Глава 9.

Я не знаю плакать мне или смеяться. Внутри меня всё смешалось: злость, смятение и ненависть. Всё полыхает. Не знаю, есть ли в нем хоть капля надежды на то что я его полюблю, но мне от этих разговоров становится мерзко. Считаю себя не достойной любви. Не достойной заботы. Не хочу это ощущать, но почему-то внутри загорается огонек надежды. А что если шанс жить дальше всё-таки есть? Я отвожу взгляд от Шона и чувствую, как пожар внутри становиться камнем. Это дает мне силы, наконец, ответить.

- Какой ты ждешь от меня реакции? - отстраненно спрашиваю я. - Ты же знаешь, что я еще в трауре, что даже и думать не хочу о том, что меня еще кто-то способен любить. Да и черт, Шон, ты?

Я с болью выдыхаю.

- Я не знаю чего ты ждешь, серьезно. Твой вид лишь доставляет мне боль. Я вижу тебя и вспоминаю, как мы познакомились, как я жила с вами на репетициях. Ты и он в моем сознании - единое целое. Как у тебя только мысль возникла такая?

- Да перестань! - возмущается Шон, и встает всплеснув руками. - Так говоришь, будто я тебя уже к алтарю насильно веду. Я просто хочу чтобы ты знала, что я всегда приду к тебе на помощь и чтобы не отталкивала меня в этот момент.

Затяжной контакт глазами. Даже не знаю. Внутри меня все протестует. В последнее время Я не люблю, когда меня любят. Это слишком обременительно. Мне кажется, я этого не заслужила. Я отвожу взгляд с легким недовольством, насколько это можно показать едва слышным цоканьем и закатывающимися глазами. Парень всё понимает без слов и просто возвращается к плите. Вот и поговорили, чувак! Вот и поговорили.

В воздухе дома летает дух неразделенной любви. Интересно, чего он от меня еще ждал? Как вообще себе представлял этот разговор? Я, наверное, должна была благодарно кинуться к нему на шею, за то что он спасает меня от одиночества? А может сразу в постель? Аж, передернуло от мерзости собственных мыслей. Я осушаю бокал.

Это немного успокаивает меня. И то, что Шон молча возится с пастой, тоже. Наверное, он обиделся. Но я не могу себя заставить его полюбить. Только не сейчас.

Поняв, что скоро будет готова еда, я встаю и иду смочить тряпку. Пыль со стола нужно убрать, что бы это было мало-мальски похоже на приятный обед.

- Я слышал, ты наняла телохранителя? - немного погодя спросил Шон, когда раскладывал митболы.

- Уже нажаловался? - я отвела взгляд в сторону и недовольно сгримасничала. - Джэк вообще слышал о врачебной этике? Почему он все мои секреты тебе разбалтывает?

- Да мы же оба за тебя переживаем. - Шон поставил передо мной тарелку с ароматными спагетти украшенную митболами и фирменным МакЛареновским соусом. Мужчина поспешил наполнить бокалы. - И он не раскрывал больше ничего о том, что вы обсуждали.

- Да-да, так я вам и поверила. - Вооружаясь вилкой, почти невинно ответила я. - Я знаю, что Джэк и ты постоянно на связи. - Мы встретились взглядом и я ухмыльнулась. - И да, я наняла телохранителя.

- Тебя снова преследуют журналисты? - обеспокоенно спросил Шон, так и не притронувшись к пасте.

Я отрицательно мотнула головой, плотно сжав губы.

- Шон, давай так. - Отложив приборы, сказала я. - Я большая девочка, под защитой. Поэтому, пожалуйста, закончи свой допрос и перестань напоминать назойливую мамашу. Давай наслаждаться едой.

Я видела, как жилка на виске Шона дернулась. Он был явно не доволен, что я всюду таскаюсь с парнем, которого он не знает. Уверена, он уже придумал, как всё это исправить и заобщаться с Сэмом. Интересно можно это считать преследованием?

