***

Маленькая женщина по имени Дофа срывала на моих волосах все свои переживания и стрессы. Она тянула их металлическим гребнем в разные стороны, заставляя меня попискивать от незабываемого чувства.

В комнате мы были не одни. Компания действительно сложилась самая, что ни есть девчачья. Кроме меня и Дофы здесь находились еще Люция, Офелия, Мышка, Кио и Эйна. Но самым ужасным было даже не наличие нескольких бутылочек неизвестного мне алкоголя, как их полное увлечение процессом моего преображения в Тайрину.

Глаза уже были серые. Даже светлее, чем в прошлый раз, но так мне нравилось даже больше. Они были похожи на небо, затянутое молочными облаками.

— Эх, где же моя молодость? Как я отчетливо помню свои прихорашивания перед первым свиданием! — мечтательно пропела Офелия.

— Оно не первое. И не свидание вовсе! — пискляво воскликнула я, за что поплатилась, чуть ли не лишившись половины скальпа.

— Я тут что, по-твоему, вышивкой занимаюсь? Не вертись! — грозно скомандовала Дофа.

Я поникла и вжала голову в плечи, смирившись со своей судьбой. Непослушные кудри не хотели подчиняться Дофе, что раздражало ее еще больше. Люция даже предложила свою помощь, которая была отклонена с чувством гордости, присущим только царям.

— Тайрина, ты слишком напряжена. Тебе нужно расслабиться, — проворковала Эйна, доставая пустой кубок откуда-то из недр прикроватной тумбочки.

— Нет, спасибо. Со мной все в порядке, — вяло ответила я, нутром понимая, что это не остановит неугомонных женщин.

— Ты самая молодая из нас. Послушай опытных женщин, — хихикала охмелевшая Офелия.

— Эйна младше меня, — снова пискнула я. Никто и слушать не стал.

Люция не стала ничего говорить, а только налила в стакан пурпурную жидкость, и поднесла его мне, не поленившись встать со своего насиженного места.

— Ты поощряешь пьянство? — съязвила я и тут же пискнула, ухватившись за голову.

— Я поощряю свободу действий и мыслей. И дегустацию. Брось, Тайрина, тебе уже далеко не пятнадцать. К тому же сегодня праздник в твою честь.

— Он не...

— Не отрицай этого. Возможно, Аргес и хочет сделать важное объявление, но для этого он не стал бы готовиться столь основательно.

Мое лицо приобрело оттенок жидкости у меня в стакане. Дофа что-то одобряюще проворчала, а мышка поддакнула ее словам, хотя ничего не расслышала. Да даже если бы и расслышала, то вряд ли бы поняла. Ей нравилось чувствовать себя важной в нашем окружении, от нее часто ожидали подтверждения слов, на что она с важным видом кивала и отпивала пурпурную жидкость. Это не был алкоголь, а смесь виноградного и смородинового сока. Чтобы не отставать от коллектива.

— Тайрина, каждая из нас переживала то, что ты переживаешь сейчас. И это было самым волшебным временем в жизни. Я бы сейчас многое отдала, чтобы снова заливаться краской при одном упоминании имени Урга, — сказала Дофа, в этот раз не пытаясь оторвать клок моих волос себе на память.

— Тебе ничего не мешает это сделать, — аккуратно подметила я, наблюдая за страшным орудием пыток в ее руках.

— Я бы с радостью, да только Ург уже лет тридцать, как мертв, — хохотнула кроха, нанося очередную порцию зловонной смеси, от которой слезились глаза, мне на волосы. Я лишь надеялась, что не останусь после этого лысой.

Я потупилась и уставилась на свои руки. Совершенно неожиданным образом в них обнаружился бокал с уже известной пурпурной жидкостью. Она имела настолько глубокий цвет и пахла настолько восхитительно, что я проиграла здравому рассудку и сделала один осторожный глоток.

Вкус не был сравним ни с чем. Поначалу мне показалось, что это вишневая настойка, но спустя несколько мгновений это чувство уже не было столь твердым, открывая все новые и новые вкусы.

— Что это? — удивленно спросила я, облизывая свои губы.

— Тайное оружие против хандры, — подмигнула Люция.

— Более конкретного ответа, так полагаю, я не дождусь? — проворчала я, на что Люция криво усмехнулась.

— Какая разница? Я вот лично тоже не знаю, что это. Но оно мне нравится, — ответила Эйна, одним глазом заглядывая в свой кубок.

В дверь громко постучались. От неожиданности я вздрогнула, за что поплатилась, схлопотав гребнем по лбу.

— Войдите, — в меру громко и решительно сказала Люция.

В приоткрытую щелку заглянул чей-то любопытный глаз.

— Я надеюсь, что вы все раздеты, — послышался приглушенный голос Фаира.

— Чего тебе, многоножка? — добродушно хохотнула Дофа.

Дверь отворилась и явила нашим глазам Фаира, который с немалым интересом наблюдал за процессом покраски.

— Технически, я многоручка, Дофа. А чем это вы таким тут занимаетесь? — полюбопытствовал он, окидывая бутылку красноречивым взглядом.

— Если ты пришел исключительно для того, чтобы разбавить нашу компанию, то ты зря пришел.

