На следующее утро моё тело ужасно болит. Кажется, что каждая клетка моего тела взбунтовалась против меня. Нет, так дело не пойдёт. Я встаю, сжимая зубы ноющей от боли во всех моих мышцах. Слава Богу, хоть лицо кривить могу сколько душе угодно.

Неспешно бреду в ванную, стараясь ступать медленно и аккуратно переносить свой вес с одной ноги на другую. Включаю воду и залезаю под душ, но сразу же отшатываюсь. Ледяная вода щекочет мои ступни. Глубоко вдыхаю и снова захожу под холодный душ, но вновь быстро делаю шаг назад. Прохладная вода достаточно взбодрила меня, и остатки сна исчезли буквально за несколько минут.

Теперь я включаю горячую воду и с наслаждением потягиваюсь под теплыми струями, которые стекают по моему телу. Понемногу боль в мышцах уходит и ко мне возвращаются силы. "Так намного лучше", - думаю я, блаженно улыбаясь, в то время, как горячая вода согревает тело, стекая по коже. Выключаю воду, хоть мне и совсем не хочется уходить. Я готова вечность простоять под теплым душем, испытывая настоящее блаженство. Обматываю одним полотенцем тело, а с помощью другого делаю на голове что-то похожее на тюрбан. С улыбкой на лице, мурлыкая под нос весёлую песенку, выхожу из ванной.

Я замечаю мужскую фигуру слишком поздно и застываю в недоумении.

- Привет, - оборачивается ко мне Джеймс, внимательно оглядывая меня с ног до головы. На его лице серьёзность медленно сменяется удивлением.

– Ты...

Наконец ко мне возвращается дар речи и способность трезво мыслить. Краска приливает к лицу, заставляя щеки гореть. У меня вырывается раздосадованный вскрик:

- Твою ж...!

Я стремительно залетаю обратно в ванную, громко хлопнув дверью, и на всякий случай запираюсь еще на замок изнутри. С коридора слышится громкий, раскатистый смех Джеймса.

- Ублюдок, - бурчу себе под нос, наспех переодеваясь.

И надо же быть такой дурой! Я совсем забыла, что у атланта есть ключ от моей квартиры, а поэтому он может преспокойно наведываться ко мне в любое время. Надо будет напомнить ему о существовании понятия "личное пространство". Я не собираюсь натыкаться на его наглую рожу каждый раз, когда выхожу из душа или бреду чистить зубы с утра в одной ночной рубашке.

Наконец выхожу в коридор в своей обычной домашней одежде: черные мешковатые штаны и свободная фиолетовая футболка, больше, чем нужно, на несколько размеров. Босиком топаю к своей комнате, игнорируя присутствие атланта, а он молча направляется за мной.

- Какие-то проблемы? – скрещивает руки на груди Джеймс. На его лице - уже знакомая полуулыбка.

- Да, - оборачиваюсь я и скрещиваю руки, копируя атланта. – Сколько ещё раз я должна застать тебя, когда буду выходить из душа, пока до тебя не дойдет, что в дверь нужно стучаться?

Глупо говорить о стуке в дверь тому, у кого ключ от твоей квартиры, но я не могла не предпринять хоть такую жалкую попытку напомнить Джеймсу о том, что и у меня должно быть хоть какое-то личное пространство. Атлант в ответ лишь фыркает и закатывает глаза, а я уже знаю, что он скажет. И это меня страшно раздражает.

- Ну, я стучал. Я не виноват, что ты не открывала! – он разводит руками. – Ладно, ключ всё равно у меня, так что это не имеет значения.

- Именно, - киваю в подтверждение его последних слов. – И я бы просила все-таки стучать или звонить в дверь, прежде чем открывать квартиру, в которой я живу. О'кей? Рано или поздно я все равно открою, а ты сохранишь несколько драгоценных минут, которые сейчас тратишь на ссору со мной.

- Ладно, - соглашается Джеймс таким тоном, будто делает мне огромное одолжение.

Ну, это всё же лучше, чем ничего.

- Давай вернемся к теме тренировок. Ты сегодня вроде как собиралась показать мне, кто здесь главный? – в его глазах пляшут озорные огоньки.

