Девушки вышли из тёмно-зелёного «хаммера» и, оглядев просторную территорию вокруг бара, встали в ступор. Мэри охватила колкая ностальгия, вместе с ветром пронесшаяся вдоль длинной освещённой яркими фонарями улицы.

Проведя последние часы в поездке по городу, Мэри не могла свыкнуться с мыслью, что вскоре окажется у проклятого бара Данкана Ривьеры.

И вот, она здесь. Спустя два года.

За сегодняшний день они с Лией исколесили город. По крайней мере, большую его часть. Мэри показала Лии любимые места, пообещав обязательно прогуляться по паркам, которых было не сосчитать, сходить в кафе, где подают самый вкусный латте и восхитительный классический чизкейк, показать центральную библиотеку — место, где Мэри практически выросла. Подруги даже пошутили про поход в ночной клуб.

Город, большие улицы, высокие здания, светящиеся вывески, яркие фонари, множество людей и постоянное движение. Лия с восхищением осматривала каждую деталь. Её эмоциональность радовала, давала частичку хорошего за последние дни.

Ветер окутал их, обдав морозной прохладой. Листья разных цветов осени кружились от ветра, трепали волосы, верхнюю одежду, мысли.

Несмотря на вечернюю темноту, возле бара было светло. Вывеска, огромные фонари, яркий свет, исходящий от неподалёку находившейся парковки, где припарковалось множество машин. Суета проснулась в этом месте. Люди ходили без остановки, кто-то выходил из бара, кто-то заходил, кто-то просто шёл мимо. Машины двигались, останавливались, мигали фарами, окунали в хаос громкой музыкой и диким рёвом.

Так или иначе, и для Мэри, и для Лии всё это было весьма непривычно.

— И всё-таки надо отдать должное Картону, — рассмеялась Лия, помахав правой рукой водителю отъезжающего автомобиля. «Хаммер» направился на парковку. — Этот парень просто милашка.

Мэри уставилась на Лию, округлив глаза.

— Кто? — спросила она. — Картон?

Лия скривилась.

— Нет же. Водитель. Его водитель милашка.

Двухэтажное здание, рядом с которым стояли вышибалы, было полностью выстроено из красных кирпичей и не имело окон. Можно было бы сравнить это место с тюрьмой, но даже там есть окна с решетками.

Двое мускулистых мужчин в классических черных костюмах стояли возле двери. Они были определенно осведомлены о приезде девушек и, увидев их, сразу же сделали два шага в сторону, пропуская.

«Пешка» — название бара красовалось наверху светло-голубым неоном и отчетливо выделялось на фоне кирпичной кладки.

Как только Мэри и Лия вошли в бар, перед ними незамедлительно оказался низенький худой мужчина лет сорока пяти с добродушной улыбкой. Он, несомненно, ожидал их у входа.

Его звали Джордано — администратор бара и по совместительству подхалим каждого присутствующего в этом помещении.

Чего его осуждать? Ему за это платят огромные деньги.

Джордано работал администратором данного заведения с самого открытия. Выходит, он здесь ровно пять лет. Он знал всё про всех, знал каждую деталь игры, каждого игрока, каждую песчинку в этом чертовом месте. Он знал всю их историю от начала и до этого момента. Джордано был хитрым старичком. Умел подобрать подходящий момент для того, чтобы подняться до уровня Бога в этом заведении для персонала. Мэри знала это, так как раньше общалась с барменшей Ди и официантом Брэнди. Поговаривали, что как только Данкан, Картон, Рэйв и Винсент покидали свои места и уезжали из бара, в Джордано вселялся демон, орущий на всех и вопящий о наказаниях за неповиновение. Интересно, знает ли об этом Данкан? Конечно. Он тоже знает всё и про всех. Это одно из правил в этом месте.

Рядом с Джордано стоял высокий молодой официант с длинной рыжей бородкой. Мэри не знала его. Данкан был не любителем менять персонал. Но прошло два года. Чтобы работники не распространяли лишнего, они подписывали соглашение о неразглашении, контракт на определённое время работы и писали отчётную программу каждого месяца. Тот, кто устраивался в данное место, больше никогда не покидал его. По крайней мере, Мэри об этом знала. Может, Ди и Брэнди всё ещё здесь работают, и она сможет разузнать о последних событиях этих лет.

