Кая прибыла на место быстрее Энзо.

Ну где же ты, где же, где же...

Она планировала зайти в «У Уолсена» вместе с ним. Не только потому, что боялась... Когда они еще выбирались совершать грабежи, они всегда заходили в выбранное заранее место вместе, рука об руку. Команда. Вечные партнеры. Что же это такое? Она уже понятия не имела, как ей действовать без его приказов. Еще с детства этот придурок доказал, что стоит прислушиваться к его мнению. Как правило Энзо Приц, несмотря на всю его импульсивность и самонадеянность, редко бывал неправ. Единственным случаем, когда он действительно облажался, оказался поджег хижин. Кая осознала, каким же непродуманным был его план, каким немыслимо рискованным. Почему она всегда лишается рассудка, находясь рядом с ним? Она ведь смышленая девушка. Чего уж скрывать, это Энзо обычно называли недалеким, правда, просто потому, что он сам выбирал таким казаться. Только гений никогда не покажет свое истинное лицо. Для нее Энзо был гением.

Но и она не была дурой.

Итак, как бы сейчас поступила НЕ дура?

Зашла бы внутрь, не дожидаясь Энзо? Или стояла бы на улице, сложив руки на груди, в ожидании спасения принца?

– Пошло оно все, – сказала Кая вслух, запустив пальцы в короткие черные волосы, выдохнула и сделала шаг вперед.

Навстречу неизвестности.

В заведении было темно. Голова закружилась. То ли из-за того, что в зале было чертовски душно, то ли из-за того, что поела она время чаепития с Шоной только половину яблочной слойки. Интересно, где она сейчас? Успела воссоединиться с Ником, который чуть не убил Энзо с Амелией? Отправилась обратно в Патрию, сообщить о находке? Кая не знала, чего ожидать от этой женщины. Каждый ее шаг был продуман заранее. Кае не составляло труда признать ее умной полуженщиной.

Первое, что бросилось в глаза, — перевернутые столы и стулья. Как только в нос ударил неприятный запах гнили, Кая дернулась от отвращения и прикрыла нос рукавом. Что здесь произошло?

Она пошла дальше. Взгляд на секунду задержался на кухне, вид на которую открывался через перегородку. Как ни странно, кухня выглядела нетронутой. Руки покрылись мурашками. Нет уж, это ведь не потому, что она трусит. Совсем нет.

– Здесь кто-нибудь есть? – громко спросила Кая, обходя столы.

Стоит ли подниматься на второй этаж?

– Эй, здесь кто-нибудь есть? Уолсен?

Где же этот чертов толстяк, когда он так нужен?

– Уолсен!

Со второго этажа послышались звуки, напоминающие шепот и шарканье. Значит, кто-то все-таки здесь. Кая не одна. А теперь стоит выяснить – плохо это или, наоборот, хорошо?

Черт, она что, переняла оптимизм Энзо? В каких случаях вообще может быть хорошо?

Хорошо будет только тогда, когда он окажется рядом с ней и решит, что делать.

– Панчлайн, Мать-природа!

Что-что, но это странное прозвище она точно не ожидала услышать. Виль показался в дверном проеме второго этажа и быстро спустился вниз. Глаза его метали молнии. Вот он, целый и невредимый. Кая и позабыть успела, какой он громкий. Но лицо Виля не выражало привычного энтузиазма, только странную потерянность. Виль испустил выдох облегчения и наверняка обнял бы Каю, если бы она не попятилась. Нет-нет, сейчас ей не до нежностей в честь счастливого воссоединения. Нужно понять, что, черт возьми, тут происходит.

Виль, слегка смутившись, сжал кулаки и прочистил горло.

– Что тут произошло? Почему здесь такой беспорядок? Это Шона? Ник? Они добрались до Уолсена? Но как? – Кая не смогла сдержать поток вопросов.