- Я решила отложить это на неопределённый срок, - отвечаю я и плюхаюсь на кровать.

- И с чего это вдруг? – изогнул бровь Джеймс.

Ноющая боль в мышцах вновь вернулась. Ну прекрасно! Я не отвечаю, пытаясь устроиться поудобнее и закрываю глаза, намеренно игнорируя стоящего прямо напротив меня атланта.

- Крепатура? – насмешливо спрашивает он.

- Чего? – раздраженно спрашиваю я, приоткрывая глаза. Тоже мне, учёный нашелся.

- Синдром отсроченной мышечной боли, - поучительным тоном отвечает атлант. – Ты не тренировалась слишком долго, поэтому у тебя сейчас всё тело ломит. Если хочешь избавиться от этих мучений, то придется снова тренироваться. Спустя пару дней мышечных нагрузок это пройдёт.

- Ну спасибо, - буркнула я, представляя, как этот атлант сейчас заставит меня разминаться после того, как мне встать с кровати больно.

- Ты что, даже не хочешь проверить это? Чем быстрее начнешь разминать мышцы, тем быстрее они перестанут болеть – проверено, и не раз. Если же собираешься и дальше сидеть неподвижно, то тебя ещё ждут, по крайней мере, три дня дискомфорта.

Три дня я буду валяться в кровати, изредка передвигаясь по квартире, как паралитик! Такая картина заставляет меня радикально изменить свое мнение.

- Ладно, уговорил.

Я с неохотой плетусь в ванную, прихватив с собой отвратительный розовый спортивный костюм. Я готова сделать всё что угодно, лишь бы избавиться от противной тянущей боли во всём теле. Даже если это будет означать ещё одну изнурительную тренировку с самовлюбленным и циничным атлантом.

Натянув штаны, топ и кроссовки, вяло топаю обратно к Джеймсу.

- И что мне делать? – произношу без особого энтузиазма, безжизненно оглядываясь вокруг.

Лучше бы я постояла в душе чуть дольше – может быть, парню надоело бы меня ждать, и он ушел.

- Вначале разминка, - говорит Джеймс, и я медленно делаю все упражнения, повторяя за ним, как и в прошлый раз. Правда, сегодня это занимает вдвое больше времени, чем вчера, да и мне приходится стискивать зубы от боли каждый раз, когда я растягиваю мышцы. Джеймс, к моему удивлению, терпеливо ждет. Странно: я, как и в прошлый раз, ожидала, что он засыплет меня насмешками, тем более, что сегодня, глядя на мое разбитое состояние и угрюмое выражение лица ему есть что сказать.

После разминки и растяжки я чувствую себя намного лучше. Боль понемногу уходит. Ну, а когда я заканчиваю серию упражнений для ног и отжимаюсь (к слову, как и вчера - с грехом пополам, на что Джеймс учтиво закрывает глаза), она исчезает совсем.

Атлант удовлетворенно кивает, кидая взгляд на меня, красную и запыхавшуюся.

- Теперь проверим, что ты усвоила вчера, - произносит парень и становится в исходную, вперив в меня выжидающий взгляд.

У меня вырывается обреченный стон. Снова придется целый час практиковать чертовы удары и смотреть на то, как Джеймс раздражается и разочаровывается все больше и больше с каждым моим движением.

- Мне ещё долго тебя ждать?

- Нет, - отвечаю я, стиснув зубы и становлюсь напротив атланта.

- Бей, - раздаётся приказ Джеймса, и я выбрасываю вперед вначале правый кулак, а затем левый, и снова правый, попадая точно в ладони атланта.

- Слишком медленно и слабо, - качает головой парень. – Пробуй ещё.

Видимо, вчерашняя история повторяется. Я вновь бью, стараясь вложить в удары всю свою силу, игнорирую ноющую боль, которая осталась даже после всех сделанных упражнений. Наверняка атланту мои удары кажутся не более угрожающими, чем дуновения летнего ветерка, но меня это не очень заботит. Не дожидаясь его новой команды, повторяю серию ударов.