Джордано щелкнул пальцами, и рядом с девушками тут же появился Хосе. Его Мэри тоже помнила. Он устроился перед её побегом. Мужчина взял у девушек верхнюю одежду и, улыбнувшись уголками губ, скрылся из поля зрения.

— Рады приветствовать вас, мисс Розенфельд, — произнес Джордано, чуть поклонившись. — Мистер Ривьера просил передать, что задержится вместе с Мистером Брэнцуа. Вас проводить на второй этаж или вы выберете себе место в зале?

— Мы выберем себе место в зале, — без сомнений ответила Мэри.

— Могу предложить присесть...

— Мы сами, Джордано, — мягко улыбнулась она, перебив.

— Конечно же, мисс Розенфельд, — мужчина снова чуть склонил голову, — проходите.

Пройдя вперёд Джордано и официанта, Мэри уверенно направилась к дальнему свободному столику. За ней шла Лия, рассматривая каждый дюйм помещения.

Кирпичные стены, на которых красуются картины с изображением игральных карт, но в основном шахматы и черно-белые клетчатые доски. В каждом свободном углу расположены неоновые голубые лампы. Барная стойка с белой подсветкой находилась в центре зала, за ней стояли два бармена, девушка и мужчина в красных фартуках на фоне черной рубашки. Это тоже новенькие. Тогда где же Ди и Брэнди? Может, сегодня не их смена?

Барная стойка выглядела эталоном заведения, куча выпивки на стеклянных столешницах, подсвеченных неоновыми огнями, много места, барных стульев. Так же и зал, просторный, со множеством круглых столиков, на которых красуются круглые подсвечники. Лишь потолочное фальшокно второго этажа освещало заведение.

Мэри остановилась возле нужного столика и приподняла голову.

С первого этажа можно было разглядеть большой круглый стол на втором этаже, вокруг которого стояли изысканные кресла, обшитые темно-красной обивкой. Мэри вспомнила, как проводила там вечера в определенные дни вместе с Данканом, Картоном и Лесси. Когда-то даже с Эмми, Рэйвом и Винсентом, но об этом не хотелось вспоминать именно сейчас. Также она разглядела четыре двери на каждой из стен. Кабинеты.

Аромат кофе напомнил «Ниллу у причала». Мэри напряглась. Лучшие дни закончились, свободу закрыли за металлические ставни, и самое страшное, что это только начало ада, а она уже чувствует себя паршиво.

Поправив короткое чёрное платье, которое они купили в торговом центре, Мэри присела за стол. Напротив села Лия.

Официант зажег свечу и поставил в подсвечник.

— Желаете что-нибудь? — произнес Джордано самым милейшим тоном из всех, что слышала Лия в свою сторону.

— Два виски со льдом, пожалуйста, — Лия улыбнулась, стараясь в ответ быть как можно вежливей.

— Будет сделано, — Джордано кивнул официанту и тот скрылся. — Приятного вечера, дамы.

Администратор тоже ушёл.

— Для бара в этом месте слишком спокойно, — пробормотала Лия, теребя волосы.

Они вдвоём снова внимательно осмотрелись, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке. Презрительные взгляды в их сторону заносили негативные мысли в подсознание, вынуждали съежиться от дискомфорта. Им здесь очевидно были не рады.

— Вечером в этом месте всегда так, — Мэри уперлась взглядом в яркое, ровное пламя свечи, лишь бы не зацикливаться на окружающих.

Лия же казалась уверенной, она с прямой спиной сидела за столом так, будто бы она уже в игре и это её место. Её ничуть не смущали остроглазые окружающие, она смотрела на них в ответ. Была тут к месту.

Лия покачала головой.

— Знаешь, — пробормотала она, — хоть я и не была в таких заведениях ранее, я всё же знаю, что в барах обычно повеселее, чем здесь сейчас.

— Данкан не любит, когда в такое время шумно. Он часто приезжает после дел поужинать здесь, выпить и требует тишины до полуночи.

Лия с нескрываемым интересом подалась вперёд.

— А после, что обычно происходит?

— После полуночи начнется «веселье». Сейчас толпы не будет, — Мэри посмотрела на огромные настенные часы в стороне бара, — где-то час. Все знают о существовании правил этого места.

— Я не поняла, — изогнув бровь, спросила Лия. — Что ты имела под словом «веселье»? Произнесенное тобой «веселье» отличается от моего.

— Увидишь, — Мэри натянуто улыбнулась, но эта улыбка была совсем не из весёлых. — Есть то, что не объяснишь словами.

