Ночная тишина приятно охлаждала его слух, а заодно и голову. Пустой стакан со звоном прокатился мимо.

Очередная попойка, устроенная капитаном, привела к тому, что на корабле осталось всего пять трезвых людей — трое вахтенных, Рин и он сам. Наученный горьким опытом, Дуглас даже не пригубил рюмку, предпочтя ядреной водке бутыль обычной воды.

«Я чувствую себя, как рыцарь из трагических романов, — подумал он, покачивая за бортом почти пустой бутылкой. — Словно от меня отодрали что-то хорошее, но не самое важное для потери жизни».

Вор вздохнул, наблюдая за мерным плеском волн о бок корабля. Темное море по цвету почти не уступало небу, словно являясь его беззвездным отражением.

— Странный ты, — Рин бесшумно появилась возле него, присев на край борта. — В твоем состоянии в пору напиваться до радужных кристаллов в глазах, а ты стоишь пьешь воду и смотришь на море, как какой-то герой из книги.

— Просто иногда писатели в чем-то правы, — отозвался Дуглас. Она в точности описала его состояние. Похоже, ей идет любая профессия, кроме наемничества. А ведь есть и тот, кто также был не создан для своей работы. Чертова сентиментальность.

— Бран сделал свой выбор, и Судьба разделила наши пути, — сказала ассасин, теребя прядь волос. — Возможно, это и к лучшему.

— Хорош нести бред, — Дуглас залпом допил остатки и швырнул бутылку. Вода издала еле слышный плеск.

Злость душила его, а чувство вины указывало на очевидное: добродушный наемник не стал частью их команды. На всех декорациях последних событий он мелькал на заднем плане, лишь однажды внеся что-то значительное, поймав его и не дав ему умереть. Но на этом все обрывалось, и старушка Судьба решила покромсать ножницами их общий путь. Будто их жизни не более чем кусок ткани.

— Я может не человек, но я и не кусок льда, — тихо произнесла Рин, и Дуглас впервые ощутил ее эмоции — грусть и досаду. Чутье сработало само и почти сразу отключилось, но и уже подслушанного было достаточно. Острый шип вины впился в него, как заноза.

— Рин...

Она резко спрыгнула на палубу, и ее волосы черным веером всколыхнулись в темной ночи.

— Пойду посплю. Постарайся не простудиться здесь. — Ассасин быстро и бесшумно растворилась в темноте, оставив вора наедине с собственными мыслями.

«Бран был прав, когда сказал, что я не умею обращаться с девушками, — он слабо улыбнулся и стряхнул со лба отросшие светлые волосы. — Надо бы постричься, иначе схожесть с кикиморой мне обеспечена». — Прошло уже почти два месяца с их встречи, а столько всего произошло и изменилось. Тогда была весна, а сейчас в лицо уже дышит солнечное и жаркое лето.

— Пора бы и мне пойти покемарить, а то так и философом заделаться недолго, — сказал вслух Дуглас и хмыкнул. Бросив взгляд на море, он вдохнул полной грудью свежий ночной воздух и осторожно, обходя раскинутые храпящие тела матросов, направился к своей каюте.

                       ***

На следующий день корабль вновь воскрес из мертвых, и жизнерадостный говор матросов наполнил тишину пустынных вод. После того, как Левиафана убили, кракены перестали нападать на суда и вернулись в свое логово — морские глубины. Один из тех моментов, когда слова вора нашли подтверждение в жизни.

Дуглас проснулся поздно, солнце уже было почти в самом зените, а потому надежды на завтрак даже не возникли. Он рывком встал с кровати и хрустнул затекшими конечностями. Потянул руку к ремню с ножнами кинжала, но та замерла на полпути.

На маленькой тумбочке стояла накрытая магическим пологом тарелка, на которой лежал кусок прожаренного мяса и салат из морской капусты. Рядом стоял стакан и небольшая бутылка с водой. Нетрудно было догадаться, кто поставил все это здесь.

