Подпольные кабаки – это территория, принадлежавшая чужакам. Как правило, о местоположении кабаков знали только входящие в них банды, которые не имели права разглашать эту информацию. Иначе разговор с предателем будет коротким: клинок в сердце, а после яма в Полях Мертвых.

Кабак чужака Евпатия – один из самых крупных подпольных заведений королевства. Официальный приход его членов состоял из восьмидесяти чужаков разной масти: начиная от самых отпетых головорезов и заканчивая новичками.

На данный момент банда Евпатия считалась самой большой и чрезвычайно опасной преступной группировкой, которая регулировала большую часть преступного мира Голдома.

Рексана входила в банду Евпатия и уже наперед знала, что ждет возле входа в подвал одной из крупных библиотек королевства. Дальше порога ее никто не пропустит, а при любой попытке воспротивиться ей придется познакомиться с крепкими кулаками местного охранника.

А с этим голменом лучше не связываться. Два метра ростом. Гора мышц. Магия Эйдания под рукой и ни капли жалости. Такой одной рукой прихлопнет и в качестве трофея повесит на набедренную повязку рядом с комплектом ножей.

– Дальше ходу нет, – грубым тоном предупредил охранник, как только Рексана спустилась в подвал и встала напротив дубовой двери.

Именно за ней находился кабак Евпатия.

– Есть, – уверенно заявила Рексана.

В ее черных глазах вспыхнуло пламя. На губах заиграла ехидная улыбка.

– Даю тебе шанс свалить подобру-поздорову.

Рексана весело хмыкнула на предупреждение. Опустив руку в карман мантии, она с безумным блеском в глазах достала заготовленный пропуск в кабак.

– А как насчет вот этого? – ехидно протянула девушка и показала охраннику странную вещицу у нее на ладони.

Это был простой изумрудный кулон в форме сердца с алмазной гравировкой «Моей Луне». Сам кулон выполнен некачественно – местами видны сколы, зазубрины, потертости и вмятины. Гравировка наносилась топорно и грубо, словно работа выполнялась любителем, а не Аффинажем.

– Откуда он у тебя? – яростно прошипел охранник и схватил Рексану за воротник мантии. – Что ты с ней сделала?

Злость волнами исходила от мужчины. В красных глазах бушевало безудержное пламя, которое желало поглотить бесстрашного голмена, покусившегося на самое ценное, что было у чужака.

Только Рексану не страшил чужой грозный вид. Напротив, она жадным взглядом ловила каждую эмоцию на лице охранника и наслаждалась его злостью. Наслаждалась тем, как грозный громила податливо отреагировал на ее манипуляцию, раскрывая свой потаенный страх. Именно ради этих эмоций Рексана захотела поиграть на чувствах охранника и не использовала темную магию.

– Ничего, – ядовито улыбнулась Рексана, – пока что. Все зависит от твоих решений. Пропустишь вперед, твоя дорогая доченька останется там, где ты ее спрятал от своих дружков. Прогонишь меня – она исчезнет из этого мира в ту же секунду. Мои марионетки всегда исправно выполняют приказы. Можешь не переживать. Твоя дочурка исчезнет навечно, и ты никогда не сможешь ее найти.

Охранник тяжело дышал. В красных глазах полыхала безудержная злость. Мужчина едва сдерживался от того, чтобы крепко сомкнуть пальцы на тонкой шее Рексаны, но останавливал себя мыслями о дочери. Сейчас она находилась рядом с верными марионетками Маверика и нуждалась в помощи.

Не раздумывая, чужак он оттолкнул от себя Рексану и отошел от входа в кабак.

– Только попробуй меня обмануть. Найду и живьем закопаю, – грозно прорычал охранник и выхватил медальон из рук девушки. – Это мое.

Рексана ехидно ухмыльнулась ему в ответ. Чужая злость, подкрепленная страхом перед главной слабостью голмена, – настоящая услада для глаз.

– Удачи, здоровяк, – весело пропела Рексана перед тем, как пройти внутрь заведения.

