Балкон восьмого этажа ничего эпичного не предвещал, разве что мог предложить несколько переломов и гематом. Но этого хватило дабы ухватится за тонкую нить прозрачной свободы, которая легко витала воздухе. К ночному времени суток Эринний привык, скорее даже чувствовал себя куда полноценным, нежели в дневное время: состояние - хоть на петлю лезь.

Он аккуратно протирал катану одноразовой бумажной салфеткой, сидя на железных периллах балкона, медленно двигал одной ногой назад вперёд. Под ним кипела ночная жизнь, сверкая вывесками, фарами проезжающих машин и фонарями. В квартире по сравнению с улицей было тихо, словно жильцы как год съехали.

Эринний не спеша проводил салфеткой по лезвию.

— Мне мерзко наблюдать за тем, как ты готовишь этот чертов меч для следующей резни.

Юноша улыбнулся, на прекратив вилять ногой. Его взгляд упал на катану, где на гладкой поверхности отражался расплывчатый силуэт.

— Начну болтать с тобой и меня посчитают за идиота. Я этого ужас как боюсь!

— Лицемерная сука!

— Чего встал как вкопанный? Все думаешь как сбросить меня вниз? — не оборачиваясь, проговорил Эринний.

Пробраться незаметно в доме безумца равно как достать с небес звезду, но Вингфилд пытался. Недаром инстинкты самосохранения сковывали всякие движения.

Вингфилд замер у порога, исподлобья глядя на спину убийцы, который весьма соблазнительно восседал на периллах: скинуть можно особо не напрягаясь. Рукав клетчатой рубашки ниспадал с плеча, открывая вид на рану.

Эринний махнул катаной в воздухе перед собой, слегка повертел ею в руке, после чего вновь положил ее на колени, проводя салфеткой по всей длине. Было немного душно и тонкая капелька пота растекалась по шее парня, скрываясь под высоким воротником мантии.

Вингфилд тихо подошёл к парню, разместившись по правую сторону. Взгляд его не сходил с равномерных движений безумца.

— Что ты делаешь?

— А что делаешь ты?

Вингфилд нахмурился.

— Уснуть не могу.

— Вот и я тоже. Три года прошло, а меня все спать не тянет.

Из улиц доносились сигналы машин, подавляющие говор и смех снующих по всем углам людей, что валандались из магазина в магазин, из одной пивной в другую. На противоположных домах ярко горел свет сквозь окна, откуда порой виднелись черные тени людей. Голуби тихо ворковали на наружных подоконниках, меняясь кавалерами.

Мальчик смотрел на длинные пальцы Эринния, пока тот вновь рассекал воздух взмахом катаны.

— Кого ты на этот раз хочешь убить?

— Как-то грубо звучит... Понимаешь ли, Фил, в нашем мире слишком много мусора, от которого следует избавляться, иначе мы все потонем в грязи и задохнемся в пыли и зловониях. Не лучший исход, не так ли?

— Значит, ты отчищаешь наш мир от мусора?

— Верно.

— То есть, ты герой?..

— Ни в коем случае! Я делаю это для собственной выгоды, понимаешь, иду к своей цели, так сказать.

Вингфилд подпрыгнул, попытавшись сесть на перилла, но не удержавшись, чуть не сорвался вниз, как Эринний схватил мальчика за ворот рубашки, швырнув назад к двери.

Испуганный Рибери быстро пополз назад, тяжело дыша, пытаясь не пустить слезы, которые тут же навернулись на глазах. Его спина больно столкнулась с диваном. В темноте разлился еле слышимый смех, что доносился с балкона.

Эринний смеялся, глядя на оробевшую фигуру мальчугана, что забился в уголке гостиной. Спрыгнув, он прошел вперёд с опущенной катаной, остановившись у порога. Густая тень волос падала на рубиновые глаза, которые внимательно глядели на лицо жертвы.

