— Давно не виделись, Ринальдия. Как поживает Зенфрост? — спросил по-отечески ласковый голос.

— Нормально, — сдержанно ответила она.

— Великий Хранитель, — эльфийка упала на колени, склонив голову. — Для меня честь видеть вас.

— Встань, наследница славного рода, — проговорил дракон. Янтарные глаза торжественно оглядели их. Вору не понравился этот пафосный взгляд. — Тяжелые времена настали для этого мира, и первый удар пал на Золотой лес. Нежить, пробужденная черной магией, пытается проникнуть за стену и освободить своего повелителя Нидхёгга.

«Пожиратель трупов?!» — из всех порождений Хаоса подземный змей Нидхёгг был самым опасным и непредсказуемым, а его пробуждение может грозить миру очередным катаклизмом или уничтожением цивилизаций. И теперь от этой гадости им спасать мир? Дуглас просто не знал, как назвать свою жизнь — комедией или трагедией.

— Тогда почему ты не вмешиваешься? — красные глаза ассасина потемнели.

Золотой дракон вздохнул, обдав их наполненным ароматом цветов воздухом.

— Потому что не могу, — произнес он. — Поэтому я и позвал тебя и твоих спутников сюда. Нидхёгг пробуждается, и он скоро начнет грызть корни Иггдрасиля, неся миру угрозу разрушения.

— Выбери героя среди эльфов и сделай стражем древа, — сказала Рин, скрестив руки на груди.

«Похоже, он тоже ей не нравится, — подумал вор, смотря на золотого дракона. Он уже знал, что неприязнь ассасина всегда имеет под собой весомую причину, не связанную с принципами или расовой принадлежностью. — Надо последить за ним, а пока посмотрим, что ему надо».

— Ты же знаешь, что для этого нужны годы. Неужели ты забыла обязанности Наследника?

Дуглас ничего не понял из сказанного и переглянулся с также недоумевающей эльфийкой.

Пальцы на плече Рин незаметно сжались. Лицо осталось холодным и бесстрастным.

— Нет, и поэтому я помогу, — произнесла она. — Когда появилась нежить и где находится сгусток темной магии?

Казалось, дракон снисходительно улыбнулся. Кончик хвоста дернулся и короткая вспышка света обволокла его тело. Как только глаза снова смогли видеть, вор рассмотрел выского мужчину с тонкой талией, аристократичными чертами лица, длинными серебристыми волосами и янтарными глазами с узкими зрачками. Золотые просторные одежды с оранжевой окантовкой напоминали халат правителя Андала, хотя и отличались вкусом и изысканностью. Он указал на буквально выросшие из пола плетеные кресла и сел в одно из них.

— Присаживайтесь, — сказал мужчина нечеловеческим переливчатым голосом. — Подобные вопросы не обсуждают стоя.

— Верно, но приличия иногда требуют представляться гостям, Броскейл, — ровным голосом проговорила Рин, усаживаясь в самое дальнее от него кресло. Дуглас выбрал то, что посередине, сразу предупреждая споры между девушками.

— Боюсь, ты это сделала за меня, — ответил дракон, выкладывая губы в тонкую улыбку. Сладостно-приторная, что вор поспешно отвернулся. — Нежить появилась у восточных границ Золотого леса примерно месяц назад. Я усилил стену вокруг леса, но эльфы все равно начали ослабевать от влияния темной магии, которая недавно добралась и до Иггдрасиля. Этого стало достаточно, чтобы Нидхёгг начал пробуждаться в своей яме, добираясь до корней мирового ясеня. Необходимо уничтожить место сосредоточения и порожденную им нежить.

— Покажи примерное его местоположение, — тон ассасина был настолько властным, что Лима с возмущением и страхом посмотрела на нее и Хранителя — вдруг рассредится? Но Броскейл ничего не сказал, и перед ними появилась полупрозрачная карта центра Большого континента. Две точки, белая и черная, изображали Иггдрасиль и пещеры на юго-востоке Срединного леса.

— Я ощущаю его присутствие здесь, — он указал на черную точку. — Эльфы проводят вас до этих пещер и помогут разобраться с нежитью.

— Это всё? — спросила она, бесстрастно разглядывая листья на ближайшей ветке. Красные глаза были внешне спокойны, но темнее обычного.

— Больше мне нечего вам рассказать, — ответил дракон. Сложив руки на колене, он медленно покачивался в кресле, словно что-то обдумывая. Затем, кивнув самому себе, встал и подошел к стволу дерева. Тонкая светящаяся линия прорезала его и часть дерева вдруг исчезла, образовав проход в темневшее нутро Иггдрасиля. Лима ахнула и что-то забормотала на эльфийском.

