Следующие дни проходили до утомительного однообразно. По утрам приходил угрюмый мужчина, который молча крутил руками над его головой и что-то бормотал, после чего отходил вместе с Леви в угол комнаты и негромко говорил с ней несколько минут. После он оставался один, наслаждаясь пустотой и ясностью сознания. Но недолго.

Осознание случившегося рано или поздно должно было посетить его в той мере, когда необходимо задуматься, а стоит ли во все это ввязываться? То, что Леви оказалась наполовину демоном, уже для него, не знающего толком мир магов, является нечто из ряда вон. А как на это отреагируют другие? Так же, как Майк и Селира, или же еще хуже? Чтобы понимать ненависть магов к демонам и им подобных, не нужно вникать в их жизнь. Достаточно вспомнить тот взгляд, который бросили его бывшие друзья на Леви.

Дров в огонь его размышлений подкидывало и ее длительное отсутствие. Несмотря на то беспокойство, которое витало вокруг нее, когда его сознание едва не разрывалось от боли, она приходила к нему несколько раз и всего на пару минут, после чего исчезала. Ни слова о его прошлом. Ни намека на ту правду, что он невольно узнал и не забыл.

«Либо я сам начну разговор, либо так и будет продолжаться», — подумал парень, приподнимаясь в кровати. Почему-то мысль о том, что он больше не сможет ее видеть, причиняло ему ощутимую боль и наводило тоску. Столько дней они едва ли не сутками проводили вместе, пусть и занимаясь магией и уроками, однако общаясь. А сейчас эта стена тревожного молчания между ними вызывала сосущее чувство пустоты и отсутствие чего-то очень важного. Будто бы их разговоры стали незаменимой частью его жизни.

Погрузившись в свои мысли, Рик не сразу услышал стук в дверь, которая, не дождавшись ответа, открылась.

— Давно не виделись. Скучаешь тут? — Риас села на компьютерный стул и покрутилась на нем, помахивая незажженной сигаретой.

— Да как сказать...

— Вообще, я тебя не развлекать пришла. Надо кое о чем поговорить.

Он напрягся, интуитивно понимая, о чем она хочет поговорить. То, что он сам хотел поворошить.

Райзен закинула ногу на ногу и щелкнула зажигалкой.

— Думаю, не стоит тянуть кота за хвост. Долгое время происхождение Леви тщательно скрывалось, чтобы не обострять и без того сложную ситуацию с другими кланами. Однако появление тебя здесь стало неожиданной деталью, которая пробила брешь в идеальном полотне тайны. Один твой знакомый маг мертв, двое боятся сделать ход, чтобы не попасть под удар вместе с нами. А ты выжил, несмотря на то, что по всем законам логики тебя нужно было оставить подыхать за дверью. Считаешь, что клан Света вступился бы за тебя? Учитывая возможные обстоятельства твоей смерти, Арлондо будут молчать, не решаясь признаться в использовании запретной магии на пусть и незаконнорожденном, но все же члене правящей семьи. Это был идеальный вариант событий для всех.

— Тогда почему я все еще жив? — глухо спросил он.

Женщина затянулась и выпустила струю дыма, впервые за весь разговор взглянув на него желтым глазом.

— Потому что она не захотела.

Рик вскинул голову и непонимающе посмотрел на нее. Мозг тут же заполонил рой лихорадочных мыслей, которые все упирались в один тупик: почему?

— Почему она захотела тебя спасти с огромным риском для себя, не знаю, — медленно произнесла она, задумчиво поглядывая на тлеющую в пальца сигарету. — Вариантов ответа много, однако факт есть факт. Но теперь ты приносишь ей еще больше хлопот, из-за которых она едва ли не на мертвеца похожа.

Он хотел ответить, но слова прилипли к языку. Но и Райзен не собиралась давать ему возможности ответить и встала, стряхивая пепел на пол.