Рассказывать про все больные правила этих людей можно бесконечно, так как их очень много. Каждую встречу в этом баре они играют с людьми, и правила каждый раз разные. Что будет сегодня, спустя столько времени, даже страшно подумать.

— Хорошо. Тогда расскажи мне об этом месте, — Лия, прикусив губу, осмотрела сидевших за разными столиками людей. — Кто все эти люди?

Все эти люди мстительные, больные, просто конченные...

— Игроки, — ответила Мэри, наморщив лоб. — Каждый присутствующий исполняет указы своего, скажем так... наставника. Всего их четверо. Точнее, было четверо. Данкан во главе этого цирка. Его бар, его второй этаж, все находящиеся здесь люди идут у него в подчинении, а значит всё, что есть у всех здесь, фактически владения Данкана.

— Звучит так, как будто и люди тоже его владения.

Мэри усмехнулась.

— Великий Данкан Ривьера. Некоторые его здесь так и называют.

Лия округлила глаза:

— Серьезно?

— Ага, — прошептала Мэри, кивнув. — За его спиной.

Мэри приподняла голову, заметив, что к их столику идёт официант. Он подошёл, поставил заказ на стол, а рядом — презент от Данкана. Красное полусладкое вино.

Остроумно, учитывая, что Мэри терпеть не могла этот напиток раньше, как, впрочем, и сейчас. Конечно же, Джордано уже сообщил, что они здесь, так же как и водитель Картона наверняка позвонил своему боссу и сказал, что его работа на сегодня закончилась.

— Дальше идёт Картон, — продолжила Мэри, когда официант ушёл. — Его угол со столиками находится справа от бара. Картон правая рука Данкана. Только там могут сидеть его люди, Картон же как лучший друг обитает на втором этаже. Третий парень погиб, его игроков разделили на троих. Его столик находится слева от бара. Как видишь, он пустует. Никто не имеет права сидеть там. Четвёртый — Рэйв. Его столики стоят позади меня. Где сидим мы — место гостей или новеньких. Тех, кто хотят попасть в игру, но ещё решают к какому наставнику пойти. Таких мало, поэтому столик один.

Мэри раньше всегда сидела здесь.

Сначала она куковала одна, подальше от игроков, от второго этажа, от Лесси, своей сестры Эмми, даже от Винсента. И как можно дальше от Данкана. Всем она объясняла это своеобразным уединением, которое помогает ей готовить проекты по изучаемым предметам в колледже. Иногда она и правда делала занятия, пока ждала. Ждала новых игроков, которые решатся прийти в чью-то команду и сесть именно за этот столик, чтобы Мэри уговорила их уйти. Спасла их.

— Двоих я знаю, — задумчиво пробормотала Лия. — Третий погиб. Кто четвёртый? Что за Рэйв?

Мэри отпила виски. Поморщилась от крепкого напитка.

Рэйв был нелегкой частью рассказа, но, видит Всевышний, Мэри благодарит всё на этом свете за то, что Лия спросила именно про четвёртого игрока, а не про третьего.

— Рэйв Дэмерон, — понизив голос, Мэри внимательно осмотрелась. — Галантный и до жути высокомерный. Он вырос в семье аристократов, но, после того, как отец умер, всё семейство разошлось. Все хотели заполучить наследство. Мать, заграбастав большую часть денег, сбежала и бросила детей. Сестра предала, кинув на большой долг. А невеста, узнав об этом, тут же ушла к другому богатею. С тех пор он ненавидит женщин, но любит ими управлять. Подчинять милых и невинных девочек себе, ожидая момент предательства. Так что, если в скором времени ты с ним познакомишься, Лия, прошу, держись от него подальше.

Лицо Лии изменилось. С округлившимися глазами она уставилась за спину Мэри, следом нахмурилась, и уже открыла рот, дабы что-то сказать, но молчала.

Мэри сузила глаза:

— Что?

Ей захотелось повернуться как раз в тот момент, когда Лия прошептала:

— Похоже, что это он идёт к нам.

— Мэри? — послышался громкий мужской возглас позади, и Мэри прикрыла глаза.