Вингфилд обхватил себя руками, опустив голову. Весь дрожа, точно маленький цветок во время осенних ветров, мальчик тихо хныкал, проклиная свой страх перед монстром, что зияла перед ним с холодным оружием в руках.

По багровым щекам ползли крупные капли соленых слёз, спадая на рукав рубашку.

— Один... один вопрос... Можно?

Эринний стоял на месте, не шевелясь, лишь подол мантии и волосы слегка порхали.

— Почему я убил их?

Вингфилд стиснул челюсть, втянув голову в шею, он весь сжался, стараясь раствориться во мгле, но дрожь его худых ножек и плеч выдавал его существование.

— Когда-то твой отец поступил со мной плохо. Он обманом заставил меня убить людей, которые были мне дороги. Пока я гнил в психбольнице, он обзавелся семьёй, которая любила его.

Вингфилд дернулся.

— Выходит, ты, — послышался голос в темноте.

— Я, — Эринний улыбнулся, блаженно закрыв глаза, — я, собственно, отплатил ему тем же. Мы расквитались.

Вингфилд глубоко дышал, проглатывая ком в горле, царапая свои руки. Папа, мама... Неужели папа мог сделать подобное?.. Заставил убить человека, заставил взвалить это тяжкое бремя на свои плечи, путем обмана.

Мальчик поднял распухшие, красные глаза на собеседника, однако того на месте не было, как и во всем доме.

Выбежав на балкон, он громко закричал, захлебываясь собственными слезами и покрывшись дрожью, из-за чего не сумев устоять на ногах, упал на колени, плача навзрыд.

Маленькая стандартная машина для перевозки продуктов располагалась на одной улице двухэтажного здания, второй этаж которого всё ещё был пуст и не проработан.

В машине сидел майор Кейдж, пятидесятилетний мужчина в черном поношенном костюме, два полицейских в наушниках, что сидели за ноутбуками и внимательно вникали в разговор двух боссов мафии. В кузове, у самого выхода стоял нервный и угрюмый Брэд, взгляд которого был настолько свиреп и мутен, что коллеги пытались не попадаться на глаза. Он бесчисленное количество раз взглянул на дисплей телефона, после чего взгляд его становился суровее.

— Есть!

Майор присел около одного из полицейских, взяв наушник.

Громкий, неприятный голос монотонно заявлял:

— Здесь недостаточно. Ты небось смеёшься надо мной?

— Кто говорит? — тихо между делом шепнул Кейдж.

— Кобб Мосса, сэр.

Брэд вздрогнул.

Кобб Мосса и Крэг Траволта реально организовали встречу, ввиду грозящих проблем, что в последние дни одна за другой падали на их плечи. Однако настаивал и запрашивал переговоров скорее Траволта: Кобб был занят решением суда, который грозился утащить его в свою клетку.

Мужчина в темно-красном костюме, с сигарой во рту расхаживал из угла в угол, держа тяжёлые руки в карманах штанов.

Кобб спокойно восседал за массивным столом, на котором стояли два черных чемодана

— Сколько тебе ещё нужно, чтобы ты наконец понял, м? Может, мне себе живот вспороть и тогда-то до тебя дойдёт, на пороге чего мы стоим?

Мосса посмотрел на оппонента исподлобья, маленько ухмыляясь.

— Все трусишь?

— Ты явно узколобый, че-ерт...

— Послушай, Крэг, на меня работают лучшие адвокаты – происшествия как и не было. Он взорвал лабораторию? Тебе что, больше нечем заняться?

— Он взорвет меня ровно так же, как сделал это с тем проклятым магазином и до тебя он тоже доберется!

— Я ничего не теряю! Мои парни пришьют тебя, стоит мне щёлкнуть пальцем, так что те гроши, - он кивнул в сторону чемоданов, - не стоят ни с чем, чтобы меня интересовало.

— Ты с ум...

Связь резко прервалась, успев озвучить крик и выстрелы, которые оглушительным шипением вырвались сквозь наушники.

