***

Бам-Бам и Мышка с серьёзным энтузиазмом отнеслись к возложенной на них миссии. Близнецы держали меня за руки настолько мёртвой хваткой, что запястья горели огнём. Синяки мне были обеспечены, но я не смела и заикнуться о том, чтобы они меня отпустили.

Мы шли слишком спешно. Точнее они шли, а меня волокли за собой и постоянно оборачивались, словно опасались, что я снова исчезну.

Но делать я этого не собиралась. Я лишь искоса поглядывала на непримечательную коричневую папку, которой Мышка активно размахивала, и опасалась, что оттуда выпадут все документы. Но она чувствовала важность момента и с полной ответственностью подошла к делу.

Если приглядеться, то на папке была видна ровная вязка почерка Бумфиса. «Даерина» — гласила надпись. Когда Аргес протянул мне её дело, то руки предательски вздрогнули. Непреодолимое желание заглянуть внутрь, удивило меня саму. А потом устыдило. Аргес не имел ничего против моего любопытства, но я так и не решилась.

Эта папка была неприкосновенностью и лишь малой толикой того, что я могла дать Даерине взамен на её помощь.

— Мы идём в песелу к Дале? — полюбопытствовал Бам-Бам у Мышки.

— Да, — ответила Мышка.

Выражение её лица при этом стоили всех наград за актёрскую игру. Далеко не всем правителям удается вложить в свой вид столько важности и гордости, сколько удалось вот этому чуду с голубым бантиком на голове.

— Там воняет, — грудным мужицким басом прогудел Бам-Бам.

— Чем? — удивлённо спросила я.

— Тухлой лыбой. Бе-е-е... — скривился он и судорожно передёрнул плечами, чем вызвал у меня взрыв хохота.

— Мы ненадолго. Если хочешь, то можешь подождать нас у входа.

— Нет. Я с вами пойду. Даля плохая тётя.

Плохая. Вынужденно плохая. Никто не рождается добрым или злым, нас заставляют такими становиться.

— Она вовсе не злая, Бам-Бам.

Он не стал больше ничего говорить. Люция и Дофа выдрессировали их так, что близнецы не смели спорить со «старшими». Мы направлялись на запад, в противоположную сторону от Картарэфа. Погода сегодня была щадящей: со стороны океана доносился легкий бриз, а солнце периодически пряталось за пушистыми белыми облаками. Обстановка более чем располагала к приятному лежанию на шезлонге, но как подметил Аргес: дела не любят ждать.

Шли мы долго и держали слишком поспешный темп, отчего нога превратилась в болезненную, практически бесполезную конечность. Но я продолжала идти, героически игнорируя боль.

Обитель Даерины была неплохо спрятана от посторонних глаз. Если не знать о её существовании, то только действительно пытливые люди могли её обнаружить. Но все прекрасно знали, что туда лучше не соваться, потому что эта девушка не жалует посетителей.

Странное жильё полностью разбило моё представление о нём. При упоминании слова «пещера», в воображении всегда выскакивает картинка с сырыми стенами, мхом и помётом летучих мышей. Но здесь было сухо. Естественное углубление в скале было полностью отделано под своеобразную стильную комнату. Пещера освещалась мягким, немного тусклым жёлтым светом, напоминавшим пламя свечей. По периметру была расставлена мебель, вплоть до большой двуспальной кровати с балдахином из бирюзового сатина. Но больше всего меня порадовало «озеро», находившееся ровно посередине. Круглая выемка, словно специально вырубленная, была наполнена лазурно-голубой водой.

Даерина находилась там. Она дрейфовала на спине, раскинув руки, словно в полёте. На её груди лежал венок из лотосов. Нежданных посетителей она не заметила.

Я неловко застыла на месте, моля вселенную, чтобы никто из близнецов не выкинул какой-то глупости. Но они, явно чувствуя важность ситуации, хранили гробовое молчание. Только лишь сильнее стискивали мои руки. Пробежавшись глазами по окружающей обстановке, я так и не нашла ничего, что могло служить импровизированной дверью. Стучать по столу не было смысла.

— Даерина, — тихо позвала я.

Девушка медленно открыла глаза. Некоторое время она глядела в пространство абсолютно бездумно, но потом её взгляд перекочевал на незваных гостей.

— Чего пришли? Я вас не звала, — поинтересовалась она, подплывая к каменному берегу.

— Я... просто хотела поблагодарить. У меня для тебя кое-что есть.

Потребовалось некоторое время, чтобы освободиться от стальной хватки близнецов. Они неловко топтались у меня за спинами и о чём-то громко перешёптывались.