Логово банды Евпатия выглядело, как обычный кабак в разгар рабочего времени: тут и там сновали подвыпившие голмены, работник у барной стойки неустанно разливал напитки, в дальнем углу опьяневшая компания пела песню о лесорубе, пока в это время за центральным столиком Евпатий и его приближенные играли в карты.

На первый взгляд обычный кабак с самыми обычными посетителями. Но если присмотреться к каждому голмену, то можно заметить главные опознавательные знаки чужаков: уродливые боевые шрамы и различное оружие в поясных ножнах и потайных карманах.

Присутствие нового голмена Евпатий ощутил сразу же. Он резко обернулся к входу и внимательно осмотрел Рексану.

– Кто ты? – грозно спросил Евпатий и отбросил карты.

Чужаки в один миг замолчали.

– Меня зовут Рексана, и я пришла к вам с деловым предложением.

– Предложением? – настороженно переспросил Евпатий и оценивающе оглянул Рексану. – И что ты можешь предложить?

– Подчиниться мне.

Евпатий громко рассмеялся, а вместе с ним рассмеялись все присутствующие.

Улыбка пропала с лица Рексаны. Она внимательно посмотрела на смеющихся голменов, и крепко сжала кулаки.

– Какая ты юморная, – весело протянул Евпатий. – Что еще можешь предложить? Напасть на нас? Ну так... смотри не упади, пока будешь поднимать меч. Такие руки-тростинки только зубочистку могут поднять.

Чужаки снова разразились хохотом.

Ярость бурлила в Рексане. Жгучая тьма неспешно спускалась по кончикам пальцев, готовая наброситься на каждого, кто так неуважительно отнесся к ней.

Губы девушки изогнулись в зверином оскале.

– А если я действительно хочу напасть?

Присутствующие вновь громко рассмеялись, но Евпатий не поддержал всеобщего веселья. Он увидел на дне чужих зрачков бушующее пламя и понял, что голмен перед ним не шутил и не блефовал. В этом голмене чувствовалась опасность, о которой кричало нутро мужчины и умоляло бежать как можно скорей.

Но Евпатий не привык бежать от опасности. Он многозначно кивнул охранникам у двери. Они без слов перекрыли выход.

– Тогда нам, красавица, придется избавиться от тебя.

Чужаки окружили Рексану. Острые стальные клинки опасно блестели в их руках, готовые в любой момент окраситься кровью.

Вот только Рексана никак не отреагировал на действия чужаков. Она и бровью не повела, уставившись на Евпатия с пугающим холодом во взгляде.

– Значит, не сдадитесь без боя?

– Ты сама привела нас к этому, нагло заявившись в кабак. Готовься к смерти.

Рексана ехидно улыбнулась Евпатию и встряхнула руками. Разрушительная темная магия клубами дыма обхватила ее бледные пальцы.

– Только после тебя, – словно змея, ядовито прошипела Рексана, – моя будущая марионетка.

Чужаки не успели вовремя отреагировать на опасность. Черный дым охватил их тела и болезненно вторгся внутрь: в сознание, кровь, органы и каждую клетку организма.

Голмены тряслись в агонии. Кричали до болезненного хрипа и бились головой о каждый предмет поблизости в попытке предотвратить контакт с темной материей. Но это было бесполезно. Материя подчинялась Рексане. И если та решила впустить в их тела темную магию, так и должно произойти.

Лицо Рексаны побелело. Глазные белки и губы пугающе почернели.

Находящийся перед входом охранник обеспокоенно взглянул на дверь. Зверские крики, шум и пугающие стоны доносились из кабака, словно зловещая мелодия.

Согласно должностным обязанностям и присяге, отданной Евпатию, охранник должен был броситься на помощь банде. Должен.

Но охранник не сделал этого. Вслушиваясь в крики чужаков, он понял одно – нужно бежать, пока пугающая девушка не вспомнила о его существовании.

