Я открыл глаза, чтобы взглянуть на неё, когда наконец оторвался от её губ. В голове творился хаос, но в эту самую секунду я не хотел ни о чем думать, не хотел включать разум, который вообще не вдуплял, что происходит.
Эстер улыбнулась. Я думал, она закричит, обматерит меня, изобьет. Хоть что-то, что приведёт меня в чувство и докажет, какой я идиот. Но нет. К моему величайшему страху, она была не в себе.

— Я пока не очень хорошо целуюсь, — прошептала она.

Да, вообще никак. И кто тебя учил?
Я улыбнулся и ничего не сказал.
Надо уйти. Уйти и забыть это всё. Надеюсь, я выпил достаточно, чтобы наутро этот поцелуй выветрился. Я ведь целовался до этого с кучей девчонок и все было нормально. Значит и сейчас нервничать не стоит. Но я не мог потушить огонёк волнения внутри. Словно что-то уже не будет как раньше, я преступил какую-то черту.

— Ты уходишь? — похоже, из нас двоих она вообще не волновалась по поводу случившегося. Кто из нас ещё девственница?

— Могу раздеться и станцевать тебе стриптиз, — я не мог перестать смотреть в её глаза. Тёмные волосы разметались по подушке и представляли собой своеобразный ореол, в котором её лицо казалось бледнее обычного.

— Я не про это, — странно, сейчас она даже не отвечала мне шуткой на шутку. — Вдруг я чего-то испугаюсь в темноте.

Скажи это другая, я бы рассмеялся и уже погнал бы её с кровати. Но это Эстер и я не знаю, какие тараканы жрут её мозги. Эта девушка вызывала улыбку и пугала меня. Точнее, то, что из-за неё со мной происходило. Кажется, я превращаюсь в смазливую розовую вату.

— Посплю в гостиной. Ты можешь позвонить мне, и я приду, — я кивнул на её сумочку, в которой был телефон. Пара секунд без её глаз была спасительным глотком кислорода.
Я оттолкнулся и, не смотря на неё, пошёл ко двери. Кажется, этой ночью я не засну.
Тихая фраза донеслась до моих ушей.

— Только не разочаровывай меня. Мне некому будет звонить.

Воздух застрял в лёгких. Несколько слов засели глубоко в душе, и я уже не надеялся, что забуду их наутро.

От лица Эстер

Прошлую ночь я помнила обрывками. Какой-то парень, злой Риан, дорога, кусты...
Проснулась от того, что этот неугомонный на кого-то кричал по телефону. Либо он уже орёт сам с собой. Псих.
Подушка пахла Рианом. Захотелось уткнуться в неё и никогда не вставать. Но я взяла себя в руки. Что за извращения, Тейт? Это просто духи.

Голова не болела, странно. А что, похмелья не будет? Только изо рта воняло, как будто там умерло восемь крыс.

Видимо, Риан счёл неприличным меня переодевать в пижамку, поэтому я обнаружила на себе то же самое платье.
После ванной, где я ужаснулась своему отражению (прекрасный макияж от Риана был похоронен), пошлёпала на кухню.

Настроение было прекрасным. Я словно попробовала что-то новое в жизни. И мне понравилось. Та вечеринка была в диковинку для меня. Люди, эмоции, музыка. От каждой детали веяло свободой и вседозволенностью. Давно я не ощущала такого. Точнее, никогда. Надеюсь, я не потеряла ключи от задницы и ничего не натворила.

Зачем он привёз меня к себе, если можно было благополучно сбросить мою тушку в общежитии? Никогда не пойму логику этого человека.
В целом, мне и не надо. Сегодня приезжает Тереза. Я терзалась мыслями о том, что будет с нашим общением после сегодняшнего дня. Захочет ли Риан дальше общаться, будем ли мы также дружить? Я не хотела признавать эту слабость, но с ним было не так, как раньше. С ним моя жизнь утратила серость, появился какой-то азарт. Я перестала просто существовать. Риан — сплошные американские горки, на которых у меня всегда захватывает дух. Но я никогда ему в этом не признаюсь. Он подумает, что особенный для меня, что я, как маленькая девочка, вижу в нём принца из сказки. Это вовсе не так. Дориан — один сплошной недостаток. И, наверное, как говорила Тереза, лучше не углубляться в его душу.