— Если это мешок рыбьего корма, то я тебя утоплю, — фыркнула Даерина, вылезая из воды.

Я судорожно вздохнула и приняла поражение. Мне с ней не тягаться. С превеликим удовольствием опустившись на землю, я села, выпрямив ноги. Томная ноющая боль пронеслась по всей правой ноге, и я едва сдержала стон.

Даерина с плохо скрываемым интересом наблюдала за нами. Она не выказывала нетерпения, а всё раздражение было явно напускным.

— Я принесла твоё дело. Там должна быть вся информация о тебе и твоей семье. И нет, я не читала.

Воздух сгустился от напряжённой тишины. Недоверие, игравшее на её лице, было слишком ярким, почти ослепляющим и пробудившим внутреннего червя, который неприятно шевелился. Вместе с ним появились сомнения в правильности собственных действий.

— Покажи, — её голос дрогнул.

Я обернулась к Мышке и протянула руку. Она послушно протянула шершавую коричневую папку. Но я не спешила передавать её Даерине.

— Я просто хочу сказать тебе спасибо. Вне зависимости от того, простишь ты меня или нет. Я в долгу перед тобой, и это меньшее, что я могу сделать.

—Заткнись на секунду, — резко выпалила девушка, не отрывая своего взгляда от содержимого папки.

Я послушно замолчала, в растерянности оглядываясь на близнецов. Но они не подсказали решения, а просто последовали моему примеру и уселись на землю, по бокам от меня.

Несколько долгих минут мы неотрывно следили за Даериной. Возможно, нужно было молча уйти, но что-то магнитом удерживало меня на месте. Не знаю, чего я ждала от этого. Но даже в самых смелых предположениях, я не видела обнимающихся нас с Даериной.

Я поняла, что что-то пошло не так, в тот самый момент, когда бирюзовые глаза просверлили во мне дыру.

— Убирайся, — почти что прорычала девушка сквозь стиснутые зубы.

— В чём дело? — немного опасливо уточнила я.

— Убирайся вон, грязная подстилка! — не своим голосом завизжала Даерина, швыряя в нашу сторону папкой.

Близнецы среагировали быстрее: они подхватили пеня под руки и резким рывком подняли с земли, а затем стремительно потащили к выходу из пещеры.

Я была напугана, сильно напугана. Всё же стоило заглянуть в эту папку, перед тем, как вручать её Даерине.

— Плохая Даля, — констатировал Бам-Бам, когда мы оказались снаружи.

— Плохая, — эхом отозвалась я, всё ещё пытаясь осознать произошедшее.

Отчаяние. Даерина испытала отчаяние.

Бумфис отобрал у нее семью, убил Ситара. В папке была полная информация об её происхождении. Её взбесил тот факт, что столько лет от неё это скрывали.

Такую реакцию стоило предвидеть. Я лишь по наивности своей полагала, что этот своеобразный подарок положит начало миру, а может даже и дружбы. Мне казалось, что отдав ей эту папку, я сделаю первый шаг по этой тропе, которую мы собирались протоптать в колючих зарослях человеческого недоверия.

Мне стоило быть готовой к провалу. Следовало научиться стойко переживать неудачи и потери. Следовало научиться быть более равнодушной. Но я не умела так, как Аргес. Это было больно, и даже бочка вялых оправданий не сгладила момента.

Даерина имела полное право на ненависть.

— Даля злая. Не люблю её, — снова повторил Бам-Бам.

— Она не злая. Она несчастная.

— Почему?

— Потому что ей не оставили выбора.

Аргес прав. Людям нужно дать их право выбора иначе этот корабль никогда не всплывет, а погрузнет на мелководье.

Я смотрела на Картарэф и испытывала смешанное чувство теплоты и одновременной грусти. Этот момент был решающим. Этот момент мог свернуть историю Неоленда в совершенно иное русло.

Ступать в неизвестность всегда страшно. Но страх — мощнейший наркотик, правящий этим миром. Чтобы оказаться по ту сторону страха, нужно заглянуть ему за пазуху.

— Идём, Аргес ждёт нас. Нужно помочь ему с организацией праздника, — сказала я, оглядываясь близнецов.

— Плаздник?! — удивленно воскликнула Мышка.

— Да. Будем отмечать сегодня новый день.

— Ула!

Детская радость была чем-то внеземным. Лишь дети умеют искренне радоваться, любить и сопереживать. И их совершенно не заботливо, что праздник я придумала на ходу.

Осталось лишь вынуть чеку из гранаты и надеяться, что она не взорвётся.