- Что делаеть? - спросила Линси, разрушая тишину.

- Остается только одно - спускать кровь... - ответила мама.

- Что?! - хором спросили папа и Итан.

- А как по вашему избавиться от этой гадости? - Рыкнула мама. - Анна, неси тазик.

Только я сделала шаг, как желудок скрутился с желанием вытащить весь мой ужин обратно. Мне хватило скорости добежать до раковины, когда все полезло наружу. После двух заходов, выходила одна желчь.

Я обессиленно повисла у Итана на руках, который придержил меня.

- Ты чего? Ты же не боишься крови, - спросил Итан.

Я покачала головой:

- Мне тоже вкололи это.

В следующий момент его лицо поплыло, становясь не четким, уши заложило. Темнота захватила мой разум.

...Я как будто плыву в облаках. Нежные сгустки облаков ласкали кожу, словно теплое молоко тебя обволакивало. Так приятно. Но в один момент стало невыносимо жарко, а грудь сдавило.

Глубоко вздохнув, я открыла глаза. Кажется, из нас решили сделать бутерброд. Боже, когда эти двое спят, их не разберешь кто есть кто. С детства, зная, что если они спят, и если они закинули на меня руку или ногу, то жди, пока они проснуться.

- Алекс? - Тихо прошептала я, пытаясь понять, кто уткнулся мне в шею, а кто в волосы.

- Мм? - раздалось сверху.

- Мальчики, вы же любите меня? - Спросила я.

Раздалось двойное:

- Угу.

- Тогда отлепитесь от меня, а то я сварюсь.

И это была чистая правда, потому что у них температура как у всех оборотней - очень высокая.

Когда с моей груди и живота исчезли руки, легкие наполнились кислородом на сколько это возможно.

Мы лежали втроем в родительской кровате. В родительской комнате очень уютно: комната обставлена в светлых тонах, большое окно в пол было закрыто плотными шторами, так, что не поймешь: день или ночь. Смотря на тканевой навес кровати, я первая разрушила тишину:

- Как вы себя чувствуете?

- Голодно, - сказал Джаспер, получив в ответ согласное "угу" от Алекса.

- Что вчера было? - спросил Алекс.

Пришлось рассказывать от начала до конца. С каждым словом они мрачнели, их брови сдвигались к переносице, а губы превращались в тонкую линию.

- С тобой все нормально?

Я со стоном поднялась с кровати, но не удержалась на ватных ногах, упав на кровать. Перед глазами стояли темные пятна. Черт. Мне, кажется, тоже кровь слили.

- Нет. Тащите меня вниз.

Кто-то из парней подхватил меня, но я не видела кто, потому что безжизненным телом повисла у него на руках.

- Долго вы спали, - сказала Линси, когда меня посадили на стульчик.

- Сколько?

Она посмотрела на часы, потом на нас.

- День и три часа.

Нормально. Мама поцеловала в макушку и поставила передо мной тарелку. Я взяла ложку, но как только посмотрела на еду, выронила ее. Черт. Пюре мне подмигнуло. Страх накатил волной. Я отодвинула тарелку, съехав со стула, уткнувшись носом в стол, а пюре все улыбалось и улыбалось.

- Мам, - тихо позвола я, пытаясь не разозлить пюре. - Мама, пюре зло улыбается.

Мама выругнулась.

- Не надо было тебе так много крови сливать.

Алекс помешал своей ложкой пюре.

- До сих пор улыбается?

- Нет! - паника захватила меня. - Оно злится. Очень сильно.

- Ешь! - Джаспер пихнул мне в рот большой кусок шоколада.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть эту злую ухмылку, чувствуя как растворяется кусочек германского молочного шоколада у меня во рту.

- Давай еще, - произнес Джаспер, засовывая второй кусочек мне в рот.

Прожевав, я открыла глаза. Что-то мне расхотелось есть толченную картошку, после этого, хотя она уже не улыбается, а мой мозг работает нормально.

- Будешь жаркое?

- Ага.

Я пододвинула тарелку парням.

То, что сейчас произошло, случается крайне редко, но если все-таки происходит, то страх накрывает меня волной: хочется убежать или спрятаться.

Это началось два года назад. Я не знаю из-за чего, никто не знает, но если я нормально не поем или не съем сладкого, то сразу начинаются галлюцинации. Семья уже привыкла и это теперь не относится к чему-то из ряда вон выходящего.

Как ни срачка, так болячка.

Мои запястия были забинтованы и сильно чесались. Может у меня папа и оборотень, но его крови во мне очень мало, следовательно регенирация происходит как у обычных людей, может немного быстрей.

- Джас, - я протянула ему руку.

- Облизнуть?

Я кивнула.

Одна из особенностей оборотней - так это их слюна. Да, звучит странно, но это так. Их слюна содержит больше эритроцитов, чем у людей, чем способствует к быстрому заживлению ран. Поэтому все животные вылизывают себе раны, не только обортни.

Вторую руку пихнула Алексу. Я сидела и кайфовала, потому что раздражающий зуб проходил и разрез затягивался.

Острая боль пронзила левое запястие.

- Ай, - я вырвала руку из рта Алекса. - Я попросила облизнуть, а не выпить у меня крови. Ее и так мало.

Лицо у него было такое, словно он сейчас улетит.

Мама, зашедшая в кухню, глянула на Алекса, который грозился сейчас взорваться.

- Сынок, иди-ка на улицу. Там Итан с Джаредом тренируются, побегай с ними.

С широко раскрытыми глазами, он двинулся на выход.

- Почему он так странно себя ведет?

- У тебя и у мамы, а еще у Сидни очень вкусная кровь, - Джаспер облизнул губы.

- Да?

Он кивнул.

- Наша кровь действует на оборотней и вампиров как реактивное топливо. Посмотри, - она пальцем показала в окно.

Алекс носился быстрее всех - хотя это не возможно - его словно завели, как машинку с ключеком.

- Оу.

- Будь осторожней, дорогая, - мама странно посмотрела на меня.

- Ой!

Я вскрикнула. Ощущение, что кто-то дал по мозгам. Да с такой силой, что... Кто-то пытается прощупать территорию с помощью ментального "щупальца". Причем с такой не осторожностью, что я с легкостью могу понять, где находится новичок.

- Пап, кто-то прощупывает землю, - сказала я, зная, что он все равно услышет, хоть и на улице.

Вой оглушил окрестности, а я выбежала на улицу, направляясь в лес. Передо мной претормозил самый большой белый волк с голубыми глазами. Я быстро забралась на спину к папе.

- Направо, - направляла я его. - Теперь налево.

Мы бежали с огромной скоростью, что деревья мелькали и сливались.
- Стоп, - скомандовала я, а волк выставил лапы вперед, немного проезжая лапами по мокрой земле. - След обрывается тут. По запаху?

Сзади раздавались мягкие шаги остальной стаи.

" Его нет. Ощущение, что кто-то скрывается", - раздался голос отца в голове.

Не нравится мне это, ох как не нравится...