Тело бросило в жар, все игроки вновь уставились на неё, словно она клоун на сцене, готовый развлекать народ и шутить безмолвные шутки только благодаря своему внешнему виду. Легкие сжались, не хватало кислорода. Казалось, она под водой, где дышать нечем, да и нельзя даже пытаться, иначе можно захлебнуться. По правде говоря, удивление было тяжело сыграть, ведь в глубине души она всё же знала, что сегодняшний вечер сулит множество встреч. Но была надежда, что хотя бы полчаса она проведёт в спокойной обстановке.

Мэри неспешно обернулась, не поднимаясь с места.

Улыбка Рэйва бросилась в первую очередь. Он всегда улыбался искренне. Это была не обольстительная улыбка, скрывающая его надменную натуру, а улыбка дружелюбного приветствия. Как в этом человеке храниться столько качеств? Аристократия наделила его гордостью, уважением, честью, но жизнь подарила ему жестокость, вечное одиночество и стойкий темперамент. С болью Рэйв ходит за руку, с честностью знаком с детства, но никто не смог наделить его умением прощать своих предателей и врагов. Пощады, как говорится, от него не жди.

Он выглядел по-деловому важным в этом месте, подавал себя словно изысканное, с огромной выдержкой вино, вызывая восхищение, желание попробовать и насладиться им. Мэри, к слову, вино не любила.

Рэйв шёл медленно, плавно, спрятав руки за спиной. Она только сейчас поняла, почему Лия догадалась сразу же, что это именно Рэйв.

Любой человек бы понял. И не только по его впечатляющему внешнему виду. Он шёл между двумя людьми, как истинный наставник, как глава. Можно было предположить, что люди по бокам его охранники. Но это игроки. Самые близкие люди Рэйва.

Рим — темнокожий мужчина с короткой стрижкой практически под ноль, круглым лицом, пухлыми губами и отменной физической формой тела. Карие, практически чёрные глаза поблескивали, отчетливо выделяясь на фоне широких бровей и практически не заметной щетины. Татуировка в форме стрелы над левой бровью вела к уху, показывая серебряную серьгу. Рим выглядел безукоризненно. Помимо этого он был непоколебимым, тихим человеком, не имевшим способности говорить. Если быть точнее, он был немым. И самым первым, кого Рэйв принял в свою команду.

Хелен — высокомерная сучка, жестокий игрок, хладнокровная пантера, подпевало Рэйва, Данкана и даже Картона. Её чёрные глаза сразу воспламенились, когда она поймала взглядом Мэри. Внешность старой знакомой за два года совсем не изменилась, её взгляд так и остался зорким, сканирующим, и что-то Мэри подсказывало, что она так и осталась, презирающей ангельское отребье демоном на побегушках. Безупречно стройная фигура Хелен обтянута в кожаные вещи. Короткая стрижка каштановых волос, одна серьга гвоздик в правом ухе. Хелен выглядела так, будто готова надрать задницу любому борцу. Всё в ней буквально кричало о том, какая она, черт возьми, стерва.

— Рэйв, — произнесла Мэри, провожая взглядом Хелен и Рима. Они отошли к соседнему столику, но не перестали открыто пялиться. — Не думала, что встречу тебя так скоро.

Рэйв Дэмерон присел за их столик, продолжая скалиться. Пристальность и внимательность мужчины за два года только возраста. Он изучал Мэри, сканировал её, но в то же время мило улыбался.

В сером пиджаке поверх белой футболки он выглядел достойно. Прямая осанка, руки, сложенные в замок, неотрывный взгляд, чуть приподнятые уголки губ, даже то, как он медленно кивает головой для приветствия — всё было рассчитано точно как в тяжелой математической задаче. Но решить её мог только он. И ещё Эмми. Когда-то.

— Тоже рад видеть тебя, — сказал Рэйв. — Данкан час назад сообщил, что ты в городе, я думал заехать в гости завтра. Не знал, что ты приедешь в бар сегодня.

Рэйв бросил короткий взгляд на Лию и ухмыльнулся.

— Рэйв Дэмерон, — он не отвёл взгляда от Лии даже тогда, когда к ним подошёл официант. — Ты, полагаю, Лия. Данкан сообщил о тебе.

— Как любезно с его стороны. И, да, меня зовут Лия. Лия Шерестер.

Он склонил голову.

— Очень рад.