— Чего это? — шепотом спросил Дуглас у ассасина.

— Внутреннее пространство Иггдрасиля, — так же тихо ответила она. — Это что-то вроде собственной системы порталов, которая пронизывает весь Золотой лес. — В ее шепоте слышалось восхищение и любопытство.

«Система порталов?» — Только у некоторых государств есть подобный механизм, и то он расположен только в определенных точках переноса и их перевоз на другое место невозможен. А здесь целая сеть, ведущая в любой уголок Элфии!

У вора рука чесалась активировать чутье, и только недавнее происшествие не давало ему это сделать. «Рин и без того досталось из-за меня», — подумал он, чувствуя вину за все то, что ей и эльфийке пришлось стерпеть.

— Древо отправит вас в покои Авалонаниэля, — сказал Броскейл, указывая на проход. — Я уже передал ему свое решение, поэтому за хороший прием не переживайте, он будет.

— Мы и так это знаем, — пробормотал Дуглас, ступая внутрь ствола. Теплый сильный ветер закружил вокруг него, и через мгновение он оказался перед резной дверью. Рядом приземлилась эльфийка и Рин.

Когда исчезла торжественная обстановка, печать вежливости спала с вора, дабы выразить накопленные вопросы и выражения.

— Рин, какого черта?!!

— Что опять не так? — недоумевающе спросила она.

— Что не так? Какого черта я сейчас узнаю, что ты не только принцесса, так еще и с древними драконами на короткой ноге? Как мне это понимать?!

— Да никак, — пожала плечами ассасин. — Прими как данность и прекрати орать. К тому же я не со всеми на короткой ноге.

Дверь перед ними открылась и на пороге предстал король эльфов, который явно не ожидал увидеть их так скоро. Поморгав, он жестом пригласил их войти.

— Сама богиня Астерия помогает нам в борьбе со злом, — проговорил Авалонаниэль благоговейным голосом. — От имени Золотого леса примите мою благодарность за помощь моему народу и всем жителям леса.

— Пока благодарить не за что, — сказала ассасин. — Когда мы можем выступить от границы леса?

— Думаю, через пару дней, — немного подумав, ответил он. Потом, будто что-то вспомнив, эльф развернул полы мантии и достал белую маску.

— Рин, это же твоя маска! — воскликнула Лима. Авалонаниэль кивнул и протянул ее девушке.

— Один из стражей подобрал ее и принес мне. Рад, что могу вернуть ее вам, мисс Рин.

Ассасин молча забрала маску и отошла в сторону, поглаживая пальцем синий узор. Одевать ее она не спешила.

После этого повисло неловкое молчание, которое перемежалось покашливанием и поиском паутины на идеально чистом потолке. Паузу неожиданно нарушил скрип двери и появившаяся русоволосая эльфийка.

— Комнаты готовы, — сказала она, приложив руку к груди и поклонившись. Авалонаниэль, обрадованный ее появлением кивнул и обратился к ним:

— Я лично займусь снаряжением группы. Лияниэль проводит вас до ваших комнат, где вы спокойно отдохнете и отобедаете.

— Было бы неплохо, — зевнул Дуглас, а Лима торопливо вставила:

— Мы выражаем вам огромную благодарность за столь высокий прием. — Она вытолкнула вора из покоев короля и накинулась на него со всей патриотичностью и жаром:

— Думай прежде чем говорить! Ты хоть знаешь, как велик и могуч второй король эльфов Авалонаниэль?

— По сравнению с Обероном он обычный эльф, — бросила Рин, идя за молчаливой эльфийкой-служанкой. Та остановилась у трех светлых дверей, указывая на их комнаты. — В своей скорлупе вы изжили себя, став беспомощными и малочисленными.

— А демоны погрязли в войнах, собственной силе и гордыне, — ответила ей гневно Лима. Ассасин остановилась и повернулась к ней лицом.

— Именно из-за таких людей Антарес и погряз в войнах, — проговорила она холодным голосом. — Если мир хочет тебя уничтожить, не остается иного выхода, как начать с ним войну.

Дуглас стоял, молча наблюдая за этим столкновением, как и сопровождающая их эльфийка. Та словно не слышала их и бесстрастно смотрела в пол.

— Этого не было бы, если бы демоны не служили Тьме!

— Тьме, говоришь? Похоже, Свет ничуть не лучше, и мое доверие не оправдалось, — последние слова Рин проговорила тихо и прошла мимо остолбеневшей Лимы,  исчезнув за дверью приготовленной для нее комнаты.