Мужчине бросился бежать сразу, как только в кабаке повисла мертвая тишина. И бежал так быстро, насколько позволял организм.

***

– Они точно должны прорасти. Семечки кабачка и тыквы прорастают, значит, и вишня прорастет. Так ведь?

Как только Макон и Хант отошли от стражников на достаточное расстояние, Хант продолжил разговоры о вишне. Два глубоких кармана на платье мужчины были доверху наполнены спелой вишней.

Хант исполнил обещанное: после выхода из Золотого Замка побежал к деревьям и нарвал в карманы все самые спелые плоды.

– Посади, и мы посмотрим, – мягко проговорил Макон в чужом сознании. – Если прорастет, то в следующий раз могу выкрасть для тебя пару плодов персиков. Посадишь у себя в лагере.

– Персики? – непонимающе нахмурился Хант. – А что это такое?

Внимательно осмотревшись, Макон убедился, что никто из прохожих на него не смотрел. Придворная улица, проходящая от замка до начала города, считалась главной улицей. На ней круглосуточно кипела жизнь – лавки с самой лучшей и оригинальной продукцией, популярные харчевни и другие заведения служили причиной постоянной оживленности на дороге. А проходящие раз в год Фестивали Прощания* и вовсе делали ее самой особенной города.

Остаться незамеченным в такой местности практически невозможно.

– Это очень сладкий фрукт с приятным ароматом, – тихо проговорил Макон и руками изобразил форму персика. – Похож на помесь яблока и сливы. Внешне большой и розоватый, как яблоко. А мякоть походит на сливу, но в разы сочней и мягче. Очень вкусный фрукт. Собственно, поэтому растет только в королевском саду.

– Этим королевским нужно поучиться скромности у нашего вождя. Считают себя важней народа и отбирают у него все самое лучшее, – недовольно покачал головой Хант и внезапно остановился возле одного из кабаков. – Зайдем?

Макон остановился вслед за другом и взглянул на кабак. Сквозь широкие окна в пол отлично просматривалось небольшое помещение с пустыми столиками и нетронутым винным шкафом. В заведении находился всего один голмен. Он сидел за столиком возле стойки и увлеченно читал книгу.

Это был Пер. Хозяин кабака и давний друг Ханта, с которым он не виделся уже около шестидесяти лет.

– Давай, – кивнул Макон и открыл дверь Ханту.

Мужчина благодарно улыбнулся и спешно зашел в помещение. За шестьдесят лет оно совершенно не изменилось. В отличие от хозяина кабака.

Как только Пер встал из-за стола, чтобы поприветствовать гостя, Хант пораженно замер при виде серебряного протеза.

– Что с твоей рукой? – обеспокоенно спросил Макон.

В их последнюю встречу все части тела Пера находились на месте. По крайней мере, ему так казалось, ведь в тот день Пер впервые за долгое время надел мантию, полностью скрывающую его тело.

– Да... несчастный случай, – нервно пояснил Пер, избегая зрительного контакта. – Хочешь чего-то выпить?

Макона насторожил ответ давнего друга. Он выглядел нервным и напуганным. Избегал прямого взгляда, словно что-то скрывал и боялся, что Макон прочитает его мысли. Хотя Пер знал главную особенность заклинания защиты памяти – даже автор заклинания без разрешения не снимет защиту.

– Да, – кивнул Маверик и прошел к столу на три персоны. – Нам, пожалуйста, чай с ромашкой.

– Нам? – удивился Пер.

Макон сел на место у стены и кивнул на опустившегося рядом Ханта. Заклинание невидимости спало, являя взору Пера еще одного гостя.

– Хант? – пораженно воскликнул хозяин кабака. – Святой Либис! Я тебя шестьдесят лет не видел. Ты... ты постарел!

Пер подошел к давнему другу, внимательно осматривая его бледное лицо и паутинки морщин возле глаз. Процессу старения подвергались только Перрии, поэтому увидеть морщины на лице прежде молодого голмена было для Пера чем-то новым и удивительным.