Он поднял руку, останавливая Каю, чтобы вставить хоть слово. Заметив этот жест, она замолчала. Удивительно, что она тут же, взбесившись, не кинулась на него с кулаками.

– Все в порядке, Кая, – успокаивающим тоном произнес Виль. – Поднимайся со мной. Нас ждут на втором этаже.

Кая не сдержала удивленного смешка:

– Ждут? И кто же? И почему ты выглядишь таким испуганным?

– Просто пойдем со мной. Тут долгая... очень долгая история.

– Я жду Энзо.

– Уверен, с твоим Джокером все в порядке, – фыркнул Виль, не скрывая раздражения.

Долго метаться Кае все же не пришлось: спустя пару секунд в кафе влетел запыхавшийся Энзо. Его волосы намокли от дождя, да Кая и сама, наверное, выглядела как дворняжка. Такое ощущение, будто они с Амелией пробежали марафон. Она была растрепанной и часто дышала.

– Виль! – крикнула Амелия и подбежала к брату. Тот осмотрел сестру с ног головы и убедившись, что все в порядке, осторожно обнял. Виль явно был чем-то обеспокоен, и Кая боялась предположить, что же прячется на втором этаже в квартире Уолсена.

– Пришлось припарковаться в другом месте, – оправдался Энзо, ловя на себе вопросительный взгляд Каи.

– Льет как из ведра, Мать-природа! С нами, кстати, все хорошо. – воскликнула Амелия, закончив обниматься с братом. – Где Дэн?

Кае она кивнула, заметив, что и она была тут. Кая кивнула в ответ. Вот и все приветствие.

Энзо перевел взгляд на Каю, пока Виль умолял Амелию придержать коней и подняться с ним.

– У тебя все нормально? – спросил он.

Кая наконец улыбнулась. С ним все хорошо. Он рядом. Виль и Амелия в порядке... С остальным они как-нибудь справятся.

Не успела она что-нибудь ляпнуть, как Виль вдруг крикнул:

– Вы идете или нет?

Оказывается, он уже поднимался по лестнице вместе с Амелией. Он приостановился, взглядом призывая их присоединиться, а Амелия, как обычно, витала где-то в своем мире и не мигая глядела в темный дверной проем, словно готовилась узреть что-то воистину ужасное.

– Идем, – ответил ему Энзо.

– Только предупреждаю вас, вы точно к этому не готовы, – нарушил неловкую тишину, сопровождаемую скрипом половиц, Виль.

– Это же не что-то плохое? – насторожилась Амелия.

– Это же не что-то плохое, связанное с Ником и Шоной? – добавил Энзо.

– Это же не что-то плохое, связанное с Ником, Шоной и нами? – делая акцент на «нами», спросила Кая.

– Скажу так, – со вздохом произнес Виль, хватаясь за ручку двери, ведущей в комнату Уолсена. – Новости плохие и хорошие. Никакой середины.

– Впрочем, как и всегда, – пожала плечами Кая.

– Открывай уже дверь, Виль, – раздражаясь, сказал Энзо.

На этот раз Виль придержал язык и позволил всем зайти внутрь.

***

– Не думаю, что это хорошая... — Дэн осекся на середине фразы. Он сидел на кровати Уолсена, уперевшись локтями в колени.

Амелия затаила дыхание. Вид старшего брата, заросшего бородой и с потухшими глазами, застал ее врасплох. Он выглядел неухоженным. Диким. Растрепанные волосы торчали в разные стороны, под глазами залегли синяки. Амелия вдруг поняла, что они все выглядят не лучше. Каждый, даже Энзо, мистер идеальность, выглядел так, будто не спали несколько дней, хотя не прошло и суток после аварии.

Но потрясение от вида Дэна было не последним. За братом... За Дэном показалась знакомая темная макушка. А на полу, глядя на них во все глаза, сидела женщина с бронзовой кожей, которую Амелия узнала бы из тысячи других женщин.

– Какого чер...? – начала было Кая.