- Ты же сама мне позвонила примерно месяц назад, вся в слезах и говорила, что тебе страшно, что ты получила какую-то странную коробку. - Шон сделал глоток воды из стакана, что стоял рядом с ним, не отрывая от меня взгляда. - Но когда я приехал на твою квартиру, тебя там уже не было. Телефон молчал. Я поэтому и позвонил Джэку. Но он был не в курсе. Что мне еще оставалось делать? - Пронзительный взгляд, от которого любая бы растаяла. Но только не я.

Мы смотрим друг на друга, и я отчетливо понимаю, что мне нужно завязывать с вином, иначе, я буду звонить ему по первому шороху в ванной.

- Проигнорировать. - Холодно бросаю я. - Ты знаешь, я ненавижу твою гиперопеку. Меня от неё тошнит.

Шон злится ещё сильнее. И я понимаю его, учитывая то, что он сказал ранее. Но это не меняет ситуации. Когда я звонила ему, я была слишком напугана и пьяна, я даже не помню этого. Это вовсе ничего не значит. Мы не сможем продолжить общение, как раньше. Уже ничего не будет как раньше. Мы стали другими. Вернее я стала другой, из-за потери тех, кого любила.

- Приятного аппетита. - Шон проглотил свою злость и запил её глотком вина. Пауза не длилась долго. - На самом деле я хотел с тобой кое-что обсудить.

- Если это не мой телохранитель и не мой образ жизни, то валяй! - Положив в рот кусочек мяса, сообщила я.

- Отчасти. - Он мялся. Значит что-то серьезное. - Ты не думала продать этот дом? Я понимаю, что это звучит пугающе, но подумай сама. Ты здесь не появляешься, он тянет тебя вниз. А так ты могла бы продлить своё беззаботное существование на вырученные деньги. Тем более ты всегда можешь переехать в квартиру.

Я, конечно, понимала что разговор будет серьезным, но продать дом? Откинувшись на спинку стула, я еще раз оглядела гостиную и кухню, где еще витал аромат свежеприготовленной пищи. Посмотрела через окно, на задний двор.

Всё такое родное. И приносящее море болезненных воспоминаний. Мой якорь боли.

- Похоже сегодня день, тупиковых тем. - Усмехнулась я. - Не знаю, это слишком неожиданное предложение.

- Обещай, что подумаешь и расскажешь мне о своем решении.

- Хорошо.

После такого ответа Шон расслабился и принялся поглощать еду. Но он то и дело посматривал на меня, каким-то странным взглядом. Видимо есть ещё что-то, о чем он не решается сказать. Я застыла над тарелкой и уткнулась взглядом в непривычно нерешительного Шона.

- Что-то еще? - недовольно спросила я.

- Как паста? - зеленые глаза Шона блеснули, и на лице появилась улыбка.

- Вкусная! - Я расслабилась. - Жаль, что мир навсегда потерял тебя как повара.

- Да, но только не ты. - Опять этот взгляд жалобного щеночка. - Я всё еще хотел предложить тебе прийти на концерт нашей группы на Трафальгарской площади тринадцатого октября.

Снова этот разговор. Я застыла. В день его гибели. Мой взгляд уперся в лицо Шона. Серьезно? Веселиться в такой день? Он издевается?

- Ты устроил концерт в такой день? - почти кричу я. И чувствую, как меня трясет от негодования. Я откидываю вилку, и та с грохотом падает на стол, выражая моё возмущение.

- Это концерт памяти, Сьюзи, не для того что бы насмехаться над этой трагедией. В память. Он столько сделал для группы, почему мы не можем почтить его память? Ведь всё что у нас есть это его заслуга. Приходи. Тебе тоже это нужно.

- Почему ты решаешь за меня, что мне нужно, а что нет? - Опираясь на край стола, я встаю и приближаюсь к мужчине, что сидит напротив. - Кто. Дал. Тебе. На это. Право? - Каждое слово четко озвучивает моё возмущение.

Тебе лучше уйти, Шон, пока ты сам себя не закопал. Я хочу озвучить эти мысли, но прежде слышу его спокойный голос.

- Да, перестань кипятиться, - спокойно отвечает парень с медным отливом в волосах. - Я не хочу что бы его забывали. И тебя тоже. Я хочу чтобы твоё лицо украшало наш новый альбом.

Что?

