Обычное утро. Хозяйка зоомагазина, где я, собственно, и живу уже месяц, томно крутила в замочной скважине ключ.
Сейчас придёт ветеринар тётя Маша и начнёт нас всех опять ощупывать своими тонкими молодыми ручками, рассматривать, вычёсывать, нежно гладить... Мррр!.. Она, по-моему, единственный нормальный человек во всём мире! Главное, чтобы ей не пришло на ум нас помыть!..

Живём мы вместе с моим хорошим другом бенгалом Реджи. Нас просто поселили вместе в один этот аквариум-клетку и сказали: «Думаю, вы подружитесь!». Хм, наивная женщина попалась! Думает она... Да он мне как брат!
Реджинальд при знакомстве представился чистокровным американцем. А меня назвал англичанином. Он был меня немного старше и часто любил давать советы.

В принципе, жили мы довольно неплохо: регулярный медосмотр тёти Маши, которую мы часто назвали Маней, всегда свежая вода и даже очень вкусная еда, хоть и из консерв. Иногда нас даже выпускали на улицу размяться.

В каком городе мы находимся, никто из нас двоих особо не знал. Но из разговоров посетителей магазина нам удалось расслышать, что это мегаполис и они называли этот город столицей. Но, правда, столицей чего, мы так и не поняли... Да и зачем нам это?

Кстати! Я забыл представиться!
Хоть и на внешней стороне стекла, за которым мы с Реджи сидели, были наклеены таблички: «Гарри и Ронни», я не ощущал себя ни одним из них. Всю жизнь, то есть три месяца, я ощущал себя простым Васькой! Но с людьми разговаривать бесполезно... Сколько раз я пытался им объяснить, что меня зовут явно не Гарри... Ой! Тут без комментариев! Только Реджи, которого все всякий раз называли Ронни, понимал меня и назвал правильно по имени.

Привит. Кастрирован (к величайшему сожалению).

Как вам всем известно, коты — животные вроде как ночные. Поэтому мой друг снова заполз в свой мягкий домик, оставив меня на коврике при входе.

— Извини, Вась, но я жутко устал! — зевнул Реджи, положив голову на свои пятнистые лапы.

— А я типа нет? — вылупил я на него свои янтарные глаза.
О да! Они именно янтарные! А не жёлтые, как любят говорить мимопроходящие покупатели. — И вообще! Вон, кстати, Маня уже идёт!

Реджинальд резко поднял голову и сделал более менее бодрый вид.

— Привет, проказники! Опять пол ночи шумели? — её улыбка была самой нормальной человеческой улыбкой, которую я когда-либо видел.

— Это всё он! — махнул головой я на бенгала, который пытался вылезти из своей «норы».

— Я так погляжу, это всё Ронни устроил! — усмехнулась тётя Маша, натягивая на руки синие резиновые перчатки.

Я порой удивляюсь её пониманию меня! Эта девушка точно где-то изучала звериный язык! Не то, что остальные...
Маня любила нас, а мы любили Маню. Ей даже было разрешено называть нас как Гарри и Ронни! И это не считалось обидным.

Она закончила свою работу, потом чуть ли не зацеловала и меня, и Реджи, а затем ушла в кладовку, чтобы принести оттуда корм.

— По-Посетители идут! — и этот лай я слышу каждое утро... Голова уже от этого болит.

Этажом ниже от нас проживала уж слишком любвеобильная собачонка породы Померанский шпиц.
Видеть её нам удавалось лишь в отражении стеклянных дверец шкафа напротив. Айса ставила свои передние лапы на прозрачные стенки своего «аквариума» и ну очень весело лаяла, радуясь посетителям. И откуда в ней столько любви к людям?

— Айса, ради всего благого... Успокойся! — устало и немного раздраженно пробормотал Реджи, вновь умостившись в мягкий домик.

— Поддерживаю! — поддакнул я, потянувшись и ложась на тот самый коврик, который оставил мне мой добрый друг.

— Нечего! Было! Всю ночь! Не спать! — прерывисто и с отдышкой продолжала Айса, виляя хвостом первым покупателям.

Её поселили к нам в соседство не так давно, но она уже слегка поднадоела своим излишним позитивом.

— Мама! — писклявый голос человеческого отродия женского пола лет восьми-десяти звучал ещё хуже, чем жизнерадостный лай шпица. — Посмотри, какая милая кися!

Девчонка, если её можно так назвать, подбежала к нашему жилищу, одной рукой таща мать, а в второй тыкая на меня пальцем.

Стоп! Это она мне?! Она назвала меня «кисей»?!
Да как ты смеешь, неразумная, так назвать благородного породистого Британца?! Совсем страх потеряла?!

— Настюш, мы не будем брать эту кошечку, — заверила эту мелкую её взрослая копия.

Уж так и быть, прощу я этой женщине, что назвала меня самкой, но только не забирайте меня отсюда! Особенно к такому мелкому писклявому чудовищу!

Ох, лишь бы нас не разлучили с Реджи!..