***

Когда мои ноги коснулись твердой земли, а легкие наполнились морским бризом, в первые секунды чувства пребывали в эйфории. Так пахнул дом. Когда весь мир оборачивается к тебе спиной, когда твое тело пронзает человеческая жестокость, когда на тебя сыпется всеобщее неодобрение, то единственное место, где ты можешь оставаться собой — это дом.

Ноги подгибались в коленях, а руки дрожали. Голова кружилась от свежего воздуха, а солнце терзало глаза. Все тело тут же взмокло, но это было гораздо лучше удушливой талитанской погоды.

Бумфис ждал. Он и несколько отрядов тинаанских стражей были в полной боеготовности. Я боялась и одновременно хотела встретится с ним взглядом. От этого зависело все.

Дети жались ко мне, позабыв про все свои претензии и страхи, потому что в что мгновение я была единственным островком суши в бушующем океане проблем. Один из герэндов вышел вперед, взяв на себя обязанности главного по переговорам. Бумфис же, в свою очередь, тоже сделал несколько шагов вперед. Его взгляд скользил по новоприбывшим, явно выискивая чье-то лицо. И когда он увидела меня и стайку жмущихся ко мне детей, его лицо помрачнело пуще неба перед бурей. Он понял. Его настроение по цепочке передалось остальным, включая Люцию.

— По распоряжению Императора, мы привезли детей. Через два дня Император прибудет на ваши земли, к чему вы обязаны быть готовы. С этого момента вводится комендантский час, за соблюдением которого мы будем следить.

Бумфис медленно направился в нашу сторону. Выражение его лица не сулило ничего хорошего, и я просила вселенную ниспослать ему немного терпения и благоразумия. Начавшаяся сейчас схватка приведет только к численным потерям, и не решит ровным счетом ничего. Но бывшего альфу не остановило даже направленное на него оружие.

— Стой на месте или мы откроем огонь, — заявил герэнд.

— Чтоб ты сгнил вместе со своим Иператором, белый ублюдок. Я хочу забрать своих внуков, — презрительно ответил Бумфис, а затем смачно сплюнул герэнду под ноги

Но белого солдата это ни капли не смутило. Продолжал Бумфис свое шествие под всеобщее молчание и под прицелом десятков герэндов. Наконец, подойдя к нам, его лицо смягчилось. Я впервые увидела боль. Ту самую, которую он успешно скрывал столько времени.

— Анаит, — только и выдавил он из себя.

Не сдержалась и повисла на его шее, чувствуя, как все плохое вырывается наружу. По щекам заструились слезы.

— Он... он... он...

Пыталась. Пыталась сказать, пыталась все ему объяснить, но каждая попытка проваливалась еще в начале. Эта рана была еще слишком свежей и кровоточила.

— Я предчувствовал, что так случится. Пойдем отсюда.

— А как же...

— Не волнуйся. Они ничего никому не сделают.

— Анаит? — робко окликнул меня Руп из-за спины.

Я оглянулась на него, а затем посмотрела на Бумфиса:

— Это Аренруп. Мой брат.

Лицо мужчины смягчилось, и он посмотрел на мальчика. Легкая улыбка появилась где-то под густыми усами, а вокруг глаз образовались глубокие морщины.

— Тебе повезло с сестрой. Не бойся, тут тебя никто не обидит. А если обидит, то Анаит скорми его своим тиграм.

— У тебя есть тигры?! — воскликнул брат, совершенно позабыв о своем страхе.

— Идем. Нам нужно многое обсудить. А тебя, малыш, ждет одна интересная встреча.

Бумфис выпрямился и уверенным неспешным шагом направился в сторону Картарэфа. На полпути его встретила Люция.

— Ты знаешь, что делать.

Женщина слегка склонила голову и взмахнула рукой. Дофа, Офелия, Кио, Эйна, Фаир и остальные молча, не задавая вопросов, последовали за ней.

Кто-то с силой потянул меня за рукав.

— Что такое?

— У него... правда шесть рук? — словно смущаясь, поинтересовался Руп.