— Меня вообще Аргес за вами послал. Сказал, что очень нуждается в вашей непосильной драгоценной помощи.

— Помощь на кухне? — уточнила Кио.

— Сие есть тайна тайн, которую я обязан сохранить ценой своей головы.

— Идите, я закончу с Тайриной, — велела Люция.

Девушки неохотно принялись собирать кубки, прятать бутылки и передавать по кругу коробочку с мятными пастилками. А затем они, словно на эшафот, покинули комнату. Фаир, отсалютовав нам напоследок, тоже удалился в неизвестном направлении.

Холодная капля капнула на оголенные плечи, отчего кожа тотчас покрылась противными пупырышками. Люция, с грацией леопарда, поднялась из своего кресла и подошла ко мне, заняв место Дофы.

— Ты не осознаешь того, насколько ты красива, Анаит.

Из-за погруженности в свои мысли, смысл фразы дошел до меня с опозданием. Я в некотором удивлении уставилась на отражение женщины в зеркале. Янтарные глаза прожигали меня насквозь, грозя пропалить дыру.

— С каждым разом ты распускаешься, как цветок лотоса. Ты чувственная, хотя едва ли сама это понимаешь. Не замыкай этого в себе. Помни, что ты больше не та напуганная девочка, которая считала, что весь мир на нее ополчился.

— Я не совсем понимаю...

Люция дотронулась своими тонкими пальцами до моей шеи, медленно ведя вниз по спине. Нечто странное было в этом жесте. Словно она нажала на какие-то тайные точки, заставив мой разум помутнеть.

— Просто посмотри на себя. Почувствуй это в себе.

Взгляд расфокусировался, и я смотрела кино с собой в главной роли. Образ Люции стал смазанным, похожим на призрака. Его границы мерцали и менялись, но не спешили принимать форму.

Я чувствовала ее прикосновения на своей коже, слышала тихий низкий тембр голоса, который уверял меня в том, что я прекрасна. Поначалу было трудно в это поверить, но потом он просочился внутрь моего сознания и разлился приятным теплом.

— Теперь ты бета. А роль беты в том, чтобы не давать альфе пасть духом. От него зависят все, но от тебя зависит он. В тебе есть то, что нужно ему, чтобы продолжать бороться. Выпусти это наружу, выпусти ту силу, в которой он так нуждается.

Вязкое тепло разливалось по всей коже, закрадываясь в самые неожиданные места тела и подсознания. Возможно, дело было в алкоголе, а возможно, Люция просто действительно знала, куда стоит нажать и что следует сказать.

— Ты знала... знала, что так произойдет.

— Я предполагала.

— Я не знаю, что мне делать... — слабо проговорила я, закрыв глаза и покачиваясь на волнах расслабления.

— Знаешь. Ты все прекрасно знаешь, просто боишься вытащить это наружу. Поднимайся, глава Тайрина, пора умыть твои волосы.

Вся призрачная дымка тягучего расслабления лопнула, как мыльный пузырь. Я резко открыла глаза и проморгалась от яркого света. Голова немного кружилась, а во всем теле ощущалась слабость.

Люция не стала ждать, пока я смою краску и удалилась восвояси, лишь бросив напоследок:

— Увидимся на празднике.

— Это вовсе не... праздник.

Дверь захлопнулась, оставив меня один на один со странными мыслями в голове, которые смущали своей откровенностью, прямотой и громкостью. Избавившись от одежды, я стояла перед зеркалом в полный рост и смотрела на свое тело, на котором не осталось ни одного шрама.

Я смотрела на свое отражение, на тело, на котором больше не было шрамов. Значит ли это, что Лиарда изменила меня? Значит ли это, что Лиарда изменила и его тоже?

Люция сделала что-то странное со мной. Может, подмешала чего-то в кубок, пока Дофа рвала мои волосы, а может, это самовнушение или действительно та странная внутренняя сила, о которой я не знала ничего.

Что-то происходило. Со мной. Во мне. На лице, в волосах, текло по венам, передвигалось под кожей, заставляя её сиять.

Я тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение, и быстро забралась под душ, направляя струю горячей воды на лицо. Не помогло. Эта странная пульсация ощущалась только сильнее, с каждой минутой нарастая и нарастая. В какой-то момент я ожидала взрыва, но вопреки ожиданиям, пульсация только нарастала.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я начала промывать волосы от зловонной краски, которая стекая под ноги, образовывала зеленоватую пену.

Меньше чем через час придётся выйти. Через пару часов этот день закончится, и все разбредутся по своим домам и комнатам. А куда пойду я? В комнату на самом верху Картарэфа. Только туда. Зайду уверенно, с высоко поднятой головой, победив привычную робость и закрою двери на все замки. Чтобы никто не тревожил покой главы Тинаана.

Я хочу, чтобы он увидел мою кожу, на которой больше не осталось следов. Ни единой отметины от старых страхов и запретов. Хочу, чтобы он знал, что я избавилась от них ради него.

Сейчас, даже в мыслях, его имя было чем-то слишком интимным, чтобы произнести его. Даже беззвучно, даже у себя в голове.

Я закрыла кран и вышла из душа, обмотавшись полотенцем.