- Хорошо, - кивает Джеймс, и я смотрю на его лицо в надежде увидеть там хоть тень восхищения или хоть радости за меня – но ничего. Губы сжаты, а лицо – маска безразличия. Атлант сосредоточен – и всё, никакими эмоциями тут не пахнет.

После этого я тренируюсь бить ногами, поочередно, то правой, то левой, время от времени шумно выдыхая от боли. Затем – удары, стоя то слева от Джеймса, то справа. Каждый раз парень либо кивает, либо даже не удостаивает и взгляда, что злит меня только больше. Вчера он подбадривал или ругал меня, а сегодня – совершенно ничего. Словно тот эмоциональный Джеймс, который был здесь ещё час назад, куда-то исчез. После моих успехов с простейшими ударами атлант показывает мне новые.

- Ставишь руки вот так, - он оборачивается, чтобы оценить то, как я повторяю его движения. – Ноги так. И бьёшь по цели, - он показывает удар, а меня невольно захлестывает волна зависти. У Джеймса всё получается так идеально, словно парень с рождения умеет драться. Но он же атлант, а они все образцовые убийцы, у которых человеческим солдатам ещё стоит поучиться. По-другому у атлантов и быть не может – либо ты сильный и уничтожаешь слабых, либо уничтожат тебя.

После того, как я более-менее усваиваю новые удары, я снова повторяю их, но на этом раз я бью по Джеймсу, а не по воздуху. Правда, ударяю я слишком аккуратно, и атлант хмурится.

- Ты чего? Бей нормально.

Черт, Сьюзан Лоренсон, даже не думай раскисать! Набей наглую мордашку Джеймса Эвенли, пока есть шанс!

Однако я качаю головой:

- Не могу.

Не могу бить атланта, который, рискуя собой, спас мне жизнь уже дважды. Не могу бить атланта, который ещё несколько недель назад нес меня на руках и охранял меня, потому что боялся, что его другу причинят вред. Сама того не понимая, я приняла слова Виктори о нашей с Джеймсом мнимой "дружбе", и мозг упорно отказывался теперь отрицать их.

Атлант отходит, нахмурившись, и на его лбу пролегает морщинка.

- Ладно, тогда попробуем по-другому, - его глаза сужаются, а лицо становится жестким и сосредоточенным, от чего бегут мурашки по коже. Это тот самый Джеймс, который едва не убил меня вовремя нападения атлантов.

Он становится в стойку и ударяет меня под дых – все происходит так ошеломляюще быстро, что я сразу же сгибаюсь пополам, но не от боли, а от шока.

- Что за чёрт? – спрашиваю я и порывисто дышу, когда он ударяет меня снова, на этот раз в бок. Я ошалело смотрю на атланта в ожидании ответа. Вместо злости, которая должна была сразу затопить меня одной огромной волной, побуждая стереть Джеймса в порошок, приходит растерянность и немножко обиды, так что я просто хлопаю глазами, неуверенно поглядывая в сторону атланта.

- Давай, защищайся, - шипит Джеймс сквозь зубы и снова следует удар. На этом раз я чудом успеваю уклониться.

Теперь недоумение сменяется взрывом негодования:

- Ты совсем с ума сошел?

Вместо адекватного ответа, Джеймс рычит и снова бросается в мою сторону, не давай ни минуты передышки. С каждым его ударом я отступаю на шаг назад и теперь оказываюсь у стены - отступать некуда. Я сжимаю руки в кулаки, а на смену негодованию приходит долгожданный сладкий гнев. Он пробуждает мои силы, обостряет все чувства до предела, заставляя кровь звенеть и жаждать уничтожить противника. Жалость к атланту, который спас меня, уходит на задний план, а мои накопленные обиды, ярость и ненависть сливаются в одно желание – разрушать.

Первый удар правой рукой, второй – левой, третий – вновь правой. Джеймс чуть отступил, давая мне место для маневров. В глазах атланта зажигается задорный огонек, который еще больше разжигает мой гнев.