Я уселась на стульчик за барной стойкой и подпёрла лицо кулачками.

— Сейчас же, я сказал! — напоследок выкрикнул психопат и откинул телефон на стол. Он стоял ко мне спиной, упершись руками в кухонную панель. Поднял голову, видимо затылком почувствовав, что не один, и медленно обернулся. Его глаза были темнее, чем обычно. Он молчал, что несвойственно. Я заёрзала на стуле. Он смотрел на меня не так, как всегда.

— Ты кого-то убил по телефону? — неловкая улыбка появилась на губах. Почувствовалось какое-то напряжение. Что-то не так? Вчера что-то случилось?

— Да, почти.

И снова замолчал. А завтрака не будет? Повисла пауза. Я встрепенулась.

— Ой! Знаешь, что мне сегодня приснилось?

— Нет, — его руки, лежащие на стойке, были напряжены так, что вздулись вены.

— Что мы поцеловались. Бред, да? Я, похоже, вчера очень много выпила. А вообще мне понравилось, — я осеклась. — То есть, не поцелуй во сне... — краска залила щёки. У Дориана на лице даже мускул не дрогнул от этой информации. — Мне вечеринка понравилась.

Впервые с ним я чувствовала себя такой дурой. Что я говорю неверно? Почему он настолько холодный? Мои глаза заметались по барной стойке, я искала, на чем бы построить диалог. Но следующее совершенно меня убило.

— Кажется, тебе пора, — я разглядывала его лицо, улавливая в нем какие-то изменения, причины ублюдского настроения, но Риан оставался непроницаем. Но я не уйду, не добившись объяснений или хотя бы не выжрав его мозг.

— Я вчера что-то натворила? Ты скажи. Я просто обрывками помню. И вообще... — чего это я оправдываюсь? — Я хочу есть. Где еда?

Он сделал шаг назад, опёрся о кухонную панель и скрестил руки на груди. Боже, как хорошо начинался день.

— Моя квартира не отель «все включено». Поешь где-нибудь возле университета. Мне плевать.

Мое лицо можно было сделать всемирным символом удивления. Нет, я, конечно, всё понимаю, но этого я не понимаю.

— Я убила вчера твоего котёнка? Почему ты ведёшь себя как скотина? — я начинала терять терпение.

— Слушай, я вёз вчера тебя пьяную, не бросил на дороге, привёз к себе, ты сладко поспала на моей постельке, что ещё от меня нужно? Поселишься здесь? Расстрою — я совсем не гостеприимен. Убирайся.

Последнее слово дало мне пощёчину.
Передо мной стоял словно другой человек.

Такое чувство, будто меня выкидывают как ненужного щенка.

— Если у тебя пошли месячные и ты, как баба, страдаешь биполярным расстройством, то лечись. Не отыгрывайся на мне. Мог выбросить посреди дороги, раз такой равнодушный. Ослина.

Кажется, парень даже меня не слушал. Он делал себе кофе. У меня зачесались руки врезать по наглой физиономии. Моя гордость кричала глубоко внутри, чтобы я встала и молча ушла. Но я так не могла, не в моей это компетенции. Если я уйду сейчас, этот разговор будет не окончен, мои мысли и догадки сожрут меня.

— Сегодня прилетает твоя подруга. У тебя прекрасные отношения с Итаном. Ты выиграешь в споре. Тебе я больше не нужен. Ты мне — подавно. Как не знали друг друга до этого дурдома, так не будем знать и дальше, — он увлечённо размешивал сахар в кофе, а я умирала изнутри. В груди встал ком. Тяжело дышать.
— Ты ведь не думала, что мы станем друзьями навеки? — он посмотрел на меня исподлобья, в серых глазах появилась улыбка. Хоть какая-то эмоция за всё душное утро.

Видимо, мое лицо было таким ошарашенным, что он рассмеялся.

— Жизнь полна разочарований. Месяц прошёл, ваша подписка «Дориан Макнелли» не продлевается.

Его наглая ухмылка пробудила во мне зверя. В мгновение ока я оказалась перед ним. Он сделал едва заметный шаг назад от неожиданности. Все его мышцы напряглись.
Я была слишком зла, чтобы думать об этих мелочах, но даже на одну секунду такая реакция показалась странной.