– Конечно, я же прожил Перрием больше шестидесяти лет, – весело проговорил Хант и, поднявшись на ноги, расставил руки для объятий. – Здравствуй, старина.

Широкая улыбка заиграла на губах Пера. Обогнув стол, он крепко обнял давнего друга.

– Рад тебя видеть, – искренне признался Пер и мягко разорвал объятия. – Кстати, я твой фанат. Прочел все книги, какие только были в книжных лавках.

– О! Мне это льстит, – весело протянул Хант. – Теперь буду знать, что ты читаешь мои книги.

– Ага.

В помещении повисла неловкая тишина. Шум голосов с улицы и топот нисколько не помогал развеять атмосферу, отягощенную виной и осознанием того, что некоторые слова и поступки давних друзей были пропитаны ложью.

В горле Пера засвербело от нервозности, и он хрипло сообщил:

– Пойду-ка я поставлю чайник.

Не дождавшись ответа, он направился к стойке, где достал небольшую горелку с огнем Эйданий и поставил на нее серебряный чайник. Заговоренная горелка зажглась от ощущения металлической емкости с жидкостью.

Пока в чайнике нагревалась вода, Пер достал из-за стойки алмазную емкость с чайными листьями и засушенными бутонами ромашек. Вслед за ней он опустил на стойку три чашки и аккуратно засыпал в них заготовленный чай. На последней чашке рука Пера дрогнула, и он рассыпал по дубовой столешнице пол-ложки заварки.

– Леший бы тебя побрал, – возмущенно прошептал мужчина, собирая просыпанный чай.

Макон и Хант внимательно наблюдали за нервными движениями давнего друга.

– Он чего-то боится, – уверенно проговорил Маверик в сознании Ханта, на что тот согласно кивнул.

– Так... как вышло, что вы вдвоем оказались в Голдоме? – деланно невозмутимо спросил Пер и взглянул на Странника. – Разве Перриям разрешили гулять по городу?

– Ага, дождешься, – насмешливо фыркнул Хант. – Мы по делу ходили в Золотой замок.

– Золотой замок?! – удивленной воскликнул Пер. – О каком деле может идти речь, раз ты пошел туда добровольно?

– Помнишь дневники Мадса? – издалека начал Макон. – Мы спрятали их от посторонних глаз, чтобы никто не воспользовался тайными знаниями. Недавно гибрид Маверика и Эйдания нашел один из дневников.

Белоснежная чашка выскользнула из рук Пера и с громким звоном упала на пол. Лицо мужчины исказил ужас.

В глазах Пера заблестели слезы.

– Г-гибрид Маверика и Э-эйдания? – заикаясь, переспросил он.

– Да. Если быть точным, то гибрида зовут Рексана, – сообщил Макон и неосознанно потер печать на ладони. – Мы сообщили обо всем Рхетту, и они одолжили нам одно заклинание. Вернее, печать.

Мужчина продемонстрировал выжженный на ладони рисунок. Он золотом переливался на коже, словно нечто одухотворенное и разумное.

Пер сквозь слезы увидел божественное сияние животворящей магии и ощутил еще большую вину за поступки прошлого.

– Друг, с тобой все хорошо? – взволнованно спросил Хант и подошел к Перу. – Если с тобой что-то случилось, расскажи. Мы поможем. Честное слово.

– Нет, – прошептал Пер, – я не могу.

– Друг, мы, правда, тебя поймем и поможем, – заверил Хант и приобнял друга.

Горькие слезы безжалостно потекли по щекам Пера. Трясущейся рукой он вытер слезы и сдавленно проговорил:

– Все нормально, ребят. Не волнуйтесь. Так что дарует эта... печать?

Внезапно метка на ладони Макона начала чесаться и неприятно покалывать, словно подталкивая к исполнению своего предназначения.

Макон шокировано посмотрел на ладонь. Выжженный рисунок не просто переливался золотой магией. Он светился, пульсировал и пускал по коже едва заметное сияние, которое расползалось по руке и пряталось глубоко под белоснежной рубашкой.

