Едва продрав глаза после беспокойной ночи, Лили навела себе крепкого чаю и уселась с ним за ноутбук. Ночью тени снова скреблись в окна, и напуганный Леша забрался к ней в кровать, дрожа и чуть не плача. От этого тени не ушли, но им обоим стало не так страшно.

«Черт, нужно еще что-нибудь на окна повесить, — думала она, заходя в поисковик. — В понедельник у меня очередное собеседование, а я уже чувствую себя так, будто с меня содрали последние деньги на проезд».

Где-то через час проснулся и Леша, сонно потирая покрасневшие глаза. Черная футболка задралась к верху, показывая скрытый под ней плоский живот.

— Уже утро? — спросил он, скидывая с себя одеяло.

— Обед. Иди почисти зубы и сваргань себе завтрак. На верхней полке стояли хлопья, наверно. Молоко в холодильнике, если еще не прокисло.

Сплавив его на кухню, женщина стала пролистывать высветившиеся сайты, иногда кликая по некоторым, но через пару минут тут же закрывая и переходя к следующим. Нигде не было того, что нужно ей.

Бормоча под нос проклятия, Лили захлопнула ноутбук и с кружкой перебралась на кухню. Леша уже вовсю уплетал желтоватые хлопья, обильно залитые молоком. Открытая бутылка стояла рядом. Она понюхала ее содержимое и скривилась.

— И как ты это ешь? Молоко прокисло, надо будет вечером пустить его на оладья.

— Та не, все нормально, — махнул он ложкой и несколько белых капель упало на голубую скатерть. — Что-нибудь нашла?

— Нет, потом еще поищу. Раз они до сих пор не пробрались внутрь, значит, этого достаточно, на первое время, — женщина обильно намазала хлеб малиновым джемом и села напротив него. — Посидишь у меня дома, а послезавтра отвезу тебя в школу.

После раннего обеда они занялись своими делами: мальчик взял несколько книг из шкафа и устроился на кровати, задрав ноги. Лили пошла на балкон проветриться и унять головную боль, что появилась после долгого сидения перед ноутбуком. Она никогда не курила, но сейчас ей очень хотелось иметь при себе пачку сигарет. Мыслями снова завладело уныние.

«Пара дней, всего пара дней... А дальше что? Мои знания бесполезны, впрочем, как и я сама, — заметив, что она снова стала уплывать под плинтус, женщина с раздражением потерла виски. — Похоже, я по жизни хандра. Лучше пойду посмотрю, что там Леша делает».

Ее не было минут пятнадцать, а мальчик уже отложил книги и нашел бог знает откуда взявшиеся карандаши и листы белой бумаги. Сдвинув на край ноутбук и ее коллекцию немытых кружек, он с сосредоточенным видом что-то рисовал. Лили заглянула под его локоть и увидела какую-то пустую серую комнату со множеством черных и белых дверей. Некоторые были открыты и оттуда торчали зубастые морды и до ужаса знакомые темные лица с длинными руками.

— Что... это?

— Это? Во сне увидел, решил вот нарисовать. Ты когда эти карандаши покупала? Их никакая точилка не берет. И бумага какая-то желтоватая...

Такой резкий переход на «ты» ее совсем не смутил.

— Давай не будем говорить о том, чего я и сама не знаю. Как дорисуешь, дай мне посмотреть.

— Ладно, — пробормотал он и еще сильнее склонился над листком.

Через некоторое время зазвонил телефон и Лили поплелась в прихожую, вытащила его из кармана пальто и посмотрела на экран: «Мама».

— Алло? — какое-то время из трубки доносился лишь шорох, а затем раздался жалобный крик:

— Лили! Лили!

— Да? Мам, что случилось? — с тревогой спросила она и услышала все то же:

— Лили, Лили! Помоги! Лили, Лили, Лил... — неожиданно звонок сбросился и экран погас. Женщина несколько секунд простояла неподвижно, а затем бросилась в спальню.