Я вновь плюхаюсь на свой стул и не знаю, что сказать. Просто смотрю на Шона и не понимаю, что происходит внутри меня. Гнев, злость, радость, горе. Всё это слишком для меня. Слишком сложно для человека, застрявшего в прошлом.

Убитого человека.

Запустив руки в волосы, чувствую как по телу проходит дрожь. Стараясь успокоиться, выпускаю громкий выдох. Как мне на это реагировать? Вот я готова была вышвырнуть его за порог этого дома, а теперь вдруг нет? Я хочу вернуться на работу? Или хочу просто жить в своей скорлупе?

- Ну а пока ты замешкалась, давай я принесу десерт! - Шон совершенно не обескуражен моими переменами в настроении. Кажется, будто он специально всё это спланировал.

Через минуту передо мной уже стояло мятное мороженое с шоколадной крошкой и Шон с довольной улыбкой.

- Я же правильно помню, ты его обожаешь?

- Да. - Угрюмо отозвалась я. Он слишком хорошо меня знает.

Кажется, когда МакЛарен высказал все свои темы, за которыми сюда пришел, атмосфера между нами смягчилась, и мы вновь стали болтать как старые друзья. Ведь мы таковыми и являемся несмотря, на то, что порой я его готова убить. После десерта, Мы убрались на кухне, немного убрали пыль по дому. И решили, что пора расходиться, тем более Шону пора было возвращаться на студию.

- Спасибо, что помог сегодня. - Чуть виновато улыбаюсь я, когда мы стоим на крыльце дома, ожидая моё такси.

- Извини, что напугал, а потом и тем для размышления подкинул. - Руки Шона просунуты в карманы его куртки, похожей на бомбер. - Обещай, что подумаешь над каждым вопросом.

- Хорошо, я подумаю. - После некого молчания говорю я, хоть и не желаю этого делать.

- Спасибо. - Во взгляде парня появляется надежда. - Звони мне хоть иногда, я буду рад.

- Ладно. - Я замечаю такси и направляюсь к нему, нелепо махнув Шону на прощание рукой.

Он снова взглядом провожает такси, на котором я уезжаю. Как только машина трогается с места, я выдыхаю и расслабляюсь. Неужели, я правда всё это выдержала и не сорвалась?

***

Билл сидел в машине уже четвертый час. Живот урчал и возмущенно требовал еды, хотя бы влить в него кофе. Это было бы уже счастьем. Но больше его бы порадовала возможность проследить за Сьюзан и взять у неё интервью.

И вот, спустя эти долгие четыре часа, дверь в доме Вудов снова открылась и на пороге появилась Сьюзан в сопровождении Шона МакЛарена.

- Че-ерт! - протянул Билл и мгновенно сполз вниз по сидению. Он очень на хотел был замеченным Шоном. - Как он там оказался?

Любопытство Бладхаунда было на максимальной высоте, он украдкой поглядывал на парочку друзей и заметил, что они держатся довольно холодно.

«Не удивительно!» подумал мужчина, и заметил подъезжающее такси. Шон посадил девушку в такси и, как верный пес, ждал когда оно скроется из виду. Взгляд его говорил сам за себя. Даже не видя его лицо, Билл знал, о чем он думает, точнее о ком.

Он слишком хорошо помнил, что Шон каждый вечер напивался, лишь бы забыть свою безответную любовь к ней.

Ничего не поменялось.

Резкий щелчок двери, прервал его размышления. МакЛарен всё-таки обнаружил его и был явно зол, вытаскивая его за шиворот из автомобиля.

- Какого хрена ты за ней следишь? - рычал парень, схватив журналиста за ворот куртки. - Я же сказал, ещё раз увижу кого-то из журналюг возле Неё - убью.

Далее последовал удар, за ним еще один. Всю злость, что парень копил в себе эти пять лет, он вымещал на своем некогда друге. Билл ожидал этого и спокойно принимал удары.

- Полегчало? - спросил он в конце, когда Шон уже отпустил его воротник.

- Не совсем! - разъярённо крикнул парень и пошел прочь. - И не вздумай об этом написать, лживый ты кусок дерьма!

Оправдываться? Нет, Биллу всё равно это не нужно, ему никто не поверит, что в тот день он не сдавал номер их автомобиля своим коллегам.