Я вырвала чашку из его рук и выплеснула кофе ему на лицо и майку. Не стала даже тратить время и сразу развернулась, чтобы уйти, но мою руку сжали чуть выше локтя и меня вернули в прежнее положение. По инерции я чуть не вляпалась в его грязную майку, но вовремя затормозила.
Пришлось чуть запрокинуть голову, чтобы встретиться с Рианом взглядом. Внутри все похолодело.

Сейчас мне поможет только молитва.

Рука, которую он сжимал, онемела.
Венка на шее у него вздулась. Я сглотнула и собрала всю смелость в кулак.

— Если не хочешь моего присутствия в твоей жизни, мог вообще не помогать. Мог послать меня раньше, прежде чем я...

Я прикусила губу. Дориан прищурился. Капли кофе все ещё стекали на его майку. Хочу такой же уровень пофигизма.

— Прежде чем ты что?

— Доверилась тебе и напридумывала себе что-то!

Этого нельзя было говорить. Этого нельзя было говорить. Этого нельзя было говорить.

— Я просил тебя?

Я оттолкнула его от себя. Он отпустил наконец руку. Думаю, там сейчас огромный отпечаток пятерни.
Ком в горле и слёзы душили меня, но злость была сильнее обиды. Я ударила его по груди.

— Что с тобой? Я не заслуживаю знать? Ты за одну проклятую ночь понял, что ненавидишь меня?

В его взгляде не осталось даже злости из-за кофе. Безразличие.

— Эстер, я хочу жить, как жил до тебя. Без тебя! Уйди, просто уйди. Живи счастливо. Как хочешь. Со своими тараканами! Оставь меня в покое. Я не собирался прожить с тобой и твоей шизой всю жизнь! Я не нанимался тебе в няньки. Ты сейчас уходишь и... — он остановился, его взгляд стал каким-то обеспокоенным.
Я почувствовала, как по щекам потекли слёзы.
Засмеялась. Защитная реакция. Он увидел мои слёзы. Господи, Эстер, какая же ты слабачка!

— Да, я поняла... «и никогда не напоминай о себе...», — сквозь слёзы и смех я нашла в себе силы сказать это.

— Эстер... я

— Закрой свой рот, — не знаю, откуда во мне взялась такая твердость. Но я вышла из его квартиры, не пытаясь уже что-то изменить.

Он не сказал ничего.
Конечно, я все понимаю, я ему не нужна. Я не вписываюсь в его бурную жизнь. Да и как вообще в мою дурную голову закралась мысль, что мы когда-то станем друзьями, что ему со мной интересно.

Эстер, ты дура. Ты весь месяц думала, что он помогает тебе, потому что ему с тобой классно.
Да, конечно. Ещё придумай, что в тебя Леонель Месси влюбится.

Я решила пойти до универа пешком. До пары оставалось двадцать минут. Опоздаю — ничего страшного. Мне вообще уже на все плевать.
Я снова рассмеялась сквозь слёзы. Зачем был весь этот цирк с тридцатью днями? Зачем я вообще к нему привыкла?

Зазвонил телефон.
Я втайне надеялась, что это Риан. У него же биполярка задницы.

Итан. Как не вовремя. Я подняла голову к небу и застонала от усталости. Ещё пару дней назад я бы прыгала от радости из-за его звонка. Но сегодня... сегодня мне не хотелось даже его видеть. Я разом утратила все чувства, которые питала к нему.
Наверняка это просто смятение, потерянность, я расклеилась из-за Дориана. Итан в этом не виноват.
Собрав сопли, я ответила.

— Эй, солнце, ты как? Я не вижу тебя в аудитории.

Я зажмурилась. Глаза кололо от слёз.

— Ты не звонил два дня, — ни обиды, ни тоски в голосе не прозвучало. Я была вымотана, эмоций на него не хватало.

— Да, прости, я был занят. Но сегодня могу посвятить день тебе.

Только мне это уже не надо. Возможно, я просто заменю одного человека другим. Это ведь так просто. Искать в другом его черты, повадки, шутки... заполнять ту пустоту, что осталась. Я понимала, что это трусость, я так не смогу.

— Отлично. Заодно я познакомлю тебя с подругой.