Лия коротко и довольно быстро улыбнулась, но не стала отвечать взаимностью. Мэри с облегчением медленно выдохнула. Нельзя, чтобы Рэйв подумал, что может сделать из неё свою игрушку. Конечно, после всего произошедшего, он, может, изменился. Скорее всего, уже не устраивает девушкам вступительные испытания и проверки на доверие. Но это Рэйв Дэмерон. Репутация кукловода идёт впереди него. Аура игромана рука об руку с ним, а воспоминания о смерти Эмми не разорвут прочную хватку. Мэри была уверена, дай хоть каплю видимости интереса Лии, ему станет любопытно, что он может сделать в её голове. А пока, ему не до неё, и это главное.

Рэйв какое-то время наблюдал за Лией и, по-видимому, был чем-то озадачен. Его серьёзное выражение лица переместилось на Мэри.

— Как я полагаю, семья Розенфельд не знает о том, что ты прибыла домой?

Она тяжело сглотнула от неожиданности такого вопроса. Вот бы проигнорировать его, но тема весьма вероятно должна быть затронута именно сейчас.

Но Мэри тоже намеревалась кое-что узнать.

— Нет, они не знают. Пока я не готова разговаривать с мамой лицом к лицу. Ты поддерживаешь с ними связь? До сих пор?

Он коротко кивнул.

— Да, я их изредка навещаю. Благодаря твоей маме, мои шкафы забиты разными травяными мешочками. Она думает, я пью весь этот чай и суёт мне их в руки каждую нашу встречу.

Мэри хмыкнула. Неудивительное дело для Элизабет Розенфельд. Традиционное.

— А как отец? — внезапно для себя спросила Мэри.

Она отвела глаза, чтобы не видеть удивление на лице старого друга. Или, может быть, это стыд заставил её упереться ореховыми глазами в бокал с виски и наблюдать за таянием льда?

— Держится, — Рэйв кашлянул в кулак, чем привлёк к себе внимание. Мэри взглянула ему в глаза. — Не желаешь узнать у них все сама? Они были бы рады тебе, я уверен.

Ну вот, он снова манипулирует, дабы сделать всё, что требуется. Даже после смерти Эмми семья Розенфельд осталась отчасти и его семьей.

— Нет, — твёрдо ответила Мэри. — Пока не готова.

Кажется, она скажет эту фразу ещё очень много раз.

— Мэри, — так же твёрдо произнёс Рэйв. — Им тоже было трудно.

— Всем было трудно. Ты знал, что Данкан следил за мной?

Рэйв снова прокашлялся. Может, это не манипуляция? Может, он болен? Она запуталась.

— Нет. Не знал.

— Правда?

— Он сказал мне о том, что знает, где ты находишься только перед своим отъездом.

— Вот как.

Рэйв кивнул.

— Я попытаться отговорить Данкана ехать за тобой, но ему не было до меня дела. Ты же отменно знаешь моё отношение ко всем женщинам, ты одна-единственная, кто мне мил. Не думай, что мне нет дела до замыслов Данкана Ривьеры.

Рэйв и его манера излагать правду иногда заставляла постоять в ступоре пару секунд. Хорошо. Сейчас ступор определенно вёл борьбу с гневным желанием прокричать на весь бар неприятные слова. Мэри все ещё помнит, что в тот день, когда Данкан бросил её, вышвырнул как вещь, закрыл как животное, именно этот человек, сидящий сейчас перед ней, знал обо всем. И ничего не сделал. Хочется спросить, какого же черта он не встал на её защиту тогда, когда действительно нужна была помощь. Но сейчас, спустя столько времени, первый раз ей хотелось защищать не себя.

Её глаза сузились.

— Данкан убил человека, чтобы я с ним приехала сюда. Как он говорит «домой». Похитил мою подругу, чтобы я не сошла с ума. И явно это только малая часть того, что он задумал в своей голове.

Рэйв расплылся в улыбке, а следом и вовсе расхохотался.

Он рассмеялся на весь зал, что привело к множеству взглядов в сторону их столика. Народу становилось больше с каждой минутой. Рим и Хелен так вообще стрельнули в них подозрительным и долгим ядовитым взглядом. Мэри вспомнила, как часто ощущала то же самое на себе прежде. Эти взгляды всегда были адресованы только ей в баре Данкана.

Мэри ожидала не такую реакцию от человека, которого хоть и считала ублюдком, но ценила за хорошие дружеские отношения.

Его смех дал ей пощечину у всех на глазах.

— Само собой, — наконец выдал он, улыбаясь. — В стиле Данкана. Всегда берет то, что принадлежит ему.

Мэри изменилась в лице. Её словно окунули в бочку с холодной водой, и теперь злая гримаса появилась на ее лице.