Спецназ мигом принялся за штурм здания, не успел майор отдать приказа. Сам мужчина сняв пистолет с предохранителя, засеменил за отрядом

Брэд вытащил из кобуры оружие, поспешив на помощь, попутно отдав приказ Тодд следить за всем в машине.

Все в нем колотилось и сжималось стоило представить перед собой фигуру безумца, но гнев на вмешательство юнца был сильнее, из-за чего чувство тревоги слабо распространялось по телу.

Тем временем в кабинете Мосса Эринний застрелил Траволту, и стоя над чемоданами, зло улыбался Коббу, который точно окаменевший все сидел в кресле, выпученными глазенками смотря на бывшего сотрудника. Катана холодно касалась бледной кожицы на шее мужчины, грозно сверкая.

— Пришло твоё время, Кобб Мосса, — тихо заговорил Эринний, чьи глаза зияли беспощадной местью, будто тонувших в мольбах кровниках.

Мосса раскрыл дрожащие губы, послышался осевший голос:

— Почему ты убил его первым?

— Он мне не интересен так, как ты, Мосса. Ты меня бросил и ты оставил умирать в стенах психушки.

— Это не так... я могу все объяснить...

— Не стоит. Все понятно и без твоих жалких аргументов.

Катана резко полоснула по шее мужчины, высвободив поток горячей крови, что плеснула на ноги и лезвие, окрасив обувь и штаны в красный оттенок.

— Неприятно, да?

Мужчина закряхтел, сполз со стула, прикрывая и сжимая шею, откуда сквозь пальцы рук лилась кровь, будто загрязненное нутро отпускалось с не менее скверного тела.

Эринний стоял на столе, с безукоризненным хладнокровием наблюдая за умирающей жертвой, которая находилась в преддверии ада. Тело, как того ожидалось несколько лет за бессонными ночами, не ощущало блаженной нирваны, бунтующие сердце не покрылось лёгкой негой, глаза не горели огнем победы. Цель была достигнута, но внутреннее не ликовало. Эринний сжал катану в руках, опустив голову. Послышался скрежет зубов, волосы упали на глаза, покрыв лицо густой тенью, алые губы кривились не в удовлетворенной улыбке, а острой изломанной линией негодования.

В кабинете стояла тишина, которая несла за собой смерть. За спиной лежал Траволта, перед ним, под столом, Мосса. Они убиты, но он не испытывал счастья достигнутой мечты. Естество наполнялось зыбким, темным опустошением, что растворялись в болоте лютой горечи и неизвестности.

Оставшиеся в живых люди Траволты, которые дежурили в коридорах, уже надвигались в сторону кабинета, услышав грохот и работу спецназа. По другую сторону коридора подходили майор Кейдж.

Спрыгнув со стола, Эринний прикрепил к лицу широкую, грозящую улыбку, подойдя к двери, предварительно наступив на ногу Моссы.

Ввалившиеся в кабинет спецназ с Кейджом, немедля встретились с запачканной катаной Эринния, который в сию минуту принялся рубить и кромсать пришельцев, упиваясь под неразборчивые стоны и  покрываясь пледом крови, что покрывала его руки и частично лицо. Кряхтения и прерывистые стоны заполнили мрачный кабинет, но ненадолго. Одному из них распоров живот, остальных зарезав, мертвые они упали на пол. Оставшиеся напоследок, тяжело раненный Кейдж, полз в сторону выхода, щупая у себя за пазухой пистолет: тот что был в руках юнец выбил первым делом. Эринний прошел за шлейфом крови. Жалкое тело, что беспорядочно, мелко и в ужасе от смерти пыталось улизнуть от смертоносного рока, вызывало необъятное отвращение, которое горько бурлило в груди, поднимаясь к глотке тошнотворным комом.

Эринний наступил на ногу майора, пытаясь остановить кровоточащую фигуру Кейджа, который вскрикнул, стоило парню придать подошвой обуви конечность до хруста.