– Я предупреждал, – пожав плечами, перебил ее Виль.

Энзо прикрыл рот рукой:

– Я сваливаю.

– Подожди, я с тобой, – сказала Кая, но никто не сдвинулся с места. Все потрясенно глядели на Ника, Дэна и Шону, которые в свою очередь пялились на них в ответ.

Амелия не знала, что сказать, поэтому решила сболтнуть первое, что придет в голову:

– А где Уолсен?

Все трое опустили глаза. Тогда Амелия посмотрела на Виля в поисках ответа, но и младший из братьев не ответил. Что же с ними всеми такое?

– Предлагаю вам всем присесть. Нас ждет долгий разговор, – голос Шоны стал для них якорем.

Она выглядела точно такой же, как и всегда, разве что ее волосы стали еще пышнее. Женщина, нашедшая ее у моста в лесу, казалось, вообще не взрослела. Ее образ в голове Амелии был четким и неизменным, и теперешняя Шона вообще не отличалась от Шоны, которую Амелия помнила с детства. По крайней мере, внешне.

– Все в порядке, – подал голос Ник, осматривая Амелию с ног до головы. – Вам нечего бояться.

Ник, в отличие от Дэна, выглядел лучше, словно он вовсе не пытался укокошить свою сестру, выбежав в волчьем обличье на дорогу. Наверное, поэтому ее так разглядывает. Пытается убедиться, что все действительно в порядке.

– Нечего бояться? – ядовито спросил Энзо. – А разве не ты пытался убить меня со своей сестрой за компанию, полуволчонок?

Энзо буквально прочитал ее мысли.

Шона закатила глаза:

– Нет нужды язвить, Энзо.

– А вы вообще, собственно, что здесь потеряли? – не унимался тот.

– Я на вашей стороне, – рявкнула она.

Кая принялась жестикулировать, а это означало только одно – она была в ярости. Амелия знала ее уже достаточно хорошо, чтобы это понять.

– Что тут вообще происходит? Ты ведь была у Донны полтора часа назад! Как давно ты здесь? – восклицала Кая.

– Успокойтесь все! – подал голос Дэн. Спустя пару секунд спор стал громче, и Амелия уже не могла разобрать, кто и что говорит. Внезапно, голос Виля заставил их всех замолчать:

– Уолсен мертв.

Тишина вдруг стала ощутимой настолько, что у Амелии появилось желание издать хоть какой-то звук, чтобы убедиться в том, что она все еще в сознании. Неожиданное заявление Виля сначала показалось шуткой. Несмешной, неуместной шуткой. Конечно, шутить подобным образом было не в его стиле, но Амелии очень сильно хотелось, чтобы в данный момент Виль таким образом просто-напросто решил их заткнуть.

Уолсен не может быть мертв.

– Что ты сейчас сказал? – почти шепотом спросил Энзо, нарушив всеобщее молчание.

Амелия была рада, что не ей пришлось просить Виля повторить. Наверняка если она откроет рот, ей не удастся выдать и писка.

– Уолсен мертв, – вместо Виля сказала Шона, и в ее голосе послышалась такая знакомая горечь... Амелия вспомнила все те вечера, что они проводили вместе в Патрии. Все те вечера до ее перевоплощений, когда она смеялась с ней под кронами деревьев и рассказывала интересные истории, произошедшие с ней в волчьем обличии. Не всегда эти истории были позитивными. Порой Шона предпочитала горькую правду приукрашенной лжи. И хоть Амелия понимала, что Шона пытается добиться того, чтобы Амелия не романтизировала бытие полуволка, ей все равно не удалось убить любовь к свободной жизни волка в хрупком сердце Амелии.

– Я нашла его лежащим в этой комнате, прямо здесь, на полу, – продолжила Шона, благодаря которой Амелия познала эту сторону жизни, благодаря которой приобрела семью, члены которой сейчас казались... едва знакомыми.

