Жизнь идет, время идет, а больно все равно. Уже как две недели прошло с тех пор, как я перебралась обратно в Лондон к матери, которая ожидала, когда я вернусь. Мать же никак не отреагировав, когда это действительно произошло, словно это само собой разумеющееся. Даже её сожитель никуда не делся за это. Мать не бросила его даже после того, как он приставал ко мне. Слабая женщина.

Прошел месяц с того момента, как меня выписали с психиатрической больницы. Гуляя по Лондонским улицам, на тебя никто не пялится, за тобой никто не бежит - все отлично. Хотя мне не хватает пробежек, косых взглядов людей. Особенно не хватает Люка, его запаха, его улыбки... Воспоминания о нем отдавались болью в груди.

Я ужасно соскучилась по Саре, по мелким, по папе, по Питу, по Марте. Все в прошлом и все должно идти своим чередом: я буду ездить к папе каждые каникулы, что меня очень устраивает. Надеюсь, что никто из парней меня не вспоминает. Надеюсь, я смогу найти свое место в холодном и вечно мокром Лондоне.

Прошло два дня как меня выписали, препараты должны действовать, но я все равно чувствую щемящую боль в груди, смотря на надпись на стене:
ДАРЛА + ЛЮК = ♥

Дождь льет сверху, и я промокла до нитки. Видимо, это моя судьба - постоянно поподать под дождь.

Я встряхнула болончик. Наверное, это бессмысленно сейчас что-то красить, когда вокруг вода, но я попытаюсь. Не хочу, не хочу, чтобы от меня тут что-то оставалось. Смахивая слезы и воду с лица, я распыляю краску на стену. Потребовалось три болончика, чтобы закрасить свое имя.

Придя домой, преоделась и начала собирать вещи. В три часа ночи я уезжаю отсюда. Собирая всякие бумажки, записки, тетрадки, наткнулась на фотографии. Я счастливая, он счастливый. Были счастливыми.

Злость, которая разгорелась во мне, пока я смотрела фотографии, чуть не сожгла меня изнутри. Порвав их на мелкие кусочки, я начала с остервинением ходить по комнате, собирая все плакаты с любым упоммнанием о нем. Глупо, по-детски, но меня разъедало чувство предательства.

Я оглядываюсь назад, в надежде, что он придет. Очередь продвигалась, а он все не появлялся, хотя прекрасно знал, что я уезжаю, потому что парни его группы приходили меня проведывать. В очередной раз оглядываясь, увидела только отца, Пита и Сару. Сара плакала, а мужчины моей семьи грустно смотрели на меня. Я отвернулась, еле сдерживая слезы. Прошлое больше не вернуть.

Та самая лавочка. Я сажусь на нее. Кто-то подсаживается ко мне; внутри все трепещит от прикосновения, но все рушится, когда понимаю, что это не те руки.

- Я думал, ты больше никогда не приедешь сюда, - произносит он.

- Ошибочка, - с трудом разлепляя губы, проговорила я.

- Я видел тебя в интернете с ним. Он настолько хорош? Он лучше, чем я?

- Ты просто не представляяешь на сколько, Джек.

Я посмотрела ему в глаза. Черные волосы, карие глаза - полная противоположность Люку. Он поддался вперед, склоняясь к моим губам. Не то, совсем не то: не те губы, не те ощущения. Хотелось вытереть губы рукавом и сплюнуть на землю, но я сдержалась. Как я вообще раньше к нему притрагивалась? Так мерзко мне ещё никогда не было.

- Я скучал по тебе.

Я не могу ответить взаимностью, потому что совру. Просто молчу, глядя под ноги.

- Дарла, ты простишь меня? Я понимаю, что она была твоей лучшей подругой, но и ты пойми меня, ведь я не маленький мальчик, чтобы терпеть.

Я повернулась к нему, молча смотря в глаза.

- Ты трахался с ней.

- Но ведь ты сама мне не давала.

- И очень рада, что подарила свою девственность не тебе.

Я встала, уходя подальше от этого человека, который кричал что-то невменяемое в след.