— До свидания.

Парень вонзил катану в тяжело дышащую спину мужчины, повертев ею.

Брэд заходил с черного хода и уже был готов дать отпор людям Мосса, которые окружали здание, но те лежали навзничь. Мужчина быстро забежал внутрь, мысленно ругаясь на безумца: ли Лорето не сомневался, что это было его рук дело. В коридорах мельтешил свет, то включаясь, громко вибрируя, то выключаясь вновь, он ужасно нервировал, напрягая глаза.

Прошмыгнув дальше за спецназом, Брэд ненароком обратил внимание на кровь, что стекала по стенке и полу.

— Какого черта, — тихо шепнул себе под нос следователь.

Эринний мерными шагами проходил по коридору, ведя катаной по полу, по лезвию которой капала алая жидкость. Серьга блестела под светодиодными лампами, качаясь из стороны в сторону.

По ту сторону коридора послышались шаги и голоса.

Двое людей Моссы, вооружившись, преследовали парня. О Смерти босса узнали незамедлительно и теперь члены мафиози, ведомые необузданной яростью, были готовы разорвать на куски виновника, стоило им унюхать гнилое зловоние зачинщика. Что и произошло не успел Эринний выйти на свет.

Сорвавшиеся с места, точно голодные собаки, мужчины открыли огонь по парню, но юркий кровник, быстро оказался на безопасном расстоянии. Вынув из внутреннего кармана «бабочку", Эринний запустил ее в одного из мужчин. Нож проткнул череп, утащив за собой человека, чья жизнь истекала в из пробитой дыры. Второй на секунду прекратил стрелять, подбежав к товарищу на помощь, но Эринний не теряя ни минуты, отсек голову.

— Майор!

Брэд упал на колени перед коллегой, лицо которого не выражало признаков жизни: бледный и запачканный собственной кровью майор Кейдж лежал на спине, у выхода кабинета, внутри которого тоже лежали трупы.

— Он мёртв, мы не успели! Парни, за мной!

Резкий толчок и грохот повалили работников на пол, стены обрушились вниз, за ними потолки, заслонив за собой все пространство, в воздух поднялся тяжкий столб дыма, пыли и огня, снаружи стена полностью обрушилась, придавив не успевших среагировать людей Мосса и оставшийся спецназ.

Эринний стоял над трупами, держал в руках маленький телефон, смотря на дисплей темными глазами, из-под опущенных ресниц. Он выбросил мобильник, посмотрев в сторону дальнего коридора, откуда послышался взрыв. Он с деланной улыбкой наблюдал, как пыль медленно просачивается между изборождёнными стенами коридора, перебивая дыхание. С некоторым смущением представлял, что следователь закалялся меж глыб дымящих и горящих, оттого не сумеют скрутить мерзавца, в первую очередь отомстив за Диего Байреса! Эринний непроизвольно вздрогнул, когда до его слуха дошли крики и переклички полицейских и спецназовцев, которые спешили на помощь, оставив свои места.

" Неужто мёртв?".

— Я ненавижу тебя! Что  ты творишь, монстр?

Безумец услышал запах гари, шумно шмыгнув носом, после чего повесив катану в ножнины, он зашагал дальше.

Оглушительный  взрыв подкачал саму Тодд, которая, сидя с наушниками, чуть вскрикнула, выбежав на улицу. Полицейские копошились у руинов дома, среди которых пылал огонь и все же находились живые. Пахло гарью.

— Вызывайте скорую!

— Спасательную службу! Быстро!

Голоса сочились, точно хладный поток воды, медленно заполнявшая пространство.

Тодд стояла на месте ошеломлённая и сбитая с толку, в руках она сжимала наушники, которые по случайности потащила с собой.

Пол здания обрушилось вниз, захоронив под собой работников спецназа и ее коллег, а она покрывалась мучительной дрожи, от которой становилось больно, по мере того, как она пробиралась по коже, до самых костей, стискивая их до хруста.