– Как он умер? И где... тело? – заикаясь, спросила Кая, с выражением абсолютного ужаса на лице.

– Очередной эксперимент. Уолсен не рассчитал количество аконита, добавленного в раствор. Умирая, о сжимал колбу в руках. А на его столе я нашла лепестки аконита и бумаги с подсчетами.

Энзо с шумом втянул воздух. Амелия кинула короткий взгляд в его сторону, и заметила, как тот пошевелил желваками. Она понятия не имела, почему ее первым желанием, после слов Шоны, было посмотреть на него.

– Уолсен вытравил волчью оболочку... И ему это удалось. Только волк прихватил за собой и человеческую тоже, – вмешался Ник, все такой же непоколебимый, за что Амелия в одночасье его возненавидела. Он не знал Уолсена. Он понятия не имел, что этот мужчина сделал для них, как он рискнул своим укрытием только лишь для того, чтобы помочь своим соплеменникам.

Уолсену удалось вытравить волка... Ему удалось, но ценою своей жизни.

Амелия почувствовала, как в уголках ее глаз собираются слезы. Жгучие, горькие. Ей хотелось рыдать, истерить, что есть мочи. Рвать и метать. Кричать.

Но она не издала и звука.

«Ты – дочь Альфы. Тебя учили сдерживать эмоции. И женщина, обучающая тебя этому, сидит сейчас с тобой в одной комнате и говорит о смерти».

– Я похоронил его, – спокойно добавил Дэн, не глядя на Ника, который, в свою очередь, смотрел на каждого члена своей семьи по очереди, надеясь поймать взгляд хоть кого-то. Амелия узнала в этом жесте Виля, который точно также с полными надежды глазами выискивал понимание в глазах своих братьев и сестры, после того как сообщил о том, что собирается покинуть стаю. От нее не ускользнуло и то, как Ник смотрел на Энзо. То не был взгляд ненависти. То был взгляд искреннего сожаления. Интересно, о чем сейчас они думали? О чем думал Ник? Сравнивал ли Виль себя с Уолсеном, который, подобно ему, был полон ненависти к волчьему телу и абсолютной любви к человеческому существованию?

Амелии было физически больно сдерживаться.

– Думаю, Дэн поступил правильно. Полиция и скорая бы... В общем, они обнаружили бы то, о чем им знать явно не стоит, – почти шепотом произнес Виль, медленно садясь на пол.

Энзо и Кая последовали его примеру, а Амелия осталась стоять со сложенными на груди руками.

На долгую минуту не было слышно ничего, кроме тиканья настенных часов. За это время Амелия поняла, что виновником беспорядка внизу мог быть только глубоко разочарованный, скорбящий человек. Кто обнаружил Уолсена первым? Была ли это Шона? Неужели она изначально знала, где они скрываются? И как она прошла через барьер?

– Зачем ты... Зачем ты выбежал на дорогу? – спросил Энзо у Ника.

Лицо Ника побагровело. Таким виноватым она его еще не видела.

– Шона увидела, как Энзо и Кая выходили из кафе Уолсена. Мы знали, что нам обоим туда не проникнуть, поэтому планом было застать Энзо или Каю и попробовать войти вместе с ними. Пройти через барьер с людьми. – нервно ответил Ник. – Мы разделились, она следила за Каей, я за Энзо. Я разозлился, когда увидел тебя с ним в машине, Амелия. На миг и вовсе забыл, что нахожусь в теле волка, не проконтролировал, выбежал на дорогу... Я не хотел.

– Каким образом Шона прошла через барьер? – холодно спросила Амелия, не поднимая взгляда с пола.

Ей ответила советница Альфы:

– Барьер меня не касался. Мы столкнулись с подобным впервые. Ник не видел кафе, как его видела я. Уолли все сделал так, чтобы я могла пройти без проблем. Жаль, я даже не догадывалась об этом и поняла все слишком поздно.