С утра Вильяма отвели в шахты. Местные врачи решили, что ему уже лучше, и его можно отправлять на работу. Нога Вила гудела при любом движении, от чего тот корчился и искривлялся. Рика же оставили лежать в лазарете.

Сейчас Пейдж старший находился под землей с другими шахтерами. Он никак не мог найти остальных. Девушек в шахте не было, значит и сестру найти он здесь точно не сможет. Но где тогда Лука и Эмир? Ему надо найти близнецов и все обговорить. Он не собирается здесь торчать вечно, махая киркой.

Руки уже гудели от усталости. Кирка была нелегкой, и отбивать ею камень тоже. Вильям уже потерялся во времени. Что сейчас: обед ли или уже ночь? Ему приходилось просто работать дальше. Рядом с ним бок о бок были простые люди с поверхности. Вид у них был усталый, а тело испачкано в саже. Скоро он и сам станет таким, конечно, если ничего не придумает.

–– Вил! –– звала брата Эрика, среди озверевшей толпы, которым также не хватало кислородных масок.

–– Эрика! –– кричал брат, отыскивая ее голосок. Люди пытались быстрее найти безопасное место, которое гарантировало бы им достойно дожить свою короткую жизнь.

Пейдж младшей не было видно. Как он мог выпустить ее хрупкую руку в такой момент?! Двадцать первого июня две тысячи восемьдесят седьмого –– в тот день, когда на землю упали бомбы. Люди еще не знали, какой удар радиации они приняли.

Шанс найти маленькую семилетнюю девочку среди тысячи людей, что в панике бежали в неизвестном направлении, был ничтожно мал. Но что-то натолкнуло Вильяма Пейджа на свою сестренку. Глаза Эрики утопали в слезах, нос и ресницы промокли, а на белой оболочке глаз полопались капилляры. И все же он нашел ее, маленькую заплаканную девочку, потерявшую в тот день и отца и мать, о чем она еще не знала и не узнает очень долгое время.

Он взял ее руку настолько крепко, что пальцы девочки захрустели. Он не отпустит ее никогда. Вильям тогда понял, что никому из Пейджей не удастся дожить свой век мирно. Они всегда будут в опасности, особенно эта маленькая черноволосая девочка с большими, испуганными черными глазами.

Неожиданно для Вильяма все остальные работники покидали свои инструменты и двинулись к выходу из шахты. Что происходит? Никто не мог дать ему ответа на этот вопрос. Никто не владеет его языком.

Пейдж поступил по примеру остальных и двинулся к выходу. Никто не говорил, и лишь звуки шагов отчаявшейся толпы заглушали тишину. Вот идет молодой паренек, на вид которому не дашь больше пятнадцати. Молодое стройное тело было перепачкано в угле. Черная сажа сочеталась с покрасневшими следами от ударов кнута. За что его выпороли? Его голубые глаза поникли, и устало смотрели под ноги. Рядом с ним шел мужчина в возрасте. Та же сажа, та же кровь. Вот лишь тело уже не так стройно и молодо. И таких людей здесь, в шахтах, тысяча.

И среди этой толпы Вильям заметил знакомое лицо. Пейдж начал расталкивать толпу, пытаясь проникнуть к собратьям, вышедшим из-под земли. Люди начали оглядываться, смотря на него. Вильям дошел до братьев Хокк. Он и подумать не мог, что будет рад увидеть кого-то из Бункера, когда выберется из заточения грунта, но увидеть Эмира и Луку было для него радостным событием.

–– Вильям? –– спросил Лука.

Он, молча, обнял близнецов. Эмир улыбнулся ему. Им надо столько всего обговорить. Но чем тише, тем лучше. Даже тот факт, что их никто не понимал, не мог давать им полную свободу слова. Близнецы Хокк за один лишь день изменились. Вид уставший и поникший, на лицах не было той озорной улыбки.

–– Нам надо поговорить, –– произнес Вильям, на что близнецы кивнули. –– Вы знаете, где девочки?

Конечно, под словом "девочки" Вильям имел в виду лишь одного человека. Мысль, что сейчас творится с Эрикой, переворачивало сознание Вила вверх дном. Ему уже было без разницы, жив ли сейчас Бункер, главное знать, что Эрика жива.

–– Их здесь точно нет. Наверное, им поручили какую-то другую работу, –– призадумился Эмир.

–– Что мы будем делать? –– спросил Лука, глядя в зеленые глаза Пейджа.

Не успел Вильям, и придумать ответа на вопрос, как толпа приблизилась к выходу. Свет заходящего солнца ослепил глаза. Когда зрение вернулось на место, первое, что увидел Вильям –– это забор. Огромная сетка, что не давала сбежать рабам.