– Эта печать... показывает моменты прошлого, – тихо пояснил Макон, не отрывая взгляда от метки. – Она поможет выйти на след Рексаны. Мы должны всего лишь зайти в каждое место, где она предположительно находилась, и попросить темную материю показать, была ли здесь Рексана. А дальше печать восстановит события, и мы...

Исходящий от печати золотой свет внезапно заполнил всю комнату и разделился на мириады золотых частиц. Они, словно магниты, потянулись друг к другу, постепенно формируя фигуры голменов.

Первая полноценная фигура сформировалась рядом с Пером. Из-за отсутствия в изображении других цветов сложно узнать личность голмена, но Макон умело соединил отличительные детали фигуры. Низкий рост, сапоги на высоком каблуке, длинная коса с редкими волосами и большой нос – все это отличительные черты внешности Пера.

Вторая фигура у входа в кабак принадлежала загадочной девушке в мантии, скрывающей ее лицо. Макон не узнавал в этом голмене Рексану, но нутро подсказывало, что это именно она.

Рексана приходила в кабак Пера.

– Что это... такое? – пораженно выдохнул Хант и наклонился к магической фигуре друга.

Она состояла из множества золотых сияющих частиц, которые с чрезвычайной точностью имитировали поведение Пера в прошлом – учащенное дыхание, нервное постукивание пальцев по столешнице, удивленное выражение лица и неуверенные шаги к новому посетителю.

– Это... отрезок прошлого, – удивленно сообщил Макон.

Для настоящего Пера это был отрезок его личного кошмара. Прямое доказательство предательства друзей и обречение невинных голменов на мучительную смерть.

Копия Рексаны, словно змея, плавно проскользнула к первому столику и мягко опустилась на стул. Губы магической фигуры Пера беззвучно зашевелились.

– Оно показывает без звука? – риторически уточнил Хант.

Дальше происходило что-то интересное.

Между Пером и Рексаной завязался бурный диалог, постепенно переросший в угрозы со стороны девушки и неожиданное подкрепление.

В кабак ворвалось пять голменов, которые набросились на Пера, посадили его на стул и позволили Рексане отрезать руку невинному хозяину лавки.

– Что она от тебя хотела? – тихо спросил Хант и мягко обнял друга.

Пер беззвучно плакал, наблюдая за моментом своего предательства.

Золотой двойник сказал заветные слова о местонахождении Книги Душ. Сделал то, что не должен был делать ни при каких обстоятельствах, ведь на кону стояли жизни Бама и Антонии. А теперь еще жизни всего королевства.

– Она спрашивала о Книге Душ? – догадался Макон.

Захлебываясь в слезах, Пер отчаянно кивнул. В его глазх плескалось сожаление. Неутолимое чувство вины, от которой болезненно сжималось сердце.

– Простите, – всхлипывая, извинился мужчина. – Я-я... я не думал, что все так будет. Простите-простите-простите...

Продолжая шептать извинения, Пер шумно опустился на колени и уткнулся лбом в пол.

Золотые частицы продолжили формироваться в новый отрезок прошлого. Тот самый, который произошел несколько дней назад и ознаменовал второе падение верности Пера.

– Друг, мы все видели, и знаем, что с тобой произошло, – мягко проговорил Хант и помог ему подняться на ноги. – Ты бы никогда не смог одолеть Рексану в одиночку. Она гибрид, владеющий темной магией.

– Темной магией? – удивленно переспросил Пер и вновь зашелся в рыданиях. – Она точно все уничтожит. Т-точно...

– Она ничего не уничтожит, если ты скажешь, зачем она приходила, – резко перебил Макон, наблюдая за частицами. – А еще скажешь, когда она заходила последний раз. Куда направилась или откуда пришла. Расскажешь все, что видел.