«Все-таки я действительно идиот», — вздохнул вор и снял касанием руки магический полог.

Еда под куполом оказалась теплой, даже горячей, и Дуглас с аппетитом обчистил тарелку до блеска. Приведя потом себя в порядок, он вышел из каюты. Море было спокойным, а потому матросы отдыхали, рассеявшись по всему кораблю. Живой говор доносился со всех сторон, окутывая приятной атмосферой товарищества и тепла.

Вор здоровался, кивал, пожимал руки, но при этом его взгляд скользил по кораблю. Ничего. Ассасин словно в воду канула, что маловероятно.

— Мистер Валмер, — чей-то голос вырвал его из мыслей. Дуглас обернулся и увидел Ллойса. Тот стоял по стойке смирно и нервно дергался.

— Капитан просил передать, что ждет вас в своей каюте. Сейчас, — он непонятно чему кивнул и, развернувшись на каблуках, четким шагом направился к носу корабля. Матросы смотрели на него, и Дуглас краем глаза заметил, как все стали подтягиваться к каютам.

«И чего это капитана потянуло на разговоры?» — с легким оттенком раздражения подумал он, быстро идя к нужной двери. Войдя без стука, Дуглас на мгновение замер, но затем спокойно зашел и сел на ближайший стул. Помимо Хартмана, в комнате сидели вся команда, которая неожиданным образом выросла здесь, и Рин, от которой так и веяло холодным спокойствием.

— Ну-с, все в сборе, — проговорил капитан, расправляя стопку исписанной бумаги перед собой. Моряки вмиг перестали разговаривать.

— Что-то случилось? — спросил он, исподтишка поглядывая на ассасина.

— Да нет, до прибытия и загрузки в порту Андала, Дельриге, осталось чуть меньше двух дней пути. Я решил заранее предупредить вас об этом.

— Ясно. — «И ты позвал нас сюда только ради этого?»

Капитан какое-то время перебирал пальцами листки, а затем, словно приняв решение, резко и решительно встал. Щелкнул замок его многосекционного шкафа, и на свет вышла бутылка прозрачно-красного цвета, а вслед за ней на столе появились бокалы, которые моряки спрятали под белой с синим скатертью. Медленно разлив вино, Хартман поставил его перед ними. Сладковатый, но не приторный запах приятно щекотал ноздри.

— Я служу во флоте больше двадцати лет, но никогда я не встречал людей, подобных вам, — громкий голос капитана перемежался хриплыми нотами эмоций. — Самоотверженность и честность — два качества, которые являются у моего народа мерилом всего, и их я увидел в вас. Вы спасли нас от кракена, и это только подтвердило и окончательно закрепило преданность и уважение всей команды и меня тоже. — Хартман приподнял бокал и с покрасневшим от волнения лицом продолжил: — Мы принимаем за честь знакомство с вами, а потому я прошу выпить с нами валирийское вино.

Дугласу это название ничего не дало, но Рин заметно оживилась и взяла свой бокал.

— Мне тоже было принятно познакомиться со всеми вами, — произнесла она. Вор, уловив ситуацию, быстро поднял свой и легкий звон окутал капитанскую каюту. Внутри у Дугласа что-то задергалось, а глаза стали немного пощипывать. Но как только он отпил светлое и многогранное, как рассветное небо, вино, все чувства растворились в тепле и чувстве чего-то родного и близкого.

Чья-то рука коснулась его колена. Дуглас поднял изумленный взгляд и увидел Рин.

— Не переборщи, иначе язва тебе обеспечена, — тихо, чтобы слышал только он, сказала она. Он слегка закатил глаза, но тут же посерьезнел и виновато проговорил:

— Слушай, давай забудем вчерашний разговор? Я столько бреда наговорил...

Вор ощутил, как она улыбнулась.

— Что забыть? Я ничего не помню.

Дуглас блеснул зубами и веселый голос влился в общий гул радостных голосов.