Внезапно Тодд услышала, как машина за ней заводится. Обернувшись, девушка замерла, лицо ее побледнело: за рулём сидел Эринний, прожигая неподвижным взглядом.

Машина свернула и ринулась по дороге, сбив мусорный бак.

Линда стояла на месте, перед глазами шибко растворялись цветы фар во мгле ночи, пропадал звук шин, но явственно прорисовывался мертвые глаза безумца, который будто шептал ей в самое ухо: " Растворись и исчезни!".

Тело сковало, но сознание ясно давало приказ уничтожить врага!

Она села на полицейских мотоцикл, надела шлем, и сжав ручку промчалась за уже исчезнувшей машиной.

— Не сбежишь, — тихо шептала себе под нос девушка.

— Тодд! То-одд!

Брэд выбежал на дорогу, прихрамывая на одну ногу, за ним бежали два полисмена, стараясь унять следователя, который выйти не успел из здания, как помчался, точно конь. Брэд находился на безопасном расстоянии, когда раздался шлепок и стены, словно под ураганом, начали рушиться, под потолком.

Сейчас он пытался разобраться в глупых мотивах своей напарницы, которая, на его взгляд, поступила необычайно опрометчиво. Разъедаемый гневом и нетерпимостью он стал глазеть по сторонам, в поисках машины или мотоцикла.

— Сэр, вам следует...

— Отменить операцию! — закричал Брэд, побежав в сторону пустующей машины. — Отмените эту чёртову операцию!

Эринний взглянул на зеркало заднего вида, когда проезжал по мало освещённой и практически безлюдной улице. За ним держался хвост. Он хмыкнул.

Завернув за угол, в самую темень, парень выбрался из фургончика, ощупав под пальто катану.

Тодд быстро сообразила, где остановился парень. Притормозив мотоцикл на безопасном расстоянии, она вытащила пистолет, сняла его с предохранителя и тихо зашагала в сторону фургона, прерывисто дыша. По виску стек пот.

Девушка стояла за машиной, переводя дыхание так, как только ей могла позволить ситуация. Грубый напарник, вот кто сейчас заполнял ее мысли, и лишь одно предложение о его Смерти, водило ее в холодный пот и бездействие. Брэд ли Лорето был злым, так наивно думала она, но позволить ему умереть, да ещё от руки столь мерзкого типа, как психопат Эринний... Разве не жалкая смерть, что вызывает рвотный рефлекс?

Она глубоко вздохнула, облизнув сухие губы.

Быстро встав из-за укрытия девушка подняла пистолет, громко выкрикнув:
— Стоять и не двиг...

Эринний, что выскользнул из тьмы, одном ударом ноги лишил сотрудницы оружия, попутно и ее зацепив, новым ударом по плечу.

Тодд нашла равновесие и уже хотела наброситься на безумца, как во мгле блеснуло лезвие. Длинные пальцы сжали рот девушки, план глаза пристально взглянули в глазницы жертвы.

Линда закряхтела, принагнувшись в спине, над катаной, что прошло сквозь нее легко, будто сквозь воздух. По животу потекло что-то горячее, ошпарив под собой тонкую кожу.

Стало больно, так больно, что на глаза навернулись слезы, брови скривились в изломанную линию. Рука под горячим и тяжёлым воздухом вспотела, но он продолжал сжимать, другой рукой вонзив грязным лезвием чрево молодой девушки.

Эринний вдруг вздрогнул. Он попятился назад к свету, утащив за собой Тодд. Под белым неоном, широко раскрытые зелёные глаза, с кровоточащими капиллярами и слезами, суженных зрачках, красными припухшими веками, он  видел, как на потрёпанном, старом кресле, с зелёной обивкой, сжимая маленькими ручонками подлокотники, он с потухшими зелеными глазами смотрел на него, вжимаясь в спинку кресла, обхватанный неконтролируемой дрожью. В воздухе послышался порох, после оглушительных выстрелов, что раскрылись красочной смертью, точно цветки хиганбаны.