Золотые фигуры Рексаны и Пера сели за стол рядом с Маконом. Он внимательно наблюдал за каждым их действием, считывал каждое движение губ, чтобы распознать слова и понять, зачем кому-то понадобились дневники Мадса и Книга Душ. Но долгожданных ответов Макон не получил. Лишь окончательно убедился в личности гибрида.

Это действительно была Рексана.

– Если у нее есть темная магия, дневник и Книга Душ, то это уже не важно, – сквозь слезы проговорил Пер. – Мы обречены.

– Книга Душ у Рхетта, – уверенно сообщил Макон. – А дневник мы забрали из ее логова вместе со всеми наработками. Если Рексана что-то планировала, то сейчас без своих бумаг она ничего не предпримет. Нам нужно как можно скорей остановить ее, пока она не успела придумать новый план. Любая информация может оказаться полезной.

Пер перестал плакать и удивленно взглянул на Макона.

– В-вы забрали наработки? – переспросил мужчина и резво вытер рукой слезы. – Это... хорошо. Прекрасно!

Насухо вытерев глаза и высморкавшись в предложенный Хантом платок, Пер сел напротив Макона. Хант в это время остался у стойки, чтобы приготовить друзьям чай.

– Я все расскажу, – заверил Гемманий. – Все-все-все.

– Хорошо. Начни с вашей первой встречи. И ничего не упускай. Любая деталь может оказаться ценной информацией.

Пер отчаянно кивнул несколько раз и, глубоко вздохнув, начал рассказ:

– За день до смерти Бума и Антонии ко мне пришла Рексана. Она спрашивала, где находится Книга Душ. Говорила, что нашла какие-то отчеты, подтверждающие наши поиски. Поэтому была так уверена, что я знаю местонахождение Книги Душ. Но я, честно, пытался доказать обратное! Увиливал. Лгал. Твердо стоял на своем! Только... вы сами видели, чем это закончилось. Я все рассказал. А потом мне так стало стыдно за свое предательство, что я скрыл от тебя ранение и все... это.

Слезы вновь заблестели в глазах Пера.

Кружащие вокруг частицы внезапно замерли. Последний воспроизводимый момент закончился, и теперь им требовалось вернуться назад.

Как учил Эйданий, Макон интуитивно выставил руку вперед. Частицы вихрем закружились и одна за другой магнитом вернулись обратно в ладонь. Легкое покалывание охватило руку Макона лишь на мгновение, а после сменилось приятным теплом и едва уловимым ощущением новой магии.

Макон улыбнулся этому чувству и задал один из главных вопросов:

– Зачем Рексане Книга Душ?

– Вчера утром она пришла ко мне, чтобы снова узнать о книге, – взволнованно начал Пер и неосознанно опустил ладонь на восстановленный протез. – Сказала, что прочла мысли всех горожан и увидела, как мы выносили из лавки сверток с книгой. Я не хотел признаваться, где сейчас находится артефакт, но она вновь применила силу, и я... да... все рассказал. Но! Рексана сказала, что один голмен отправился в небольшое путешествие, и ей нужно его найти. Так же она сказала, цитирую: «Когда знаешь куда идти и где искать, можешь обойти даже смерть».

– Святой Либис, – пораженно протянул Хант и подошел к друзьям с тремя чашками чая на подносе. – Она не собирается кого-то воскрешать? Там, например, сумасшедших правителей или армию?

Расставив напротив друзей чашки с чаем, мужчина сел рядом с Макон и сделал несколько глотков горячей жидкости. Сладкий ароматный чай с горьковатым цветочным послевкусием приятно обжег горло, опускаясь к желудку.

– Рексана ведь не может кого-то воскресить? – осторожно уточнил Пер.

Страх в глазах Макона был красноречивей любого ответа.

– В теории – да. Но на практике еще никто не пытался вернуть кого-то с того света.

– Святой Либис, – вновь пораженно повторил Хант. – Она первый голмен, способный так долго управлять темной магией. Конечно, ей не составит труда стать первой, кто воскресит мертвого! Мы в дерьме. Полном. И беспросветном.