Я отключилась.
Стоял мороз. Я поёжилась. Лишь бы не пошёл мокрый снег. Погода отражала внутреннее состояние. Серость, колючесть, ветер, бьющий в лицо. Грела одна мысль — скоро весна и вся эта серость закончится. Можно будет начинать новую жизнь, просыпаться ото спячки.

После звонка захотелось написать Дориану. «Он мне позвонил, ублюдок».
И увидеть его язвительное: «Я думал, тебе только доставка роллов звонит. Жирная жопа».

Как странно, что мы ещё чего-то ждём, когда человек от нас отказывается. Сердце отрицает очевидное, теплится надеждой. Конечно, мы друг другу не напишем и друг друга не вернём. У него выиграет любовь к прежней жизни, у меня — гордость. Когда тебе не «всё равно», ты можешь отпускать человека месяцами. Я боялась, что меня это ждёт.

Я представляла, как он напишет мне или позвонит. Проработала в голове весь наш диалог, придумала едкие фразочки. Вот только он не позвонил.

В груди снова собрался комок тоски. Если так продолжится, через несколько дней я сойду с ума, надеясь, что он всё-таки выйдет со мной на контакт.
Это Дориан. Ему не нужен никто кроме себя самого. И если он так со мной поступил, то я не буду тешить себя мыслями и, как бездомная собачка, искать его в толпе, дабы он уделил мне секунду своего внимания.

Я жила до Макнелли, проживу и после него.

Черт, я даже не взяла тетради для сегодняшних пар. Зато шла и думала, какая я несчастная, меня предал Риан. Он даже сейчас портит мне жизнь. Змея подлая! Чтоб ему по дороге провалиться!

Я уже зашла в университет и шла в аудиторию. Назад пути не было. Я и так опоздала на половину лекции. В целом, было плевать. Кажется, я унаследовала долю пофигизма от Макнелли. Даже если на меня сейчас упадёт ядерная бомба, я просто отряхнусь и пойду дальше.

Преподаватель отвлёкся на меня, когда я вошла в класс.

— Тейт, вы снова опоздали! Что с вами в последнее время?

«Стриптизёршей подрабатываю», — так и подмывало сказать. Но я лишь равнодушно ответила:

— Не высыпаюсь.

— Вы что, по ночам кирпичи таскаете?

Заколебал.

— Можно я сяду?

Не дождавшись ответа, я села возле Терезы, которая уставилась на меня, как будто увидела не давнюю подругу, а фиолетового крокодила.
Преподаватель — я не помнила, как его звали — не стал тратить на меня свои нервы и продолжил бубнить.

Я оглядывалась, чтобы не наткнуться взглядом на Макнелли. Но так хотелось... последние частички воли заставили меня смотреть прямо перед собой.

Тесса всю пару сидела тихо, словно не могла оправиться от шока. Она вернулась посвежевшей, слегка поправилась, но это все равно не портило её фигуру, перекрасила волосы в блонд. На ней не было косметики, поэтому карие глаза не сильно выделялись на белом лице.
Хотелось спросить, как прошла свадьба брата (или зачем она вообще ездила домой), но я была слишком вымотана морально, чтобы интересоваться чужой жизнью. В своей-то мыши всё погрызли.

Тереза изредка поглядывала на меня. Моё раздражение нарастало.
Пока в аудиторию вальяжно не вошёл Дориан. Я думала, он сидит на задних рядах. Господи, почему ты не услышал меня и его не сожрали медведи по дороге?

Нервы преподавателя, похоже, сдали. Ха-ха, у нас много общего. Мои тоже висят на нитке.
Мужчина покраснел, увидев совершенное отсутствие раскаяния за опоздание на лице у студента.

— Как же вы мне с Тейт надоели!!!

А причём тут моя невинная задница?
В глазах Макнелли промелькнуло удивление.
Он даже не посмотрел на меня. Пусть не смотрит. Злость внутри за его безразличие клокотала.

— Если вам не нужно высшее образование, хватит мешать другим!

Нотация началась. Можно и поспать.

— Я же всё-таки пришёл. Чего ты разбубнелся?

Тесса прыснула от смеха. Риан прислонился к двери и ждал, пока учитель выпустит пар.

— С меня хватит. К этой пятнице вы с мисс Тейт подготавливаете презентацию и выступление и едете в любую школу рассказывать старшеклассникам, как важно высшее образование и почему стоит поступать именно к нам.

