Григорий, выкурив немалое количество сигарет, всё же покинул свою каюту, дабы вдохнуть полной грудью свежий морской воздух. Высокий широкоплечий мужчина, лицо которого было покрыто трёхмесячной бородой, скрывавшей множество боевых шрамов, одним своим видом внушавший страх и уважение, смотрел по сторонам, жмуря глаза, словно слепой котёнок. Тёплый морской бриз ласково скользил по его волосам. Корабельный врач бóльшую часть времени вынужден проводить в каюте, за что Григорий и ненавидел свою службу.

По палубе неспешно ходили пассажиры, что-то вяло обсуждая. Высоко в небе кружили вечно голодные чайки, громко крича. В динамиках хрипело и шипело радио.

— Идиоты лучше бы отключили его, — язвительно высказался доктор, доставая из кармана очередную сигарету.

Пройдя в механический отдел, он направился к Эндрю, своему старому верному и единственному другу. Вокруг шумели, гудели и громыхали всевозможные механизмы, непонятные Григорию.

— Привет, Ржавый! — громко выкрикнул врач, назвав друга по кличке, закрепившейся ещё с детства из-за огненно-рыжего цвета волос.

— О, привет, Зубрила! — поприветствовал его Эндрю, тоже назвав по школьной кличке своего друга. — Давненько ты сюда не приходил!

— Работы много, — мрачно ответил Григорий, — развели бюрократию и бумажную волокиту!

— Да, у нас тут тоже дурдом этот имеется, — пробурчал механик, — элементарных вещей не получить без бумажки!

Их разговор был прерван неожиданно заработавшим громкоговорителем внутренней связи. «Всем служащим занять свои служебные места!» — с хрипом доносилось из динамка.

— Что-то серьёзное, походу, — устало проговорил Григорий, — давай после ужина выпьем? У меня как раз спирт неучтённый есть.

— Не возражаю, — закуривая, ответил Ржавый.

Выйдя на палубу, доктор посмотрел на море. Вокруг был туман, который всё ещё сгущался. Он был белый, с лёгким зеленоватым оттенком, стелющимся по невероятно ровной водной глади, словно некое живое существо, распуская свои тонкие витиеватые щупальца. «Словно спрут из мифов, — подумал Григорий, посмотрев на табло температуры и ветра, расположенное неподалёку от его каюты, — и как он перемещается в полный штиль?».

Зайдя в каюту, он закрыл за собой дверь, в очередной раз закурив. Дым плавно витал в воздухе сизыми клубами, расплываясь неровными слоями. Он мягко окутывал корабельного врача, даруя мнимое чувство уюта и покоя. На столе лежала большая кипа бумаг, увидев которую, Григорий немного взвыл от негодования. В громкоговорителе звучал голос капитана.

— Видимость за бортом нулевая, по данным метеорологов надвигается шторм, — сухо констатировал по служебной связи командир круизного судна.

В каюте, как и на всём корабле, воцарилась давящая на уши тишина, сопровождаемая лишь нарастающим гулом моторного отдела, разносящегося повсюду. Григорий пребывал в полудрёме, покачиваясь за столом в такт волнам, колеблющим судно. Неожиданный громкий протяжный металлический скрежет вырвал врача из объятий Морфея. Сонный мужчина вышел из своей каюты, растерянно осматриваясь по сторонам. Повсюду был густой белый туман, настолько плотный, что казалось, будто это облако, окутавшее корабль. Что-то ударилось в борт корабля, после чего вновь раздался тот противный до мурашек скрежет. Где-то на палубе раздался громкий душераздирающий сдавленный крик, окончившийся так же резко, как и появившийся. По телу Григория прошла волна страха в виде холодного пота и мелкой дроби. К его пересохшему горлу подступал влажный колючий ком. Ужас, смешанный с отчаянием, поселился в его сердце, сжимая его холодной, леденящей душу хваткой. Среди белоснежного тумана проскользнуло что-то тёмное, длинное, зловещее. Вновь раздавшийся металлический скрежет вырвал Григория из оцепенения, заставив панически бежать. «Но куда?» — мысленно спросил он сам себя, интуитивно спускаясь в машинное отделение. Всё, что было ниже верхней палубы, оказалось затоплено. Корабль шёл ко дну. В воде, заполнившей судно, плавали умершие люди, члены экипажа и пассажиры. Каждый из них был ранен, у некоторых даже отсутствовали конечности.

— Они вырваны, перегрызены кем-то или чем-то, — трясясь от страха, сказал Григорий.

Возле самой лестницы, держась за неё одной рукой, уже разбухшей от воды, находился Эндрю. Его живот был вспорот, будто кто-то вгрызался в мужчину, желая съесть его внутренности, вывалившиеся из него. Григорий, пребывая в панике, бегом поднялся на верхнюю палубу. Выглянув за борт, он увидел несколько окровавленных спасательных шлюпок и находящихся рядом уже мёртвых людей. В воде плавали какие-то существа, похожие на омерзительную смесь человека и рыбы. Они кружили вокруг людей, разрывая их плоть, громко и противно вереща. Под ними в толще воды тянулось что-то длинное и чёрное, словно змея.
«Спрут!» — промелькнуло в голове Григория. Он быстро побежал в каюту, ища в кармане ключи от сейфа. Именно в нём хранился пистолет — служебное оружие на крайний случай захвата корабля. Судно скрежетало, уходя под воду.

— Ломается корпус, — сказал вслух Григорий, дрожа от страха.

Среди тумана показались останки кораблей. Некоторые из них были старыми парусными фрегатами. Вода уже касалась его ног, затапливая корабль. Из неё выглядывали эти ужасные твари, оскалив свои ряды острых, хищных жёлтых зубов. Григорий выстрелил в одну из них, попав прямиком в голову. Безжизненное тело плюхнулось в воду, став очередным кормом для своих собратьев. За спиной мужчины ползли чёрные змееподобные щупальца. Сердце мужчины бешено колотилось в груди, а к глазам подступили слёзы.

— Прости, дорогая, но я не вернусь! — прошептал он, жалея, что ему не удастся вновь обнять свою жену.

Прозвучал выстрел...