В несколько глотков Хант залпом осушил чашку чая и со звоном опустил ее на стол.

– Но у нее сейчас нет дневника и Книги Душ, – обнадеживающе напомнил Пер. – Значит, еще не все потеряно? Мы можем остановить ее?

– Да, – уверено кивнул Макон и придвинул к Ханту свою чашку чая. – Поэтому мы должны как можно скорей ее остановить.

Хант благодарно принял чужую порцию чая и вновь в пару глотков залпом осушил чашку.

– К сожалению, я больше ничего не знаю о ней, – виновато признался Пер. – Она всегда была немногословной и появлялась из неоткуда. До этого момента я даже имени ее не знал.

– Ничего, все нормально, – заверил Макон с мягкой улыбкой на губах. – Ты нам хорошо помог. Только... обещай, пожалуйста, что в следующий раз ты будешь рассказывать нам обо всем. О проблемах. О странных голменах в кабаке. Об угрозах. Обо всем. Мы, в конце концов, не чужие голмены.

Пер виновато склонил голову, соглашаясь со справедливым обвинением друга. Они могли многого избежать, если бы Пер нашел в себе силы и смелость, чтобы рассказать друзьям о предательстве. Но мужчина промолчал, позволив событиям складываться в единую картину пугающего будущего.

– Простите, – искренне извинился Пер. – Теперь я буду говорить обо всем. И помогу, с чем только попросите.

– Спасибо, Пер, – поблагодарил Макон и похлопал друга по плечу. – Пока что ты можешь помочь слухами. Поспрашиваешь посетителей о странных случаях, которые могли с ними произойти? Например, увидели, как голмен раскапывает могилы, бродит возле гор или замка. Может быть, сталкивались с голменом, который задавал им необычные вопросы. Или же недавно теряли память, оказывались в другом месте и помнили то, чего не совершали. Любая странность может вывести Рексану и разрушить ее планы.

Пер окончательно успокоился и был готов исполнить любую просьбу друзей, чтобы вновь завоевать доверие и исправить ошибки. Правда мужчина понимал, что ему никогда не получится их исправить. По его вине жизни многих голменов разрушились.

Единственное, на что мог рассчитывать Пер – искупление.

– Хорошо. Я постараюсь незаметно всех опросить, – согласился он с решительным видом. – Могу опросить посетителей других заведений.

– Отлично, – поддержал Макон, – но будь осторожен. Рексана может использовать марионеток.

– Знаю, – мрачно отозвался Пер и взглянул на серебряную руку.

От прошлого болезненного визита Рексаны не осталось следа – Гемманий умело восстановил поврежденные части металла. Жаль с памятью так нельзя. Пер с радостью готов избавиться от воспоминаний о предательстве и пытке, устроенной Рексаной.

Словно прочитав мысли друга, Хант похлопал его по плечу и мягко обнял.

– Береги себя, – тихо попросил он. – А мы пойдем. Нужно проверить несколько других мест.

– А вы будете проверять улицу? Там точно много следов Рексаны.

– Будем, – подтвердил Макон, – но глубокой ночью. Нам не нужны свидетели. Они могут поднять панику или привлечь внимание Рексаны. Если она, как ты сказал, однажды прочла память всех горожан, то ей ничего не стоит повторить фокус и узнать, чем мы тут занимаемся. А это может испортить наши планы.

– Логично, – согласился Пер. – Тогда будьте осторожны. Зовите, если вдруг понадобится помощь.

– Обязательно.

Тепло попрощавшись, Макон и Хант покинули кабак. Хант вновь скрылся под заклинанием невидимости, а Макон сохранил образ одинокого прохожего, идущего к деревне Мавериков.

*Фестиваль прощания – ежегодный день прощания с прошлым годом и встречей нового. Празднество проходит на главной улице, где в полночь собираются все горожане и предаются веселью: костюмам, танцам, концертам, алкоголю, необычным кушаньям и новым знакомствам.