ситар подорвался с места и ушёл в сторону костра. Его ещё доделывали. Солнце медленно тонуло в океане, давая возможность искусственному огню некоторое время исполнять его функции.

В толпе я заприметила девушку с бирюзовыми глазами. Она целенаправленно шла к Ситару. Парень резко поменялся в лице. Серьёзность, с которой они разговаривали, заставила напрячься. Даерина посмотрела прямо на меня. Определить исходившую от этого взгляда энергетику было н сложно. Ситар воровато оглянулся и что-то ей сказал. А затем, взяв два стакана, направился в мою сторону.

Я слишком хорошо помнила слова Люции, и это не давало покоя. Захотелось распрощаться с Ситаром и уйти в свою комнату. Все манипуляции Офелии были напрасными.

— Вот, держи, — сказал он, протянув пластиковый стаканчик.

Я приняла подношение и сделала осторожный глоток. Недурно. Действительно выдержанный виноградный сок, с лёгкой кислинкой и пузыриками.

— Даерина ведь не живёт в замке? — ненавязчиво поинтересовалась я.

Эта тема раздражала и требовала выхода наружу. Только подобрать нужные слова для начала оказалось практически непосильной задачей.

Ситар посмотрел на меня заинтересованно, слегка склонив голову на бок. Его губы подрагивали в попытке улыбнуться. Сама того не замечая, скользила взглядом по его чертам лица: миндалевидные карие глаза, прямая линия носа, высокий лоб. Подбородок украшала лёгкая щетина, делая парня немного старше на вид. Впрочем, эта особенность была ему только к лицу.

— Нет. Почему спрашиваешь?

Беспечно пожала плечами.

— Редко её вижу в Картарэфе.

— Даерина особенная, — ответил он. Неприятное чувство кольнуло изнутри в ответ.

— Как и все здесь.

— Она ещё более уникальна. Даерина водное создание и долго находиться на суше не может. Она живёт в пещере с озером, что в противоположную сторону от Картарэфа. И не смотри на меня такими глазами, там все обустроено под нормальный дом.

— Неожиданно!

Ситар только забавно хмыкнул и устреми взгляд на океан.

— А в чём особенности остальных? — спросила я с жадным интересом.

Парень усмехнулся и как-то загадочно посмотрел на меня.

— Кто конкретно тебя интересует?

Я призадумалась. Первое имя, всплывшее в голове, сразу же раздражённо отбросила. Хоть и до жути было интересно узнать, зачем он носит эту странную перчатку.

— Ну, к примеру, Офелия. Или ты.

Его глаза задорно заблестели. Ситар широко улыбнулся.

— Офелия имеет невероятно гибкое тело. Она может не только завязать себя в морской узел, но и растягивать своё тело до невероятных размеров. Впрочем, это тяжело описать словами. Такое лучше увидеть.

Больше ничего не говоря, он взял мою ладонь в свои. Мурашки пробежали по телу, а щёки вспыхнули. И только я собиралась открыть рот, чтобы узнать, что он делает, как почувствовала неестественное тепло, исходившее от его рук.

Ошарашенно охаю, замечая тусклое свечение. Жар нарастал, ладонь вспотела, но Ситар упорно не отпускал мою руку. Стало жечь, словно ладонь я держала над огнём. Терпеть становилось всё сложнее и, в конечном итоге, я отдернула руку, рассматривая её на предмет ожогов. Ничего такого не было.

— Я могу расплавить что угодно. Из-за этого мы с Аргесом не ладим. Он, со своей особенностью, опасен для остальных. Из-за этого его все слушаются. Но не для меня.

— Что? — ничего не понимая, спросила я, всё ещё рассматривая свою руку и с опаской поглядывая на парня.

— Под этой перчаткой он скрывает серебряную руку. Одно прикосновение, и обычная стеклянная тарелка превращается серебряную.

— Но как такое возможно? — опешила я.

Получилось слишком эмоционально. В это было сложно поверить, но факты налицо. И если этот светловолосый парень чуть не сжег мне руку одним лишь прикосновением, то почему Аргес не может превратить меня в серебряную статую?

— В костях моих рук установлены металлические стержни из сплава разных элементов. Они могут нагреваться до очень высоких температур.

— Почему тебе не больно?

Ситар пожал плечами.

— Бумфис пытался выяснить, что же это за механизм такой, но у него ничего не вышло. Он только увидел эти стержни на рентгеновском снимке, а почему это работает именно так — мне самому не известно.

— Ладно. Если это ещё хоть как-то можно объяснить, то как ты объяснишь серебряную руку?

Ситар задумчиво потёр переносицу.