Что он заладил «Тейт Тейт Тейт»? Я вскочила со стула, чуть его не опрокинув. Уходя из злополучной квартиры, я была уверена, что Дориан никогда больше не приблизится ко мне на пятьсот метров.

— Если у вас ко мне какие-то претензии, скажите. Не надо вешать на меня всякий бред!

И откуда я научилась так грубить профессорам? Меня скоро выпрут из университета.

— Вы опаздываете уже несколько раз, приходите на мой урок как будто после бурной вечеринки. Ещё и не уважаете мое решение?

Дориан, не дослушав его, вышел.
Взял и вышел.
У него с головой всё нормально? Хотя после сегодняшнего утра я поняла, что нет.

— Будет вам клоунада в школе. До свиданья.

Я выбежала из аудитории. Как же я устала. Мне требовались пончики и новая жизнь. Ну, хотя бы путешествие на Мальдивы. Но новая жизнь, конечно, лучше. Эту я успела изговнять.

Коридоры были пусты. Но мне было неуютно. Хотелось домой. Поплакать бы сейчас. Перспектива провести всю неделю по вечерам с Рианом за придумыванием какого-то выступления перед малолетками очень мне не нравилась. Он наверняка скинет всю ответственность на меня. Избалованный придурок. Я уже шаркала в сторону выхода, планируя, как буду лежать на кроватке, уплетать мороженое и думать, как же классно, что я выиграла спор, но связалась с ублюдком. Меня остановила мисс Литтер — какая-то там ответственная за студенческую жизнь и прочую непонятную активность. Маленькая девушка с огромными очками и губами, вечно покрашенными красной помадой.

— Мисс Тейт, поступило сообщение, что вас выселяют из общежития. Пожалуйста, заберите свои вещи сегодня до шести часов.

Кажется, сегодняшний день закончится моим самоубийством.

Я открывала и закрывала рот не в силах даже возмутиться.

— Почему?

Девушка просто пожала плечами и поцокала на каблуках прочь. Да, у неё ещё же куча дел без меня одной. Какие все важные! А мне теперь на вокзале спать?

Спустя десять минут я, запыхавшись, стояла у будки комендантши. Мои попытки узнать причину выселения не увенчались успехом. Женщина говорила, что ночью дежурила та самая вредная бабка, которой никто не мог угодить. Да, все её знали. Но что я делала вчера ночью, если проснулась сегодня у Риана?

От бессилия горло сдавили слёзы. Комендантша, увидев подавленное состояние, предложила помочь мне собрать вещи. Уж без чужой жалости справлюсь. Я молча оставила ее в одиночестве и пошла собираться.

Мозг лихорадочно придумывал, где сегодня переночевать. Денег на номер в мотеле у меня хватит. Но только на неделю. Что делать дальше? Идти работать, наверное. Моя голова взвоет от нагрузки, а тело превратится в сухую ветку.

Плакать я себе не позволяла. Остервенело кидала вещи в сумку, оглядывая комнату последний раз. Я ведь так к ней привыкла. Моя скрипучая кровать, мягкое покрывало, окна, которые я мыла каждую неделю, чтобы нормально выглядывать на улицу... а как же я теперь без Тессы? Без её нудных разговоров по ночам? Без нашего холодильника, вечно полупустого?
На веревку и мыло у меня точно денег хватит.

Сенсор телефона не поддавался холодным пальцам, поэтому ответить на звонок Итана удалось не сразу. Я обрадовалась, потому что могла бы хоть кому-то высказаться.

— Как дела? — чего он такой жизнерадостный?

— Хуже не бывает. Меня выселяют из общаги. Сейчас собираю вещи, — я хотела продолжить, но меня перебили.

— Оу, грустно... сочувствую, но не буду мешать. Удачи, — он сбросил.

Я ещё минуту глядела на чёрный экран. Кажется, не так я представляла отношения. Но во мне не было разочарования, так как не от этого человека я ждала заботы. Не могут причинить боль те, кто нам безразличен. Похоже, после всех событий Итан потерял какую-либо особенность в моих глазах. Его образ обрёл серость, я даже не чувствовала трепета, думая о нем.
Я стояла над разбросанными вещами, открытым чемоданом и думала, что всё-таки осталась одна и разгребать это придётся самой. Воодушевляет.

— Сколько ещё учить тебя закрывать двери?