— Считай это предостережением на будущее. Если из-за ее слабости в отношении тебя с ней что-нибудь случится, я сделаю все, чтобы ты не умер быстрой и безболезненной смертью. — Через несколько секунд тихо хлопнула дверь, и он остался один в комнате. Снова.

«Неужели то, что я жив, настолько проблемно для всех? Тогда зачем было втягивать меня во все это?» — Но долго винить то, что нельзя изменить, невозможно. Нарушая все предписания приходящего к нему мага, Рик встал и медленно, проверяя себя, подошёл к двери. Голова немного кружилась, однако все оказалось намного лучше того дня, когда он едва ли не умер от боли, что разрывала его череп. Лучше идти к выздоровлению, чем ехать на кладбище под радостным взглядом тех ублюдков, которые больше переживали за репутацию, чем за его жизнь и психику. Кое-как пригладив спутанные от долгого лежания волосы, он взял чистые вещи и отправился в ванную, с беспокойством и слабой надеждой оглядываясь, нет ли в коридоре Леви. Мысли о ней и о том, сколько ей пришлось взвалить на себя из-за него, кормило терзающее нутро чувство вины.

Бросив грязную одежду на полку возле стиральной машины, Рик набрал воду в установленную частично в полу огромную ванну, которую впору называть мини-бассейном. В соседнем углу комнаты стояла столь же внушительная душевая кабина, которой он так ни разу и не воспользовался, предпочитая наслаждаться купанием, а не просто смывая с себя грязь и пот. Отмокание в горячей воде было для него единственным способом не психовать после тяжёлых для мозга и тела занятий. Особенно после недавних событий. Вот и сейчас он полусидел-полулежал, глядя на идеально белый потолок. Сама ванна пестрила монохромом в виде черных и белых плиток, навевая гипнотическое желание вздремнуть или выпотрошить голову от мыслей и всего ненужного. Или же перестать думать о том, что причиняет боль.

«Интересно, наверно, жить в доме, который может обустроить все так, как ты хочешь, и держать его в идеальной чистоте. И слуги не нужны». — Вспомнив обилие слуг в особняке Инферно, Рик передернулся. Вечно снующие вокруг люди приводили бы его в бешенство, поэтому сейчас он радовался, что никто не тревожит его. Пока не тревожит.

Вскоре горячая вода сделала свое дело и наполнила его тело приятной тяжестью. Рик закрыл глаза и почти целиком погрузился в ванну, оставив на поверхности только часть лица, начиная от носа.

Наверно, он всё-таки задремал, потому как вода заметно остыла и из душевой кабины слышался шум. От неожиданности парень резко встал, и вслед за громким плеском услышал напряженный голос:

— Кто здесь?

— Л-леви? — Борясь с искушением повернуться, он резко опустился обратно, прислушиваясь к тому, что творилось за его спиной.

— Почему ты здесь? — спросила она с заметным удивлением, но все же с уловимым напряжением, сквозь которое пробивалась тяжелая усталость. По сердцу будто когтями правды провели. — Кайлан сказал тебе не вставать с постели, пока сознание полностью не оправится. Ванная тоже под этим запретом.

— Ванная вообще-то одна, и я не знал, что ты сюда придешь. Я устал лежать целыми днями в одиночестве, не имея возможности заняться чем-то еще, — с вырвавшейся досадой ответил Рик и прикусил язык. Зачем он так прямо выразил свое недовольство и открыто обвинил в этом ее?

Леви промолчала, и наступившая тишина сжимала его не хуже одиночества и избегание встреч с ним.

— Прости, — наконец произнесла она. Парень едва удержался от желания обернуться и убедиться, а не послышалось ли ему. Впервые за три месяца он уловил в ее голосе чувство вины и неловкость. — Я не знала, как ты отреагируешь на меня, когда... вспомнишь все, поэтому старалась не пересекаться с тобой. Я...