Эринний шагнул назад, шумно дыша. Взгляд, полный боли и страха перед деспотом, что сжимал в руках катану, направленный на него, пробирал парня до гнилого нутра. Внутри все смешалось в тягостное и горькое. Он не сводил с нее глаз, смотря как жизнь, точно листок на веточке, пытается сорваться и улететь в неведомое. Она умирала. Она боялась: страх равно льду, покрывал тело крупицу за курицей, отягощая естество ледяным мрамором. Выходит, он боялся его в такой же мере, с какой Тодд с заплаканными глазами и кровоточащим телом стояла пред ним.

Он напряженно вынул окровавленную катану. Тодд с тихим, болезненным стоном упала на колени, но слабое, постепенно погибающее тело не устояла, и она повалилась не грязную землю.

Темнота поглощала в себя мысли и отзвуки изнывающий девушки, которая с мучительной борьбой расставалась с жизнью; парня, который все смотрел перед собой, видя образ продрогшего мальчика, по щекам которого телки безутешные слёзы.

Эринний медленно опустил взгляд вниз: Тодд тихо скулила, прикрывая рану на животе, темные, кудрявые волосы, закрывали все лицо, откуда лишь изредка бегали проблески слёз.

— Я...

Эринний отошёл от следователя на безопасное расстояние, все ещё держа катану, которая дрожала в такт рукам и всему телу безумца, чье лицо не изображало ничего, что могло называться живым или мертвым.

— Я не хотел, простите меня, — тихо шепнул Эринний.

За поворотом послышался шум машин. Эринний быстро прикинул что к чему и поспешил исчезнуть с места преступления, напоследок окинув призрачную фигуру Тодд опасливым взглядом.

Фургон и полицейский мотоцикл не остались без внимания, Брэд не медля завернул за угол. В груди разрасталось странное чувство, которое сводила всякие действия.

Свет фонаря упал на мертвую девушку, под телом которой зияла алая лужица.

Лицо ли Лорето побледнело в ужасающем страхе, что незамедлительно сдавил горло клешнями.

— Нет-нет, Линда! Линда!

Он бросился к ней, вышвырнув фонарь восвояси, упал на колени, поднимая худую фигуру Линды Тодд на руки, удерживая ее курчавую голову.

— Линда! Линда Тодд, соизвольте ответить! — он прижался к ее груди. Леденящая душу пустота заставила мужчину вздрогнуть. Он нечаянно коснулся раны, после чего взглянул на пальцы рук, что покрылись пленкой крови молодой работницы.

Брэд стиснул зубы, на ресницах показались едва заметные слёзы горечи. Он крепко прижал ее к себе, уткнувшись в плечо девушки.

— Зачем, зачем, глупая, — шмыгая носом, проговорил следователь, стискивая ее в руках. — На что ты надеялась?.. Ты же... Ты ведь такая маленькая! Линда!

Слезы скатились по суровому лицу мужчины, капнув на лицо девушки, когда он резко взял ее в свои руки, стараясь всмотреться в страдальческое лицо девушки, глаза которой были по-прежнему открыты. Стеклянные глазницы, внутри которых более не виднелось жизни.

Он поглаживал ее по пышным, немного испачканным волосам, слегка раскачивал ее в своих объятиях, продолжая порицать наивную напарницу. Но стоило в очередной раз взглянуть на лицо, рука сама потянулась и прикрыла голубые веки, за которым скрылись зелёные, некогда проникающие и смелые глаза.

По навязанному наитию он с рыком резко поднял голову к небу.

То ли Брэду показалось, то ли правда, но на крыше многоэтажного здания стояла одинокая фигура, освещаемая янтарной луной, подол пальто ее бесшумно развивался на ветру

— Я убью тебя, Эринний!