С разъяренным рыком повторяю серию ударов, потом даю атланту под дых - я стискиваю зубы и бью со всей силы. Джеймс сгибается пополам точно так же, как до этого делала я, а я отскакиваю и прижимаю к груди раненную ладонь – пальцы немилосердно ноют.

Пелена ярости, застилавшая мои глаза растворяется, а режим "Бей или беги" выключается, оставляя меня с осознанием, что я сделала. Напасть на атланта без оружия – настоящее самоубийство для неподготовленного человека.

К тому же, как я не корила себя за жалостливость и мягкосердечность, мне не хотелось сделать атланту больно (по крайней мере, не настолько). К моему искреннему удивлению, когда Джеймс снова выпрямляется, то лишь довольно произносит, сдержанно кивая мне:

- Хорошо. Очень хорошо. Продолжай.

Я даже не успеваю собраться с силами и мыслями: атлант без предупреждения продолжает поединок. И снова мне приходится защищаться, игнорируя боль в ладони: мои удары бесконечно сыплются на Джеймса, некоторые из которых парень парирует или уклоняется без особых усилий. На его лице появляется усмешка, когда атлант замечает, что я пыхчу, словно паровоз, быстро теряя силы. Джеймс же совсем не устал, а его дыхание ровное, будто атлант все время поединка стоял где-то в сторонке, а не молотил по мне кулаками.

Наконец он отступает и в примирительном жесте поднимает вверх руки:

- Всё, всё. На сегодня закончено.

Я плетусь на кухню, а во рту у меня разверзается настоящая пустыня Сахара. Наливаю воду дрожащими рукам, часть из которой разливается, но мне всё равно. Жадно глотаю прохладный напиток, не в силах оторваться. Жидкость кажется необычной, сладковатой на вкус.

- Не пей такими большими глотками. Нужно пить понемногу, так жажда уйдёт быстрее, - произносит своим обычным небрежным тоном Джеймс, застывая в дверях кухни.

Теперь этот самодовольный атлант кроме как учить меня жизни, будет еще и поучать, как правильно пить?

- Катись к черту, - сипло произношу, едва оторвавшись от кружки. Парень уже в который раз за последние несколько дней пропускает мимо ушей мои обидные замечания.

- Сегодня немного лучше. Бьёшь сильнее. Неужели я тебя раздражаю с каждым днём всё больше и больше?

Дыхание все ещё не восстановилось, так что слова вырываются у меня с выдохами:

- Ты засранец, и этим всё сказано.

На лице парня возникает его любимая полуулыбка.

- А ты глупая маленькая человеческая девочка, которая так легко доверяет атлантам.

Я просто пожимаю плечами, хотя мне хочется расхохотаться ему в лицо. Почему он думает, что я ему доверяю? Как раз наоборот, Джеймс считает, что я слишком слабая и беззащитная, и поэтому решил научить меня сражаться. Кто знает, когда самый милый котенок решит показать коготки? Джеймс доверяет мне, а я всего лишь выжидаю момент, чтобы нанести ответный удар ему и атлантам, которые причинили мне боль. Едва мне выпадет шанс – я не задумываясь убью и его, и тех, кто меня похитил. Без зазрений совести буду наблюдать за тем, как они мучаются, чувствуя те же боль, страх и унижения, что пришлось испытать мне. Поднимаю подбородок и дерзко отвечаю:

- А вот маленькая ли я и слабенькая, мы ещё проверим.

Знал бы Джеймс, что это не просто очередная моя колкость! Он и понятия не имеет, что я собираюсь сделать. Может, я просто сошла с ума – тягаться с атлантами под силу только хорошо обученным солдатам, но мысль о мести прочно завладела моим сознанием уже давно.

- Ты обещала сегодня надрать мой зад, так почему же ты не сделала этого? - спрашивает Джеймс с притворным удивлением, когда я подхожу ближе к парню и останавливаюсь напротив него.

- Не радуйся так сильно – я всего-навсего тебя пожалела. Как только я достаточно обучусь, покажу тебе, где раки зимуют.

Он насмешливо поднимает брови.

- Посмотрим, Сьюзан Лоренсон, посмотрим.

Я слышу эти слова уже когда стою на пороге своей комнаты и довольно усмехаюсь.