— Да. Но верь мне, это — наименьшая странность здесь.

— И у тебя правда есть тигры? Это шутка какая-то?

— Нет. У меня действительно есть тигры. Самые настоящие, большие, полосатые, с тебя ростом.

— А ты мне покажешь?

— Да, но сначала нужно решить дела.

Дом надежно прятал, укрывал от ветра и палящего солнца. Дом прятал от мира. Но люди, которые в нем были, облегчали боль. Люди, ради которых я боролась до последнего, пока не проиграла. Люди, которые не винили меня в этом проигрыше. Люди, которые были рады меня видеть не за заслуги, а просто потому, что я — это я.

Всю дорогу я не следила за братом, но периодически оглядывалась, и каждый раз сердце уходило в пятки, если не замечала его среди толпы. Но затем он выходил из-за чьей-то спины с открытым ртом, разглядывая все вокруг так же, как я в свой первый день в Тинаане. И я не смела мешать ему в это занятии. Войдя в холл замка, первым, на кого наткнулся мой взгляд, был целитель Ахнар. Цифры, сказанные Аргесом, сами по себе всплыли в памяти, и весь мир словно перестал существовать для меня, оставив только цель.

— Руп, не отставай от Бумфиса, я сейчас вас догоню.

— Не оставляй меня одного! — в панике воскликнул брат, цепко схватив меня за руку.

Я глубоко вздохнула и присела, предварительно оглянувшись, чтобы убедиться, что никто нас не услышит. Но никому не было дела. В Картарэфе всегда кипела жизнь, а снующие обитатели замка всегда были слишком поглощены своими делами, чтобы обращать хоть на что-то внимание.

— Послушай, Бумфису можно верить. Он отведет тебя в кабинет Ар... в свой кабинет. Или же в твою комнату. Возможно познакомит с Мэнхеном, Бам-Бамом и Мышкой.

— Не оставляй меня. Анаит, можно я с тобой побуду? Я не буду мешать и буду молчать. Честно-честно!

Я закусила губу и посмотрела вслед Бумфису.

— Хорошо, подожди секунду, — ответила я и подлетела к мужчине.

— Что такое? — спросил он.

— Рупу нужно в туалет. Я свожу его и приду, хорошо? Общий сбор в кабинете, я так понимаю?

Бумфис нахмурился и покосился на мальчика.

— Наверху тоже есть уборная.

— Мы очень долго ехали без остановок. Мы быстро.

— Ладно. Жду вас на месте через пятнадцать минут.

Я подбежала к брату, схватила его за руку и, убедившись, что Бумфис не смотрит, потянула в сторону Ахнара. Целитель нас заметил и на его лице расплылась добродушная улыбка. Но времени на приветствия и воссоединение старых знакомых не было. Схватив мужчину за руку, я потащила его за ближайший угол, где не было людей.

— Что происходит? — удивленно спросил он, но по привычке оглянулся, убеждаясь, что нас никто не заметил.

— Седьмой номер просил передать тебе кое-что. Только тебе, — на последней фразе я сделала ощутимый акцент.

Целитель, вмиг посерьезнев, наклонился ближе.

— Восемь, четыре, три.

Я надеялась, что его лице озарит вспышка понимания, что он сможет объяснить и все это окажется просто дурным сном. Но чуда не случилось.

— И что это должно означать? Что происходит, Анаит?

Я глубоко вздохнула, собирая последние крупицы сил.

— Не знаю. Я правда не знаю. Но он передал это конкретно тебе.

— Мне кажется, ты должна рассказать об этом Бумфису. Мы на грани войны, Анаит, и до начала остались считанный часы.

— Нет. Это было адресовано только тебе, и об этом никто не узнает, — твердо, с легкой долей угрозы произнесла я, не отрывая тяжелого взгляда от целителя.

— Не слишком ли ты слепо доверяешь тому, которого сейчас рядом даже нет?

Последний гвоздь в крышку моего гроба сделал человек, который большую часть жизни спасал мою шкуру. Иронично.

— Он единственный, кто ни разу не соврал мне.