–– Добро пожаловать на землю, –– сказал Лука.

Да, это определенно не та Земля, о которой он мечтал. На выходе из этого пространства, окруженной сеткой, стояли наземные охранники, что пропускали людей на выход. Они пару секунд осматривали каждого рабочего, а после выпускали за пределы забора. Их очередь еще не так близка. Одного паренька охранники отдернули, толкнув обратно. Парень зашел за забор, устроившись у сетки. Почему его не выпустили? Ответ пришел сам, не успев, Вильям порассуждать на эту тему. Он такой же раб, как и он. А прочие, которых выпускают за границу, жители этого проклятого поселения. Они рабы –– они работящие жители.

Теория Вильяма подтвердилась, когда его и близнецов также откинули обратно. Вскоре они пристроились около того парня, что не пропустили в начале.

–– Вот вы шороху навели вчера, –– заговорил парень.

Вильям удивился, что кто-то понимает их язык. Он посмотрел на синие глаза парня и спросил то, что интересовало его сейчас больше:

–– Ты знаешь наш язык?

–– А ты как думаешь? –– усмехнулся синеглазый парень.

–– А много ли людей знают его? –– продолжил Вильям.

–– Нет. Разве что те, кто носил его все эти года разрухи.

–– Слушай, с нами было еще четыре девушки. Где они могут быть? –– поинтересовался Эмир.

–– Прохлаждаются в избах, грея постель грязным мужикам, –– ответил парень.

Глаза Вильяма расширились. Этого не может быть. Он знает Эрику, они не заставят ее делать это.

–– А если они не захотят? –– осторожно спросил Вильям.

–– Либо убьют, либо все же заставят.

Может, его сестра уже мертва? Нет, нет, нет. Он отрицал это всеми возможными способами. Но и чтоб его сестру насиловал какой-то грязный, потный мужик, он тоже очень не хотел.

–– Как тебя звать? –– спросил Лука.

–– Для вас я просто обаятельный Луис из Бункера 33, –– ответил синеглазый, довольно усмехнувшись.

–– Из Бункера 33? Но на моих глазах вчера убили восьмерых из вашего Бункера, –– удивился Вильям.

–– Ты в правду думаешь, что во всем Бункере 33 лишь восемь человек? Те восемь лишь пытались устроить бунт, вот их прилюдно казнили.

–– Много ли осталось от твоего Бункера?

–– Я и еще двое, что сидят вон там, на том краю сетки. Но с ними лучше не общаться. Скользкие типы, –– ответил Луис, указывая на противоположный край забора.

–– А почему мы не видели, как их отдернули от выхода? –– спросил Эмир.

–– Они уселись туда сразу. Все равно никого из пленников, включая их, не выпустят. А я всего лишь хочу уйти отсюда, вот и пытаюсь добиться того, что эти гребанные охранники не заметят, что я пленник.

–– А как они понимают, пленник ты или нет?– спросил Вильям.

–– Слишком много вопросов, парень. Не думаешь? –– Луис усмехнулся, но заметив недовольный взгляд Вильяма, решил не рисковать.

Он запрокинул свою голову наверх, оголив горло. В глаза сразу метнулись три горизонтальных полоски. Опустив голову, Луис снова посмотрел на Вильяма, что тут же дотронулся до своей шеи.

–– Да, у вас они тоже есть, только их две, а не три, –– сразу ответил "обаятельный" Луис.

–– А что они обозначают? И можно ли их, ну, стереть что ли? –– спросил второй близнец с серьгой в ухе, Лука.

–– Это тату –– не сотрешь. Я из Бункера 33, а вы из Бункера 32. Вот отсюда и количество полос.

Вильям отвел глаза от Луиса, оглядев пространство, окруженной сеткой. Толпа разошлась, и на землю спустились сумерки. Двое охранников шли прямиком к ним.

–– А сейчас моя любимая часть, –– сказал Луис, встав с земли.

Он встал и подошел к охранникам. Немного потолковав с ними, синеглазый блондин вернулся с чем-то в руках.

–– Это яблоки? –– спросил Лука.

––Лови, –– ответил Луис, кинув каждому по плоду.

Вильям поймал яблоко и глянул на него. Оно красиво. Он десять лет не ел фруктов, и сейчас держать в руках то, что стало таким далеким, непривычно. Вил откусил немного, и тут же растворился в приятном насыщении. Сам того не замечая, Вильям сильно проголодался за день. Они, молча, ели яблоки, а после Луис похлопал их по плечам, сказав что-то вроде: "спокойной ночи", и удалился немного дальше.

Небо горело яркими звездами. Вильям понял, что впервые за столько лет смотрит на ночное небо. И оно прекрасно.