— Я ему не принадлежу, Рэйв, — процедила она, выделяя каждое слово. — Пожалуйста, запомни это.

Он откинулся на спинку стула и перестал улыбаться во все зубы, приняв серьезный вид.

— Не злись на меня, ты ведь знаешь, что я имел в виду.

Она не собиралась отступать и больше никогда не будет этого делать. Она не та, кем была раньше. Ангельской девчонки давным-давно нет.

— Нет, не знаю.

— Мэри...

— Сначала мне Картон даёт советы, теперь ты. Значит, ты тоже считаешь, что мне следует смириться и жить с Данканом дальше, как животное в клетке, выполняющее задания при выходе на волю, а если вдруг что-то пойдёт не так, то сразу...

— Успокойся, — прервав ее, отрезал Рэйв сдержанным, но достаточно громким голосом. — Ты на него зла, разумеется. Но прекрати делать из себя жертву. Мы все пострадали по своему — кто-то это прошёл через дерьмо, кто-то погряз в нем. Выйти придётся. Или пусть уж он тебя вытащит, наконец, раз сама ты не в состоянии и шага сделать из лужи, в которой сидишь все эти два с половиной года. Выйди из него лучше сама, если так боишься действий Данкана. Вот тебе мой совет.

Выйти невозможно. Это твердил каждый.

— Знаешь, спасибо. Но я сама решу, когда и что мне делать, где быть и где погрязнуть. Впредь он не смеет решать за меня.

— Он решает многое.

— Больше нет. Теперь я сделаю всё, чтобы...

— Это Данкан, мать твою! — выкрикнул Рэйв, глядя прямо в лицо Мэри.

Лия вздрогнула, а вот сама ее подруга даже не дёрнулась. Внезапная перемена в настроении казалась привычной. Мэри молча наблюдала за ним. Все вновь смотрели на них, весь чертов бар, кажется, наблюдал за представлением. В который это раз?

Рэйв сжал челюсть, пытаясь остыть.

— Он решил, что ты приедешь сюда и ты здесь. Он решил, что твоя подруга приедет с тобой, и вот, вы сидите на этом месте, за одним столом. Так или иначе, Мэри, Данкан будет стремиться прогнуть тебя под себя. Не будь дурой, если не хочешь потерять и ещё кого-то.

Прежняя самоуверенность на долю секунды покинула голову, уступив место страху. Тень беспокойства пронеслась на её лице, и Мэри легонько качнула головой, отгоняя наваждение. 

— Он не опустится до убийства моей лучшей подруги.

Лицо Рэйва посетила безрадостная ухмылка.

— Когда такие как мы теряем любимых людей, им вовсе наплевать, что будет с кем-то другим. Ради того, чтобы вернуть хотя бы мгновение рядом с дорогим человеком, мы готовы на всё. Ты этого не понимаешь...

— Эмми была дорога и мне, — тихо выдавила Мэри, — Винсент был мне дорог.

— Представь, что ты потеряла Данкана.

Дыхание Мэри на секунды остановилось.

Она не знала, сколько прошло времени после его слов, но, с трудом сглотнув ком в горле, справилась со своими чувствами. Нахмурила брови, будто бы услышала бред. Привычная маска безразличия оказалась как раз.

— Что ты несёшь? — спросила она. — Я самолично уехала от него и не вернулась бы, если бы он не угрожал дорогим мне людям.

Рэйв наклонился к ней ближе, облокотившись на стол.

— Но ты знала, что он жив. Представь, что он умер, — Рэйв понизил голос. — Каково теперь?

Мэри лишь моргнула.

Она не знала, что ответить ему. Ненависть к Данкану была равноценна воде во всем мире, её было много, очень много, она стремительно растекалась. Но от представления, что он умрет... Оставит её так же, как это сделали дорогие ей люди. Мэри даже не понимала, что ощущает. В груди разрастался тяжёлый груз, но она останавливала этот поток, не желая знать, что случиться вслед за подступившим страхом.

— Я знаю тебя, — сказал Рэйв, отстранившись. — Ты открытая книга.
Признай, что отлично понимала то, что он приедет за тобой. Не осознавая этого, ты  ждала. Может там и была твоя жизнь, но в ней кое-кого не хватало.

— Теперь в моей жизни многих не хватает, — резче, чем ожидалось, сказала она. — И знаешь, из-за кого?