— Лили, что-то случилось? — обеспокоено спросил Леша, смотря, как она на ходу пытается одеть сразу и джинсы, и кофту.

— Я не знаю, но сейчас все узнаю. Сиди тут и никому не открывай дверь, хорошо? Я вернусь, как только смогу, — не дожидаясь ответа, Лили помчалась в прихожую, на ходу вызывая такси. Ее мама жила северо-западной части города, почти в часе ходьбы от нее.

Запрыгнув в такси, она попросила водителя ехать как можно быстрее. Видя ее бледное лицо, он без долгих упрашиваний надавил на педаль газа и машина вылетела на главную дорогу.

Через пятнадцать минут, не чувствуя ног, Лили вбежала на четвертый этаж и дрожащими руками открыла дверь. Из-за стены доносился приглушенный голос телевизора. Не разуваясь, она толкнула дверь и влетела в комнату, испуганно озираясь.

— Лилечка, что случилось? — спросила полная женщина с некогда русыми, а теперь почти полностью седыми волосами. На прямом носу сидели круглые очки с толстыми стеклами, за которыми на нее удивленно смотрели карие глаза.

— Мам? С тобой все хорошо? — не веря тому, что видела, спросила Лили. Но ведь всего полчаса назад она слышала ее крик!

— Ну, если ты не имеешь в виду мой артрит и поясницу, то да, я в порядке. Чего ты пыхтишь, как бригада паровозов? Отдышись и объясни мне наконец, чего ты примчалась, как на пожар.

Лили слушала ее в полуха, оперевшись о дверной косяк.

«Если с мамой все в порядке, то кто это тогда был? — лихорадочно думала она. — Зачем им нужно было, чтобы я оказалась здесь? Моя квартира? Но ведь в ней ничего нет... Нет, Леша!»

— Лили, ты куда? — окликнула ее мать, но та уже бежала вниз по лестнице, опасно для жизни перепрыгивая через две-три ступени.

Такси все еще стояло перед подъездом, и любопытное лицо водителя таращилось из бокового стекла на дверь, ожидая продолжения придуманной им драмы. Увидев ее, он собрался было выйти помочь и утешить, но та быстро залезла в машину и протянула деньги:

— Пожалуйста, отвезите меня обратно! И как можно быстрее!

Водитель открыл было рот и тут же закрыл, увидев ее выражение лица с дикой смесью страха и отчаяния.

«Пожалуйста, пусть это окажется моей фантазией», — молилась про себя женщина, пока улицы неясным серым пятном проносились за окном. Как только она увидела знакомый дом, Лили открыла дверь и на полном ходу выскочила из машины, чуть не шлепнувшись в грязь.

Когда она увидела дверь своей квартиры, ее сердце пропустило удар. Она невольно замедлилась, и ее взгляд останавливался на каждой детали. Часть обивки была выдрана и валялась рядом. Четыре длинных царапины наискось шли по двери, начиная от замка. Тот вырванным висел на соплях.

Внутри картина была еще хуже. Книги, частично разодранные, валялись по всей спальне, словно перья из подушки. Леши нигде не было.

«Господи, какая же я дура», — женщина опустились на клочья бумаги и с трудом сдержалась, чтобы не зарыдать. Ее выманили из защищенной квартиры, как наивную девочку. Почему, ну почему она не взяла его с собой? Ей хотелось кричать и биться о стену от бессилия, от того, что не знает, где теперь искать мальчика и что с ним.

С трудом совладав с собой, Лили поднялась и осмотрела затуманенным взглядом комнату. Везде был полный бардак, даже на люстре лежала бумага и порванная простыня, но столе не лежало и клочка. Она подошла к нему и увидела перевернутый лист.

Это был рисунок Леши, над которым он сидел до ее ухода. Серый коридор, белые и черные двери, из-за которых выглядывали жуткие тени...

И мальчик в черной футболке, стоявший напротив чудовища, прожигающего его бездонными белыми глазами.