— Я знаю, — продолжил Рик, дрожа от охватившего его беспокойного волнения и страха: сможет ли он передать то, что чувствует, не усложнив этим все? — У меня было много времени, чтобы обдумать все, что со мной случилось. Наверно, я должен был уже разнести свою комнату, обвиняя своего отца и других магов в том, что втянули меня в свои игры и едва не убили. Винить себя в смерти кошки и Криса, а также в том, что из-за меня тебе пришлось рисковать всем, что есть. Учитывая, сколько проблем я тебе принес, я не заслужил и половины того, что ты для меня сделала.

Интуитивно ощущая, как напряженная атмосфера начала развеиваться, он хотел продолжить дальше, но Райзен негромко, с сильной нотой недоверия, спросила:

— И тебя не пугает тот факт, что за твоей спиной стоит чудовище, которое в любой момент может выйти из себя и сжечь все вокруг?

Рик издал смешок и сел вполоборота, положив левую руку на кафель.

— Думаю, меня не должно это волновать, учитывая, что я сам сижу по горло в яме с порохом. Пусть ты и беспощадно гоняешь меня по миру магии, да так, чтобы я мысленно крыл тебя матом, ты являешься таким же загнанным в этот поганый мир человеком, которого тянут во все стороны кому не лень. Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя опять начались проблемы. Пусть я и не вижу сейчас тебя, но уверен, что выглядишь ты не лучше голодного вампира, которого неделями не кормили и заставляли работать в шахтах.

Несмотря на столь длинную и смелую тираду, он с облегчением услышал ее смешок.

— Вполне себе возможно. Ты странный, Рик, однако лучше тех, кто каждый день окружает меня и не дает нормально дышать. И ты первый, кто узнал мой секрет и не подумал обо мне как о чудовище или виновнике чьей-то смерти. Спасибо.

— Да не за что, — покраснел Рик, поднимаясь, и тут же спохватился: — Слушай, можешь ненадолго отвернуться?

— Да, конечно, — ответила она, как ему показалось, с иронией.

Он быстро, насколько позволяли ему распаренное вялое тело и вновь появившееся легкое головокружение, схватил полотенце и обернул вокруг бедер, выбегая из ванной комнаты. Сердце колотилось как канарейка в цепких лапах кошки, не имея возможности вырваться и избавиться от волнения, как и от желания обернуться и увидеть...

«Это невозможно, — мысленно одернул себя Рик, — я доставляю ей и так достаточно хлопот, чтобы еще и своими чувствами усложнять ей жизнь. Она всего лишь мой учитель, не больше, не меньше. Чувства лишь обременят ее. Мне нужно выжить, и выжить любыми средствами».

***

Едва Рик вышел, Леви уже перестала сдерживать себя и медленно сползла на пол, едва не закрывая глаза от усталости и охватившей ее волнительной дрожью. Столько дней она заставляла себя избегать любого контакта с ним, боясь столкнуться с новым болезненным разочарованием.

«Он подошел слишком близко. Я стала слишком беспечна».

Никто не хотел знать о чувствах Черного демона, никто не желал узнать, а жаждала ли она той жизни, в которой увязла целиком. И уж точно никто не продолжал оставаться рядом, увидев то чудовище, что долгие годы сидит внутри нее, закованное магией и чужой жизнью. Однако сейчас печать снова треснула, причиняя ей боль и разрывая ледяную броню, в которую она запихнула себя ради собственной безопасности.

Леви сжала руку на груди, будто бы желая схватить пульсирующую где-то там боль и вырвать ее с корнем. Рано или поздно всему приходит конец, и всякая связь с Риком лишь усугубит его и навлечет на него гнев всех кланов. У нее есть чем дать отпор при таком исходе, у него же нет ничего. И рисковать его жизнью ради собственной прихоти — худшее, до чего она может опуститься, учитывая, сколько было потеряно из-за ее эгоизма.

«Трагедия больше не повторится. Я не позволю и не хочу, чтобы кто-то снова умер на моих глазах по моей вине».