Рэйв напрягся. Его челюсть сжалась, глаза закрылись, а когда он открыл их, Мэри пожалела, что затронула эту тему. 

— Мы оба знаем из-за кого, — решительно ответил он. — И это не Данкан.

Мэри поняла, какую глупость совершила.

— Рэйв, я...

— Впредь, — вставил он прежде, чем она продолжила. — Не смей даже упоминать его, ясно, Мэри? Ты мне хоть и дорога, но с тобой на эту тему мы больше никогда не будем общаться. Никогда.

Рэйв встал резко, словно получил пощечину. Задвинул кресло и помчался к лестнице. За ним рванули Рим и Хелен.

Мэри захотела себя ударить, разбить чертов бокал с виски об свою тупую голову, прекрасно осознавая, что причинила боль человеку единственной фразой. Она причиняла именем этого человека боль себе самолично множество раз, записывая в дневнике фразы, то, как она ненавидела долбанного...

— Он был сегодня у Картона, — перебила мысли Лия, когда Рэйв скрылся в своём кабинете. Хелен и Рим зашли следом за ним. Мэри бывала там только с Эмми, иногда с Винсентом, но и то, по их просьбам.

Слова Лии дошли до Мэри спустя пару минут, и она опомнилась, посмотрев на подругу.

— Рэйв приезжал к Картону?

Лия кивнула.

— Ага.

Картон и Рэйв могли выносить друг друга только в присутствии Данкана. Они постоянно устраивали соревнования и споры, что приводило к тяжелым последствиям. Данкан этого не любил. Поэтому всегда держался рядом, если парни решали вопросы. Но то, что Рэйв напрямую побывал в доме Картона, было странным. Неужели за два года эти два идиота притерлись друг к другу?

— Я ещё не до конца разобралась в этом, но сегодня, когда Картон привёз меня к себе домой...

— Что? — опешила Мэри, вновь выходя из раздумий.

Точно, она даже не спросила у Лии, где она остановилась, где оставила свои вещи. Классная подруга, ничего не скажешь.

— Да, — Лия кивнула, на секунду поджав губы, — пока я буду жить с ним, потому что, во первых, я не ориентируюсь в городе, во вторых, когда я хотела переехать к тебе, он сказал, что не доверяет мне, и лучше пока приглядывать за мной.

— Не похоже на Картона.

— В общем, когда я разложила свои вещи, решила спуститься вниз. Но, не пройдя и половины пути, я услышала разговор Картона с этим Рэйвом. Рэйв говорил, что игры нет уже как год, а Данкан решил возобновить всё сегодня.

Именно этого Мэри и боялась.

— Данкан не просто так решил вернуть игру. Он планирует месть. — прошептала она.

— Не знаю, что он ещё задумал, но даже придурок Картон возмущался по этому поводу, — продолжала Лия.

— Если даже он так отреагировал, значит, замыслы Данкана куда хуже. Рэйв явно не расскажет мне, что скрывает Данкан.

— Этот парень отлично вписывается в их компанию. 

— Они все больные.

— Какая болезнь у Рэйва?

— Даже не знаю, как тебе объяснить, чтобы коротко было, — Мэри задумалась на несколько секунд уперевшись взглядом в бокал с виски. — Рэйв со своими демонами в голове, и они там явно под чем-то.

— А что скрывают эти демоны?

Мэри пожала плечами, поджав губы. Объяснить в двух словах очевидно не получится.

— Когда он отыскал всех предавших его женщин, они молили у него пощады, но тот без лишней эмоциональности убил каждую. Так говорят, по крайней мере. На почве этого его психика пошатнулась, и теперь каждая слабая девушка для него некое больное воспоминание. Ему всё время кажется, что тот, кто лебезит перед ним, делает это неискренне. Наверное, после смерти Эмми в его голове всё стало только хуже.

Лия шокированно распахнула рот, пытаясь осмыслить сказанное.

— Он может убить меня? Вдруг я где-то сглуплю. Что тогда?

— Он затащит тебя в постель, — раздался рядом низкий женский голос, — и когда ты будешь просить его остановится, Рэйв отпустит. Поверит тебе. Но это лишь один процент из ста. Ставлю на то, что он попытается тебя убить. Первый вариант может слиться со вторым, надо быть аккуратней.

— Я же говорила, — произнесла Мэри, а после сделала еще один глоток виски. — Тут все больные ублюдки. Исключений нет.